ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.12.2023
Просмотров: 567
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
первичной эмоцией сильного желания (быть понятым) и боли (от того, что вы неверно его поняли).
Иногда сложно определить, какая реакция является первичной, а какая — вторичной. Гринберг (2002) пишет, что первичные эмоции обладают способностью резко меняться в соответствии с существующими обстоятельствами, и воспринимаются как только что возникшие переживания, целостные, глубокие и «хорошие», даже если она не являются радостными. Иначе обстоит с вторичными эмоциями. Когда вспыхивают вторичные эмоции, они часто воспринимаются как неясные, неопределенные, и человек огорчается, у него возникает ощущение безнадежности, он чувствует себя запутавшимся или подавленным, он становится плаксивым и безвольным. Используя спонтанную экспозицию, вы можете снова представить раздражитель, вызвавший у пациента данную реакцию. Например, вы можете сказать: «Значит, я вас неправильно понял…». Когда пациент склонен к дисрегуляции, вы постепенно представляете ему раздражитель, чтобы он был способен его выдерживать, понемногу усиливая интенсивность его воздействия. Например, постепенное усилие действия раздражителя для арахнофоба начинается с демонстрации изображений пауков, затем допускается передвижение небольшого паучка по комнате, в конце концов, пациент держит в руках тарантула. Вы не применяете метод лечения фобии путем постепенного привыкания к длительному и интенсивному воздействию фактора, вызывающего фобию. Для того, чтобы содействовать контакту и усилить способность пациента переносить разнообразные переживания, вы предоставляете непосредственное руководство относительно того, как достичь умственной концентрации — вы можете обучать пациента навыкам безоценочного суждения по отношению к собственным эмоциям, а также навыкам определения и описания эмоций. Анализ поведенческих цепочек также может фокусироваться на эмоциях: вы помогаете пациенту облечь эмоции в слова, в особенности поощряя разграничение и уточнение первичных эмоций.
В приведенном выше примере психотерапевт мог начать с того, чтобы почти дословно повторить слова пациента, а затем мягко добавить более интенсивное эмоциональное описание переживаний пациента и того, как они развивались: «Получается, даже несмотря на то, что какая-то ваша часть осуждает ваши реакции и утверждает, что вас это не должно беспокоить, в то же время это действительно вас беспокоит. Это немного больно… И для меня это объяснимо, мне тоже в подобные моменты нужно, чтобы меня понимали, я хочу этого»
(пятый уровень валидации).Затем психотерапевт более интенсивно валидирует эмоциональную потребность,продолжая постепенно усиливать действие раздражителя, опосредованно валидируя с помощью метафоры.«Для меня эмоциональные потребности — как потребность в воде: если я пересекаю пустынюи наталкиваюсь на стакан воды, это немало значит. Лишения и нехватка чего-то вполне естественноусугубляют ситуацию».
Следующей задачей экспозиции является блокирование поведения избегания. Вы помогаете пациенту переживать первичные эмоции, не пытаясь избежать их или использовать иную неадаптивную модель поведения. Смысл заключается в том, чтобы предупредить реакцию избегания, но сделать это таким образом, чтобы усилить у пациента ощущение, что он контролирует ситуацию и себя. Таким образом, прежде чем блокировать поведение избегания, вы можете открыто обсудить преимущества и недостатки избегания и подавления первичных эмоций или их выражения для того, чтобы микроориентировать пациента на рациональность, чтобы помочь ему ясно увидеть достоинства совместной работы над задачами лечения. Как и при использовании более формальных методов экспозиции, вы также может попросить пациента описать или инсценировать все способы, используемые им для того, чтобы избегать (то есть, прерывать или подавлять) первичных эмоций и их выражения, когда он не хочет ощущать или выражать их, как и другие обоснованные реакции. Хотя существует огромное количество способов избегания эмоциональных переживаний, обращайте внимание на два распространенных способа, которые функционируют как поведение избегания. Данные способы подавляют переживание эмоций и таким образом блокируют возникновение адаптивных эмоций и обоснованного поведения: (1) вторичные эмоции и (2) самоинвалидизация. Вернемся к вышеупомянутому примеру. Когда вы говорите о том, что пациент почувствовал боль, он снова контактирует с ощущением боли и разочарования, и таким образом избегание мягко блокируется. Когда пациент затем произносит: «Да, но грустить глупо, это была такая ерунда», вы отвечаете: «Верно, это не было таким уж масштабным событием, однако для вас это было важно, поэтому вам было немного больно. Мне тоже больно, когда кто-то неправильно понимает меня, если речь идет о вещах, имеющих для меня значение». Вы мягко блокируете попытки избегания с помощью привычной самоинвалидизации, снова предъявляя раздражитель и валидируя первичную эмоцию.
