Файл: История развития жанра коккэйбон в контексте литературной тенденции гэсаку.rtf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 22.11.2023
Просмотров: 243
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
гэта. Однако Китахати так сильно топает ногами и подпрыгивает, что, в конце концов, пробивает дыру в бочке и вся вода вытекает. Ядзи приходится заплатить разъяренному хозяину постоялого двора, чтобы возместить ущерб. В целом, можно сказать, что большая часть комических эпизодов "Хидзакуригэ" строится именно по такой схеме. Здесь ярко проявляет себя прием угати, типичный для произведений литературы гэсаку. Икку постоянно выставляет пороки главных и второстепенных персонажей на смех читателя, однако при этом никоим образом их не комментирует и не оценивает, занимая характерную для гэсакуся позицию "стороннего наблюдателя".
В "Хидзакуригэ" представлен и иной тип юмора, а именно, заимствованное из средневековых фарсов кё̄гэн 狂言 комическое взаимодействие главных героев, принимающих на себя амплуа ситэ и адо - главного и второстепенного актеров кё̄гэн. Кё̄гэн представляют собой одноактные комические или сатирические пьесы о жизни крестьян и горожан, построенные в форме диалога. При этом "Хидзакуригэ" не только активно эксплуатирует приемы кё̄гэн при построении комических сцен, но иногда даже полностью заимствует сюжеты тех или иных фарсов. Одной из наиболее показательных сцен такого рода считается эпизод о лисе-оборотне из четвертой части. В этом фрагменте Ядзи, ввиду определенного стечения обстоятельств, начинает подозревать, что его спутник Кита на самом деле - лисица-оборотень, принявшая облик его друга. Далее по дороге до следующего поселения и на постоялом дворе происходит забавное взаимодействие героев, близкое по построению к кё̄гэн. Китахати всяческим образом пытается убедить Ядзи, что никакой лисицы на самом деле и не было, однако тот упрямо стоит на своем, связывает спутника и пытается палкой выбить у предполагаемого оборотня признание. В конце концов, Кита удается убедить Ядзи в своей правоте. Асо̄ Исодзи в комментариях к "Хидзакуригэ" (изд. 1958) отмечает, что сюжет этой сцены был, скорее всего, напрямую взят из кё̄гэн "Кицунэдзука" (яп.
狐塚, "Лисий холм"), в котором слуга принимает хозяина за оборотня и связывает его, пытаясь развеять колдовство, однако тот, в конечном итоге, хитростью освобождается и убеждает всех в своей правоте.
Третий тип юмора проистекает не из поведения героев, но из самой манеры их речи и основывается, в первую очередь, на игре слов. Такая техника заимствуется "Хидзакуригэ" из разговорных жанров, о тесной связи с которыми уже упоминалось в предыдущей главе. Комический эффект достигается путем использования омонимов, неправильное понимание которых зачастую ставит героев в неловкое положение. Так, например, Китахати, в эпизоде, где герои встречают процессию феодала-даймё̄, неправильно истолковывает слова передового из-за полного созвучия слов "шапка" и "беглец" ("кабуримоно", яп. 被り物 и 被り者) и решает, что тот разрешил беглецам проходить и не кланяться господину, тогда как передовой, напротив, велел всем снять шапки и поклониться. Похожая ситуация разворачивается и в эпизоде о "лже-Икку": там Китахати пытается подшутить над хозяином постоялого двора, основываясь на созвучии слов, обозначающих разного рода стихотворения и изречения, с японскими числительными.
