(Таджикистан, Кыргызстан) не связаны. Среди них можно назвать Конвенцию Европейской экономической комиссии ООН (ЕЭК ООН) по охране и использо­ванию трансграничных водотоков и международных озер от 18 сентября 1992 г. (далее — Водная конвенция 1992 г.) и Конвенцию о праве несудоходных видов использования международных водотоков, открытую для подписания 21 мая 1997 г. (далее — Конвенция 1997 г.).

Водная конвенция 1992 г. вступила в силу 6 октября 1996 г. С ноября 2003 г. сфера действия данной региональной конвенции расширена за пределы ЕЭК ООН. Одновременно отметим, что Таджикистан и Кыргызстан не ратифициро­вали Водную конвенцию 1992 г. Данная конвенция устанавливает обязательства сторон по принятию мер для предотвращения, ограничения и сокращения транс­граничного воздействия (регулирование, планирование, контроль, уведомление, сотрудничество и пр.).

Что касается Конвенции 1997 года, то она до сих пор не вступила в силу. Дан­ную конвенцию ратифицировали всего 17 государств из 35 необходимых. Из государств Центральной Азии только Узбекистан. Государства, расположенные вверх по течению (Таджикистан, Кыргызстан) не ратифицировали данный меж­дународный договор, несмотря на призыв различных международных организа­ций присоединиться к этому международному договору. Следует подчеркнуть, что решение о присоединении к международному договору и о сроках такого присоединения является прерогативой государств и принимается, исходя из их национальных интересов. Кроме того, по международному праву, попытки вы­нудить государства соблюдать договор, в которой они не участвуют, являются не­правомерными.

¹ Сасиев К.Х. Тенденции прогрессивного развития и кодификации норм международного права по вопросам использования трансграничных водотоков (экологический аспект) // Вестник РУДН: серия юридические науки. М., 2008. №1. С.99.

Указанный международный акт представляет собой общую правовую осно­ву для выработки двусторонних и многосторонних договоров применительно к тем или иным трансграничным водотокам. К.Х. Сасиев отмечает, что «хотя в данной Конвенции большое внимание уделено вопросам водораспределения, в некоторых отношениях она даже «более мягкая» (и напрасно), чем Водная конвенция»¹. Некоторые ее положения не основываются на международной практике, поэтому Конвенция 1997 г. не получила всеобщего признания. Отсюда следует, что обязательства, содержащиеся в Конвенции, не отражают междуна­

---

родного обычного права. Конвенция является скорее продуктом прогрессивного развития международного права, чем кодификацией норм обычного права¹.

Сама Конвенция 1997 г. была принята после жесткой полемики, что свиде­тельствует о том, что в мировом сообществе пока еще нет согласия по многим проблемам несудоходного использования вод международных водотоков. Указан­ное положение справедливо и в отношении производства гидроэлектроэнергии. Таким образом, Конвенция 1997 года не дает готовой формулы для разрешения споров между государствами, расположенными в бассейне Аральского моря. Конвенция носит общий характер, она в небольшой степени касается самих про­блем управления водными ресурсами.

Тем не менее, рассмотрим содержание Конвенции 1997 г. Она закрепляет обязательство использовать международные водотоки справедливым и разум­ным образом и определяет критерии такого использования, к числу которых, в частности, относится учет экологических факторов и интересов других госу­дарств. Государство, на территории которого планируются меры, которые могут иметь значительные неблагоприятные последствия для других государств водо­тока, обязано направить этим государствам предварительное уведомление. При отсутствии договоренности об ином устанавливается шестимесячный срок для ответа на такое уведомление. Если ответ не получен, уведомляющее государство может осуществить планируемые меры. Если другие государства возражают против планируемых мер, задействуется механизм переговоров, в ходе которых уведомляющее государство воздерживается от осуществления планируемых мер в течении шести месяцев, если не достигнута иная договоренность. Очевидно, что в случае безрезультатности переговоров, уведомляющее государство вправе осуществить планируемые меры. В доказательство к сказанному можно привести прецедент. В Решении арбитражного суда по делу озера Лану (Испания против Франции) от 16 ноября 1957 г. указано, что «норма, в соответствии с которой государства могут использовать гидроресурсы международных водных путей только при условии предварительного соглашения между заинтересованными государствами, не может быть установлена ни в качестве обычая и ни тем более в качестве общего принципа права»². Вместе с тем, суд отметил, что проекты го­сударства, находящегося вверх по течению должны разумным образом учитывать интересы государства, находящегося вниз по течению. Таким образом, Франция осуществила свой проект по отводу вод озера Лану, предусматривающий полное

---

возмещение Испании отведенных вод, без предварительного соглашения между двумя правительствами.

Как видим, использование водных ресурсов со стороны государств, располо­женных в верховьях, неизбежно сказываются на интересах государств низовий. В этой связи, для укрепления сотрудничества государств в урегулировании водных отношений Республика Таджикистан на Всемирном водном форуме в Стамбуле в марте 2009 г. выступила с инициативой объявления 2012 г. Международным годом водной дипломатии. Президент РТ отметил, что объявление 2012 года Международным годом водной дипломатии значительно способствовало бы укреплению сотрудничества и диалога, выработке новых подходов в урегулиро­вании водных отношений между прибрежными странами, улучшило бы взаимо­понимание водопользователей на всех уровнях¹.

