Файл: Социальное конструирование реальности Трактат по социологии знания.pdf

38
Рассматривая процесс накопления знания в обществе в ходе исторического развития, можно пред- положить, что вследствие разделения труда специфическо-ролевое знание будет расти быстрее, чем общедоступное и релевантное для всех знание. Умножение специфических задач, связанное с разде- лением труда, требует стандартизованных решений, которые было бы легко усвоить и передать сле- дующим поколениям. В свою очередь для принятия этих решений требуется специализированное знание определенных ситуаций и связи средств и целей, в терминах которого ситуации являются со- циально определенными. Иначе говоря, появятся специалисты, каждый из которых должен будет знать то, что необходимо для выполнения его конкретной задачи.
Для накопления специфическо-ролевого знания общество должно быть устроено таким образом, чтобы определенные индивиды могли сосредоточиться на своей специальности. Если в сообществе охотников определенные индивиды (129:) должны стать специалистами в области изготовления ору- жия, их следует обеспечить всем необходимым, чтобы освободить от охоты, которой заняты все взрослые мужчины. Такое более отвлеченное специализированное знание, как знание мистагогов или других интеллектуалов требует аналогичной социальной организации. Во всех этих случаях специа- листы становятся управляющими теми секторами запаса знания, которые были социально предписа- ны им.
В то же время важной частью релевантного для всех знания является типология специалистов. Ес- ли специалисты определяются как индивиды, которые знают свою специальность, каждый должен знать, кем являются необходимые им специалисты. Рядовой человек не надеется узнать сложности магии, воздействующей на плодородие или снимающей злые чары. Что он должен знать, так это ка- кого мага позвать в случае нужды того или иного рода. Таким образом, типология экспертов (кото- рую современные социальные работники называют вспомогательным указателем) является частью общедоступного, релевантного для всех запаса знания, тогда как знание, необходимое для эксперти- зы, таковым не является. Практические трудности, которые могут возникать в определенных общест- вах (например, когда есть конкурирующие группы экспертов или когда специализация становится на- столько сложной, что неспециалист оказывается в тупике), не слишком интересуют нас на данном этапе.
Следовательно, анализировать взаимосвязь между ролями и знанием можно с двух одинаково важных точек зрения. Если рассматривать ее (130:) в перспективе институционального порядка, роли оказываются институциональными репрезентациями и звеньями, опосредующими институционально объективированные системы знания
42
. Если рассматривать ее в перспективе различных ролей, каждая роль несет в себе часть социально определенного знания. Безусловно, обе перспективы указывают на один и тот же глобальный феномен, представляющий собой сущность общественной диалектики. Ис- ходя из первой перспективы, можно сказать, что общество существует лишь в той мере, в какой ин- дивиды осознают его; исходя из второй — что индивидуальное сознание социально детерминирова- но. Если свести это к проблеме ролей, то можно сказать, что, с одной стороны, институциональный порядок реален лишь постольку, поскольку реализуется в исполняемых ролях, а с другой стороны — роли представляют институциональный порядок, который определяет их характер (включая и то, что они являются носителями знания) и придает им объективный смысл.
Анализ ролей особенно важен для социологии знания, так как он раскрывает связь между макро- скопическими смысловыми универсумами, объективированными в обществе, и способами, посредст- вом которых эти универсумы становятся субъективно реальными для индивидов. Так что теперь ока- зывается возможным проанализировать, к примеру, макроскопические социальные корни религиоз- ного мировоззрения определенных общностей (классов, этнических групп, интеллектуальных кру- гов), а также способ, каким это мировоззрение проявляется в сознании индивида. Проанализировать и то, и другое (131:) одновременно можно лишь в том случае, если исследуются способы связи индиви- да с рассматриваемой общностью во всей полноте его социальной деятельности. Такое исследование было бы неизбежно исследованием в области ролевого анализа. д. Границы и способы институционализации
До сих пор мы рассматривали институционализацию в терминах существенных характеристик, которые можно было бы считать социологическими константами. Очевидно, что в данном исследова- нии мы не можем дать даже краткого обзора бесчисленных вариаций и комбинаций этих констант в их воплощении в исторической реальности. Эту задачу можно было бы решить, лишь написав уни- версальную историю с точки зрения социологической теории. Существует, однако, ряд исторических разновидностей характера институтов, столь важных для конкретного социологического анализа, что их следует рассмотреть хотя бы кратко. Конечно, наше внимание будет опять сосредоточено на взаи- мосвязи между институтами и знанием.

