ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 18.10.2020
Просмотров: 3357
Скачиваний: 2
Из
народной
демоноло ии
223
223
«Перевод»
демоноло ичес их
те стов
на
язы
своей
льт ры.
В
си-
т ации
длительно о
этничес о о
соседства
происходит
не
толь о
обмен
сюжетами
и
персонажами
народных
верований.
На
наш
вз ляд,
для
ре ионов
тесных
этно
льт рных
онта тов
правомерно
оворить
о
яв-
лении
своеобразно о
«перевода»
льт рных
те стов
с
язы а
одной
традиции
на
язы
др
ой.
Типоло ия
та о о
«перевода»
предваритель-
но
может
быть
описана
с
точ и
зрения
след ющих
позиций.
«
Перевод
имен
»
.
В
раинс ой
былич е
«Чорт
жидiвцї»
расс а-
зывается
о
том,
а
в
еврей
вселилась
нечистая
сила,
после
то о
а
она
съела
яйцо:
«...я ас
жидїў а
зїла
яй о,
а
в
тїм
яй
б ў
я ис
опiр
(я ис
дїт о)
тай
потом
набивало
неў.
I
пiшла
до
жидiвсь о о
рабина
iзачав
ся
молити
перед
неў
i
д йн ў
i
мовиў,
би
рiзь
мизильний
палиц
вийшло
з
неї.
I
вийшло
рiзь
палиц
i
пiшло
ет.
Па
з
пальцьа
роў
iшла»
(Гнатю
1912:
29).
Еврей а
съела
«не ошерное»
с
точ и
зрения
и дейс ой
традиции
яйцо,
содержавшее
зародыш,
не
проверив
содер-
жимое.
Демоноло ичес ий
персонаж,
фи
рир ющий
в
те сте,
назван
в
соответствии
с
раинс ой
( арпатс ой)
традицией
опiр,
дїт о,
т.
е.
‘черт’,
оторый,
а
известно,
обладает
способностью
вселяться
в
че-
лове а.
Одна о
в
данном
сл чае,
а
след ет
из
сюжетной
анвы
те -
ста,
речь
идет
о
персонаже
«ч жой»
—
еврейс ой
—
традиции,
а
имен-
но
о
дибб
е
,
имя
оторо о
было
заменено
именем
более
известно о
ме-
стно о
(славянс о о)
персонажа
(о
еврейс их
народных
верованиях,
асающихся
дибб
а,
см.:
О олович
2002а:
143–144;
Каспина
2002).
О
том,
что
перед
нами
дибб
,
свидетельств ет
та ая
деталь
в
описании
из нания
зло о
д ха,
а
выход
е о
из
тела
жертвы
через
мизинец
по-
сле
«отчитывания»
пострадавшей
раввином
(ср.
анало ичные
описа-
ния,
пол ченные
польс их
и
раинс их
(волынс их)
евреев,
—
Lilientalowa
1898:
282;
Lilientalowa
1904:
105).
След ющий
пример
демонстрир ют
сл чай
обратный,
т.
е.
при-
способление
славянс о о
имени
для
обозначения
не ое о
демоноло-
ичес о о
персонажа
в
еврейс ой
традиции.
По
поверьям
польс их
евреев,
пр
ó
лятый
челове
после
смерти
становится
зморой
—
вре-
доносным
злым
д хом.
Змора
(
zmora
)
появляется
в
виде
ота,
пет -
ха
(
рицы),
рысы,
хоря;
д шит
холостых
м жчин,
высасывает
людей
ровь
через
сос и
на
р ди
(Lilientalowa
1905:
150).
Пристра-
стие
демона
холостым
м жчинам,
очевидно,
выдает
в
нем
транс-
формацию
образа
Лилит.
След ет
отметить,
что
образ
Лилит
нахо-
дил
соответствия
в
разных
льт рах,
в
перв ю
очередь
—
в
антич-
ной:
же
в
библейс ом
переводе
Иеронима
она
отождествлена
с
ла-
мией,
ночным
д хом,
бящим
детей
и
высасывающим
ровь
юношей
(ср.
МНМ
2:
36,
55).
У
народов
Европы,
в лючая
южных
славян,
ламия
ассоциир ется
с
ночным
ошмаром,
марой
(морой),
Глава
V
224
224
стри ой
(ср.
