ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.11.2020
Просмотров: 4036
Скачиваний: 15
226
юристы предпочитают выражаться так, что продавец обязан предоставить habere Исеге
(обеспеченную правом возможность обладания — D. 21. 2. 8; D. 19. 1. 30. 1 и др.); ввести
покупателя in vacuam possessionem (D. 41. 2. 33) и таким путем предоставить беспрепятственное,
свободное, прочное обладание проданной вещью. Такой vacua possessio покупатель не получает,
если какое-то другое лицо in possessione est проданной вещи (D. 19. 1.21.1).
Противопоставляя передачу беспрепятственного и прочного обладания проданной вещью
перенесению права собственности, римские юристы не забывают все же, что специфической
особенностью договора купли-продажи является, как бы то ни было, намерение сторон передать
вещь окончательно, так, чтобы она стала вещью покупателя. Если стороны не имеют в виду пере-
ход вещи в собственность покупателя, то можно говорить о найме вещи, о каком-либо другом
договоре, но только не о купле-продаже, говорит Лабеон (D. 18. 1. 80. 3). Еще нагляднее
рассуждение Ульпиана. Первая обязанность продавца, говорит этот юрист, rerti praestare, id est
tradere — предоставить покупателю вещь, т.е. совершить в его пользу traditio. Дальше юрист
различает два случая. Если продавец был собственником вещи, то передачей вещи он делает
собственником и покупателя; а так как традиция вещи приводит к перенесению права
собственности только в том случае, если передача совершена именно с таким намерением, то,
следовательно, Ульпиан исходит из того положения, что по договору купли-продажи стороны
конечной целью имеют перенесение на покупателя права собственности. После этого Ульпиан
останавливается на другом возможном случае, а именно если продавец сам не был собственником:
естественно, что он не сделает тогда собственником и покупателя, а следовательно, вещь может
быть виндицирована ее собственником, продавец будет тогда нести ответственность evictionis
nomine, за эвикцию вещи (D. 19. 1.11. 2).
493. Ответственность за эвикцию вещи.
Эвикцией
вещи (от слова evincere — вытребовать,
отсудить) называется лишение покупателя владения полученной от продавца вещью, вследствие
отсуждения ее каким-либо третьим лицом на основании права, возникшего до передачи вещи
продавцом покупателю. Все эти признаки: а) утрата покупателем фактического владения
купленной вещью, б) по судебному решению, в) состоявшемуся по основанию, возникшему до
передачи вещи от продавца покупателю, — являются существенными.
В Дигестах рассказывается такой казус. Некто купил участок земли в провинции; часть
покупной цены он уплатил, а остальную часть задержал. Продавец предъявил иск об уплате
остальной части; к этому времени покупатель умер: его наследник против иска продавца сослался
на то, что по распоряжению принцепса (ex praecepto principal!) купленная земля отчасти
отчуждена, отчасти предназначена для раздачи в награду ветеранам (veteranis in praemia
adsignatas). Возник вопрос: можно ли относить на счет продавца futures (если исходить из момента
договора) casus evictionis post contractam emptionem (эвикцию в силу основания, возникшего после
заключения договора купли). Юрист дает на этот вопрос отрицательный ответ (D. 21. 2.11. pr.
Paulus).
Если отсуждение состоялось (претендующий на вещь emptorem in evic-tione rei vicerit), но
практически вещь осталась за покупателем, последний не получает иска к продавцу из эвикции (D.
21. 2. 57 рг.).
Не дается покупателю иск на основании эвикции, если лишение владения купленной вещью
следует приписать его собственному нерадению и беззаботности; в частности, если покупатель не
поставил продавца в известность о заявленной третьим лицом претензии и этим лишил его
возможности отстоять право покупателя на владение вещью (С. 8. 44. (45) 1. 8.9), либо плохо
защищался на суде (bonam causam vitio suo... perdidit — D. 21. 2. 63. 2), либо покупатель
соглашается на разрешение спорного вопроса третейским судом (D. 21. 2. 56.1) и т. п.