39
Исследуя любой конкретный институциональный порядок, можно задать следующий вопрос: ка- ковы границы институционализации в рамках всей совокупности социальных действий данной общ- ности? Иначе говоря, насколько велик сектор институционализированной деятельности в сравнении с сектором неинституционализированным?
43
Понятно, что по этому вопросу нет исторического едино- образия, так как разные общества допускают большие или меньшие возможности для институциона- лизированных действий. (132:) Нам важно понять, какие же факторы определяют большие или мень- шие границы институционализации.
Формально границы институционализации зависят от всеобщности релевантных структур. Если многие или большая часть релевантных структур повсеместно разделяются членами общества, гра- ницы институционализации будут широкими. Если лишь некоторые релевантные структуры повсе- местно разделяются, границы институционализации будут узкими. В последнем случае существует возможность, что институциональный порядок будет весьма фрагментарным, поскольку определен- ные релевантные структуры разделяются отдельными группами, а не обществом в целом.
В эвристическом смысле было бы полезно поразмышлять здесь в терминах идеально-типических крайностей. Можно представить общество, в котором институционализация является полной. В та- ком обществе все проблемы — общие, все решения этих проблем социально объективированы и все социальные действия институционализированы. Институциональный порядок охватывает всю соци- альную жизнь, которая напоминает непрерывное исполнение сложной чрезвычайно стилизованной литургии. Здесь нет или почти нет специфическо-ролевого распределения знания, так как все роли исполняются в ситуациях в равной степени релевантных для всех деятелей. Эту эвристическую мо- дель полностью институционализированного общества (достойная кошмара тема, отметим по ходу дела) можно слегка видоизменить, представив, что все социальные действия институционализирова- ны, но не только вокруг (133:) общих проблем. Хотя стиль жизни в таком обществе, предписываемый его членам, был бы столь же суровым, все же здесь была бы больше степень специфическо-ролевого распределения знания. Так сказать, одновременно совершалось бы несколько литургий. Нет необхо- димости говорить, что ни такой модели полностью институционализированного общества, ни ее мо- дификации мы не обнаружим в истории. Общества, существующие в действительности, можно рас- сматривать лишь в терминах их приближения к этому крайнему типу. Тогда можно сказать, что при- митивные общества приближаются к этому типу в гораздо большей степени, чем цивилизованные
44
Можно даже сказать, что в развитии архаических цивилизаций заметно прогрессивное движение в противоположную от этого типа сторону
45
Его крайней противоположностью было бы общество, в котором существует только одна общая проблема и институционализируются лишь те действия, которые связаны с этой проблемой. В таком обществе почти не было бы общего запаса знания, так как практически всякое знание — специфиче- ско-ролевое. Если говорить о макроскопических обществах, то даже приближений к этому типу не существует в исторической реальности. Но определенного рода приближения к нему можно обнару- жить в сравнительно небольших социальных образованиях — например, в освободившихся колониях, где общие интересы сводятся к экономическим мероприятиям, или в военных экспедициях, состоя- щих из ряда племенных или этнических соединений, единственная (134:) общая проблема у которых
— ведение войны.
