Файл: Галяшина Е.И. Основы судебного речеведения.doc

ЯЗЫК И РЕЧЬ В АСПЕКТЕ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕКСТА

требуется»; б) «твое высказывание не должно содержать больше информации, чем требуется». Постулаты качества: а) не говори того, что бы считалось ложным»; б) «не говори того, для чего у те­бя нет достаточных оснований». Постулат отношения: «не откло­няйся от темы». Постулаты способа: а) «избегай непонятных вы­ражений»; б) «избегай неоднозначности»; в) «будь краток»; г) «будь организован».

Эксплицированные постулаты — характернейшая черта раз­говорного диалога. Поэтому их анализ и в семантическом, и в собственно языковом плане — необходимый компонент его изучения.

Спонтанный диалог имеет ярко выраженный дискурсный характер. Он непосредственно ориентирован на конкретных адресата и адресанта с их общими фоновыми знаниями ситуации вовлечение в данный конкретный диалог партнеров коммуникации не является случайным, поскольку поставлен­ные в диалоге коммуникативные цели могут быть достигнуты.

В общем инвариантном виде характер постулатов и адресан­та и адресата может быть определен следующим образом. Адре­сант выдвигает такие постулаты, ориентированные на адресата, которые показывают уместность, в широком смысле этого сло­ва, поставленных целей. Адресат же, в свою очередь, выдвигает постулаты готовности или, напротив, неготовности достичь за­думанных целей.

Инвариантное содержание постулатов адресанта и адресата в диалоге имеет многочисленные варианты, напрямую завися­щие от конкретных целей коммуникации:

• при вопросе адресант, как правило, считает нужным вы­двинуть постулат со значением (я спрашиваю тебя, потому что знаю (предполагаю), что ты можешь (имеешь основания) отве­тить на мой вопрос);

• при побуждении-просьбе адресант формулирует обычно постулат о том, что адресат сможет или даже захочет выполнить просьбу;

• при отказе адресата выполнить какую-то просьбу адре­санта почти обязательным является постулат адресата, объясня­ющий причину отказа. Он необходим для того, чтобы отказ не обидел адресанта.

Поскольку постулаты диалога непосредственно связаны с коммуникативными потребностями конкретных адресанта

и адресата, а это в свою очередь важнейшая составляющая дис­курса, такие постулаты целесообразно называть дискурными, признав, что они могут действовать наряду с общими постула­там Г. П. Грайса и независимо от них¹.

Содержание коммуникативного акта представляет собой многоаспектное явление. В процессе речевого общения адресату предлагается некоторая семантическая информация о ситуации в объективной реальности, которая сопровождается прагмати­ческой информацией, характеризующей межличностные отно­шения коммуникантов и их отношение к внеязыковой ситуа­ции. В содержание сообщения включается также и ситуативный функционально-ориентирующий компонент, который пред­ставляет сферу данной познавательно-коммуникативной дея­тельности. В содержание речевого общения входит также информация о закономерностях функционирования языка, которая проявляется в определенном взаимодействии гетеро­генных языковых средств, которые объективируют в речи зна­ния о внеязыковой действительности.

Возникающее в результате коммуникации сообщение, прежде всего, содержит информацию о некотором фрагменте реальной или предполагаемой действительности. Этот компо­нент содержания в зависимости от степени его сложности на­зывается пропозицией или пропозициональным комплексом, представляющим собой соединение нескольких пропозиций, которые могут быть модифицированы различными оператор­ными значениями. Несмотря на разнообразие подходов к тол­кованию этого понятия, оно понимается как некоторый кон­цептуальный объект, представленный адресату в некоторой материальной форме.

В сообщении выделяется также содержательный компонент, который указывает на цель коммуникативного акта, которая рассматривается, как намерение говорящего добиться от адре­сата определенной реакции путем передачи пропозициональ­ного компонента содержания. Вид коммуникативного воздей­ствия на адресата для получения его реакции получил в лингвистике название иллокутивной функции (например, ассертив — оповещение о положении дел, директив — побужде­ние адресата к действию, коммисив — побуждение говорящего к

¹ Цит. по кн.: Ширяев Е.Н.Структура разговорного диалога // Русский язык в научном освещении. — 2001. —№ 1. — С. 132—147.