Несмотря на использование при построении комических ситуаций различных техник, характер юмора "Хидзакуригэ" обладает рядом общих черт. Это, прежде всего, его простота и грубоватость, а также сосредоточенность на достаточно приземленных темах. Шутки в произведении по большей части связны с областью физиологического и концентрируются вокруг секса, еды и походов в уборную, другая же группа комических ситуаций неизменно вращается вокруг мелких махинаций недалеких главных героев. Учитывая, что произведение было невероятно популярно среди читателей, можно сказать, что Икку удалось ухватить суть тогдашнего городского юмора и искусно воплотить его в "Хидзакуригэ" с помощью вышеприведенных техник. Однако, несмотря на то, что произведение Икку по праву можно считать квинтэссенцией комического в представлении японских горожан эпохи Токугава, забавные сцены "Хидзакуригэ" легко прочитываемы и понимаемы и современным читателем, причем не только японским. Юмор "Хидзакуригэ", таким образом, носит вечный, "вневременной" характер, пересекая границы эпох и культур. Произведение Икку, по сути, настоящая "комедия ситуаций", бытовые сцены, а также устремления и поведение героев которой и на сегодняшний день не потеряли своей актуальности.
Другой немаловажной особенностью юмора в произведении является его развлекательный характер. Однако говоря о легкости и развлекательности комического в "Хидзакуригэ", нужно сделать оговорку о том, что ряд сцен произведения уже отходит от беззаботного и безобидного юмора, обнаруживая в себе элементы сатиры. Одной из важнейших сцен такого характера является уже упомянутый выше эпизод, где герои в самом начале своего путешествия встречают процессию даймё̄. Ядзи и Кита позволяют себе крайне непочтительное поведение по отношению к процессии, что весьма странно, учитывая реалии социального устройства того времени. Кроме того, по отношению к самому даймё̄ и его спутникам они отпускают достаточно грубые, жесткие шутки с сексуальным подтекстом, разительно отличающиеся от "легкого юмора", характерного для большей части сцен "Хидзакуригэ". Еще один эпизод подобного рода - столкновение героев с религиозной процессией в пятой части произведения. В этой сцене Икку рисует образ неприглядного буддийского священника с красной рожей, покрытой оспинами и заросшей волосами, который во время чтения молитвы плюется и громко бранится. При этом толпа бездумно повторяет каждое движение и каждое слово священника, так что молитва, в конце концов, превращается в фарс, вызывая насмешку главных героев. Конечно, в силу того, что произведение создавалось прежде всего в коммерческих целях и должно было отвечать читательским ожиданиям, а также в свете усилившегося контроля властей над литературной сферой, "Хидзакуригэ" не содержит в себе явной социальной критики. При этом, однако, очевидно, что путем введения подобных сцен, Икку подспудно выражает свое недовольство некоторыми сторонами жизни современного ему общества. Этот момент часто игнорируется в исследованиях "Хидзакуригэ", многие авторы которых утверждают, что произведение полностью лишено какого бы то ни было сатирического, критического аспекта.
2.1.4 "Хидзакуригэ" как "художественный путеводитель". Измерение тракта То̄кайдо̄ в произведении
Одним из основных факторов, обеспечивших "Хидзакуригэ" огромную популярность среди читателей, безусловно, был тот факт, что повествование в произведении строилось вокруг путешествия. Учитывая возросший интерес населения к поездкам по стране, сочинение Икку как нельзя лучше вписывалось в традицию литературы о путешествиях, корни которой уходят глубоко в японскую историю.
Произведения о путешествиях создавались обычно в рамках трех главных направлений: путевых дневников, продолжавших традицию литературы о достопримечательностях мэйсё 名所; заметок о путешествиях до̄тю̄ки 道中記, по форме напоминавших, скорее, путеводители; и художественных произведений о путешествиях. "Хидзакуригэ" примыкает к третьему направлению, иногда также именуемому "художественными путеводителями". Их функции не сводятся к сухому описанию маршрута, скорее, они в занимательной форме знакомят читателя с особенностями быта и культуры разных регионов страны, так что можно предположить, что читали их обычно не в дороге, а дома, при этом неважно, имелся ли у читателя опыт поездок по стране или нет. Предметом интереса данных сочинений могли становиться различные японские провинции, однако одним из наиболее популярных для описания маршрутов, несомненно, был тракт То̄кайдо̄ как главная транспортная артерия Японии эпохи Токугава, соединявшая Эдо с Киото, и его пятьдесят три почтовые станции.
