безработицы, чем золотого стандарта, при условии, что нацио­нальная политика будет последовательно двигаться к либераль­ной мировой экономике. Существующая система плавающего валютного курса также предоставляет возможность действия на государственном уровне, однако должно быть соблюдено преимущественное обязательство, при котором национальная политика согласуется с интересами либеральной мировой эко­номики.

Международные институты и нормы, как правило, иниции­рованы государством, устанавливающим гегемонию. По край­ней мере, они должны иметь поддержку со стороны государ­ства. Доминирующее государство заботится об обеспечении согласия других государств, в соответствии с иерархией власти внутри межгосударственного устройства гегемонии. Некото­рые второстепенные государства сперва должны обратиться за консультацией для обеспечения своей безопасности. Запраши­вается согласие со стороны, по крайней мере, некоторых более периферийных стран. Формальное участие может быть принято в пользу доминирующих властей, как это происходит в Между­народном Валютном Фонде и Всемирной Банке, или же оно мо­жет быть основано на системе одного голоса от одной страны, как в большинстве международных институтов. Существует не­формальная структура влияния, отражающая различные уровни реальной политической и экономической власти, которая лежит в основе формальных процедур для принятия решений.

Международные институты также выполняют идеологиче­скую роль. Они помогают определить политические принципы государства и узаконить определенные институты и практики на национальном уровне. Также они отражают направления, благоприятные для доминирующих социальных и экономиче­ских сил. ОЭСР, предложив политику монетаризма, одобрил доминирующее согласие политической мысли в центральных странах и укрепил позиции тех, кто был направлен на борьбу с инфляцией, при этом отказав в поддержке странам, которые

---

были больше обеспокоены проблемой безработицы. Содей­ствуя трипартизму, МОТ узаконил социальные отношения, раз­вивающиеся в центральных странах, как желательный образец для подражания.

Способная элита периферийных стран кооптируется в меж­дународные институты путем transformismo. Лица из перифе­рийных стран, хотя и могут прийти в международные инсти­туты с идеей изменения системы изнутри, все же обречены на работу в системе пассивной революции. В лучшем случае они смогут передавать элементы «модернизации» к периферии, но только при условии, что это согласуется с интересами установ­ленной локальной власти. Гегемония, как подушка: она при­нимает удары, но рано или поздно покажется потенциальному нападающему удобной для отдыха. Только государства, где об­раз международных институтов прочно основан на четкой со­циальной и политической идее вызова гегемонии посредством формирующегося исторического блока и контр-гегемонии, мо­гут представлять собой реальную угрозу. Но кооптация выда­ющихся личностей из периферии делает это менее вероятным.

Transformismo также поглощает потенциальные контр-гегемонистские идеи и приводит их в соответствии с гегемо-нистской доктриной. Так, понятие самостоятельности начало развиваться как вызов мировой экономике через защиту вну­тренне определенного автономного развития. В настоящее же время термин обозначает поддержку со стороны агентов миро­вой экономики в пользу созданных в домашних условиях со­циальных программ в периферийных странах. Эти программы нацелены на то, чтобы дать возможность сельскому населению достичь самостоятельности, таким образом, остановив мас­совое переселение из деревни в город, и тем самым добиться большей степени социальной и политической стабильности среди населения, которое не способно интегрироваться в миро­вую экономику. Уверенность в своих силах в своем трансфор­

---

мированном значении дополняет и поддерживает гегемонист-ские цели мировой экономики.

Таким образом, тактика осуществления изменений в струк­туре мирового порядка может быть исключена как полная иллю­зия. Существует очень малая вероятность маневренной войны на международном уровне, через которую радикальные силы захватят контроля над надстройкой международных институ­тов. Вопреки идеям Даниеля Патрика Мойнихана, радикальные силы Третьего мира не контролируют международные институ­ты. Даже если бы они и контролировали их, то ничего не смог­ли бы этим добиться. Эти надстройки неадекватно соединены с широко распространенной политической основой. Они связа­ны с национальными гегемонистскими классами центральных стран и через посредничество данных классов обладают более широкой основой в этих государствах. На периферии они связа­ны только с пассивной революцией.

Перспективы для контр-гегемонии

Если вернуться к утверждению Грамши, приведенному выше в данной работе, то мировой порядок основан на обще­ственных отношениях. Таким образом, значительные структур­ные изменения в мировом порядке восходят к фундаменталь­ным изменениям общественных отношений в государственном политическом порядке, который соответствует национальным структурам общественных отношений. По мысли Грамши, они будут происходить с возникновением нового исторического блока. В рассмотрении проблемы изменения мирового порядка мы должны обратиться от международных институтов к наци­ональным обществам. Исследование событий в Италии, про­веденное Грамши, еще более применимо к мировому порядку: только маневренная война в конечном счете может привести к структурным изменениям, а позиционная война предполагает создание общественно-политической основы для изменений путем образования новых исторических блоков. Национальная среда остается единственным местом, где могут быть основаны

---

исторические блоки, хотя условия мировой экономики и миро­вой политики существенно влияют на перспективы подобного мероприятия.

