Файл: Руководство для клинических психологов и врачей СанктПетербург 2010.doc

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 26.10.2023

Просмотров: 308

Скачиваний: 15

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.


Как уже отмечалось ранее, ИПР реализуется самим реаби­литантом через включение ряда личностных механизмов, то в реабилитационной составляющей социальной медицины уже четко прослеживаются цели и задачи клинического психолога, его роль и место в формировании и реализации реабилитаци­онного процесса.

Понятно, что поскольку в социальной медицине выделя­ется реабилитационная составляющая и психологический ас­пект реабилитации и подчеркивается, что ИПР реализуется че­рез личностные механизмы, цели и задачи деятельности клини­ческого психолога могут быть сформулированы достаточно оп­ределенно, а его роль в реализации ИПР трудно переоценить. К ним относят следующие этапы его деятельности:

  1. Анализ личности реабилитанта и созданной им внут­ренней модели болезни (дефекта) - для оценки реабилитацион­ного потенциала.

  2. Оценка реабилитационного потенциала (РП) личности по трем составляющим РП:




  1. эмоционально-волевой РП;

  2. интеллектуальный РП;

  3. мотивационный РП.

  1. Интеграция полученных данных с выводом, насколько высок РП личности в целом и насколько успешно на личност­ном уровне реабилитантом может быть проделана работа по Реализации ИПР.

Если клинический психолог приходит к выводу, что РП личности достаточен и личность ориентирована на достижение

реабилитационной цели, формируется конкретный психологи­ческий аспект реабилитации, который включает коррекцию наиболее проблемных социально-психологических ситуаций, которые могут помешать реализации ИПР. К таким проблем­ным ситуациям, затрудняющим или ведущим к отказу от ИПР, обычно относят:

  1. необходимость формирования оптимального психологи­ческого контакта с реабилитантом на всем протяжении реали­зации ИПР;

  2. коррекция состояния фрустрации (обострения заболева­ния, личные или служебные проблемы и т.п.), которое может помешать реализации ИПР;

  3. коррекция мотивационной сферы - ориентация на реали­зацию процесса реабилитации, ее этапов, средств и т.п.;

  4. коррекция внутренней модели болезни - на возможность достижения реабилитационной цели;

  5. коррекция социально-психологических отношений реа-билитанта в малых социальных группах (семья, учебная и ра­бочая группы, группа по интересам и т.д.), ориентированная на решение реабилитационных целей;

  6. коррекция профориентации - учет состояния психиче­ских процессов, особенности рынка труда, интеллектуальные, эмоционально-волевые возможности и мотивация реабили-танта.


Таким образом, в отличие от HTM и ургентной, в соци­альной медицине, в частности в ее реабилитационной состав­ляющей, цели и задачи клинического психолога отчетливо про­слеживаются, определяются и для него имеется достаточно широкое поле деятельности, помогающие решать многие соци­ально-психологические проблемы реабилитанта.

Более подробно место, роль, цели и задачи клинического психолога, участвующего в реабилитационном процессе, в на­стоящем разделе руководства не освещаются, поскольку они достаточно подробно изложены в других публикациях, посвя­щенных основам реабилитологии.

Поскольку руководство прежде всего ориентировано на освещение проблем клинико-экспертной психологии и патоп­сихологии, то в подробном изложении значимости клиниче­ского психолога в реабилитационной составляющей социаль­ной медицины нет необходимости.


***

В начале главы, посвященной основным направлениям социальной медицины, указывались два ее аспекта - реабили­тационный и направление, связанное с социальной защитой че­ловека, имеющего болезнь или дефект. Этот аспект социальной медицины был обозначен как врачебно-экспертный (военная, судебная, медико-социальная экспертиза). Поэтому, прежде чем переходить к роли и месту клинического психолога в экс-



пертной практике, следует обосновать, чем обусловлено выде­ление экспертной составляющей социальной медицины.

Прежде всего, необходимо подчеркнуть, что все виды врачебной экспертизы являются особым видом медицинской деятельности, следовательно, и клинический психолог, рабо­тающий в этой сфере, имеет свои цели и задачи, что позволяет наряду с достаточно нечеткими и «размытыми» понятиями ме­дицинской психологии выделить клинико-экспертную психо­логию и патопсихологию.

Что же необходимо отнести к обоснованию врачебной экспертизы как особого вида медицинской деятельности?

Первое, на что следует обратить внимание, выделяя вра­чебную экспертизу как специфическую форму деятельности, это особые установки свидетельствуемого (не больного!) в си­туации «экспертиза». Свидетельствуемый (подэкспертный) ориентирован не на лечение, уточнение диагноза, оказание ме­дицинской помощи и т.п., а на решение его социальной про­блемы, которая проецируется через экспертное решение. При этом экспертное решение комиссии обладает для свидетельст­вуемого очень высокой степенью социальной значимости.