Прямыми предшественниками "Хидзакуригэ" в сфере "художественных путеводителей" были два произведения XVII в., уже упомянутые в предыдущем разделе - "Тикусай" Томияма До̄я и "То̄кайдо̄ мэйсёки" Асаи Рё̄и. Влияние этих сочинений на "Хидзакуригэ" отмечал в своих работах уже Ямагути Такаси, говоривший о том, что успех произведения Икку был обеспечен прежде всего удачным заимствованием мотива путешествия, а также техники взаимодействия главных героев из "Тикусай" и "То̄кайдо̄ мэйсёки". Кроме того, идея вставки в повествование многочисленных комических стихов кё̄ка, похоже, также восходит к "То̄кайдо̄ мэйсёки". Тем не менее, произведение Рё̄и по большей части представляет собой путеводитель, в котором длинные монологи, содержащие подробную практическую информацию и историческую справку, периодически прерываются забавными диалогами персонажей, тогда как "Хидзакуригэ" по своей сути является художественным сочинением с элементами практического руководства для путешественников. Как считает Накамура Юсихико, продолжатель линии исследований Ямагути, "Хидзакуригэ", которое первоначально действительно могло задумываться в качестве путеводителя, основанного на поездке Икку в Хаконэ, с выходом продолжений перешло в разряд художественных произведений и скорее всего пользовалось популярностью среди тех, кому уже доводилось путешествовать по То̄кайдо̄.
При этом почти все исследователи отмечают, что Икку, в отличие от его предшественников, не интересуют описания исторических памятников и прекрасных пейзажей, открывающихся взору путешествующего по То̄кайдо̄. Герои Икку, прикрываясь благородной целью - паломничеством в храм Исэ, на самом деле отправляются в путь в поисках чувственных наслаждений и приключений. Было ли это сделано в угоду запросам читателей, или же, как утверждает Мацуда Осаму, "если считать, что Икку сознательно [исключил эти описания], то это является достаточно ярким проявлением своенравия писателя", до конца не ясно. Тем не менее, большая часть информации о локациях, между которыми происходит перемещение героев, имеет сугубо практический характер. Знаменитые кушанья каждой провинции, известные товары местного производства, популярные бордели, цены на еду, выпивку и транспорт, лучшие постоялые дворы - все эти сведения в обилии встречаются на страницах "Хидазкуригэ". Самая свежая рыба - в Фудзикава 藤川, вкуснейшие жареные ракушки - в Томита 富田, в Фуруити неплохой "веселый" квартал, а в Цу 津 полно красавиц из Киото, "на них шелковые нижние одежды косодэ, а сверху - тщательно подобранные юката, украшены даже упряжи их лошадей, позвякивающие колокольчиками - подобные факты встречаются в "Хидзакуригэ" сплошь и рядом. При этом пространство тракта То̄кайдо̄ не предстает перед читателем как некое идеализированное измерение, полное лишь приятных развлечений: Икку честно описывает все трудности, с которыми приходится сталкиваться путешествующему по дорогам Японии. Еда часто оказывается невкусной и несвежей, но при этом дорогой, как например, тухлая рыба и разбавленное сакэ, предложенное героям в Сироко 白子. Разрекламированные местные товары оказываются низкокачественными, а торговцы обыкновенно нечисты на руку, возницы и лодочники требуют с путешественников огромные суммы за свои услуги, а постоялые дворы часто убоги и полны шумных постояльцев. Однако тон повествования оптимистичен, и несмотря на все невзгоды, читатель вслед за неунывающими и свободными от предрассудков Ядзи и Кита следует от чайного домика к постоялому двору, погружаясь в пространство тракта То̄кайдо̄ и ускользая от окружавшей его обыденной реальности.
