Файл: Социальное конструирование реальности Трактат по социологии знания.pdf

48
таком контексте даже самые тривиальные дела могут приобрести глубокое значение. Мы уже видели, каким образом эта процедура гарантировала имеющую весьма важное значение легитимацию как ин- ституционального порядка, так и отдельных его секторов.
Символический универсум позволяет также упорядочить различные этапы биографии. В прими- тивных обществах эту номическую функцию первоначально выполняли ритуалы посвящения. Каж- дая ступень индивидуальной биографии выражается в символах, которые соотносятся со всей сово- купностью человеческих значений. Каждая из этих биографических ступеней (ребенок, юноша, взрослый и т.д.) легитимируется в символическом универсуме как способ бытия (чаще всего как та или иная форма связи с миром богов). Нет необходимости пояснять тот очевидный факт, что подоб- ная символизация способствует появлению чувств безопасности и сплоченности. Однако было бы неправильно думать так только о примитивных обществах. Современные психологические теории развития личности могут выполнять ту же самую функцию. В обоих случаях переход индивида от одной биографической ступени к другой может рассматриваться им самим как повторение последо- вательности, определяющейся «природой вещей» или его собственной природой. То есть он может убедить себя, что живет «правильно». Эта «правильность» его (164:) жизненной программы легити- мируется таким образом на самом высоком уровне общности. Оглядываясь на прошлую жизнь и ду- мая о будущем, индивид осмысляет свою биографию в терминах и в контексте универсума, предель- ные координаты которого ему известны.
Та же самая функция легитимации имеет место в случае «правильности» субъективной идентич- ности индивида. В силу самой природы социализации субъективная идентичность — дело довольно сомнительное. Она зависит от отношений индивида со значимыми другими, которые могут меняться или исчезать. Эта сомнительность увеличивается в упоминавшихся выше маргинальных ситуациях, за счет самовосприятий индивида. «Нормальному» восприятию самого себя как обладателя опреде- ленной, стабильной и социально признанной идентичности постоянно угрожают «сюрреалистиче- ские» метаморфозы сновидений и фантазий, даже если эта идентичность остается относительно ус- тойчивой в повседневном социальном взаимодействии. В конечном счете легитимация идентичности происходит в том случае, когда она помещена в контекст символического универсума. Выражаясь мифологически, «настоящее» имя индивида — это имя, данное ему богом. Так что индивид может
«знать, кто он такой» благодаря укорененности его идентичности в космической реальности, защи- щенной от случайностей как социализации, так и неблаговидных самопревращений маргинального опыта. Даже если сосед не знает, кто он такой, и даже если он сам забудет об этом в ночных кошма- рах, он может вернуть себе уверенность в том, что его «истинное Я» — предельно реальная (165:) сущность в предельно реальном универсуме
75
. Боги знают, или психиатрия, или партия. Иными сло- вами, realissimum своей идентичности необязательно легитимировать постоянным знанием себя; для легитимации достаточно, чтобы идентичность была

49
смерти». В лучшем случае этот рецепт сохранит свою значимость, когда собственная смерть станет неминуемой и позволит ему «умереть правильно».