50

41

ЯЗЫК И РЕЧЬ В АСПЕКТЕ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕКСТА

действию, экспрессив — выражение говорящим некоторых чувств по отношению к адресату и т.д.). В коммуникативном акте говорящий также сообщает адресату о собственном отно­шении к пропозициональному содержанию своего сообщения (так называемые пропозициональные установки, которые ха­рактеризуют отношение между отправителем пропозициональ­ной информации и самой информацией). К пропозициональ­ным установкам близки эмоциональные установки.

В содержании коммуникации важна роль информационных установок, которые определяют передаваемую пропозицио­нальную информацию с точки зрения ее новизны для получателя в каждый данный момент времени.

Старая информация оформляется в пропозиции темой, новая — ремой. Пропозиционная информация создает семан­тический компонент сообщения. Эта информация экстралинг- вистична по своей природе.

Относительно интонации можно сказать, что в устной ре­чи она участвует в объективации всех аспектов комплексного содержания сообщения, во взаимодействии с лексико-грам- матическими средствами формирует речевой смысл комму­никации.

Актуализация интонационных единиц в речи осуществляет­ся путем просодического моделирования и варьирования¹.

Одной из наиболее ярких отличительных черт разговорной речи является количественная редукция безударных гласных вплоть до нуля. Описанные в литературе позиции наиболее частого выпадения гласных ограничиваются позициями по отношению к ударению в слове, соседним гласным и соглас­ным, началу, концу и стыку слов. Однако для более полного описания фонетической позиции, определения закономерно­сти редукции гласных следовало бы рассмотреть положение слова с нулем звука по отношению к синтагме, а также фразе в целом.

Так как разговорная речь характеризуется большой нерас­члененностью фонетических единиц, представляя собой непре­рывную речевую цепь, была сделана попытка выяснить, зави­сит ли выпадение безударных гласных от местоположения по

¹ Атабекова А.А., Шустикова Т.В. Системное обучение интонационной семантике в целях обеспечения целостности коммуникативного акта // Фонетика в системе языка: Сб. ст. — М.: РУДН 1999. — Вып. 2. — 325 с.

отношению к интонационному центру в синтагме и к концу фразы¹.

Известно, что на просодические характеристики определен­ным образом влияет эмоциональное состояние говорящего. В связи с этим заметную роль в судебно-экспертных исследова­ниях приобретают супрасегментные характеристики звучащей речи. В ряде экспериментов можно найти доказательства тому, что наличие или отсутствие соответствующих просодических параметров в значительной степени облегчает или затрудняет правильную текстовую расшифровку речевого сигнала. Про­содическая организация речевого высказывания выступает ве­дущим произносительным паралингвистическим средством для выражения коннотативных значений и наитеснейшим образом связана с функцией эмоционально-воздействующего характера.

Элементы просодической структуры в передаче коннотатив- ных значений далеко не равноценны. Наиболее эффективным просодическим параметром является частота основного тона (ЧОТ). Обнаружено, что, например, диапазон изменений ЧОТ, модификации контура и регистра ЧОТ в большей степени вли­яют на оценку слушающим состояния аффекта или возбужде­ния говорящего. Эти акустические переменные оказываются зависимыми друг от друга и от присущего тексту эмоциональ­ного содержания. ЧОТ также имеет специфические контуры, связанные с прагматическим значением или намерением гово­рящего. Эмотивная функция основного тона связана с индиви­дуальной психикой и соотносится, как правило, с состоянием говорящего. Темп в значительной степени определяется эмоци­ональным содержанием речевой ситуации. Высказывания, выражающие скрытые, сдерживаемые эмоции, тяготеют к замедлению темпа, выражение несдерживаемых эмоций — к убыстрению.

На просодическом уровне все типы эмоциональных состоя­ний наиболее ярко противопоставлены по принципу «негатив­ные — позитивные». Универсальными характеристиками нега­тивных эмоциональных состояний являются: понижение частотных составляющих мелодики, узкий мелодических диапа­зон, увеличение времени реализации согласных (при общем увеличении длительности выделенного фрагмента), изменение

¹ Есина З.И. К вопросу о месте редуцированных словоформ в синтагме и фразе. — Там же.