Сад
демонов:
165–167);
в
средневе овой
западноевро-
пейс ой
демоноло ии
Лилит
и
ламии
соответств ет
с
б.
Одна о
имя
свое
персонаж
еврейс их
быличе
пол чил,
видимо,
по
анало ии
со
своим
славянс им
собратом:
представления
о
зморе
(ср.
праслав.
*morъ
‘смерть’),
мифоло ичес ом
персонаже,
оторый
д шит
и
м чит
спяще о
челове а,
широ о
быт ют
на
территории
Польши
(подробнее
см.:
СД
2:
341–344).
Сходный
сл чай,
вероятно,
представлен
в
поверьях
евреев
Волыни
о
апелюшни ах
—
демоноло ичес их
с ще-
ствах,
имеющих
пристрастие
лошадям
и
отнимающих
оров
моло-
о.
На
Волыни
и
в
Полесье
раинцы
обычно
называют
« апелюшни-
ом»
черта
(по
хара терном
оловном
бор ,
оторый
рашает
е о
олов ).
Одна о,
несмотря
на
всю
полиф н циональность
черта-« апе-
люшни а»,
для
не о
не
хара терен
именно
та ой
набор
ф н ций
(забота
или
м чение
лошадей
+
отбирание
моло а
оров),
оторый
приписывается
еврейс им
« апелюшни ам».
Вероятно,
данный
персо-
наж
еврейс ой
традиции
был
на ражден
славянс им
именем
именно
бла одаря
распространенности
термина
апелюшни
в
данном
ре ионе
(ср.
представления
евреев
о
« апелюшни ах»
в
западнобелор сс ом
Полесье:
О олович
2002:
154–155).
«
Перевод
сюжетов
»
.
В
данном
сл чае
речь
пойдет
не
о
заимство-
ваниях
сюжетов,
а
о
приспособлении
сюжетов
др
ой
льт ры
сво-
ей,
о да,
с
одной
стороны,
в
те сте
остается
азание
на
то,
что
сюжет
в
общем-то
«ч жой»,
принадлежащий
нарративном
фонд
этниче-
с их
соседей,
а
с
др
ой
—
те ст
насыщается
«своими»
этно рафиче-
с ими
деталями
и
вписывается
в
«свою»
обрядность
и
рит алисти
.
Именно
та ой
сл чай,
а
нам
ажется,
представляет
собой
ле енда,
записанная
в
онце
XIX
в.
«от
Ц н ера,
оторый
ездит
межд
Мо и-
левс ой
и
Минс ой
берниями»:
«Ко да
Бо
про нал
ан ела
с
неба,
то
он
сделался
дьяволом
и
дол ое
время
не
по азывался
на
землю;
то да
люди
жили
счастливо
и
без
реха.
На онец
ем
надоело,
что
он
сидит
без
дела
и
не
может
ис
шать
и
би-
вать
людей.
Он
пошел
Бо
просить
п стить
е о
на
небо.
Бо
рассердил-
ся
и
про нал
е о.
Дьявол
дол о
не
являлся,
через
не оторое
время
при-
шел
снова
и
снова
просил
Бо а,
но
же
позволить
жить
на
земле
в
челове е.
Бо
снова
про нал.
Сп стя
не оторое
время
он
просил
жить
в
доме
челове а,
на онец
—
в
лес .
Но
Бо
не
позволил
и
то о,
запре-
тив
о ончательно
дьявол
появляться
нем .
Ино да
Бо
не
видит,
а
дьявол
выходит
из
ада,
и
он
тихонь о
под радывается
людям
и
делает
им
вред.
Если
Бо
видит
е о
на
доро е,
то
бьет
в
не о
мол-
нией
и
сбивает
с
не о
ро а,
оторые
можно
потом
найти
в
земле
(белор сы
называют
это
«чортовым
пальцем»),
и
они
приносят
ве-
ли
ю
польз
челове
.
А
для
то о
чтобы
дьявол
не
мо
прони н ть
Из
народной
демоноло ии
225
225
в
дом,
челове
н жно
на
о нах
и
дверях
вывешивать
мез з
и
со-
блюдать
все
обряды»
(АИЭА,
ол.
ОЛЕАЭ,
д.
