Файл: Л. Г. Рябова Язык и стиль служебного документа Иркутск 2012 удк 811 р 98.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 02.12.2023
Просмотров: 464
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
и под.) свидетельствует об историческом прошлом этих слов: в их составе изначально были редуцированные (ослабленные) гласные ер Ъ и ерь Ь, которые под ударением звучали, как [о] и [э], а без ударения не звучали совсем, например: сънъ — сънá, дьнь — дьня.
Иначе обстоит дело со словами иноязычными, пришедшими из других языков. Если слово в русский язык заимствовано, в нём не могут находиться потомки древнерусского языка — ер и ерь, т. е. беглой гласной в его составе быть не может.
Иноязычные по происхождению слова следует склонять без выпадения гласной. К словам, в которых ошибка частотна, относятся брелок, бюллетень и валет. Покажем нормы склонения.
Аналогично, т. е. без выпадения гласных о, е, образуются формы множественного числа: брелоки, бюллетени, валеты.
Связь склоняемости с одушевлённостью / неодушевлённостью существительных.
Склонение существительных связано с другими его грамматическими свойствами, в частности, с одушевлённостью / неодушевлённостью. Мы можем заметить это, обратив внимание на вопросы винительного падежа: вижу — кого? — для одушевлённых существительных, но: вижу — что? — вопрос для неодушевлённых. Падежные вопросы всех других падежей стоят попарно в одинаковой форме: кто? — что? кого? — чего? кому? — чему? и т. д.
Носители языка, получив знания по рассматриваемым вопросам в детском возрасте, обычно отождествляют грамматическую категорию одушевлённости / неодушевлённости с понятиями живое — неживое. Однако они не тождественны. Категория одушевлённости / неодушевлённости сегодня является чисто грамматической, сугубо языковой, т. е. далеко не всегда соотносится с понятиями живого — неживого и проявляет себя в образовании падежных форм. Происходит это потому, что языковые особенности складывались в далёкой древности, когда представления о живом и неживом отличались от современных. В грамматике закрепились изначальные представления.
В современном русском языке одушевлённые и неодушевлённые существительные различаются формами винительного падежа — в отдельных случаях единственного числа, но всегда — множественного. Покажем эту особенность русской грамматики на примере слова кукла. Сравним его склонение со склонением явно одушевлённого и явно неодушевлённого существительных. Поскольку существительное кукла относится к первому склонению для сравнения мы также возьмём существительные первого склонения — на -а, -я,. Значком ø показано нулевое окончание.
Материал таблицы показывает, что в единственном числе существительные, независимо от одушевлённости / неодушевлённости имеют по падежам одинаковые окончания. Но во множественном числе — обратим внимание на винительный падеж — одушевлённые существительные (девочка) отличаются от неодушевлённых (шапка) тем, что дают совпадение форм винительного падежа с родительным: вижу — кого? — девочек, кукол и нет — кого? — девочек, кукол. А неодушевлённые совпадают в формах винительного и именительного падежей: вижу — что? — шапки, есть — что? — шапки.
Подчеркнём: мы говорим не о придуманных правилах, а о внутренних закономерностях языка, которые часто не осознаются, но проявляют себя в речи. Мы произносим, не задумываясь: вижу кукол (а не вижу куклы), это свидетельство того, что в русском языке существительное кукла на глубинном уровне осознаётся как одушевлённое, при этом понимаем, что кукла — предмет, а не живое существо. Почему сложилась такая асимметрия грамматических и житейских представлений, разговор отдельный. Это связано с историей языка, историй верований наших предков.
Существительные второго склонения (мужского рода с нулевым окончанием — на согласный) демонстрируют разницу между одушевлёнными и неодушевлёнными как в единственном, так и во множественном числе.
Наиболее интересны и показательны в этом отношении имена существительные мертвец, покойник, труп. Слова эти являются синонимами, т. е. совпадают в понятийном значении: неживой человек, бездыханное тело. Однако пришли в русский язык разными путями, в разное время, поэтому на их грамматических признаках отразились представления о реальности, характерное для соответствующих временных периодов.
Сопоставим парадигмы склонения названных существительных.
Особенности склонения показывают, что существительные мертвец, покойник мы склоняем как одушевлённые: формы винительного падежа совпадают с формами родительного падежа, а существительное труп воспринимаем и склоняем как неодушевлённое: формы винительного падежа совпадают с формами именительного.
Слова, употребляемые для названий лиц (жертва, лицо, личность, персонаж, создание, существо), рекомендуется употреблять как одушевлённые. Например: подстерегают жертв66.