В результате многих спонтанных экспозиционных взаимодействий у пациента усиливается способность переносить болезненную эмоцию, и он начинает использовать более адаптивные модели поведения. Можно оставаться на данном этапе до тех пор, пока он не проработает и не будет полностью переживать первичную эмоцию боли, как и каждый порыв к действию, спровоцированный этим ощущением. Или же, если пациент испытывает значительные сложности с переживанием или выражением эмоций, даже кратковременное усиление переживания или выражения эмоции может наилучшим образом вызвать приближение к более регулируемой эмоции.
Последний элемент спонтанной экспозиции — помочь пациенту иным образом реагировать на первичную эмоцию и прочие искренние реакции. Противоположное действие — предназначенный для этого ДПТ-навык. Линехан (1993b) говорит об этом навыке как о совершении действия, в буквальном смысле противоположному тому, к которому склоняет переживаемая эмоция. Например, чувство страха склоняет к тому, чтобы оцепенеть или убежать. Противоположным действием в данном случае будет приближение. Чувство стыда вызывает желание спрятаться, и противоположным действием может быть, к примеру, принять вертикальное положение и открыто заговорить о «проступке». В контексте использования валидации как спонтанной экспозиции суть заключается в том, чтобы оставаться с первичным эмоциональным переживанием, а не избегать его, и может даже предполагать умышленное стремление к переживанию, вместо того, чтобы отстраняться от него.
Тем не менее, валидация может быть необыкновенно сложной и тяжелой для пациента. Ваши валидирующие комментарии о ранее избегаемой первичной эмоции или реакции могут усилить чувство страха до такой степени, что оно становится разрушительным и дезорганизующим. Для некоторых пациентов переносить валидацию сложнее, чем инвалидизацию. Некоторые пациенты боятся, что переживание эмоций само по себе будет травматичным, и они действительно переживали эмоции настолько невыносимые, что не могли контролировать себя, что иногда приводило к деструктивному поведению. Например, после сложной сессии пациент в течение трех дней не встает с постели. Когда пациенты сталкиваются с такого рода вторичными задачами, связанными с эмоциональной уязвимостью, это создает запутанную, сложную для переживания смесь чувства стыда, отчаяния, тоски, обреченности, измождения, а также изолирующую пациента, пугающую уверенность в том, что никто не сможет ему помочь. Для таких пациентов травма, связанная с эмоциональными переживаниями, сама по себе наилучшим способом лечится путем
смены эмоции или применением навыка по ее изменению. Вместо того, чтобы склоняться к эмоциональному переживанию или углублять его, пациенту нужно научиться отдаляться от него, но таким образом, который не причинит вред, который подчеркнет ощущение, что он контролирует ситуацию, и ослабит ощущение изоляции, вызванное данным переживанием. Один из способов помочь пациенту развить такую способность менять эмоцию является использование валидации для того, чтобы стимулировать адаптивную эмоцию.