381
(
А.
Филипов.
Х до-
жественное
творчество
белор сс их
евреев),
1891,
л.
13
об.,
23).
Приведенный
те ст
—
интересный
пример
сочетания
общеславян-
с о о
сюжета
о
преследовании
Бо ом
е о
противни а
(обратим
внима-
ние
на
та
ю
деталь:
в
те сте
приводится
«белор сс ий»
вз ляд
на
природ
белемнитов
—
« ромовых
стрел»
или
«чертовых
пальцев»)
с
еврейс ой
обрядовой
он рети ой
(мез за
а
обере ).
Для
сравнения
приведем
ле енд
с
тем
же
сюжетом
из
белор сс о о
Полесья.:
«Господ
да
é
ром.
[Говорят,
о да-то
давно
спорил
Господь
с
недоб-
рым
и
при розил
ем ,
что
бьет
е о
ромом
за
л
авые
озни:]
„Я о
схов
á
ешься
за
челове а,
я
тебе
бью
ромом“.
—
„А
я
схов
á
юся
ў
челове-
а!“
Господь
азаў:
„А
я
и
чолове а
не
пожалею!“
[Господь
этих
недобрых
вместе
со
всем
миром
создал,
а
о да]
потоп
б в,
они
появилися,
эти
не-
добрые
[и
стали
Господа
просить:]
„Оддай
мне
людей!“
[Очень
ж
люди
про решили
против
Господа.
Но
он
недобром
людей
не
отдал,
а
самом
ем
при розил:]
„Я
тебе
от
ром
бью,
я
и
челове
не
пожалею
[ о да
ты
в
не о
спрячешься]“.
А
я
перехрэстишься
[при
роме],
да
[недобрый
от
челове а
бежит,
и
ром
том
челове
же
не
страшен:
Господь
ведь
ви-
дит,
что
вра
е о
бежал,
и
целить
б дет
же
в
не о]»
(Симоничи
Лель-
чиц о о
р-на
Гомельс ой
обл.,
ПА
1983,
зап.
Е.
Рыча ова).
«
Перевод
»
примет.
Предметом
«перевода»
мо
т
быть
и
отдель-
ные
приметы
и
связанные
с
ними
рит альные
действия,
причем
одна
из
сторон
диало а
настаивает
на
том,
что
данная
примета
(и
действие)
а т альна
а
раз
для
противоположной
стороны
(хотя
в
действитель-
ности
то
же
самое
пра ти
ется
и
в
«своей»
среде).
Яр им
примером
та о о
рода
может
стать
представление
о
том,
что
н жно
делать,
если
рица
вдр
запоет
пет хом:
«К рыца
можэ
спець,
пеюць
ры
хоць
на
себе
а
ю
виць
выпее,
хоць
на
хозяйстве,
ра
пее
—
плоха,
аж ць.
Надо
ее
па
ляць
[попе-
реворачивать
через
олов ],
памериць,
што
придеца
на
парох,
да
ат-
се ти
—
хвост
ли,
алава
—
т ю
песелниц
р .
Ўже
ана
пець,
а-
ж ць,
не
б де»
(Золот ха
Калин овичс о о
р-на
Гомельс ой
обл.,
ПА
1983,
зап.
М.
И.
Серебряная;
ср.
в
При арпатье:
меряют
хат
от
стола
до
поро а
и
отр бают
рице
олов
или
хвост
на
поро е,
та
а
в
ней
сидит
злой
д х
—
Колесса
1898:
82).
Эта
пра ти а
была
распространена
и
среди
евреев:
рицей,
оторая
запела
пет шиным
олосом,
измеряли
расстояние
до
поро а
и
отр бали
на
поро е
соответственно
олов
или
хвост
(Lilientalowa
1900:
644,
с
а-
занием
«повсеместно»).
И
вот
в
лазах
не оторых
носителей
славянс ой
традиции
этот
обычай
стал
вы лядеть
а
типично
«еврейс ий»:
«Это
больше
все о
евреи
до азывали.
Если
рица
запоёт
а
пет х,
то
мери-
Глава
V
226
226
ли
[от
стен и,
противоположной
поро
]
до
поро а.
Если
она
попадёт
хвостом
на
поро
—
хвоста
отр бают,
а
если
попадёт
оловой
—
шею
от-
р бают.