Помимо развития социологического воображения, подобный эвристический вымысел полезен лишь в той степени, в какой он помогает прояснить условия, благоприятствующие приближению к нему. Наиболее общее условие — определенная степень разделения труда с сопутствующей диффе- ренциацией институтов
46
. Любое общество, в котором увеличивается разделение труда, движется в сторону, противоположную от вышеописанного первого крайнего типа. Другое общее условие, тесно связанное с предыдущим, — наличие экономических излишков, позволяющее определенным инди- видам или группам заниматься специализированной деятельностью, непосредственно не связанной с поддержанием жизни
47
. Как мы видели, наличие этих специализированных видов деятельности при- водит к специализации и сегментации общего запаса знания. Это дает возможность знанию, которое может быть отделено субъектом от любой социальной релевантности, стать «чистой теорией»
48
. Это означает, что определенные индивиды (если вернуться к нашему предыдущему примеру) освобожде- ны от охоты не только для того, чтобы ковать оружие, но и придумывать мифы. Так что теперь у нас есть «теоретическая жизнь» с присущим ей распространением специализированных систем знания, которые находятся в ведении специалистов, чей социальный престиж в действительности может за- висеть от их неспособности делать что-либо, помимо теоретизирования. Это порождает ряд теорети- ческих проблем, к которым мы вернемся позднее. (135:)
Однако институционализация не является необратимым процессом, несмотря на тот факт, что од- нажды созданные институты имеют тенденцию сохраняться
49
. По многим историческим причинам границы институционализированных действий могут уменьшаться; в отдельных областях социальной

40
жизни может иметь место деинституци-онализация
50
. Например, частная сфера, появляющаяся в со- временном индустриальном обществе, значительно деинституционализирована в сравнении с пуб- личной сферой
51
Следующий вопрос, от решения которого будут зависеть различия исторических институциональ- ных порядков, — какова взаимосвязь различных институтов друг с другом на уровнях действий и значений?
52
Что касается первого крайнего вышеуказанного типа, то здесь налицо единство институ- циональных действий и значений в каждой субъективной биографии. Весь социальный запас знания актуализирован в каждой индивидуальной биографии. Каждый делает все и знает все. Проблема ин- теграции значений (то есть смысловой взаимосвязи различных институтов) является исключительно субъективной. Объективный смысл институционального порядка представляется каждому индивиду как данный, общеизвестный и само собой разумеющийся в качестве такового. Если здесь вообще су- ществует какая-либо проблема, то лишь вследствие субъективных трудностей индивида, связанных с интернализацией социально принятых значений.
Чем большим будет отклонение от этой эвристической модели (в реально существующих общест- вах), тем большими будут модификации (136:) данности институциональных значений. На первые две мы уже указывали: сегментация институционального порядка, когда определенные типы индиви- дов совершают определенные действия; социальное распределение знания, когда специфическо- ролевое знание закреплено за определенными типами. По мере их развития возникает новая конфигу- рация на уровне смысла. Теперь проблема относительно интеграции значений в рамках всего общест- ва становится объективной. Эта проблема — совершенно иного рода, чем субъективная проблема, связанная с приведением в соответствие смысла, который индивид придает своей биографии, с тем смыслом, которым ее наделяет общество. Различие между ними столь же велико, сколь между пропа- гандой, убеждающей других, и личными воспоминаниями, которыми убеждают себя.
В нашем примере с треугольником мужчина-женщина-лесбиянка мы подошли, наконец, к тому, чтобы показать: нельзя априорно утверждать, что различные процессы институционализации будут
«поддерживать друг друга». Релевантную структуру, разделяемую мужчиной и женщиной (А-В) не следует объединять с теми, которые разделяют женщина с лесбиянкой (В-С) и лесбиянка с мужчиной
(С-А). Разрозненные институциональные процессы могут продолжать сосуществовать друг с другом без всеохватывающей интеграции. Далее мы утверждаем: эмпирический факт, что институты под- держивают друг друга, несмотря на невозможность априорного допущения этого, может быть принят в расчет лишь в отношении рефлектирующего сознания (137:) индивидов, налагающих определенную логику своего восприятия на некоторые институты. Теперь мы можем несколько развить это утвер- ждение, допустив, что один из трех индивидов (предположим, мужчина) будет неудовлетворен от- сутствием симметрии в этой ситуации. Это не значит, что разделяемые им релевантности (A-B и C-A) изменились для него. Скорее, его теперь беспокоит релевантность, которую он раньше не разделял
(B-C). Вероятно, потому, что она вступает в противоречие с его собственными интересами (C прово- дит слишком много времени, занимаясь любовью с B, и пренебрегает своей совместной с ним дея- тельностью по выращиванию цветов) или потому, что у него есть теоретические амбиции. В любом случае он хочет объединить три разрозненные релевантности и сопутствующие им процессы хаби- туализации в связное осмысленное целое A-B-C. Как он может это сделать?