Использование валидации для стимуляции адаптивной эмоции: изменение эмоций
Эмоции формируются для того, чтобы помочь нам быстро адаптироваться к меняющимся условиям. Наша эмоциональная система постоянно отмечает и быстро истолковывает обстановку, в которой мы находимся, реорганизовывает и
мобилизует нас таким образом, чтобы наше поведение, побуждения и ориентирование постоянно менялись, а также помогает нам адаптироваться к постоянно меняющимся ситуациям. Обучающая история Келли Уилсон о кролике и кроличьей норе прекрасно иллюстрирует данный процесс (Wilson & DuFrene, 2008). Когда кролик сидит на травянистом лугу, у него в арсенале множество возможных моделей поведения, одни более интенсивные, другие менее интенсивные. В данных обстоятельствах, когда светит солнце и кролик в безопасности, он ест, осматривается, чешется, чистится, лежит на траве. Такие реакции подвижны и способны быстро меняться. Но если в кустах раздастся шорох, производимый хищником, кролики, чей поведенческий репертуар сужается к единственной реакции, — броситься к норе, — имеют определенные преимущества с точки зрения выживания. В такой ситуации модель поведения в виде остановки для того, чтобы почесаться или поесть, отмирает. Эмоционально чувствительные кролики, бросившиеся наутек, как только почувствовали страх других кроликов, также имеют преимущество с точки зрения выживания. Подобным образом работают и эмоции, если исходить из понимания Гринберга (2002) и таких теоретиков эмоций, как Фриджа (Fridja, 1986), Изард (Izard, 1991) и Томкинс (1963, 1983). В нас заложено реагирование на определенные раздражители, которые провоцируют сложные реакции во всем нашем теле, включая быструю оценку обстановки и отношения к ней, как и мотивацию к действию и общению с другими.
Когда вы валидируете (или инвалидизируете), то часто провоцируете возникновение эмоций. Вы можете намеренно использовать это на пользу своему пациенту. Когда эмоции вспыхивают, это прерывает текущую деятельность и подготавливает пациента к следующей ситуации. Использование валидации для того, чтобы спровоцировать возникновение адаптивной эмоции, помогает активировать целый арсенал навыков, связанных с адаптивной эмоцией. Другими словами, спровоцированная адаптивная эмоция способна оперативно переорганизовать пациента к более адаптивному поведению, что было проиллюстрировано вышеупомянутым примером с Мией. Миа ведет себя в точности как кролик. Она пришла на терапевтическую сессию после сложного собеседования, и могла в течение сессии совершать множество действий, какие-то более вероятные и выходящие на первый план в данный момент, другие менее вероятные, но все же возможные, существенным образом присутствующие, хотя и не явно выраженные. Комментарий психотерапевта «Наверное, вы были очень расстроены!» направляет внимание пациентки и вызывает интенсивное переживание чувства грусти и разочарования; она начинает думать и о других составляющих ситуации, вызывающих разочарование, затем начинает плакать. Провоцируя определенную эмоцию, вы вызываете целую систему реакции, связанную с данной эмоцией. Это действительно как в случае с адаптивными эмоциями, так и с проблематичными. Имея это в виду, вы можете сознательно предпочесть валидацию адаптивной первичной эмоции, в данный момент искренне переживаемой пациентом в тревожном для него контексте.
Для того, чтобы спровоцировать возникновение адаптивной эмоции, проведите тщательный поиск первичных адаптивных эмоций, существующих в данный момент, но скрытых более выраженными эмоциями пациента. Это похоже на пребывание в лесу, когда бушует ураган, а мы осознанно прислушиваемся к водопаду. Обращайте внимание на то, что говорит пациент, наблюдайте за тем, что также присутствует в его переживаниях, но является менее выраженным. Например, если кто-то «подрежет» меня на дороге, самое сильное чувство, которое у меня возникнет, это злость. Но также я почувствую удивление, разочарование в том, что люди так ведут себя за рулем, я испугаюсь и почувствую унижение от того, что иногда не очень хорошо вожу машину и т.д. Если вы выскажете валидирующее замечание относительно одного из данных аспектов, это приблизит меня к части моих собственных переживаний и, вероятно, усилит мою гибкость: я не только буду чувствовать злость и действовать в соответствии с этим ощущением, но также испытаю воздействие того аспекта, на который вы обратили внимание.