Потом
што
она
поёт
и
на
хорошее
предвестие,
поёт
и
на
плохое.
То
если
оловой,
значит,
на
плохое,
если
хвостом,
значит,
на
хорошее»
(Бельс
Кобринс о о
р-на
Брестс ой
обл.,
ПА
1986,
зап.
Н.
П.
Антропов).
Демоноло ичес ие
мотивы
в
историчес ой
перспе тиве.
Представления
о
том,
что
демоны
вместо
ст пней
имеют
птичьи
лапы
и
потом
оставля-
ют
хара терные
следы,
по
оторым
все да
можно
опознать
пришельца
из
ино о
мира,
л бо о
оренены
в
еврейс ой
традиции.
Обли ом
птицы
в
Талм де
наделялась
и
« рылатая»
Лилит
(Тра тат
Нидда
24б;
ср.
МНМ
2:
55),
чей
образ
восходит,
в
свою
очередь,
ш мерс ой
рылатой
демо-
нице
Лилит :
ср.
ее
изображение,
датир емое
II
тыс.
до
н.
э.,
с
рыльями
и
птичьими
лапами
в
о р жении
сов
(Рассел
2001:
104,
рис.
22;
сходный
обли
имеет
а
адс ая
Ламашт ,
ч довище,
вредящее
роженицам,
—
ср.
Бадж
2001:
99–102).
М жс им
анало ом
Лилит
в
апо рифах
и
тал-
м дичес их
ле ендах
(вавилонс ая
а ада)
выст пает
ино да
лава
демо-
нов
Асмодей.
В
ни е
Товит
(3:
8;
4:
14)
он
преслед ет
любовью
Сарр ,
дочь
Ра
ила,
бивая
одно о
за
др
им
семь
ее
м жей,
по а
Товит
в
брачн ю
ночь
не
из оняет
е о
и
тот
не
летает
в
Е ипет.
В
знаменитой
талм дичес ой
ле енде
о
Соломоне
и
Асмодее
(Гитин
68а)
лава
демонов
обманывает
царя,
принимая
е о
обли
и
занимая
е о
место
во
дворце,
по-
а
Соломон
прин жден
с итаться
нищим.
М дрецы
Синедриона
обра-
щают
внимание
на
речи
нище о
и
знают,
что
самозванец
сожительств -
ет
с
царс ими
женами
в
не рочное
с
точ и
зрения
традиции
время
и
по-
ся ает
даже
на
Вирсавию
—
мать
Соломона.
Кроме
то о,
он
ни о да
не
раз вается:
то да
м дрецы
беждаются,
что
на
престоле
—
оборотень,
ведь
демонов
пет шиные
но и,
оторые
он
вын жден
с рывать,
чтобы
избежать
разоблачения.
Они
похищают
Асмодея
перстень
Соломона,
передают
истинном
царю,
и
демон,
видев
Соломона,
летает.
Царь
за-
нимает
престол,
но
е о
не
по идают
ночные
страхи
(ср.:
Веселовс ий
2001:
148–149;
The
Book
of
Legends
:
130
(122).
В
тра тате
Брахот
(6а)
с азано:
«Если
то-то
хочет
бедиться
в
прис тствии
демонов,
то
след ет
взять
пепел
и
посыпать
во р
рова-
ти,
и
тром
он
видит
нечто
вроде
следов
пет шиных
лап»
(The
Book
of
L
egends
793;
ср.
ЕНС:
438).
Среди
персонажей
еврейс ой
фоль лорной
нес азочной
прозы
сле-
ды,
похожие
на
следы
лап
о ромной
птицы,
оставляет
после
себя
лант х
(ЕНС:
123),
птичьи
но и
имеет
и
демоничес ое
с щество
хайнат м,
по-
верья
о
оторой
бытовали
евреев
Мо илевс ой
и
Минс ой
берний.
Хайнат м
—
безобразная
женщина
с
расп щенными
волосами,
страш-
ным
лицом,
человечес им
т ловищем,
птичьими
но ами
и
лювом.
Она
Из
народной
демоноло ии
227
227
приходит
в
дом,
де
толь о
что
родился
ребено ,
чтобы
бить
е о;
для
обере а
на
поро е
омнаты
ставят
рильницы,
в
оторых
зажи ают
-
соч и
ш
ры
или
волосы,
вырезанные
«баалшемом»-знахарем.