Именно в легитимации смерти отчетливее всего проявляется способность символических универ- сумов к трансцендированию и раскрывается фундаментальный, смягчающий ужас характер предель- ных легитимации верховной реальности повседневной жизни. Главенство социальных объективаций повседневной жизни может сохранять свою субъективную значимость лишь в том случае, если по- вседневная жизнь постоянно (167:) защищена от ужаса. На уровне смысла институциональный поря- док представляет собой защиту от ужаса. Поэтому быть анемическим — значит быть лишенным этой защиты, быть одиноким, подверженным натиску кошмаров. Хотя ужас перед одиночеством, вероят- но, уже задан конституциональной социальностью человека, проявляется он на смысловом уровне в его неспособности вести осмысленное существование в изоляции от номических конструкций обще- ства. Символический универсум защищает индивида от предельного ужаса, гарантируя предельную легитимацию защитным структурам институционального порядка
75
То же самое может быть сказано относительно социальной (в отличие от только что обсуждавшей- ся, индивидуальной) значимости символических универсумов. Они выступают в качестве защитных механизмов как для институционального порядка, так и для индивидуальной биографии. Кроме того, они предусматривают определение социальной реальности, то есть устанавливают границы того, что относится к сфере асоциального взаимодействия. Одно из крайних определений такого рода в прими- тивных обществах гласит, что социальная реальность — это все; даже неорганическая материя рас- сматривается в социальных терминах. Более узкое и более общее определение включает лишь орга- нический и животный миры. Символический универсум классифицирует разные феномены в опреде- ленных категориях иерархии бытия, определяя сферу социального в этой иерархии
76
. Вряд ли нужно говорить, что разным типам людей также предписывается свое место в иерархии бытия и зачастую
(168:) обширные категории этих типов (иногда каждый, находящийся вне рассматриваемой общно- сти) определяются ниже человеческого или совсем иного уровня. Обычно это выражается и лингвис- тически (в крайнем случае название общности будет равнозначным термину «человеческий»). Это далеко не редкость даже в цивилизованных обществах. Например, в символическом универсуме тра- диционной Индии статус тех, кто не относился ни к одной из каст, был ближе к положению живот- ных, чем к человеческому статусу высших каст (легитимацией чего была теория кармы-сансары, ко- торая включала все существа, как человеческие, так и иные). Или во времена испанской конкисты в
Америке у испанцев была возможность воспринимать индейцев как представителей другого антропо- логического вида (легитимацией чего — хотя и недостаточно исчерпывающей — была теория, «дока- зывавшая», что индейцы не могли происходить от Адама и Евы).
Символический универсум упорядочивает также историю. Он связывает коллективные события в единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее. По отношению к прошлому создается
«память», объединяющая всех тех, кто социализирован в данной общности
77
. По отношению к буду- щему создается общая система отсчета для того, чтобы индивид мог планировать свои действия. Так что символический универсум соединяет людей с их предками и потомками в смысловом единстве
78
, которое служит для того, чтобы преодолеть конечность индивидуального опыта и сделать осмыслен- ной человеческую смерть. И тогда все члены общества могут (169:) считать себя сопричастными смысловому универсуму, который существовал до их рождения и будет существовать после их смер- ти. Эмпирическая общность переводится в космический план и становится абсолютно независимой от превратностей индивидуальной судьбы
79
Как мы уже видели, символические универсумы осуществляют исчерпывающую интеграцию всех разрозненных институциональных процессов. Все общество приобретает теперь смысл. Отдельные институты и роли легитимируются благодаря их включению во всеобъемлющий смысловой мир. На- пример, политический порядок легитимируется благодаря его соотнесению с космическим порядком власти и справедливости, а политические роли легитимируются в качестве репрезентаций этих кос- мических принципов. Институт божественного происхождения царской власти в древних цивилиза- циях — блестящий пример того, как действует предельная легитимация такого рода. Важно, однако, понять, что как институциональному порядку, так и порядку индивидуальной биографии постоянно угрожает наличие реальностей, бессмысленных в терминах этих порядков. Легитимация институцио- нального порядка сталкивается также с настоятельной необходимостью сдерживания хаоса. Всякая социальная реальность ненадежна. Все общества конструируются перед лицом хаоса. Постоянно су- ществующая возможность анемического ужаса актуализируется, когда легитимации, сдерживающие опасность, находятся под угрозой или разрушены. Страх, сопровождающий смерть царя, особенно если она была внезапной и насильственной, (170:) выражает этот ужас. Помимо чувств симпатии или практических политических интересов, смерть царя при таких обстоятельствах вызывает ужас перед хаосом. Наглядная иллюстрация этого — обычная реакция на убийство президента Кеннеди. Навер-

50
ное, уже понятно, почему события такого рода должны происходить сразу же после того, как внесены серьезные изменения в определения существующей реальности защитных символов.
Источники символического универсума коренятся в конституции человека. Если человек в обще- стве — конструктор мира, то это возможно благодаря его конституционно данной открытости миру, которая уже содержит конфликт между порядком и хаосом. Человеческое существование ab initio — непрерывная экстернализация. По мере того как человек проявляет себя в деятельности, он конструи- рует мир, в котором экстернализирует себя. В процессе экстернализации он проецирует свои собст- венные значения на реальность. Символические универсумы, утверждающие, что всякая реальность имеет смысл для человека, и обращающиеся ко всему космосу, чтобы показать правильность челове- ческого существования, представляют собой дальнейшее распространение этой проекции
80
б. Концептуальные механизмы поддержания универсума
Рассматриваемый в качестве мысленной конструкции, символический универсум является теоре- тическим. Он возникает в процессе субъективной рефлексии, которая, будучи основана на (171:) со- циальной объективации, приводит к установлению определенных связей между значительными те- мами, укорененными в различных институтах. В этом смысле теоретический характер символических универсумов несомненен, независимо от того, сколь бы нелогичным и несистематичным ни казался такой универсум «неблагожелательному» наблюдателю. Однако в рамках символического универсу- ма можно просто жить, что обычно и делается. Хотя создание символического универсума предпола- гает теоретическую рефлексию со стороны кого-то (кому мир, и в частности институциональный по- рядок, кажутся проблематичными), каждый может жить в этом универсуме в естественной установке.