52

41

ЯЗЫК И РЕЧЬ В АСПЕКТЕ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕКСТА

формантной структуры гласных в сторону понижения среднего значения формант. Позитивные состояния отмечены повыше­нием и большим диапазоном мелодики, сдвигом формантной структуры гласных в область более высоких частот по сравне­нию с нейтральным произнесением, увеличением длительно­сти, интенсивности.

Несмотря на то что параметры ЧОТ традиционно анализи­руются в судебно-экспертной практике речевых исследований, их использование при идентификации говорящего по его рече­вым характеристикам представляет и определенную трудность.

Оказалось, что средние значения ЧОТ в реальных ситуациях записи фонограмм речи намного выше, чем средние значения ЧОТ, полученные в лабораторных условиях. Также обнаружено, что данный параметр менялся в пределах 30 Гц у говорящего в зависимости от того, был ли голос записан во время телефонного разговора или же специально для голосового образца. Установ­лено, что средние значения ЧОТ и значения стандартного отклонения, полученные из записей спорных разговоров, не могут автоматически считаться действительными характерис­тиками голоса человека в нормальных условиях. Чтобы полу­чить данные о нормальном распределении значений ЧОТ ано­нимного говорящего по телефону, необходимо с помощью слухового анализа (опираясь как на лингвистическую, так и на акустическую информацию) выделить речевые сегменты до­вольно большой длительности, которые содержат речь, не подверженную влиянию необычных психологических и/или ситуационных факторов.

Интерес представляет анализ такого параметра, как темп. Проведено исследование, как изменение темпа речи одного и того же индивида отражается на определенных акустических параметрах, в частности на значениях ЧОТ и спектральных параметров. Результаты показали, что для большинства гово­рящих изменение темпа речи существенно не влияет на долго­временный спектр; при быстром темпе речи, как правило, повышается средняя ЧОТ. Анализ вариантов ЧОТ в речи раз­ных говорящих показал, что при быстром темпе речи вариатив­ность ЧОТ может снижаться. Темповые показатели не являют­ся величиной постоянной, а варьируют в зависимости от индивидуальных особенностей говорящих. Наблюдаемые из­менения ЧОТ говорят о том, что в судебном речеведении при

сравнении, основанном на параметрах ЧОТ, необходимо учи­тывать темп речи.

В целях передачи смысловой адекватности устного речевого сообщения первостепенную роль приобретает выявление коннотативных значений, передаваемых не только чисто лингвистическими (лексико-грамматическими), но также пара- лингвистическими (фонационно-кинетическими) средствами, включающими весь арсенал особенностей актуализации речево­го высказывания, несущего определенную сигнификативную нагрузку.

Трудность заключается в том, что коннотативные значения, в отличие от денотативных, выражены, как правило, имплицитно, что может быть связано с наличием формальных показателей в лексике и грамматике (в частности, синтаксисе), а также с ис­пользованием паралингвистических средств в их комбинатори­ке применительно к акустическому и оптическому каналам коммуникации.

Одним из возможных формальных показателей коннотатив- ных значений вербальных сообщений является специфическая организация звучащей материи языка с использованием фона- ционно-артикуляторных сегментных и супрасегментных средств, выступающих применительно к актуализации конно- тативных значений как источник паралингвистической инфор­мации, что приобретает особое значение для адекватной пере­дачи смыслового содержания речевого высказывания в целом¹.

Устная речь в большинстве случаев является диалогической. Диалог всегда предполагает общее знание собеседниками сути дела, которое дозволяет целый ряд сокращений в устной речи и создает в определенных ситуациях чисто предикативные сужде­ния. Диалог предполагает восприятие интонационной речи собеседника. Можно выразить все мысли, ощущения и даже глубокие размышления одним словом. Это оказывается воз­можным тогда, когда интонация передает внутренний психо­логический контекст сказанного, внутри которого только и мо­жет быть понят смысл данного слова. Совершенно понятно, что непосредственное выражение мысли только посредством интонации в письменной речи невозможно. Именно поэтому в

¹ Потапова Р.К.Категория субъективного и объективного в прикладной лингвистике // Коммуникативная лингвистика и коммуникативно-деятельностный подход к обучению языкам. — М., 2000. — 170 с.

