Файл: Russkie_etnokulturnaya_identichnost.pdf

75

Т.А. Листова 

ИДЕНтИфИКАцИОННыЕ вОзмОЖНОСтИ 

СОвРЕмЕННОй ПОхОРОННО-

ПОмИНАльНОй ПРАКтИКИ

1

На миру и смерть красна

(Русская народная пословица)

Все проявления культуры любого народа, так или иначе, дают 

нам информацию о самых различных сторонах его материальных 

и духовных приоритетов и способах их воплощения в жизнь. Это 

касается и обрядовых традиций, поскольку они являются зримым 

проявлением определенного способа взаимодействия с окружающим 

миром. В традиционной культуре за каждым обрядовым актом стояла 

соответствующая идея, которая органично вписывалась в цельную 

мировоззренческую систему. При этом обрядовые действия всегда, 

в том числе и в современности – это не только свидетельство по-

степенной трансформации культуры, дающие материал для рекон-

струкции их мифологической основы, но и самодостаточное, с точки 

зрения современников, явление. Полевые материалы показывают, 

что, несмотря на характерную для XX в. нивелировку культуры, эт-

нографические особенности, варьируя в региональных и локальных 

вариантах, продолжают сохраняться, отражая особенности видения 

мира их исполнителями.

К  особым  этнокультурным  регионам  относятся  территории 

российско-белорусско-украинского  пограничья,  некоторые  итоги 

полевых исследований в которых стали основой данной статьи

2

. Ис-

пользуя материалы, относящиеся к двум последним десятилетиям, 

мы постараемся осветить некоторые аспекты мировоззрения наших 

современников и особенности обрядовой практики, отражающие их 

представления о мире и о себе. 

Для анализа предложенных вопросов мы берем лишь один из об-

рядовых комплексов – похоронно-поминальный. Прежде всего потому, 

что связанная с уходом в иной мир обрядность сохранялась незави-

76

Т.А. Листова

симо от социальных и экономических запросов общества, не сумела 

повлиять на нее и атеистическая идеология советского периода. По-

хоронная обрядность в сущности своей – религиозна, и не может не 

быть таковой, так как каждый раз, сталкиваясь со смертью, человек 

неизбежно задумывается о категориях иррационального порядка. 

Можно сказать, что атеистическая идеология советского периода 

и православная норматика, ставшая основой похоронно-поминаль-

ного комплекса восточных славян, имели прямо противоположные 

подходы к формированию концепции бытия и, соответственно, всей 

жизненной  позиции.  Православие  ориентировало  человека  на  за-

гробный мир, земная жизнь выполняла лишь роль испытательного 

срока. Советская идеология, отвергая полностью иррациональный 

мир, утверждала окончание жизни как окончание бытия, как уход 

в ничто. Тем не менее, неизбежный конец жизни продолжал вол-

новать людей, их воображение заполняли услышанные от старших 

рассказы, приметы, видения, становясь особо значимыми в моменты 

соприкосновения  со  смертью.  Обострялось  желание  понять:  куда 

уходит человек, что там – в ином мире, уверенность в существовании 

которого оказалась психологически гораздо ближе даже советскому 

человеку, чем посмертная пустота. 

Забота о надлежащем пребывании умершего «там» и защите себя 

здесь, страх перед всем миром смерти определял и определяет вос-

требованность обрядово-магического окружения окончания жизни, 

которое не только включает традиционный культурный фонд, но и 

дает импульсы к новым мифологическим разработкам и трактовкам 

загробного мира и его обитателей. Из массы полевых записей, каса-

ющихся современных представлений на данную тему, мы выбирали 

сюжеты, из которых очевидной становится реализация антрополо-

гической и социально-религиозной идентификации участников по-

хоронно-поминальных действ. Своеобразие похоронно-поминальной 

обрядности состоит в том, что пространство, куда переходит объект 

действий, можно лишь реконструировать, при этом, еще находясь 

на земле, человек в той или мере не только представляет образ по-

тустороннего бытия, но и проецирует туда себя самого. Опираясь на 

имеющиеся материалы, мы постараемся показать, что социальный 

момент присутствует в представлениях об организации не только 

земного, но и посмертного существования.