Если весь институциональный порядок должен быть само собой разумеющимся в качестве смыслово- го единства, то его необходимо легитимировать, «поместив» в символический универсум. Однако при прочих равных условиях сам этот универсум не требует больше никакой легитимации. Во- первых, не символический универсум, а институциональный порядок оказался проблематичным, и, следовательно, к нему имело отношение теоретизирование. Например, если вернуться к предыдущей иллюстрации с легитимацией родства — когда институт двоюродного родства приобретает космиче- ско-мифологическое измерение, — тогда он уже не просто социальный факт, не имеющий никакого
«дополнительного» значения. Однако мифологии можно придерживаться наивно, без теоретической рефлексии по ее поводу.
Лишь после того как символический универсум объективирован в качестве «первого» продукта
(172:) теоретического мышления, возникает возможность систематической рефлексии по поводу при- роды этого универсума. Принимая во внимание тот факт, что символический универсум легитимиру- ет институциональный порядок на самом высоком уровне общности, теоретизирование по поводу символического универсума можно считать легитимацией в квадрате.Все легитимации — начиная с простейших, дотеоретических легитимации разрозненных институциональных значений до космиче- ских установлении символических универсумов — могут в свою очередь считаться механизмами поддержания универсума. Как мы уже видели, для них с самого начала требуется немало концепту- альной изощренности. Очевидно, в конкретных случаях возникают трудности, связанные с четким разграничением на «наивные» и «сложные» легитимации. Но даже в таких случаях аналитическое различение полезно, так как привлекается внимание к вопросу о том, до какой степени символиче- ский универсум считается само собой разумеющимся. В этом отношении данная аналитическая про- блема сходна с той, которую мы рассматривали, обсуждая легитимацию. Подобно тому как сущест- вуют различные уровни легитимации институтов, есть различные уровни легитимации символиче- ских универсумов, за исключением того, что последние не могут быть сведены на дотеоретический уровень по вполне понятной причине, поскольку символический универсум сам по себе теоретиче- ский феномен и остается таковым даже в случае наивной веры в него.
Как и в случае с институтами, возникает вопрос относительно обстоятельств, при которых (173:) становится необходимой легитимация символических универсумов посредством специальных кон- цептуальных механизмов поддержания универсума. И опять возникает вопрос, сходный с тем, кото- рый поднимался в случае с институтами. Необходимость в специальных процедурах поддержания универсума появляется, когда символический универсум становится проблемой. До тех пор, пока это не так, символический универсум является самоподдерживающимся, то есть самолегитимирующимся благодаря прозрачной фактичности его объективного существования в данном обществе. Если пред- ставить общество, в котором это было бы возможно, то оно было бы гармоничной, замкнутой, слож- но функционирующей системой. На самом деле такого общества не бывает. Вследствие напряженно- сти, неизбежной в процессе институционализации, и благодаря тому факту, что все социальные фе- номены — конструкции, созданные человеком в ходе исторического развития, ни одно общество и a fortion, ни один символический универсум не являются абсолютно само собой разумеющимися. Каж-

51
дый символический универсум вначале проблематичен. Вопрос, следовательно, заключается в степе- ни, до которой он становится проблематичным. Настоящая проблема, сходная с только что обсуж- давшейся в связи с традицией вообще, возникает также в процессе передачи символического универ- сума от одного поколения другому. Социализация никогда не бывает полностью успешной. И неко- торые индивиды «населяют» универсум, который нужно передать последующим поколениям, более определенно, чем другие. Даже у тех, (174:) кто считается в большей или меньшей степени полно- мочным «представителем» этого универсума, всегда бывают идиосинкразические различия в воспри- ятии этого универсума. Именно потому, что символический универсум не может быть воспринят в качестве такового в повседневной жизни, так как по самой своей природе выходит за ее пределы, не- возможно «научить» его значениям так же непосредственно, как значениям повседневной жизни. На детские вопросы о символическом универсуме гораздо сложнее ответить, чем на вопросы об инсти- туциональных реальностях повседневной жизни. Проблемы идиосинкразии требуют дальнейшей концептуальной разработки. В предыдущем примере значение двоюродного родства было представ- лено собственными детьми кузенов, играющими роли кузенов в обычной рутине повседневной жиз- ни. Люди-кузены эмпирически доступны, боги-кузены — нет. Это представляет настоящую проблему для педагогов, передающих знание божественного родства. Mutatis mutandis, то же самое верно в от- ношении передачи символических универсумов.