54

41

ЯЗЫК И РЕЧЬ В АСПЕКТЕ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕКСТА

письменной речи мы вынуждены употреблять гораздо больше слов, чем в устной. В ней приходится передавать словами то, что в устной речи передается с помощью интонации и непосредст­венного слухового восприятия ситуации.

Письменная речь — не простой перевод устной речи в пись­менные знаки, а овладение письменной речью — не просто ус­воение техники письма. В этом случае мы должны были бы ожидать, что вместе с усвоением механизма письма письменная речь будет так же богата и развита, как устная речь и будет похо­дить на нее, как перевод — на оригинал. Но и это не имеет мес­та в развитии письменной речи.

По мнению Л. С. Выготского, письменная речь — совершен­но особая речевая функция, отличается от устной речи не ме­нее, чем внутренняя речь от внешней по своему строению и способу функционирования. Письменная речь требует для своего хотя бы минимального развития высокой степени абст­ракции. Это речь в мысли, в представлении, лишенная матери­ального звука. Уже один этот момент совершенно меняет всю совокупность психологических условий, как она сложилась при устной речи.

Устная речь в этом смысле регулируется в своем течении ди­намической ситуацией. Она вытекает целиком из нее и проте­кает по типу ситуационно мотивированных и ситуационно обусловленных процессов. При письменной речи мы вынужде­ны сами создавать ситуацию, вернее, представлять ее в мысли. Семантический строй письменной речи требует произвольной работы над значениями слов и их развертывания в известной последовательности, как синтаксис и фонетика. Это проистека­ет из того, что письменная речь стоит в ином отношении к вну­тренней речи, чем устная. Если внешняя речь стоит в развитии до внутренней, то письменная стоит после внутренней, предпо­лагая уже ее наличие.

Письменная речь — есть ключ к внутренней речи. Однако переход от внутренней речи к письменной требует произволь­ной семантики и фонетики письменной речи. Синтаксис внут­ренней речи совсем иной, чем синтаксис устной и письменной речи. В нем господствуют совершенно другие законы построе­ния целого и смысловых единиц. В известном смысле можно сказать, что синтаксис внутренней речи является прямой про­тивоположностью по отношению к синтаксису письменной

речи. Между ними стоит синтаксис устной речи. Внутренняя речь есть максимально свернутая, сокращенная, стенографи­ческая речь. Письменная речь — максимально развернутая, формально законченная. Для эффективной передачи содержа­ния как в письменной, так и в устной речи необходимо речевое умение.

Говорение возникает тогда, когда у людей появляется по­требность что-то сказать друг другу (мотивационно-побуди- тельная связь). Создается замысел высказывания: для чего, зачем, что сказать. Далее происходит реализация замысла высказывания в процессе формирования и формулирования мысли посредством языка. Потом отбираются хранящиеся в па­мяти слова и включаются в речевое целое для осуществления замысла (коммуникативного намерения). В связи с ограничен­ностью во времени на обдумывание, в спонтанно порождаемой речи человек выбирает то, что «лежит наготове», наиболее гото­вое на данный момент. На выбор слов влияют: смысловое за­дание сообщения, коммуникативная цель, языковое и ситуа­тивное окружение, а также отношение между говорящими, особенности реципиента и т. д. Это значит, что слово «обраста­ет» ассоциативными связями с различными факторами; чем больше таких связей, тем выше «готовность» слова к вызову его в речи. Немалое значение имеют и ассоциации слов друг с дру­гом: чем они прочнее, тем быстрее осуществляется выбор. А каждая ассоциативная связь соотнесена с ситуациями, в кото­рых она использовалась.

Диалогическая форма, как правило, является непосредст­венной формой восприятия. Однако можно отметить случаи, когда непосредственное восприятие отсутствует, например, когда нет зрительного восприятия при диалогическом общении в темноте, по телефону, через закрытые двери или стену и т. п. Особый случай — при диалогическом общении путем «записо­чек» (например, на заседании), когда налицо редкое соедине­ние письменной, т. е. посредственной формы, с диалогической и вместе с тем с непосредственной, поскольку имеется зритель­ное восприятие собеседника.