Представим, что он религиозный гений. В один прекрасный день он преподносит двум другим но- вую мифологию. Мир был сотворен в два этапа, суша создана богом-творцом при совокуплении с од- ной из своих сестер, а море — в акте взаимной мастурбации его сестер-близнецов. И когда мир был таким образом создан, бог-творец присоединился к сестрам-близнецам в великом танце цветов, в ре- зультате чего на суше появляются флора и фауна. Таким образом, существующая трехгранность гете- росексуальности, лесбиянства и возделывания цветов есть не что иное, как имитация человеком архе- типических действий богов. Неплохо? Читателю, имеющему кое-какие познания в области сравни- тельной мифологии, нетрудно (138:) будет найти исторические параллели этой космогонической кар- тины. У нашего мужчины могут возникнуть некоторые трудности с тем, чтобы убедить других при- нять его теорию, то есть он столкнется с проблемой пропаганды. Однако, если предположить, что у В и С тоже есть практические трудности с осуществлением их различных проектов или (менее вероят- но) что они вдохновились космической картиной, нарисованной А, тогда есть шанс, что его схема, возможно, приобретет популярность. Однажды он преуспел, и с тех пор все три индивида «знают», что некоторые их действия совершаются вместе для всего сообщества (включающее А-В-С), и это
«знание» будет оказывать влияние на то, что происходит в данной ситуации. Например, С теперь мо- жет быть более расположенной делить свое время поровну между двумя главными занятиями.
Если наш пример кажется притянутым за уши, можно попробовать сделать его более убедитель- ным, представив процесс секуляризации в сознании нашего религиозного гения. Мифология больше не внушает доверия. Ситуацию следует объяснить посредством социальной науки. Это, конечно,

41
очень легко. Очевидно (то есть для нашего религиозного гения, превратившегося в социального уче- ного), что два вида социальной деятельности, присутствующих в нашей ситуации, выражают глубоко укорененные психологические потребности ее участников. Он «знает», что фрустрация этих потреб- ностей приведет к «дисфункциональным» напряжениям. С другой стороны, то, что наше трио прода- ет цветы кокоса на другой конец острова, — это факт. И это решает (139:) дело. Поведение образцов
А-В и В-С функционально в терминах экономической сферы «социальной системы». А-В-С — не что иное, как рациональное следствие функциональной интеграции на межсистемном уровне. Так что ес- ли А преуспеет, пропагандируя двум девушкам свою теорию, их «знание» функциональных импера- тивов данной ситуации будет иметь определенные последствия в виде контроля за их поведением.
Mutatis mutandis, будем придерживаться той же самой аргументации, если отвлечемся от идилли- ческой лицом-к-лицу ситуации нашего примера и перейдем на макросоциальный уровень. Сегмента- ция институционального порядка и сопутствующее ей распределение знания ведут к проблеме обес- печения интегративных значений, которые будут охватывать все общество и придавать всеохваты- вающий контекст объективного смысла фрагментарному социальному опыту и знанию индивида. Бо- лее того, всеохватывающая интеграция значений будет не единственной проблемой. Возникает также проблема легитимации институциональной деятельности одного типа деятеля по отношению к дру- гим типам. Мы можем предположить, что существует смысловой универсум, придающий объектив- ный смысл деятельности воинов, фермеров, торговцев и экзорцистов. Это не значит, что у этих типов деятелей не будет противоречия интересов. Даже в рамках общего смыслового универсума у экзор- цистов может возникнуть проблема «объяснения» воинам некоторых своих действий и т.п. Методы такой легитимации исторически весьма различны. (140:)
Другое следствие институциональной сегментации — это возможность существования в обществе изолированных смысловых подуниверсумов, начиная с акцентов на ролевой специализации вплоть до того момента, когда знание становится всецело эзотерическим, в отличие от общего запаса знания.