Иногда сложно определить, какая реакция является первичной, а какая — вторичной. Гринберг (2002) пишет, что первичные эмоции обладают способностью резко меняться в соответствии с существующими обстоятельствами, и воспринимаются как только что возникшие переживания, целостные, глубокие и «хорошие», даже если она не являются радостными. Иначе обстоит с вторичными эмоциями. Когда вспыхивают вторичные эмоции, они часто воспринимаются как неясные, неопределенные, и человек огорчается, у него возникает ощущение безнадежности, он чувствует себя запутавшимся или подавленным, он становится плаксивым и безвольным. Используя спонтанную экспозицию, вы можете снова представить раздражитель, вызвавший у пациента данную реакцию. Например, вы можете сказать: «Значит, я вас неправильно понял…». Когда пациент склонен к дисрегуляции, вы постепенно представляете ему раздражитель, чтобы он был способен его выдерживать, понемногу усиливая интенсивность его воздействия. Например, постепенное усилие действия раздражителя для арахнофоба начинается с демонстрации изображений пауков, затем допускается передвижение небольшого паучка по комнате, в конце концов, пациент держит в руках тарантула. Вы не применяете метод лечения фобии путем постепенного привыкания к длительному и интенсивному воздействию фактора, вызывающего фобию. Для того, чтобы содействовать контакту и усилить способность пациента переносить разнообразные переживания, вы предоставляете непосредственное руководство относительно того, как достичь умственной концентрации — вы можете обучать пациента навыкам безоценочного суждения по отношению к собственным эмоциям, а также навыкам определения и описания эмоций. Анализ поведенческих цепочек также может фокусироваться на эмоциях: вы помогаете пациенту облечь эмоции в слова, в особенности поощряя разграничение и уточнение первичных эмоций.
В приведенном выше примере психотерапевт мог начать с того, чтобы почти дословно повторить слова пациента, а затем мягко добавить более интенсивное эмоциональное описание переживаний пациента и того, как они развивались: «Получается, даже несмотря на то, что какая-то ваша часть осуждает ваши реакции и утверждает, что вас это не должно беспокоить, в то же время это действительно вас беспокоит. Это немного больно… И для меня это объяснимо, мне тоже в подобные моменты нужно, чтобы меня понимали, я хочу этого»
(пятый уровень валидации).Затем психотерапевт более интенсивно валидирует эмоциональную потребность,продолжая постепенно усиливать действие раздражителя, опосредованно валидируя с помощью метафоры.«Для меня эмоциональные потребности — как потребность в воде: если я пересекаю пустынюи наталкиваюсь на стакан воды, это немало значит. Лишения и нехватка чего-то вполне естественноусугубляют ситуацию».
Следующей задачей экспозиции является блокирование поведения избегания. Вы помогаете пациенту переживать первичные эмоции, не пытаясь избежать их или использовать иную неадаптивную модель поведения. Смысл заключается в том, чтобы предупредить реакцию избегания, но сделать это таким образом, чтобы усилить у пациента ощущение, что он контролирует ситуацию и себя. Таким образом, прежде чем блокировать поведение избегания, вы можете открыто обсудить преимущества и недостатки избегания и подавления первичных эмоций или их выражения для того, чтобы микроориентировать пациента на рациональность, чтобы помочь ему ясно увидеть достоинства совместной работы над задачами лечения. Как и при использовании более формальных методов экспозиции, вы также может попросить пациента описать или инсценировать все способы, используемые им для того, чтобы избегать (то есть, прерывать или подавлять) первичных эмоций и их выражения, когда он не хочет ощущать или выражать их, как и другие обоснованные реакции. Хотя существует огромное количество способов избегания эмоциональных переживаний, обращайте внимание на два распространенных способа, которые функционируют как поведение избегания. Данные способы подавляют переживание эмоций и таким образом блокируют возникновение адаптивных эмоций и обоснованного поведения: (1) вторичные эмоции и (2) самоинвалидизация. Вернемся к вышеупомянутому примеру. Когда вы говорите о том, что пациент почувствовал боль, он снова контактирует с ощущением боли и разочарования, и таким образом избегание мягко блокируется. Когда пациент затем произносит: «Да, но грустить глупо, это была такая ерунда», вы отвечаете: «Верно, это не было таким уж масштабным событием, однако для вас это было важно, поэтому вам было немного больно. Мне тоже больно, когда кто-то неправильно понимает меня, если речь идет о вещах, имеющих для меня значение». Вы мягко блокируете попытки избегания с помощью привычной самоинвалидизации, снова предъявляя раздражитель и валидируя первичную эмоцию.