Наиболее важным, определяющим практически весь ход похорон-

но-поминальных ритуалов в любой традиции является представление 

о  сущности  человека,  поскольку  именно  нежелание  смириться  с 

77

Идентификационные возможности ...

мыслью о конечности собственного бытия и лежит в основе каждой 

религиозной  системы,  не  зависимо  от  своеобразного  видения  ее 

теоретиками посмертного существования. Православие дало идею и 

образ загробного мира. Однако, если говорить об обрядах переход-

ного значения, то похоронно-поминальная обрядность в наибольшей 

степени впитала в себя как дохристианские представления, так и 

мифологические измышления, строящиеся уже на христианском уче-

нии, весьма метко обозначенные Г. Флоровским как «христианское 

воображение» (

Флоровский 1991:

 2). 

Особенно это очевидно в маргинальных по отношению к центрам 

православия регионах, к каковым относится и выбранная нами терри-

тория. В советский период произошло явное ослабление христианской 

составляющей обрядовой традиции и свя-занных с ней представлений, 

хотя и тогда сохранялась сама уверенность в православном харак-

тере исполняемых действий. При этом явно усилился субъективный 

характер в видении и толковании похоронно-поминальных сюжетов, 

свидетельствующих  о  том,  что  религиозные  измышления,  часто  с 

философским подтекстом, никак нельзя назвать лишь особенностью 

прошлого.  Возвращение  церкви  и  подъем  религиозности  не  могли 

не  повлиять  на  обрядовую  практику  и  весь  спектр  религиозных 

представлений. Возросло значение христианских постулатов и всего 

материального  мира  православия  в  духовных  исканиях  наших  со-

временников, а также желание осмыслить их роль в своем бытии.

Согласно христианской антропологии человек – двуипостасное 

существо, в котором душа и тело соединены при рождении. Оконча-

ние земной жизни – это их разделение и вечная жизнь бессмертной 

души, качество которой будет зависеть от того, как человек провел 

жизнь на земле. Сам момент расставания не отражен в христиан-

ском  учении,  но  зато  довольно  образно  представлен  в  народных 

верованиях. Например, жители Черниговщины представляли место 

обитания души при жизни и ее уход при умирании следующим об-

разом: «Смерть начинает свое дело с ног и доходит до живота, где 

сидит душа. Дает ей из пляшки зелля. Выпивши душа вылетает и 

садится на образа. После похорон душа в хате 6 недель. Для нее 

стоит вода и лежит паляница, через 6 недель – по мытарствам» 

(

Гринченко 1895: 

22). 

Гораздо меньше внимания православие уделяло, во всяком случае, 

в религиозном просвещении мирян, проблеме соотношения души и 

тела в течение жизни. Поэтому основные антропологические пред-

ставления восточных славян, как в прошлом, так и сейчас, проясня-

78

Т.А. Листова

ются только в контексте видения ими загробной жизни, в результате 

анализа обрядовых актов и, главное, комментариев к ним. 

Человеку  XIX  в.,  то  есть  того  периода,  в  который  как  принято 

считать,  в  сельской  местности  еще  сохранялась  традиционная 

культура, казался непреложным факт наличия полученной свыше 

души. Пришедшая из прошлого формула «душа дается от Бога» со-

хранилась и по сию пору. Она характерна не только для верующих, 

но и для людей, индифферентно относящихся к проблемам веры и к 

собственной религиозности. Для них данная формула – констатация 

общеизвестного христианского положения, органическая составля-

ющая того культурного фонда, который они получили от предков. 

Одновременно это и признание того, что категория души, а большин-

ство склонны считать, что таковая существует, относится к сфере 

трансцендентного, и воспринимать ее нужно так, как определяют 

постулаты религии своего народа.