Такие смысловые подуниверсумы могут быть скрыты или нет от обычного взора. В определенных случаях не только когнитивное содержание эзотерических подуниверсумов, но даже само существо- вание этих подуниверсумов и общностей может быть тайной. Смысловые подуниверсумы конструи- руются в обществе по разным критериям — полу, возрасту, профессии, религиозным предпочтениям, эстетическому вкусу и т.д. Конечно, возможность появления таких подуниверсумов постепенно уве- личивается по мере все большего разделения труда и накопления экономических излишков. В обще- ствах с экономикой, гарантирующей прожиточный минимум, возможна когнитивная разделенность мужчин и женщин, старых воинов и молодых, подобно тому, как она имеет место в «тайных общест- вах», распространенных в Африке и среди американских индейцев. Это дает возможность эзотериче- скому существованию некоторых священников и магов. Такие вполне сформировавшиеся смысловые подуниверсумы, как, скажем, характерные для индусских каст, образованной древнекитайской бюро- кратии или жреческой верхушки Древнего Египта, требуют гораздо более разработанных решений экономической проблемы
51
Подобно любым социальным смысловым системам, подуниверсумы должны (141:) «поддержи- ваться» определенной общностью
54
, то есть группой, которая непрерывно создает рассматриваемые значения, в которой они имеют характер объективной реальности. Между такими группами возмож- ны конфликт или конкуренция. На простейшем уровне может возникнуть конфликт по поводу рас- пределения излишков материальных благ между специалистами, освобожденными, к примеру, от производительного труда. Кто должен официально иметь эту привилегию: все врачи или только те, которые лечат семью повелителя? Или кто должен получать от властей постоянное вознаграждение за труд — тот, кто лечит больных травами или вводя их в состояние транса? Такие социальные кон- фликты легко перерастают в конфликты между соперничающими системами мышления, где каждая стремится самоутвердиться и в лучшем случае дискредитировать, а в худшем — ликвидировать кон- курирующую систему знания. В современном обществе мы продолжаем сталкиваться с подобными конфликтами (как социально-экономическими, так и когнитивными) между ортодоксальной медици- ной и такими ее конкурентами, как хиропрактика, гомеопатия или Христианская Наука. В развитых индустриальных обществах с их громадными экономическими излишками, позволяющими огромно- му количеству индивидов посвящать все свое время даже самым темным занятиям, конкуренция ме- жду множеством смысловых подуниверсумов любого мыслимого рода становится нормальным по- ложением дел
55
С установлением смысловых подуниверсумов возникает масса перспектив видения общества
(142:) в целом, рассматривающих общество под углом зрения собственного подуниверсума. Хироп- рактик смотрит на общество под углом зрения иным чем у профессора медицины, поэт — иначе, чем бизнесмен, иудаист — иначе, чем иноверец, и т.д. Само собой разумеется, что эта множественность перспектив весьма усложняет проблему установления стабильной символической завесы для всего

42
общества Каждая перспектива, со всеми ее теориями или даже Weltanschauungen, будет связана с конкретными социальными интересами группы, которая ее придерживается. Однако это не означает, что различные перспективы, не говоря уж о теориях или Weltanschauungen, — не что иное, как меха- ническое отражение социальных интересов Особенно на теоретическом уровне вполне можно дос- тичь значительной степени отделения знания от биографических и социальных интересов его носите- лей. Таким образом, могут существовать вполне вещественные социальные причины того, почему ев- реи занимаются определенной научной деятельностью, но невозможно предсказать научные позиции в зависимости от того, кто их занимает — евреи или нет. Иначе говоря, научный смысловой универ- сум может достигать значительной автономии по сравнению с его социальной базой. Хотя на практи- ке возможны отклонения от этого, в теории это верно в отношении любой системы знания и даже когнитивных перспектив видения общества.