В результате многих спонтанных экспозиционных взаимодействий у пациента усиливается способность переносить болезненную эмоцию, и он начинает использовать более адаптивные модели поведения. Можно оставаться на данном этапе до тех пор, пока он не проработает и не будет полностью переживать первичную эмоцию боли, как и каждый порыв к действию, спровоцированный этим ощущением. Или же, если пациент испытывает значительные сложности с переживанием или выражением эмоций, даже кратковременное усиление переживания или выражения эмоции может наилучшим образом вызвать приближение к более регулируемой эмоции.
Последний элемент спонтанной экспозиции — помочь пациенту иным образом реагировать на первичную эмоцию и прочие искренние реакции. Противоположное действие — предназначенный для этого ДПТ-навык. Линехан (1993b) говорит об этом навыке как о совершении действия, в буквальном смысле противоположному тому, к которому склоняет переживаемая эмоция. Например, чувство страха склоняет к тому, чтобы оцепенеть или убежать. Противоположным действием в данном случае будет приближение. Чувство стыда вызывает желание спрятаться, и противоположным действием может быть, к примеру, принять вертикальное положение и открыто заговорить о «проступке». В контексте использования валидации как спонтанной экспозиции суть заключается в том, чтобы оставаться с первичным эмоциональным переживанием, а не избегать его, и может даже предполагать умышленное стремление к переживанию, вместо того, чтобы отстраняться от него.
Тем не менее, валидация может быть необыкновенно сложной и тяжелой для пациента. Ваши валидирующие комментарии о ранее избегаемой первичной эмоции или реакции могут усилить чувство страха до такой степени, что оно становится разрушительным и дезорганизующим. Для некоторых пациентов переносить валидацию сложнее, чем инвалидизацию. Некоторые пациенты боятся, что переживание эмоций само по себе будет травматичным, и они действительно переживали эмоции настолько невыносимые, что не могли контролировать себя, что иногда приводило к деструктивному поведению. Например, после сложной сессии пациент в течение трех дней не встает с постели. Когда пациенты сталкиваются с такого рода вторичными задачами, связанными с эмоциональной уязвимостью, это создает запутанную, сложную для переживания смесь чувства стыда, отчаяния, тоски, обреченности, измождения, а также изолирующую пациента, пугающую уверенность в том, что никто не сможет ему помочь. Для таких пациентов травма, связанная с эмоциональными переживаниями, сама по себе наилучшим способом лечится путем
смены эмоции или применением навыка по ее изменению. Вместо того, чтобы склоняться к эмоциональному переживанию или углублять его, пациенту нужно научиться отдаляться от него, но таким образом, который не причинит вред, который подчеркнет ощущение, что он контролирует ситуацию, и ослабит ощущение изоляции, вызванное данным переживанием. Один из способов помочь пациенту развить такую способность менять эмоцию является использование валидации для того, чтобы стимулировать адаптивную эмоцию.