Государствам Центральной Азии сейчас необходимо полностью осознать важность противоречивых интересов, которые затрагиваются использованием трансграничных рек для производства электроэнергии и необходимость согла­совывать их друг с другом при помощи взаимных уступок. Единственный путь достижения этих компромиссов между интересами состоит в заключении согла­шений на основе все большего взаимопонимания. Международная практика от­ражает убежденность в том, что государства должны стремиться к заключению таких соглашений. В этом плане важно, что п. 36 Душанбинской декларации по воде содержит рекомендацию, что «трансграничное водное сотрудничество должно регулироваться региональными и международными соглашениями, а так­же должно поощряться между странами»².

¹ Выступление Президента Республики Таджикистан Эмомали Рахмона на Международной Конференции высокого уровня по среднесрочному обзору хода реализации Международного деся­тилетия действий Вода для жизни» 2005-2015 гг. (Душанбе, 8 июня 2010 года). Режим доступа: www. prezident.tj/rus /novostee_080610a.html

² Душанбинская декларация по воде, п. 25 // Итоги международной конференции высокого уровня по среднесрочному всеобъемлющему обзору хода выполнения Международного десяти­летия действий «Вода для жизни», 2005-2015 (8-10 июня 2010 года, Душанбе, Таджикистан). http:// waterconference2010.tj/docs/A-65_88_rus.pdf

Также существует обязательство добросовестно идти на все переговоры и контакты, которые посредством широкого согласования интересов и взаимной доброй воли должны поставить стороны в лучшие условия для заключения до­говоров. Конвенция о влиянии производства гидроэлектроэнергии от 1923 г. содержит положение о том, что «если государство, желающее произвести раз­работку электроэнергии, которая может причинить серьезный ущерб другому государству, то заинтересованные государства должны вступить в переговоры с целью заключения соглашения, которое позволит осуществить такие разработ­ки» (ст.4). Таким образом, в ходе переговоров необходимо определить интересы

---

государств, расположенных в верховьях и низовьях рек Центральной Азии и уси­лить процесс согласования их экономических и прородоохранных приоритетов.

Учитывая значительную роль политической воли руководителей государств Центральной Азии эффективней было бы решать проблемы связанные с водны­ми ресурсами в рамках международных организаций (СНГ, ЕврАзЭС, ШОС). Это позволит выработать коллективные решения на основе общепризнанных принципов и норм международного права и таким образом сбалансировать на­циональные интересы одного государства с интересами других государств.

Продуманное, предельно согласованное с государствами Центральной Азии управление водными ресурсами является оптимальным средством недопущения перерастания противоречия в конфликт. Подписание и выполнение соглашений является важным средством предотвращения водных конфликтов и способствует дальнейшему развитию сотрудничества. В этой связи РТ предлагает на специальной конференции ООН выработать и принять Международную Конвенцию по воде, с целью определения принципов международного водного права, обеспечивающих интересы всех государств-потребителей¹. Однако, как нам представляется, на данном этапе развития (формирования) международного водного права, учитывая сложный международный нормотворческий процесс и диаметрально противоположные позиции государств по этому вопросу, преждевременно рассматривать возможность выработки такой универсальной международной конвенции.

Эффективным средством для решения указанной проблемы было бы заклю­чение регионального (бассейнового) соглашения. Необходимо выработать меж­правительственную конвенцию, устанавливающую правовой режим для бассейна реки Амударья и Сырдарья. Либо государствам Центральной Азии следует пере­смотреть действующее Соглашение от 1992 года. Так или иначе, такое соглашение должно базироваться на основных принципах международного права, как уваже­ние государственного суверенитета, сотрудничества и на отраслевых (специаль­ных) принципах международного экономического и международного экологи­ческого права с целью обеспечения экологической безопасности и устойчивого развития участвующих в них сторон. В соглашении следует развить положение о праве государств на использование водных ресурсов для сельскохозяйственных и производственных нужд, в том числе для производства гидроэлектроэнергии.

¹ Выступление Э. Рахмона на первом Азиатско-тихоокеанском водном саммите. Режим доступа: http: // www.president.tj/rus/novostee_031207.htm.

Как известно, пересмотр, адаптация и дальнейшее развитие соглашения про­исходят легче, если уже существует структура для сотрудничества и диалога. Та­кой структурой в Центральной Азии является Межгосударственная координаци­онная водохозяйственная комиссия Центральной Азии (МКВК). Поэтому важно при выработке текста предложенного соглашения использовать практику этого

---

регионального органа. Кроме того, в процессе согласования воль государств в управлении водными ресурсами полезно использовать практику и опыт госу­дарств и таких международных межправительственных организаций, как Комис­сия по реке Меконг, Комиссия бассейна озера Чад, Межисламская сеть по раз­витию водных ресурсов и управлению, Организация по развитию бассейна реки Гамбия, реки Сенегал, бассейна Нигер и т. д.¹. При этом важно учитывать мнение международных неправительственных организаций, научных учреждений и ВУ­Зов. Важно, чтобы в этом процессе также были задействованы эксперты в области международного права.

¹ См.: Энциклопедия международных организаций. Т.1. Международные межправительственные организации. СПб., 2003.

На основе проведенного исследования сделаем общий вывод о том, что со­трудничество государств региона в решении проблемы управления трансгранич­ными водными ресурсами является важным фактором укрепления региональной безопасности в Центральной Азии. Такое сотрудничество будет плодотворным, если государства Центральной Азии будут его развивать на основе и при соблю­дении принципов и норм международного права. Обеспечение господства права в международных отношениях государств Центральной Азии является залогом успешного развития сотрудничества между ними на пути к укреплению мира и безопасности в регионе.

---

Смотрите также файлы

• Геополитика номер 20.pdf

• Геополитика номер 21.doc

• Геополитика номер 21.pdf

• Дипломатический модуль МГИМО.pdf

• КЛУБ УЧЕБНОЙ АНАЛИТИКИ.doc