Не является также эвикцией тот случай, когда продавец продал и передал покупателю не
принадлежащую ему вещь, и покупателю пришлось (чтобы упрочить свое положение) уплатить
собственнику вещи ее цену, покупатель все же может в этом случае переложить на продавца
понесенный расход (D. 21. 2. 29 рг.; 19. 1.13. 15).
Для признания эвикции не является существенным, чтобы вещь была отсуждена от покупателя
на основании виндикационного иска. Если покупатель лишается владения вещью, вследствие,
например, удовлетворения иска залогового кредитора, ответственность продавца имеет место на
общих основаниях ответственности за эвикцию, лишь бы право, на основании которого
произошло отобрание у покупателя вещи, уже существовало в момент передачи проданной вещи
227
(D. 21. 2. 34. 2). В Дигестах мы находим следующий казус. К покупателю предъявлен иск об
узуфрукте (предполагается, установленном до продажи вещи). Гай решает вопрос в том смысле,
что покупатель должен привлечь к делу продавца, как если бы истец истребовал часть купленной
вещи, т.е. приравнивает этот случай к частичной эвикции (D. 21. 2. 49). Равным образом,
источники признают эвикцию в случае присуждения покупателя по иску о разделе общей
собственности (actio communi dividundo), ноксальному иску и пр.
В древнейшую эпоху римского права, когда купля-продажа совершалась посредством
манципации, в случае предъявления третьим лицом иска к покупателю, направленного на
отобрание от него вещи (в особенности, иска виндикационного), на продавца возлагалась
обязанность помочь покупателю в отражении этого нападения (auctoritatem defugere). Если
продавец не оказывал этого содействия, или, хотя и оказывал, но безрезультатно, и покупатель
лишался купленной вещи, он мог взыскать с манципанта двойную сумму указанной в
манципационной формуле цены, в качестве штрафа; для этой цели служила actio auctoritatis.
Позднее, когда продажа стала совершаться без манципации, вошло в практику, при заключении
договора купли-продажи более или менее ценных вещей, совершать дополнительную стапуляцию
и, посредством этой дополнительной сделки, выговаривать от продавца на случай эвикции
двойную покупную цену (duplae stipulatio) (D. 21.2.16.1; 21.1). Подобного рода стипуляции были
настолько распространены, что их стали связывать с самим понятием купли-продажи, и если
продавец отказывался заключить такую стипуляцию, признали возможным предъявление иска
непосредственно ex empto, из купли. Возможность такого иска объясняется в Дигестах
следующим образом: еа enim, quae sunt moris et consuetudinis, in bonae fidei iudiciis debent venire
(то, что вошло в нравы и обыкновения, должно быть принято к рассмотрению в процессе,
построенном на Ьопа fides, добросовестности) (D. 21.1. 31. 20).
Таким образом, развитие права в этой области завершилось признанием за покупателем права
на основании самого договора купли-продажи, независимо от совершения стипуляции, в случае
эвикции вещи искать с продавца возмещения убытков в порядке регресса (обратного требования).
Sive tota res evincatur, sive pars, habet regressum emptor in venditorem, т.е. эвинцируется ли вся вещь
или часть ее, покупатель имеет регресс к продавцу (D. 21. 2.1. pr.).
Ответственность продавца за эвикцию вещи отпадает, если покупателю при заключении договора
купли-продажи было известно, что третьему лицу принадлежит на покупаемую вещь право, на
основании которого оно может ее эвинцирорать (С. 8. 44. 27). Допускались также специальные
соглашения между продавцом и покупателем о сложении первым с себя ответственности за
эвикцию (pacta de non praestanda evictione), лишь бы со стороны продавца не было при этом
допущено dolus; другими словами, ответственность с продавца не снимается, если ему было
известно, что ему не принадлежит права собственности на продаваемую им вещь, а он это
обстоятельство от покупателя скрыл и таким обманным путем добился согласия покупателя на
сложение с себя ответственности за эвикцию (D. 21. 2. 69 pr. 5; D. 19.1. 6. 9).