Расс а-
зывали
о
не ой
женщине,
певшей
пет хом
по
нес оль
часов
в
день.
Это
произошло
с
ней
отто о,
что
она
видела
хайнат м,
после
че о
ее
ребе-
но
мер,
а
сама
она
с
тех
пор
от
исп
а
поет
пет хом
и
постепенно
пре-
вращается
в
та
ю
же
хайнат м
(АИЭА,
ол.
ОЛЕАЭ,
д.
381
(
А.
Фили-
пов.
Х дожественное
творчество
белор сс их
евреев),
1891,
л.
25
об.–26).
Вероятно,
перед
нами
поздняя
трансформация
представлений
о
Лилит,
наносящей
вред
новорожденным
младенцам.
Имя
демоноло ичес о о
персонажа
—
хайнат м
—
по
всей
видимости,
можно
соотнести
с
«ха-аин
ат м»
(‘ain
’atum),
б
в.
«за рытые
лаза»
(за
это
точнение
бла-
одарим
израильс их
олле
Ш.
Кол-Яа ова
и
Д.
Шапира).
В
апо рифичес ом
(псевдоэпи рафичес ом)
древнер сс ом
«Слове
свято о
отца
наше о
Иоанна
Злато сто о
о
том,
а
первое
по ани
ве-
ровали
в
идолы
и
требы
им
лали»
(Галь овс ий
1913:
55–63)
поми-
нается
рит ал
жертвоприношения
«навьям»
(д хам
пред ов),
оторый
совершали
славяне-«двоеверцы»:
«Навемъ
мовь
творять.
И
попелъ
по-
среде
сыплють,
и
проповедающе
мясо
и
моло о,
и
масла
и
яица,
и
вся
потребная
бесомъ,
и
на
пець
и
льюще
въ
бани,
мытися
имъ
велят.
Че-
холъ
и
о бро съ
вешающе
въ
молвици
[мовници.
—
О.
Б.
].
Беси
же
зло-
о мию
ихъ
смеющеся,
поропръщются
в
попел
том,
и
следъ
свои
по а-
зають
на
пролщение
имъ»
(Там
же:
60).
Хотя
в
по чении
и
оворится,
что
бесы-«навьи»
оставляют
в
пепле
свои
следы,
хара тер
этих
следов
не
он ретизир ется.
Нес оль о
по-ином
представлен
этот
же
рит ал
в
др
ом
по чении
—
«О
посте
невежам»;
действо
приобретает
черты
адания,
при роченно о
Вели ом
четвер
:
«Въ
святый
вели ий
четверто
поведають
мрътвымъ
мяса
и
мле о
и
яица,
мылница
топять
и
на
печь
льютъ,
и
пепелъ
посреде
сыплютъ
следа
ради,
и
ла олютъ:
„Мыйтеся!“,
и
чехлы
вешаютъ
и
бр сы,
и
велятъ
ся
терти.
Беси
же
смеются
зло мию
ихъ,
и
влезши
мыются
и
порплются
въ
попеле
томъ,
я о
и
ры,
следъ
свой
по азаютъ
на
попеле
на
прельщение
имъ,
и
тр тся
чехлы
и
бр сы
теми.
[Гадающие]
е да
видятъ
на
попеле
след
и
ла олютъ:
„Приходили
ъ
намъ
навья
мыться“.
Е да
то
слышатъ
бесы
и
смеются
имъ...»
(ср.:
Соболевс ий
1890:
229;
Галь овс ий
1913:
15).
Одна о
можно
ли
расценивать
азание
нижни а,
что
бесы
«порплются
в
попеле
<...>
я о
и
ры»,
а
свидетельство
то о,
что
они
та же
оставляют
в
пепле
птичьи
следы?
Что
асается
славянс их
представлений
о
том,
что
нечистая
сила
имеет
в
ачестве
одной
из
своих
отличительных
черт
птичьи
(«
рячьи»,
«пет ховые»)
но и,
то
репрезентативная
подбор а
те стов
содержится
в
одной
из
работ
Л.
Н.
Вино радовой
(Вино радова
1997).
Птичьи
но и
мо-