Возникает большая проблема, когда девиантных версий символического универсума придержи- ваются целые группы «населяющих» этот универсум. В таком случае — по причинам, очевидным в силу природы объективации, — девиантная версия по праву становится реальностью, которая самим существованием в обществе бросает вызов первоначальному статусу реальности символического универсума. Группа, объективировавшая эту девиантную реальность, становится носителем альтер- нативного определения (175:) реальности
81
. Вряд ли нужно объяснять, что такие еретические группы представляют собой не только теоретическую угрозу символическому универсуму, но и практиче- скую угрозу институциональному порядку, который легитимирован данным символическим универ- сумом. Репрессивные меры, которые обычно применяются к таким группам хранителями «официаль- ных» определений реальности, в данном контексте нас не интересуют. То, что для нас сейчас важно,
— так это то, что легитимируется потребность в таких мерах, которые, конечно, означают приведе- ние в движение различных концептуальных механизмов, предназначенных для поддержания «офици- альной» версии против еретического вызова символическому универсуму.
Исторически сложилось так, что зачастую проблема ереси оказывалась толчком для систематиче- ской теоретической концептуализации символических универсумов. Блестящей исторической иллю- страцией этого процесса является развитие христианской теологической мысли вследствие ряда ере- тических вызовов, брошенных «официальной» традиции. Как и при любом теоретизировании, в ходе этого процесса в рамках традиции появляются новые теоретические построения, и сама традиция со- гласно новой концептуализации меняет свою первоначальную форму. Например, необходимость в точных христологических формулировках на первых церковных соборах диктовалась не самой тра- дицией, а наличием ересей. По мере разработки этих формулировок одновременно происходило ук- репление и распространение традиции. Так, среди (176:) других новшеств возникла теоретическая концепция Триединства, которая не только не была обязательной, но и вовсе отсутствовала в ранне- христианской общине. Иначе говоря, символический универсум не только легитимируется, но и ви- доизменяется с помощью концептуальных механизмов, создаваемых для того, чтобы отразить вызов, брошенный еретическими группами общества.
Большая возможность для разработки концептуальных механизмов поддержания универсума по- является, когда одно общество сталкивается с другим, имеющим совершенно иную историю
82
. Про- блема, поставленная такой конфронтацией, обычно бывает глубже той, которая возникает в результа- те столкновения интрасоциальных ересей, поскольку в таком случае альтернативный символический универсум противостоит официальной традиции данного общества, само собой разумеющаяся объек- тивность которой равнозначна само собой разумеющейся объективности другого общества. При оп- ределении статуса реальности символического универсума меньший шок вызывает столкновение с девиантными группами своего общества (противоположность взглядов которых определяется ipso facto как глупость или слабость), чем столкновение с другим обществом, считающим наши определе- ния реальности невежественными, безумными или абсолютно греховными. Одно дело, когда не- сколько человек — даже если они представляют группу меньшинства — не могут или не хотят сле- довать институциональным правилам двоюродного родства. И совершенно другое дело — столкнуть- ся с целым (177:) обществом, которое никогда не слышало об этих правилах, в котором, может быть, даже нет слова «кузен», но которое тем не менее вполне преуспевает. Альтернативный универсум другого общества со всевозможными оправданиями будет восприниматься как низший по сравнению с нашим собственным.