Что касается письменной формы общения, то она главным образом выступает в монологической форме, за исключением указанного случая, а также в случае общения в интернет-чатах и по электронной почте. При непосредственном взаимодействии

56

41

ЯЗЫК И РЕЧЬ В АСПЕКТЕ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ТЕКСТА

возможны и диалогическая и монологическая форма, как уст­ной, так и письменной речи.

Из всех возможных соединений диалогической или моноло­гической формы высказывания с формами непосредственной и посредственной наиболее распространены следующие три соединения: диалогической формы с непосредственной, моно­логической с непосредственною же и монологической с по­средственной, точнее с письменной.

Для диалога характерно реплицирование: реплики одного собеседника чередуются с высказываниями другого (или дру­гих); это чередование происходит либо в порядке смены, либо в порядке прерывания, особенно при эмоциональном диалоге. В целом для диалога характерно взаимное прерывание. Прерыва­ние потенциально всегда присутствует при диалоге как возмож­ность. Ожидание этого «перебоя», высказывание с расчетом на тут же находящегося, собеседника, известная боязнь, что не до­скажешь то, что хочешь сказать, характерно определяют речь при диалоге. В связи с этим, при прочих равных условиях, темп речи при диалоге более быстр, чем при монологе.

Только что отмеченное обстоятельство также обусловливает сравнительную быстроту темпа речи. Но быстрота темпа речи не является моментом, благоприятствующим протеканию речевой деятельности в порядке сложного волевого действия, т. е. с обду­мыванием, борьбой мотивов, выбором и пр.; наоборот, быстро­та темпа речи скорее предполагает протекание ее в порядке про­стого волевого действия и притом с привычными элементами. Медленность темпа речи собеседника при разговоре, объяс­няющаяся или его индивидуальными особенностями, или це­левыми моментами воспринимается преувеличенно именно в связи с моментом реплицирования. Реплики при диалоге обычно следуют одна за другой, как было отмечено выше, не только в порядке чередования, но и в порядке прерывания. В любом случае, какова бы ни была подготовка к высказыва­нию, она происходит одновременно с восприятием чужой речи; а интервал между двумя последовательными репликами должен быть использован для восприятия и понимания речи собесед­ника, и для подготовки (тематической и речевой) ответа ему.

В противоположность композиционной простоте диалога монолог представляет собой определенную композиционную сложность.

Монолог не только подразумевает адекватность выражаю­щих средств данному психическому состоянию, но выдвигает как нечто самостоятельное именно расположение, компониро- вание речевых единиц.

Письменная монологическая речь еще в большей мере противопоставлена диалогической. Те моменты мимики, же­ста, интонации, вообще непосредственное восприятие собе­седника и связанные с этим особенности в понимании речи, которые характерны для диалогической и отчасти монологи­ческой устной речи, здесь отсутствуют. Понимание произво­дится за счет слов и их сочетаний. Письменная речь является речью, закрепляемой в порядке ее осуществления; в результате остается некоторое произведение. Закрепляемость письмен­ной речи влечет более внимательное отношение к речевым фактам с точки зрения их адекватности данным психическим состояниям: поговорка «что написано пером, того не выру­бишь топором» имеет большие психологические основания и непосредственные следствия для обращения с речевыми фактами при письменной речи. В связи с отсутствием вос­приятия собеседника и только что отмеченным моментом закрепления письменная речь предполагает отбор вырази­тельных средств, речевая деятельность определяется как сложная.

Письменная речь предполагает возможность просматрива­ния того, что написано, поправку. На этом же основано и пользование черновиком — путь от «начерно» к «набело», но даже при отсутствии фактического черновика момент обдумы­вания в письменной речи очень силен, налицо «мысленный» черновик.

Анализ лингвистической литературы показал, что характе­ристики устной разновидности спонтанной речи в противопо­ставлении ее письменной недостаточно подробно изучены.

В противопоставлении спонтанной и подготовленной речи маркированным членом оппозиции является подготовленная речь. В письменной форме речи — наоборот: маркированный член оппозиции — спонтанная письменная речь, а немаркиро­ванный — подготовленная письменная речь, поскольку пись­менная форма порождения речи сама по себе предопределяет наличие хотя бы минимальной степени ее подготовки (обдумы­вания, «мысленного проговаривания»).

58

41