Использование валидации для стимуляции адаптивной эмоции: изменение эмоций
Эмоции формируются для того, чтобы помочь нам быстро адаптироваться к меняющимся условиям. Наша эмоциональная система постоянно отмечает и быстро истолковывает обстановку, в которой мы находимся, реорганизовывает и
мобилизует нас таким образом, чтобы наше поведение, побуждения и ориентирование постоянно менялись, а также помогает нам адаптироваться к постоянно меняющимся ситуациям. Обучающая история Келли Уилсон о кролике и кроличьей норе прекрасно иллюстрирует данный процесс (Wilson & DuFrene, 2008). Когда кролик сидит на травянистом лугу, у него в арсенале множество возможных моделей поведения, одни более интенсивные, другие менее интенсивные. В данных обстоятельствах, когда светит солнце и кролик в безопасности, он ест, осматривается, чешется, чистится, лежит на траве. Такие реакции подвижны и способны быстро меняться. Но если в кустах раздастся шорох, производимый хищником, кролики, чей поведенческий репертуар сужается к единственной реакции, — броситься к норе, — имеют определенные преимущества с точки зрения выживания. В такой ситуации модель поведения в виде остановки для того, чтобы почесаться или поесть, отмирает. Эмоционально чувствительные кролики, бросившиеся наутек, как только почувствовали страх других кроликов, также имеют преимущество с точки зрения выживания. Подобным образом работают и эмоции, если исходить из понимания Гринберга (2002) и таких теоретиков эмоций, как Фриджа (Fridja, 1986), Изард (Izard, 1991) и Томкинс (1963, 1983). В нас заложено реагирование на определенные раздражители, которые провоцируют сложные реакции во всем нашем теле, включая быструю оценку обстановки и отношения к ней, как и мотивацию к действию и общению с другими.
Когда вы валидируете (или инвалидизируете), то часто провоцируете возникновение эмоций. Вы можете намеренно использовать это на пользу своему пациенту. Когда эмоции вспыхивают, это прерывает текущую деятельность и подготавливает пациента к следующей ситуации. Использование валидации для того, чтобы спровоцировать возникновение адаптивной эмоции, помогает активировать целый арсенал навыков, связанных с адаптивной эмоцией. Другими словами, спровоцированная адаптивная эмоция способна оперативно переорганизовать пациента к более адаптивному поведению, что было проиллюстрировано вышеупомянутым примером с Мией. Миа ведет себя в точности как кролик. Она пришла на терапевтическую сессию после сложного собеседования, и могла в течение сессии совершать множество действий, какие-то более вероятные и выходящие на первый план в данный момент, другие менее вероятные, но все же возможные, существенным образом присутствующие, хотя и не явно выраженные. Комментарий психотерапевта «Наверное, вы были очень расстроены!» направляет внимание пациентки и вызывает интенсивное переживание чувства грусти и разочарования; она начинает думать и о других составляющих ситуации, вызывающих разочарование, затем начинает плакать. Провоцируя определенную эмоцию, вы вызываете целую систему реакции, связанную с данной эмоцией. Это действительно как в случае с адаптивными эмоциями, так и с проблематичными. Имея это в виду, вы можете сознательно предпочесть валидацию адаптивной первичной эмоции, в данный момент искренне переживаемой пациентом в тревожном для него контексте.
Для того, чтобы спровоцировать возникновение адаптивной эмоции, проведите тщательный поиск первичных адаптивных эмоций, существующих в данный момент, но скрытых более выраженными эмоциями пациента. Это похоже на пребывание в лесу, когда бушует ураган, а мы осознанно прислушиваемся к водопаду. Обращайте внимание на то, что говорит пациент, наблюдайте за тем, что также присутствует в его переживаниях, но является менее выраженным. Например, если кто-то «подрежет» меня на дороге, самое сильное чувство, которое у меня возникнет, это злость. Но также я почувствую удивление, разочарование в том, что люди так ведут себя за рулем, я испугаюсь и почувствую унижение от того, что иногда не очень хорошо вожу машину и т.д. Если вы выскажете валидирующее замечание относительно одного из данных аспектов, это приблизит меня к части моих собственных переживаний и, вероятно, усилит мою гибкость: я не только буду чувствовать злость и действовать в соответствии с этим ощущением, но также испытаю воздействие того аспекта, на который вы обратили внимание.