Если продавец отчуждал вещь, на которую не имел права, но эвикция произошла не в то время,
когда вещь находилась во владении покупателя, приобревшего от него эту вещь, а после того, как
вещь прошла через несколько рук, так что вещь отсуждена от одного из последующих ее
приобретателей, то иски на основании эвикции должны предъявляться последовательно каждым
покупателем к своему продавцу, пока не дойдут до непосредственного виновника отчуждения не
принадлежащей ему вещи (D. 21. 2.61).
Содержание
претензии покупателя к продавцу по поводу имевшей место эвикции проданной
вещи определяется ее регрессным характером: покупатель перекладывает на продавца весь тот
ущерб, какой он потерпел в результате эвикции. Иск покупателя не сводится к простому
истребованию покупной цены (которая оставалась бы у продавца после эвикции вещи без
достаточного основания); при определении содержания требования покупателя исходят из того
имущественного интереса, какой представляет для покупателя сохранение вещи: evicta re ex empto
actio non ad pretium dumtaxat recipiendum, sed ad id quod interest competit (в случае эвикции вещи
иск дается покупателю не только на возвращение покупной цены, но на возмещение всего
интереса) (D. 21. 2. 70).
Если имела место эвикция не полная, а частичная, то и возмещение интереса покупателя дается
в соответствующем размере (D. 21. 2.1).
494. Ответственность продавца за недостатки проданной вещи.
Таким образом, продавец
228
обязан предоставить покупателю свободное и спокойное обладание вещью (дать vacuam
possessionem) и обеспечить покупателя от эвикции проданной вещи со стороны третьих лиц, а
если эвикции произойдет -возместить покупателю ущерб.
Этим не исчерпывается ответственность продавца: он обязан предоставить вещь в надлежащем
состоянии и по качеству: если вещь передана в таком виде, что или ее невозможно использовать
по назначению или она обесценена вследствие имеющихся в ней недостатков, в этом нельзя
видеть исполнение продавцом принятой на себя по договору обязанности.
Ответственность продавца за надлежащее качество
проданной вещи развивалась
постепенно, причем наряду с правилами, регламентировавшими этот вопрос в отношении
общегражданских договоров купли-продажи, в римском праве сложилась еще особая система
норм, определявших ответственность продавца за пороки и недостатки рабов и скота,
продававшихся на рынках.
Цицерон в своем произведении «De officiis» (III, 16), противопоставляя право XII таблиц праву
своего времени, говорит: «Cum ex XII tabulis satis esset ea praestari, quae essent lingua nuncupata,
quae qui infltiatus esset dupli poenam subiret». Эта фраза означает, что по законам XII таблиц
достаточно было предоставить вещь с такими качествами, какие были прямо обещаны; невыпол-
нение данного обещания влекло за собой штрафную ответственность продавца в двойном размере;
если же вещь имела обещанные при продаже свойства, продавец считался исполнившим свою
обязанность. Этот принцип ответственности лишь за то что было прямо обещано, в сущности,
характеризует цивильное римское право в течение ряда последующих столетий. Расширение
ответственности продавца за недостатки вещи произошло в практике курульных эдилов,
регулировавших торговлю на рынках и базарах, и лишь в классическую эпоху из основной
области применения эдикта курульных эдилов (торговля на рынках и базарах) расширенная
ответственность была распространена и на общегражданские договоры продажи.