Таким образом, в "Хидзакуригэ" создается особое пространственное измерение, дискретное по своей природе, что было традиционно для репрезентации тракта То̄кайдо̄ в литературе и изобразительном искусстве. Опорными пунктами повествования "Хидзакуригэ" являются именно постоялые дворы, чайные домики, забегаловки, магазины и прочие подобные объекты, тогда как подробности перемещения героев между этими локациями в большинстве случаев опускаются. Это дополнительно подтверждает вышеприведенный тезис о том, что "Хидзакуригэ" стоит рассматривать, скорее, как собрание эпизодических фрагментов, объединенных общим мотивом, главными героями, и, безусловно, пространством То̄кайдо̄, благодаря многообразию и изменчивости которого и становятся возможными все те комичные ситуации, в которые попадают герои.
В "Хидзакуригэ" представлен и иной тип юмора, а именно, заимствованное из средневековых фарсов кё̄гэн 狂言 комическое взаимодействие главных героев, принимающих на себя амплуа ситэ и адо - главного и второстепенного актеров кё̄гэн. Кё̄гэн представляют собой одноактные комические или сатирические пьесы о жизни крестьян и горожан, построенные в форме диалога. При этом "Хидзакуригэ" не только активно эксплуатирует приемы кё̄гэн при построении комических сцен, но иногда даже полностью заимствует сюжеты тех или иных фарсов. Одной из наиболее показательных сцен такого рода считается эпизод о лисе-оборотне из четвертой части. В этом фрагменте Ядзи, ввиду определенного стечения обстоятельств, начинает подозревать, что его спутник Кита на самом деле - лисица-оборотень, принявшая облик его друга. Далее по дороге до следующего поселения и на постоялом дворе происходит забавное взаимодействие героев, близкое по построению к кё̄гэн. Китахати всяческим образом пытается убедить Ядзи, что никакой лисицы на самом деле и не было, однако тот упрямо стоит на своем, связывает спутника и пытается палкой выбить у предполагаемого оборотня признание. В конце концов, Кита удается убедить Ядзи в своей правоте. Асо̄ Исодзи в комментариях к "Хидзакуригэ" (изд. 1958) отмечает, что сюжет этой сцены был, скорее всего, напрямую взят из кё̄гэн "Кицунэдзука" (яп.
狐塚, "Лисий холм"), в котором слуга принимает хозяина за оборотня и связывает его, пытаясь развеять колдовство, однако тот, в конечном итоге, хитростью освобождается и убеждает всех в своей правоте.
Третий тип юмора проистекает не из поведения героев, но из самой манеры их речи и основывается, в первую очередь, на игре слов. Такая техника заимствуется "Хидзакуригэ" из разговорных жанров, о тесной связи с которыми уже упоминалось в предыдущей главе. Комический эффект достигается путем использования омонимов, неправильное понимание которых зачастую ставит героев в неловкое положение. Так, например, Китахати, в эпизоде, где герои встречают процессию феодала-даймё̄, неправильно истолковывает слова передового из-за полного созвучия слов "шапка" и "беглец" ("кабуримоно", яп. 被り物 и 被り者) и решает, что тот разрешил беглецам проходить и не кланяться господину, тогда как передовой, напротив, велел всем снять шапки и поклониться. Похожая ситуация разворачивается и в эпизоде о "лже-Икку": там Китахати пытается подшутить над хозяином постоялого двора, основываясь на созвучии слов, обозначающих разного рода стихотворения и изречения, с японскими числительными.
Несмотря на использование при построении комических ситуаций различных техник, характер юмора "Хидзакуригэ" обладает рядом общих черт. Это, прежде всего, его простота и грубоватость, а также сосредоточенность на достаточно приземленных темах. Шутки в произведении по большей части связны с областью физиологического и концентрируются вокруг секса, еды и походов в уборную, другая же группа комических ситуаций неизменно вращается вокруг мелких махинаций недалеких главных героев. Учитывая, что произведение было невероятно популярно среди читателей, можно сказать, что Икку удалось ухватить суть тогдашнего городского юмора и искусно воплотить его в "Хидзакуригэ" с помощью вышеприведенных техник. Однако, несмотря на то, что произведение Икку по праву можно считать квинтэссенцией комического в представлении японских горожан эпохи Токугава, забавные сцены "Хидзакуригэ" легко прочитываемы и понимаемы и современным читателем, причем не только японским. Юмор "Хидзакуригэ", таким образом, носит вечный, "вневременной" характер, пересекая границы эпох и культур. Произведение Икку, по сути, настоящая "комедия ситуаций", бытовые сцены, а также устремления и поведение героев которой и на сегодняшний день не потеряли своей актуальности.