Более того, система знания, однажды достигшая уровня относительно автономного смыслового подуниверсума, может оказывать обратное воздействие на общность, продуктом которой она (143:) является. Например, евреи могут стать социальными учеными, потому что у них есть свои особые проблемы в обществе как у евреев. Но после того как они уже приобщены к мышлению научного универсума, они могут не только смотреть на общество под углом зрения, отличным от того, который характерен исключительно для евреев, но даже и их социальная деятельность как евреев может изме- ниться в результате приобщения к новым перспективам социальных наук. Степень такого отделения знания от его экзистенциальных источников зависит от целого ряда исторических переменных (таких, как настоятельность вовлеченных в этот процесс социальных интересов, степень теоретической сложности рассматриваемого знания, его социальная релевантность или иррелевантность и т.д.).
Весьма важен для нашего исследования принцип, согласно которому взаимосвязь между знанием и его социальной основой является диалектической; это означает, что знание — социальный продукт и фактор социального изменения
56
. Мы уже разъясняли этот принцип диалектической связи между со- циальным производством и объективированным миром, являющимся его продуктом; особенно важно помнить об этом, анализируя конкретные смысловые подуниверсумы.
Возрастающее число и сложность этих подуниверсумов делают их все более недоступными для понимания неспециалистов. Они становятся эзотерическими анклавами, «герметически закрытыми»
(в том смысле, что ассоциируются главным образом с Герметической системой тайного знания) для всех, кроме посвященных в эти тайны. (144:)
В связи с возрастающей самостоятельностью подуниверсумов возникают особые проблемы леги- тимации как для посвященных, так и для непосвященных. Непосвященные должны держаться в сто- роне от этих подуниверсумов, иногда оставаясь в неведении даже относительно их существования.
Однако если они не столь несведущи и если подуниверсуму требуются различные специальные при- вилегии и признание значительной части общества, встает проблема: оставить в неведении непосвя- щенных и при этом получить от них признание легитимности этой процедуры. Этого добиваются по- средством различных механизмов устрашения, рациональной и иррациональной пропаганды (обра- щенной как к эмоциям, так и к интересам непосвященных), мистификации и вообще манипуляции престижными символами. Посвященные, с другой стороны, должны поддерживать связь со своим знанием и оберегать его. Это требует разработки как практических, так и теоретических процедур, с помощью которых можно было бы контролировать попытки бегства от этих подуниверсумов. Де- тальнее эту проблему легитимации мы будем рассматривать позднее. А сейчас ее можно проиллюст- рировать. Недостаточно установить эзотерический подуниверсум медицины. Профаны должны по- нять его необходимость и пользу, а медицинское сообщество должно придерживаться стандартов этого подуниверсума. Так, основную массу населения запугивают тем, что, если не следовать советам врача, это может привести к смерти; ее призывают не делать этого по причине прагматической выго- ды от послушания и собственного (145:) страха перед смертью и болезнью. Для того чтобы подчерк- нуть авторитет своей профессии, медицина набрасывает на себя покров вековых символов тайны и власти — от диковинного костюма до непонятного языка, — которые, конечно, все легитимируются как для широкой публики, так и для самих медиков в практических целях. Между тем абсолютно преданные своей профессии представители медицинского мира воздерживаются от «знахарства» (как от того, что находится вне медицинского подуниверсума) не только из-за наличия мощных средств внешнего контроля, но и благодаря всей системе профессионального знания, выдвигающей «научные доказательства» глупости и даже греховности такого отклонения. Иначе говоря, идет в ход весь аппа- рат легитимации для того, чтобы профаны оставались профанами, доктора — докторами и чтобы все были (если такое возможно) довольны.
Особые проблемы возникают в результате того, что темпы изменения институтов и подуниверсу- мов различны
57
. Это затрудняет как всеохватывающую легитимацию институционального порядка, так и специфические легитимации отдельных институтов и подуниверсумов. Феодальное общество с