Подобные проблемы возникают также при склонении существительных валет, вирус, микроб, робот и некоторых других67.
4.2.1.2. Склонение имён собственных (личных имён)
Склонение личных имён, как правило, не вызывает трудностей, поскольку большинство личных имён имеет давнюю традицию употребления, оформлены в соответствии с грамматическими нормами русского языка, частотны, т. е. привычны, устоялись во всех формах.
Вместе с тем есть личные имена, которые создают некоторые трудности в употреблении. Рассмотрим эти имена.
Во-первых, обращает на себя внимание парадигма женского личного имени Любовь, которая отличается от парадигмы нарицательного существительного: нарицательное склоняется с беглой гласной, при склонении имени собственного беглой гласной нет (см. падежи родительный, дательный, предложный), основа слова неизменна.
Этот пример показателен тем, что он демонстрирует языковую тенденцию отграничивать в склонении имена собственные от нарицательных. Ниже мы увидим ту же особенность в склонении фамилий. В данном случае прослеживается более общая закономерность разграничения человека и не-человека (животных, предметы).
Во-вторых, необходимо обратить внимание на склонение женских личных имён, оканчивающихся на –ия.
Вспомним, что существительные на –ия (
Иначе обстоит дело со словами иноязычными, пришедшими из других языков. Если слово в русский язык заимствовано, в нём не могут находиться потомки древнерусского языка — ер и ерь, т. е. беглой гласной в его составе быть не может.
Иноязычные по происхождению слова следует склонять без выпадения гласной. К словам, в которых ошибка частотна, относятся брелок, бюллетень и валет. Покажем нормы склонения.
| Падеж | Вспомогательные слова и вопросы | Иноязычные слова | ||
| И. | есть — что? | брелок | бюллетень | валет |
| Р. | нет — чего? | брелока | бюллетеня | валета |
| Д. | дать — чему? | брелоку | бюллетеню | валету |
| В. | вижу — что? | брелок | бюллетень | валета |
| Т. | доволен — чем? | брелоком | бюллетенем | валетом |
| П. | думаю — о чём? | о брелоке | о бюллетене | о валете |
Аналогично, т. е. без выпадения гласных о, е, образуются формы множественного числа: брелоки, бюллетени, валеты.
Связь склоняемости с одушевлённостью / неодушевлённостью существительных.
Склонение существительных связано с другими его грамматическими свойствами, в частности, с одушевлённостью / неодушевлённостью. Мы можем заметить это, обратив внимание на вопросы винительного падежа: вижу — кого? — для одушевлённых существительных, но: вижу — что? — вопрос для неодушевлённых. Падежные вопросы всех других падежей стоят попарно в одинаковой форме: кто? — что? кого? — чего? кому? — чему? и т. д.
Носители языка, получив знания по рассматриваемым вопросам в детском возрасте, обычно отождествляют грамматическую категорию одушевлённости / неодушевлённости с понятиями живое — неживое. Однако они не тождественны. Категория одушевлённости / неодушевлённости сегодня является чисто грамматической, сугубо языковой, т. е. далеко не всегда соотносится с понятиями живого — неживого и проявляет себя в образовании падежных форм. Происходит это потому, что языковые особенности складывались в далёкой древности, когда представления о живом и неживом отличались от современных. В грамматике закрепились изначальные представления.
В современном русском языке одушевлённые и неодушевлённые существительные различаются формами винительного падежа — в отдельных случаях единственного числа, но всегда — множественного. Покажем эту особенность русской грамматики на примере слова кукла. Сравним его склонение со склонением явно одушевлённого и явно неодушевлённого существительных. Поскольку существительное кукла относится к первому склонению для сравнения мы также возьмём существительные первого склонения — на -а, -я,. Значком ø показано нулевое окончание.
| | Единственное число | Множественное число | |||||
| Одушевл. сущ. | Неодуш сущ. | Существ. кукла | Одуш. сущ. | Неодуш. сущ. | Сущ. кукла | ||
| И. | девочка | шапка | кукла | девочки | шапки | куклы | |
| Р. | девочки | шапки | куклы | девочекø | шапокø | куколø | |
| Д. | девочке | шапке | кукле | девочкам | шапкам | куклам | |
| В. | девочку | шапку | куклу | девочекø | шапки | куколø | |
| Т. | девочкой | шапкой | куклой | девочками | шапками | куклами | |
| П. | о девочке | о шапке | о кукле | о девочках | о шапках | о куклах | |
Материал таблицы показывает, что в единственном числе существительные, независимо от одушевлённости / неодушевлённости имеют по падежам одинаковые окончания. Но во множественном числе — обратим внимание на винительный падеж — одушевлённые существительные (девочка) отличаются от неодушевлённых (шапка) тем, что дают совпадение форм винительного падежа с родительным: вижу — кого? — девочек, кукол и нет — кого? — девочек, кукол. А неодушевлённые совпадают в формах винительного и именительного падежей: вижу — что? — шапки, есть — что? — шапки.