По цивильному праву продавец отвечает за свои заявления и обещания, dicta et promissa. Эти
два понятия разграничиваются в источниках (D. 21.1.19. 2) так: dictum — простое заявление, когда
имеется только nudus sermo, простой разговор (но имевший серьезное значение); promissum —
прямое обещание, оформлявшееся иногда в форме стипуляции. Но ответственность продавца
имела место только при условии, если заявления и обещания делались ut praestentur, поп ut
iactentur (D. 21. 1. 19. 3), т.е. нужно разграничивать серьезные заявления, делаемые с целью
установления ответственности, и простое расхваливание товара, с которым нельзя связывать
принятие продавцом на себя ответственности (или, по выражению Флорентина, то, что говорится
соmendandi causa, в целях простой рекомендации продаваемой вещи) (D. 48. 1. 43. pr.).
Таким образом, по цивильному праву продавец несет ответственность перед покупателем, если
он прямо обещал, что вещь имеет такие-то положительные качества, а их не оказалось, или что
вещь не страдает такими-то недостатками, а они имеются в вещи. Например, продавец заверил
покупателя в честности продаваемого раба, а он оказался вором, заверил, что раб — искусный
мастер, а в действительности он такими качествами не отличается:
продавец отвечает перед покупателем, так как он quod adseveravit, non praes-tat (не предоставляет
обещанного) (D. 21. 1. 17. 20). Но при решении вопроса о том, сдержал ли продавец свои
обещания, нужно подходить с масштабом, соответствующим жизни. Гай дает такую иллюстрацию
этого тезиса: если продавец обещал, что продаваемый раб — трудолюбивый, то нельзя требовать,
чтобы он работал дни и ночи, или если продавец заверил, что раб отличается серьезностью, то
нельзя требовать серьезности quasi a philosopho (как от философа) (D. 21. 1. 18).
Наряду с этим, продавец отвечает и в тех случаях, когда в его действиях можно усмотреть dolus,
т.е. намеренное сокрытие, умолчание об известных продавцу и не известных покупателю
недостатках, с целью сбыть негодную вещь: например зная, что продаваемый раб страдает
определенной болезнью, продавец скрывает это обстоятельство от покупателя (D. 21. 1. 14. 9).
Впрочем, норму об ответственности продавца за умолчание о недостатках продаваемой вещи,
поскольку речь идет о цивильном праве, нужно понимать несколько ограничительно. Дело в том,
что римское право было проникнуто индивидуалистическим принципом, в силу которого один из
контрагентов в договоре не обязан был заботиться о том, чтобы не пострадали интересы другого
контрагента. Поэтому ответственность за умолчание (reticentiae poena, по выражению Цицерона)
обусловливается тем, что недостатки продаваемой вещи неизвестны и не должны быть известны
покупателю, а продавец этим пользуется и старается склонить покупателя к договору. Римские
229
юристы дают нам такую казуистику: покупатель слепой, а продавец ничего не говорит о
недостатках (D. 18.1.11. pr.); продавец не сообщает, что рядом с продаваемым участком такой
сосед, что если бы покупатель об этом знал, он не купил бы имения: продавец отвечает за
недостатки проданной вещи (D. 18. 1. 35. 8); наоборот, если продается слепой раб, покупатель
должен это видеть, и если он все-таки раба покупает, ему не дается иска к продавцу (D. 21. 1. 14.
10; D. 18.1.43.1).
В таких границах установилась в римском праве ответственность продавца по
общегражданским договорам продажи. Торговый оборот этими нормами не удовлетворился.
Живые торговые отношения требовали создания большей уверенности у участников этого оборота
в том, что заключаемые сделки не таят в себе никаких опасностей, что из них не возникнет
убытков, которых не на кого будет переложить.
В Риме особенно большое значение имели сделки продажи, совершаемые на рынках, так как
здесь продавались наиболее ценные для рабовладельческого хозяйства товары: рабы и скот. Эти
сделки находились под наблюдением особых должностных лиц, именовавшихся курульными
эдилами. В частности, в компетенцию курульных эдилов входило рассмотрение споров,
возникавших на почве рыночных сделок.
В этой практике курульных эдилов по рассмотрению споров из сделок рыночной продажи
выработались специальные правила, вошедшие в эдикты, издававшиеся курульными эдилами. Эти
правила установили ответственность продавца за скрытые недостатки вещи, т.е. такие, которые не
бросаются в глаза, так что обнаружить их нельзя даже при внимательном осмотре товара.