Затянувшийся мировой экономический кризис (начало кото­рого можно отнести к концу 1960-х и началу 1970-х гг.) бла­гоприятен для событий, которые могли бы привести к вызову контр-гегемонии. Центральные страны, чья политика, вмешива­ется в систему трансфертных платежей для малоимущих групп и порождает высокую безработицу, открывают возможности для свободного союза пострадавших против сектора капитала и труда, которые находят общее основание в международном производстве и монополии либерального мирового порядка. Основой политики данного союза, скорее всего, была бы пост-кейнсианская теория или неомеркантилизм. В периферийных странах некоторые государства очень уязвимы к революцион­ным действиям, как это продемонстрировано событиями от Ирана до Центральной Америки. Однако глубокая политиче­ская подготовка населения может не поспевать за революци­онными возможностями, что уменьшает перспективы создания нового исторического блока. Эффективная политическая орга­низация (современный Государь по Грамши) потребуется для порядка, чтобы сплотить новый рабочий класс, порожденный международным производством, и навести мосты с крестьяна­ми и городскими маргиналами. В противном случае, мы можем только представить процесс, где местные политические элиты, даже если некоторые из них являются результатом неудачного революционного переворота, защитили бы свою власть вну­три монопольного либерального порядка. Реконструированная монопольная либеральная гегемония была бы в состоянии при­менять transformismo, приспосабливаясь к разнообразным госу­дарственным институтам и практикам, включая национализа­цию промышленности. Риторика национализма и социализма могла бы быть приведена в соответствие с восстановлением пассивной революции под новым названием на периферии.

---

Таким образом, задача изменения мирового порядка начинается с длительных и трудоемких усилий, направленных на построение нового исторического блока в пределах национальных границ.

Примечания

19. Эта статья первоначально была опубликована в Millennium, (1983) 12 (2): 162-75. В цитатах я ссылаюсь на Грамши (1971), далее цитируется как Избранное. Полное критическое издание на Грамши (1975), далее цитируется как Quardeni.

20. Данная проблема лежит в основе идей Андерсона (1976­77), целью которого является найти несоответствия в концеп­ции Грамши.

21. По данному вопросу см. Томпсона (1978), который про­тивопоставляет позицию исторической аналогии Грамши аб­страктному философскому структурализму Альтюссера и Ба-либара (1979). См. «Марксизм — не историзм», у Альтюссера и Балибара (1979).

22. Предполагается, что это было сделано, чтобы избежать конфискации тетрадей тюремным цензором, который, по слу­хам, был не особенно сообразительным.

23. Буси-Глюксман (1975) помещает идеи Грамши в самый центр ленинской традиции. Портелли (1972) и Мачиочи (1973) противопоставляют Грамши и Ленина. На мой взгляд, работы Буси-Глюксманболее продуманы. См. также Муфф (1979) и Showstacck-Sassoon (1982).

24. Данное понятие установлено с учетом ситуации в Ита­лии в начале 1920-х гг., проведенным Грамши; рабочий класс был слишком слаб, чтобы нести все тяжесть революции, и мог создать новое государство только через союз с крестьянством и с некоторыми элементами мелкой буржуазии. В самом деле, Грамши рассматривал совет рабочего движения как школу для руководства подобной коалицией, поэтому его усилия до заклю­чения были направлены на создание такого объединения.

25. См. Буси-Глюксман (1975: 63).

26. Макиавелли (1977: 49-50); Грамши (1971: 169-90).

27. Термин «Западная Европа» относится здесь к Британии, Франции, Германии и Италии 1920-х и 1930-х гг.

28. Грамши заимствовал термин «пассивная революция» у неаполитанского историка Винченцо Куоко (1770 — 1823 гг.), который принимал активное участие на ранних стадиях Рисор-джименто. В интерпретации Куоко неаполитанские армии при­несли пассивную революцию в Италию.

29. Буси-Глюксман (1975: 121).

30. Грамши, Quardeni. (1975: 2, 632).

31. См. обсуждение мифа и «наполеоновской битвы» Сореля в письме к Даниэлю Галеви (Сорель, 1961).

32. Знакомство носит предварительный характер и должно быть уточнено исследованием структурных черт, соответству­ющих каждому периоду, а также факторов, которые, как счи­тается, способствовали переломным моментам между перио­дами. Они предполагаются здесь в качестве обозначений для пересмотра истории, чтобы заново поднять вопрос о гегемонии и соответствующих ей структурах и механизмах.

Империализм, принявший различные формы в данные пе­риоды, непосредственно относится к этому вопросу. В первом периоде Pax Bratannica, хотя некоторые территории находились в непосредственном подчинении, контроль над колониями был скорее второстепенным, чем необходимым для экономической экспансии. Аргентина, формально независимая страна, облада­ла по существо такими же отношениями с экономикой Брита­нии, как и Канада, бывшая колония. Как отметил Джордж Лихт-хейм, это можно назвать «либеральным империализмом».

---

Смотрите также файлы

• Левиафан выпуск 5.pdf

• Международная конференция Россия Украина Белоруссия пути интеграции.doc

• Международная конференция Россия Украина Белоруссия пути интеграции.pdf

• Международное сотрудничество в космосе.pdf

• Международно-политическая субъектность Евросоюза.pdf