Другой немаловажной особенностью юмора в произведении является его развлекательный характер. Однако говоря о легкости и развлекательности комического в "Хидзакуригэ", нужно сделать оговорку о том, что ряд сцен произведения уже отходит от беззаботного и безобидного юмора, обнаруживая в себе элементы сатиры. Одной из важнейших сцен такого характера является уже упомянутый выше эпизод, где герои в самом начале своего путешествия встречают процессию даймё̄. Ядзи и Кита позволяют себе крайне непочтительное поведение по отношению к процессии, что весьма странно, учитывая реалии социального устройства того времени. Кроме того, по отношению к самому даймё̄ и его спутникам они отпускают достаточно грубые, жесткие шутки с сексуальным подтекстом, разительно отличающиеся от "легкого юмора", характерного для большей части сцен "Хидзакуригэ". Еще один эпизод подобного рода - столкновение героев с религиозной процессией в пятой части произведения. В этой сцене Икку рисует образ неприглядного буддийского священника с красной рожей, покрытой оспинами и заросшей волосами, который во время чтения молитвы плюется и громко бранится. При этом толпа бездумно повторяет каждое движение и каждое слово священника, так что молитва, в конце концов, превращается в фарс, вызывая насмешку главных героев. Конечно, в силу того, что произведение создавалось прежде всего в коммерческих целях и должно было отвечать читательским ожиданиям, а также в свете усилившегося контроля властей над литературной сферой, "Хидзакуригэ" не содержит в себе явной социальной критики. При этом, однако, очевидно, что путем введения подобных сцен, Икку подспудно выражает свое недовольство некоторыми сторонами жизни современного ему общества. Этот момент часто игнорируется в исследованиях "Хидзакуригэ", многие авторы которых утверждают, что произведение полностью лишено какого бы то ни было сатирического, критического аспекта.
2.1.4 "Хидзакуригэ" как "художественный путеводитель". Измерение тракта То̄кайдо̄ в произведении
Одним из основных факторов, обеспечивших "Хидзакуригэ" огромную популярность среди читателей, безусловно, был тот факт, что повествование в произведении строилось вокруг путешествия. Учитывая возросший интерес населения к поездкам по стране, сочинение Икку как нельзя лучше вписывалось в традицию литературы о путешествиях, корни которой уходят глубоко в японскую историю.
Произведения о путешествиях создавались обычно в рамках трех главных направлений: путевых дневников, продолжавших традицию литературы о достопримечательностях мэйсё 名所; заметок о путешествиях до̄тю̄ки 道中記, по форме напоминавших, скорее, путеводители; и художественных произведений о путешествиях. "Хидзакуригэ" примыкает к третьему направлению, иногда также именуемому "художественными путеводителями". Их функции не сводятся к сухому описанию маршрута, скорее, они в занимательной форме знакомят читателя с особенностями быта и культуры разных регионов страны, так что можно предположить, что читали их обычно не в дороге, а дома, при этом неважно, имелся ли у читателя опыт поездок по стране или нет. Предметом интереса данных сочинений могли становиться различные японские провинции, однако одним из наиболее популярных для описания маршрутов, несомненно, был тракт То̄кайдо̄ как главная транспортная артерия Японии эпохи Токугава, соединявшая Эдо с Киото, и его пятьдесят три почтовые станции.