Относящиеся сюда постановления эдикта курульных эдилов дошли до нас в следующем виде;
1. Qut mancipia vendunt certiores faciant emptores, quid morbi vitiive cuique sit, quis fugitivus
errove sit noxave solutus non sit: eademque omnia, cum ea mancipia venibunt, palam recte
pronuntianto, quodsi mancipium adversus ea venisset, sive adversus quod dictum promissumve
fuerit cum veniret, fuisset, quod eius praestari oportere dicetur: emptori omnibusque ad quos ea
res pertinet indicium dabimus, ut id mancipium redhibeatur (D. 21.1.1.1). - 1.
Кто продает res
mancipi [рабов, скот], должен ставить покупателей в известность, какой болезнью или
каким пороком страдает каждая продаваемая вещь, не является ли раб беглым или бродягой
или подлежащим ноксальной ответственности,* которой еще не понес; все это продавцы
должны объявлять откровенно и правильно при продаже этих res mancipi если какая-нибудь
res mancipi продана вопреки этому или вопреки тому, что было указано и обещано при про-
даже, то, по заявлении соответствующей претензии, мы дадим покупателю и всем, кого это
касается, иск, направленный на то, чтобы купленная вещь была возвращена продавцу.
*О ноксальной ответственности см. л. 581.
2. Aediles aiunt: «Qui iumenta vendunt, paiam recte dicunto, quid in quoque eorum morbi vitiique
sit,.., si quid ita factum non erit... morbi... vitlive causa inemptis faciendis in sex mensibus, vel quo
minoris cum venirent fuerint, in anno iudicium dabimus...» (D. 21. 1. 38. pr.). - 2.
В эдильском
эдикте сказано: «Кто продает вьючный скот, должен откровенно и правильно заявлять о
болезнях и пороках, какими страдает каждое из продаваемых животных... если этого не бу-
дет сделано,
—
то мы дадим на этом основании иск или направленный на расторжение
договора [буквально чтобы сделать скот некупленным] в пределах шести месяцев, или же иск
по поводу того, что продававшийся скот стоил дешевле [нормальной стоимости]; этот
последний иск будет даваться в пределах годичного срока».
Из этих фрагментов эдильского эдикта видно, что в борьбе против продажи вещей, имеющих
недостатки, которых покупатель не мог заметить при заключении договора, были введены два
иска: один был направлен на то, чтобы «сделать вещь некупленной», или вернуть стороны в то
положение, в каком они находились при заключении договора (это — actio redhibitoria), другой
иск был направлен на уменьшение покупной цены (отсюда его название: actio quanti minoris).
Слова эдикта, напоминающие продавцу о необходимости предупреждать покупателя о
недостатках, имеющихся в продаваемой вещи, могут вызвать предположение, что в качестве
необходимого условия для предъявления эдильских исков было знание продавца о недостатках,
230
имеющихся в продаваемой вещи. В действительности, такого требования не ставилось: продавец
отвечал по эдильским искам даже в том случае, если он сам не знал о существовании недостатков
вещи. Ульпиан (D. 21.1.1, 2), пояснив, что целью издания эдильского эдикта было бороться с
обманами со стороны продавцов и помочь покупателям, в дальнейшем изложении говорит: нужно
знать, что продавец должен отвечать, даже если он сам не знал о тех фактах, за которые эдильский
эдикт возлагает на продавцов ответственность. Ульпиан добавляет затем, что это — вполне
справедливо: продавец мог все эти сведения иметь: с другой стороны, покупателю от того не
легче, продает ли ему продавец вещь с недостатками ignorantia an calliditate (в виду собственного
неведения или обманным образом).
Буквальный текст эдикта охватывал только mancipia, iumenta, т.е. вещи, особенно часто
продававшиеся на рынках (скот и рабы). Впоследствии правила эдильского эдикта об
ответственности продавца за недостатки проданной вещи были применены и к случаям продажи
других вещей.