52
С появлением альтернативного символического универсума возникает угроза, так как одним сво- им существованием он наглядно демонстрирует, что наш собственный универсум не столь уж неиз- бежен; что можно жить в этом мире без института двоюродного родства; что можно отвергать и даже насмехаться над божествами двоюродного родства — и небеса не обрушатся на нас. Этот удивитель- ный факт можно принять во внимание лишь теоретически. Конечно, может статься, что у альтерна- тивного универсума есть миссионерское призвание. Индивиды или группы одного Общества могут иметь искушение «эмигрировать» из традиционного универсума, или, что еще хуже, изменить старый порядок мышления на новый. Например, легко представить, как приход патриархальных греков дол- жен был разрушить универсум матриархальных обществ, существовавших тогда в Восточном Среди- земноморье. Греческий универсум в значительной степени должен был быть обращенным к мужчи- нам этих обществ, находившихся под властью женщин, и мы знаем, что Великая Мать произвела ог- ромное впечатление на самих греков. В греческой мифологии так много концептуальных разработок подобного рода, что это указывает на необходимость обратить внимание на данную проблему
83
(178:)
Следует подчеркнуть, что концептуальные механизмы поддержания универсума сами являются продуктами социальной деятельности, подобно всем формам легитимации, и очень редко их можно понять независимо от деятельности рассматриваемой общности. Примечательно, что успех опреде- ленных концептуальных механизмов зависит от власти, которой наделены те, кто управляет этими механизмамиз
84
. В столкновении альтернативных символических универсумов заключена проблема власти: какое из противоречащих друг другу определений реальности «победит» в обществе. Два противостоящих друг другу общества с находящимися в столкновении универсумами будут разраба- тывать концептуальные механизмы, которые должны поддерживать их универсумы. Стороннему на- блюдателю может показаться, что с точки зрения внутренней значимости выбор его невелик. Исход противостояния больше зависит от власти, чем от теоретической изощренности аргументации тех, кто занят соответствующей легитимацией. Можно представить, как в равной степени умудренные олимпийские и хтонические мистагоги встретились бы на экуменическом конгрессе, обсуждая пре- имущества их универсумов sine ira et studio, но, вероятнее всего, вопрос был бы решен на менее воз- вышенном уровне — военной силой. Исторический исход каждого столкновения определялся теми, кто лучше владел оружием, а не аргументами. То же самое можно сказать об интрасоциетальных конфликтах такого рода. На чьей стороне больше силы, у того больше шансов для определений ре- альности. Такое же допущение можно сделать (179:) и относительно более крупной общности, хотя всегда есть возможность того, что политически не заинтересованные теоретики смогут убедить друг друга, не прибегая к грубым средствам.
Концептуальные механизмы поддержания символических универсумов всегда содержат система- тизацию когнитивных и нормативных легитимации, уже существующих в обществе в наивной форме и которые превращаются в рассматриваемые символические универсумы. Иными словами, материал, из которого конструируются легитимации, поддерживающие универсумы, по большей части пред- ставляют собой развитие легитимации нескольких институтов, разработанных и усовершенствован- ных на более высоком уровне теоретической интеграции. Так, обычно существует связь между объ- яснительными и поучительными схемами, служащими легитимациями на более низком теоретиче- ском уровне, и возвышенными интеллектуальными конструкциями, объясняющими устройство кос- моса. Взаимосвязь между когнитивными и нормативными концептуализациями всегда предполагает некие когнитивные предпосылки. Здесь уместна их аналитическая дистинкция, в особенности пото- му, что она уделяет внимание различным уровням дифференциации между этими двумя концепту- альными сферами.
Попытка детального обсуждения различных концептуальных механизмов поддержания универсу- ма, предоставляемых нам историей, была бы очевидным абсурдом
85
. Несколько замечаний следует сделать только по поводу некоторых хорошо известных типов концептуальных механизмов — мифо- логии, теологии, философии и науки. (180:)
Не предлагая какой-либо эволюционистской схемы для таких типов, мы все же можем сказать, что мифология представляет собой архаичную форму легитимации вообще
86
. Вполне возможно, что ми- фология является необходимой фазой в развитии человеческого мышления как такового
87
. В любом случае древнейшие, доступные нам концептуализации поддержания универсума являются мифологи- ческими по форме. Для наших целей будет достаточно определить мифологию как концепцию реаль- ности, которая полагает непрерывное проникновение священных сил в мир повседневного опыта
88
Подобная концепция, естественно, предполагает непрерывную последовательность между социаль- ным и космическим порядками, равно как и между соответствующими им легитимациями
89
; вся ре- альность выступает как сотканная из единой ткани.