Прямыми предшественниками "Хидзакуригэ" в сфере "художественных путеводителей" были два произведения XVII в., уже упомянутые в предыдущем разделе - "Тикусай" Томияма До̄я и "То̄кайдо̄ мэйсёки" Асаи Рё̄и. Влияние этих сочинений на "Хидзакуригэ" отмечал в своих работах уже Ямагути Такаси, говоривший о том, что успех произведения Икку был обеспечен прежде всего удачным заимствованием мотива путешествия, а также техники взаимодействия главных героев из "Тикусай" и "То̄кайдо̄ мэйсёки". Кроме того, идея вставки в повествование многочисленных комических стихов кё̄ка, похоже, также восходит к "То̄кайдо̄ мэйсёки". Тем не менее, произведение Рё̄и по большей части представляет собой путеводитель, в котором длинные монологи, содержащие подробную практическую информацию и историческую справку, периодически прерываются забавными диалогами персонажей, тогда как "Хидзакуригэ" по своей сути является художественным сочинением с элементами практического руководства для путешественников. Как считает Накамура Юсихико, продолжатель линии исследований Ямагути, "Хидзакуригэ", которое первоначально действительно могло задумываться в качестве путеводителя, основанного на поездке Икку в Хаконэ, с выходом продолжений перешло в разряд художественных произведений и скорее всего пользовалось популярностью среди тех, кому уже доводилось путешествовать по То̄кайдо̄.
При этом почти все исследователи отмечают, что Икку, в отличие от его предшественников, не интересуют описания исторических памятников и прекрасных пейзажей, открывающихся взору путешествующего по То̄кайдо̄. Герои Икку, прикрываясь благородной целью - паломничеством в храм Исэ, на самом деле отправляются в путь в поисках чувственных наслаждений и приключений. Было ли это сделано в угоду запросам читателей, или же, как утверждает Мацуда Осаму, "если считать, что Икку сознательно [исключил эти описания], то это является достаточно ярким проявлением своенравия писателя", до конца не ясно. Тем не менее, большая часть информации о локациях, между которыми происходит перемещение героев, имеет сугубо практический характер. Знаменитые кушанья каждой провинции, известные товары местного производства, популярные бордели, цены на еду, выпивку и транспорт, лучшие постоялые дворы - все эти сведения в обилии встречаются на страницах "Хидазкуригэ". Самая свежая рыба - в Фудзикава 藤川, вкуснейшие жареные ракушки - в Томита 富田, в Фуруити неплохой "веселый" квартал, а в Цу 津 полно красавиц из Киото, "на них шелковые нижние одежды косодэ, а сверху - тщательно подобранные юката, украшены даже упряжи их лошадей, позвякивающие колокольчиками - подобные факты встречаются в "Хидзакуригэ" сплошь и рядом. При этом пространство тракта То̄кайдо̄ не предстает перед читателем как некое идеализированное измерение, полное лишь приятных развлечений: Икку честно описывает все трудности, с которыми приходится сталкиваться путешествующему по дорогам Японии. Еда часто оказывается невкусной и несвежей, но при этом дорогой, как например, тухлая рыба и разбавленное сакэ, предложенное героям в Сироко 白子. Разрекламированные местные товары оказываются низкокачественными, а торговцы обыкновенно нечисты на руку, возницы и лодочники требуют с путешественников огромные суммы за свои услуги, а постоялые дворы часто убоги и полны шумных постояльцев. Однако тон повествования оптимистичен, и несмотря на все невзгоды, читатель вслед за неунывающими и свободными от предрассудков Ядзи и Кита следует от чайного домика к постоялому двору, погружаясь в пространство тракта То̄кайдо̄ и ускользая от окружавшей его обыденной реальности.
Таким образом, в "Хидзакуригэ" создается особое пространственное измерение, дискретное по своей природе, что было традиционно для репрезентации тракта То̄кайдо̄ в литературе и изобразительном искусстве. Опорными пунктами повествования "Хидзакуригэ" являются именно постоялые дворы, чайные домики, забегаловки, магазины и прочие подобные объекты, тогда как подробности перемещения героев между этими локациями в большинстве случаев опускаются. Это дополнительно подтверждает вышеприведенный тезис о том, что "Хидзакуригэ" стоит рассматривать, скорее, как собрание эпизодических фрагментов, объединенных общим мотивом, главными героями, и, безусловно, пространством То̄кайдо̄, благодаря многообразию и изменчивости которого и становятся возможными все те комичные ситуации, в которые попадают герои.