Подчеркнём: мы говорим не о придуманных правилах, а о внутренних закономерностях языка, которые часто не осознаются, но проявляют себя в речи. Мы произносим, не задумываясь: вижу кукол (а не вижу куклы), это свидетельство того, что в русском языке существительное кукла на глубинном уровне осознаётся как одушевлённое, при этом понимаем, что кукла — предмет, а не живое существо. Почему сложилась такая асимметрия грамматических и житейских представлений, разговор отдельный. Это связано с историей языка, историй верований наших предков.
Существительные второго склонения (мужского рода с нулевым окончанием — на согласный) демонстрируют разницу между одушевлёнными и неодушевлёнными как в единственном, так и во множественном числе.
Наиболее интересны и показательны в этом отношении имена существительные мертвец, покойник, труп. Слова эти являются синонимами, т. е. совпадают в понятийном значении: неживой человек, бездыханное тело. Однако пришли в русский язык разными путями, в разное время, поэтому на их грамматических признаках отразились представления о реальности, характерное для соответствующих временных периодов.
Сопоставим парадигмы склонения названных существительных.
| | Одушевлённые сущ. | Неодуш. | Одушевлённые сущ. | Неодуш. | |||||
| И. | мертвецø | покойникø | трупø | мертвецы | покойники | трупы | |||
| Р. | мертвеца | покойника | трупа | мертвецов | покойников | трупов | |||
| Д. | мертвецу | покойнику | трупу | мертвецам | покойникам | трупам | |||
| В. | мертвеца | покойника | трупø | мертвецов | покойников | трупы | |||
| Т. | мертвецом | покойником | трупом | мертвецами | покойниками | трупами | |||
| П. | о мертвеце | о покойнике | о трупе | о мертвецах | о покойниках | о трупах | |||
Особенности склонения показывают, что существительные мертвец, покойник мы склоняем как одушевлённые: формы винительного падежа совпадают с формами родительного падежа, а существительное труп воспринимаем и склоняем как неодушевлённое: формы винительного падежа совпадают с формами именительного.
Слова, употребляемые для названий лиц (жертва, лицо, личность, персонаж, создание, существо), рекомендуется употреблять как одушевлённые. Например: подстерегают жертв66.
Подобные проблемы возникают также при склонении существительных валет, вирус, микроб, робот и некоторых других67.
4.2.1.2. Склонение имён собственных (личных имён)
Склонение личных имён, как правило, не вызывает трудностей, поскольку большинство личных имён имеет давнюю традицию употребления, оформлены в соответствии с грамматическими нормами русского языка, частотны, т. е. привычны, устоялись во всех формах.
Вместе с тем есть личные имена, которые создают некоторые трудности в употреблении. Рассмотрим эти имена.
Во-первых, обращает на себя внимание парадигма женского личного имени Любовь, которая отличается от парадигмы нарицательного существительного: нарицательное склоняется с беглой гласной, при склонении имени собственного беглой гласной нет (см. падежи родительный, дательный, предложный), основа слова неизменна.
| Падеж | Вспомогательные слова и вопросы | Имя нарицательное | Имя собственное |
| Именительный | есть — кто? что? | Любовь | Любовь |
| Родительный | нет — кого? чего? | Любви | Любови |
| Дательный | дать — кому? чему? | любви | Любови |
| Винительный | вижу — кого? что? | Любовь | Любовь |
| Творительный | доволен — кем? чем? | любовью | Любовью |
| Предложный | думаю — о ком? о чём? | о любви | о Любови |
Этот пример показателен тем, что он демонстрирует языковую тенденцию отграничивать в склонении имена собственные от нарицательных. Ниже мы увидим ту же особенность в склонении фамилий. В данном случае прослеживается более общая закономерность разграничения человека и не-человека (животных, предметы).
Во-вторых, необходимо обратить внимание на склонение женских личных имён, оканчивающихся на –ия.
Вспомним, что существительные на –ия (