Для всех видов врачебной экспертизы характерны и осо­бые установки экспертов, которые сопряжены не только с не­обходимостью освидетельствования, но и с обязательными до­полнительными исследованиями (лабораторные данные, ЭПО и т.п.), а также с наличием документации, верифицированной до­кументации о прежних госпитализациях, методах лечения, на­личием амбулаторных карт и т.п. Образно говоря, во врачебной экспертизе вместо типовой системы «врач (клинический пси­холог) - больной», действует система «свидетельствуемый -документ - «прибор» - психолог-эксперт - комиссия».


Помимо этого к особым установкам экспертов относят и их постоянную настороженность на возможность установоч­ного поведения (симуляция, аггравация, метасимуляция, супер­симуляция, «поиск симптомов», дисгравация, диссимуляция) свидетельствуемого.

К особенностям врачебной экспертизы следует отнести и т.н. «однократность контакта», поскольку подавляющее чис­ло экспертиз (судебных, МСЭ, военных) проводится амбу-латорно. Напротив, для реабилитационной составляющей соци­альной медицины характерны постоянные, хотя и периодиче­ски происходящие, контакты, т.н. «реабилитационное сопро­вождение».

Экспертная ситуация есть особая и с психологической точки зрения, поскольку она проходит в системе «Я (свиде­тельствуемый) - группа специалистов».

Наконец, особенностью любой врачебной экспертизы яв­ляется необходимость не просто поставить (уточнить) диагноз, но сформулировать т.н. клинико-экспертный диагноз с указа­нием нозологии, осложняющей составляющей, патопластиче-ского фона (если таковой имеется), а также с уточнением ос­новных дезадаптирующих синдромов, их степени выраженно­сти и стойкости. Помимо этого иногда возникает необходи­мость отметить тип и темп течения заболевания, что может иметь существенную клинико-экспертную значимость.

Понятно, что формирование развернутого функциональ­ного клинико-экспертного диагноза имеет мало общего со ста­тистическим диагнозом по МКБ. Вместе с тем следует под­черкнуть, что такой диагноз совершенно необходим, поскольку он является медико-биологической основой вынесения важ­нейшей, наиболее социально значимой части любой экспер­тизы - экспертного решения (инвалид - не инвалид; годен к воинской службе - не годен; дееспособен - не дееспособен; может отдавать отчет своим действиям и руководствоваться ими или нет и т.п.).

Вынесение экспертного решения также является важней­шей особенностью экспертной деятельности, поскольку со­стоит из двух составляющих - медицинской и социальной (за­конные и подзаконные акты, инструкции, определение крите­риев, приказы и т.п.), что совершенно не значимо для других форм медицинской деятельности.


Рассмотренные выше особенности врачебной экспертизы и определяют основные направления деятельности клиниче­ского психолога-эксперта в процессе освидетельствования.

В наиболее общем виде цели и задачи психолога-эксперта могут быть сформулированы как участие в формировании кли­нико-экспертного диагноза.

Однако эти общие представления не обладают четкой конкретизацией и остаются лишь на уровне благих пожеланий. Следовательно, они должны быть сформулированы и очерчены значительно более прагматично:

  1. Анализ и оценка состояния психических процессов, с указанием типа их изменений (если изменены), варианта этих изменений, стойкости и степени выраженности. Полученные данные о состоянии психических процессов совместно с дру­гими членами комиссии, если полученные данные значимы для экспертного решения, должны быть трансформированы в кли­нический синдром, также с указанием его стойкости, степени выраженности и варианта, если он может быть обозначен, и введены в развернутый функциональный клинико-экспертный диагноз.

  2. Анализ личности свидетельствуемого и внутренней мо­дели болезни (ВМБ). Основной целью психолого-экспертного анализа личности является представление, имеет ли комиссия дело с нормативной личностью или нет, страдающим умствен­ной отсталостью (олигофрения различной степени выраженно­сти; различные девиации личности или ее патология (психопа­тия, психопатоподобные расстройства)). При этом психолог-эксперт должен уметь выделить, если девиации личности или ее патология обнаружены, выделить и указать соответствую­щий вариант такого отклонения от нормы. Подробно эти цели и задачи психолога-эксперта излагаются в соответствующем раз­деле руководства.

  3. Анализ В1гутренней модели болезни (ВМБ), если тако­вая имеется или предъявляется свидетельствуемым, представ­ляется крайне важным в экспертной практике для понимания, насколько она ситуативно адекватна (психологический уровень реагирования личности на «жизнь в ситуации болезнь») или не адекватна. А если не адекватна, то чем это обусловлено (патоп­сихологический регистр, психопатологический, возможность установочного поведения).

  4. Анализ личности свидетельствуемого на возможность установочного поведения. Поскольку всякая врачебная экспер­тиза решает важные для подэкспертного социальные проблемы, попытка решить эти проблемы в положительную для себя сто­рону достаточно актуальна, хотя и не обязательна.