Из отдельных мест Дигест можно было бы заключить, что это распространение действия
эдильского эдикта было проведено не только ко времени Ульпиана (hoc edictum pertinere non
tantum mancipiorum verum ceterarum quoque rerum, т.е. этот эдикт относится к продаже не только
res mancipi, но и прочих вещей) (D. 21. 1. 36), но даже было известно Лабеону, жившему при
Августе: Labeo scribit edictum aedilium curulium de venditionibus rerum esse tarnearum, quae soli sint
(т.е. недвижимостей) quam earum quae mobiles aut se moventes (т.е. движимых неодушевленных и
одушевленных) (D. 21. 1.1 pr) Однако, оба эти отрывка внушают подозрения в их подлинности;
упоминание о других вещах, кроме res mancipi, видимо, является творчеством составителей
Дигест. Во всяком случае, в праве Юстиниана изложенные правила распространялись на продажу
всякой вещи.
После этих общих замечаний об эдильских исках нужно остановиться на каждом из них в
отдельности.
Один из этих исков называется actio redhibitoria: это — иск, имеющий целью расторжение
сделки между продавцом и покупателем. Ульпиан дает следующую ссылку на Юлиана: «lulianus
ait iudicium redhibitoriae actionis utrumque, id est venditorem et emptorem, quodammodo in integrum
restituere debere»; это значит, по словам Юлиана, процесс по actio redhibitoria должен как бы
восстановить обе стороны, и продавца и покупателя, в прежнее (бывшее до заключения договора)
положение (D. 21. 1. 23. 7).
Из этой общей характеристики actio redhibitoria следует, что вещь считается как бы
некупленной и возвращается продавцу, а продавец обязан возвратить покупателю полученную с
него цену. Вещь возвращается со всеми принадлежностями к ней; при этом покупатель обязан
вернуть также полученные от вещи плоды, доходы и всякие вообще приращения и выгоды (si quid
post venditionem natum adquisitum fuerit — D. 21. 1. 1. 1), а также все то, что должно бы поступить
к покупателю при надлежащей с его стороны заботливости, но по его culpa, по его небрежности не
поступило (D. 21.1.
23.
9). Наряду с этим, покупатель отвечает за происшедшее (за время
нахождения у него вещи) ухудшение и всякое вообще уменьшение ценности вещи если только
такой результат получился по вине покупателя, либо кого-нибудь из его домашних (familia), либо
управляющего (procurator) (D. 21. 1 25 pr 1) Словом, вещь должна быть возвращена в таком
состоянии, в каком она была бы, если бы купли-продажи вовсе не было (perinde ас si neque emptio
neque venditio intercessit) (D. 21. 1. 60). Пока причитающееся продавцу (проданная вещь,
принадлежности к ней, плоды и пр.) не предоставлено покупателем он не может претендовать на
возвращение ему продавцом цены (ordine fecerunt aediles, ut ante vendtiori emptor ea omnia quae
supra scripta sunt praestet sic deinde pretium consequatur) (D. 21. I. 25. 10).
С другой стороны, если покупатель произвел затраты в целях сохранения вещи на
определенной хозяйственной высоте или просто улучшил вещь он в известных случаях имеет, в
свою очередь, право требовать от продавца возмещения затрат. В какой мере и при каких условиях
получает покупатель возмещение затрат, произведенных на купленную и затем возвращаемую
продавцу вещь. решается в каждом отдельном случае по конкретным обстоятельствам
Из отдельных казусов, встречающихся в дошедших до нас отрывках сочинений римских
юристов (например D. 21.1. 29. 3. 30.1 и др.), можно вывести такие правила. Текущие расходы по
содержанию вещи идут в зачет с получаемой от вещи пользой; например, поскольку при
возвращении купленного животного покупатель не платит продавцу за пользование животным в