Атеистический период практически уничтожил интерес к самому 

себе как особому существу, обладающему не только разумом, но и 

некоей вечной субстанцией. Полевые опросы показывают, что даже 

представителей старшего поколения ставит в тупик вопрос о том, 

что такое душа, есть ли она и когда появляется. И лишь апелляция к 

похоронной обрядности, точнее к отмечанию 40-го дня после смер-

ти, который в любой традиции у восточных славян (православных) 

воспринимается как проводы души в иной мир, заставляет наших 

собеседников задуматься о том, что таковая действительно имелась. 

Если в дореволюционное время источником представлений о сущ-

ности человека и его посмертном существовании были церковное 

учение и информации от старшего поколения, в советское – часто 

лишь  одно  второе,  то  в  настоящее  время  информационное  поле 

дополнили  сведения  из  средств  массовой  информации,  имеющие 

часто весьма своеобразный – псевдонародный и псевдохристианский 

характер. В результате лишь от небольшой группы воцерковленных 

и  религиозно  грамотных  людей  можно  услышать  суждения,  соот-

ветствующие церковному учению. 

Разработанная народной религиозностью христианская идея по-

смертной жизни, нашедшая выражение в массе определенных об-

рядовых действий, убедительно показывает, что идея метемпсихоза 

была чужда восточным славянам. Однако в настоящее время таковая 

занимает все большее место в представлениях людей разного воз-

раста: «Говорят, после смерти человек [отправляется] на тот свет, 

а душа в того, кто рождается. А правда ли – не знаю» (с. Глембо-

79

Идентификационные возможности ...

чино Себежского р-на Пск., 2010). По результатам анкетирования 

старшеклассников (616 человек), проведенного в западных районах 

Брянской области в 2007-2008 г., можно сделать следующий вывод: 

абсолютное большинство из них уверены в существовании души, при 

этом основная форма ее загробной участи, согласно большинству 

ответов, соответствует православному учению: «душа отправляется 

в ад или рай», «идет к Богу», «отправляется на небеса», «отправля-

ется на Страшный Суд». Иногда, правда, ответ завершает следующий 

комментарий: «Но я сам в это не верю». 

 При этом приблизительно 8 % уверены в ее продолжении жизни 

в другом, только зарождающемся человеке. Нередки и варианты от-

ветов, являющихся результатом влияния народных представлений 

о возможном контакте с душами умерших, незримо соучаствующих 

в жизни живых: «остается жить с родными и близкими». Немного 

больше двух процентов указали, что они не знают ответа на данный 

вопрос или не задумывались. И лишь один ответ можно (и то услов-

но) считать соответствующим атеистическому под-ходу к проблеме: 

«придерживаюсь научной точки зрения». При этом, неформальные 

бесе-ды на эти темы с молодыми людьми показывают, что каких-либо 

более развернутых картин существования души при жизни человека 

и после его смерти, возможности ее проявления в их собственном 

бытии у них нет, и эта проблема их мало интересует. 

Естественно, что гораздо больше данный вопрос занимает людей 

старшего возраста. Правда, их ответы показывают, что наслоение 

разнообразных, подчас противоречивых, информаций уводит их от 

традиционной,  единой,  достаточно  последовательной  концепции 

души и ее существования после смерти. В приведенной ниже инфор-

мации, услышанной от женщины преклонного возраста, интересны 

не  только  неясность  видения  ею  иного  мира,  но  и  своеобразная 

логичность в построении взаимосвязи живых и умерших. «Свекровь 

говорила, душа вселяется или в растение, или в дерево, или в ново-

рожденного человека. 

(А как же на Страшный Суд?)

 Это когда человек 

очень нагрешил, тогда Страшный Суд. Говорят: “теперь покойник или 

покойница на исповедании у Бога 40 дней”. Все Господь определяет. 

(Когда душа приходит в человека?)

 Как ребенок нарождается. Вот 

в этот момент умер, например, человек и вот вселится душа в этого 

ребенка. 

(То есть она не там где-то?)

 Нет. Вот умер человек, а душа 

его живет еще и живая вселится в живого человека. 

(Но тогда он 

должен быть такой же, как тот?)

 Да, он такой и будет, как тот че-

ловек. 

(Но сейчас 

умирают больше, чем рождаются? Куда же души,