Файл: В. С. Автономов модель человека в экономической теории и других социальных науках.pdf

гической теории наблюдался обратный процесс. Во многом усилиями
Э. Дюркгейма социология осознала себя как самостоятельная частная нау- ка, специфика которой состояла в объяснении социальных фактов социаль- ными же причинами без посредства индивидуального сознания (этим обосно- вывалась независимость социологии от психологии)
85
. Дюркгейм видел в человеке сосуществование и борьбу социальной и индивидуальной сущ- ностей, первая из которых явно преобладает над второй в детерминации человеческого сознания и поведения
86
. Как показал Р. Дарендорф, в основе дюркгеймовской социологии и продолжающего ее традиции течения, которое получило название функционализма или структурно-функциональ- ного подхода и в 1930 — 1950-е годы составляло ведущую парадигму в теоретической социологии
87
, лежит модель индивида как исполнителя соци- альной роли под воздействием общественных санкций и интернализирован- ных ролевых ожиданий. Социологический человек ориентируется на цен- ности и нормы, ведет себя в соответствии с теми ролевыми ожиданиями, ко- торые на него возлагает общество, зная, что за выполнение своих ролей он будет награжден, а за невыполнение — наказан. Способы, которыми социоло- гический человек добивается своих целей, продиктованы не только и не столько разумом, сколько эмоциями, ценностями и традициями. Социаль- ные факты не выводятся из индивидуального сознания, напротив, роли и нормы, принятые в коллективе и обществе, управляют поведением социологи- ческого человека
88
. Социологический человек — это "человек без свойств", подобно герою романа Роберта Музиля. Как подчеркивает Н.Ф. Наумова, характеризуя структурно-функциональный подход, "в сущности здесь обмени- ваются не индивиды, а индивид с нормативным порядком"
89
. Объяснить какое-либо социальное явление для функционалистов означало выяснить его функцию в поддержании равновесия социальной системы
90 85
"Определяющую причину данного социального факта следует искать среди предшеству- ющих социальных фактов, а не в состояниях индивидуального сознания" (Дюркгейм Э. Метод социологии //Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.
С. 499).
86
См.: Гофман А.Б. О социологии Эмиля Дюркгейма // Там же. С. 542-543.
87
Наиболее выдающимся представителем этого подхода является Толкотт Парсонс (см.: Par- sons Т. The Social System. Glenkoe, 1951: Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // THESIS. 1993. Вып. 2. С. 94 -122).
88
Dahrendorf R. Homo Sociologies. Ein Versuch zur Geschichte, Bedeutung und Kritik der
Kategorie der sozialen Rolle. Opladen, 1958.
89
Наумова Н.Ф. Указ. соч. С. 12.
90
Здесь надо сделать важную оговорку. Как уже отмечалось, говоря о моделях человека в общественных науках, мы в первую очередь имеем в виду некоторые доминирующие или лидиру-
50

Интересно, что методологический "социологизм" Дюркгейм и его пос- ледователи считали единственно правильным методом социальных наук, в том числе экономической теории. Таким образом, становление научной социологии сопровождалось своеобразным "социологическим империализ- мом"
91
Однако экономическая наука в целом, за исключением некоторых пред- ставителей американского институционализма (в первую очередь Дж. Ком- монса, Дж. К. Гэлбрейта, Р.Хайлбронера), проявила достаточную резис- тентность к социологическим влияниям.
На протяжении нескольких десятилетий между экономической теорией и социологией существовало устойчивое разделение труда, основанное на различии в применяемых моделях человека
92
. Экономический человек, сво- бодно выбирающий наилучший способ реализации своих предпочтений, противостоял социологическому человеку, придерживавшемуся установ- ленных обществом норм и правил. Экономический человек обращен в будущее, социологический укоренен в настоящем (ожидаемое в будущем наказание за нарушение нормы не рассматривается как самостоятельный ющие на определенном этапе парадигмы в рамках каждой из наук. Применительно к теоретической социологии совершенно необходимо упомянуть о том, что подход Дюркгейма — Парсонса разде- лялся далеко не всеми видными социологами. Наиболее интересным для нас исключением является позиция Макса Вебера, придерживавшегося методологического индивидуализма и считавшего, что социология может "понять" действия индивида лишь тогда, когда они осмысленны и целенап- равленны (в противном случае ими должна заниматься психология). Идеальный тип целерацио- нального действия играет в социологии Вебера роль, сравнимую с ролью экономического человека в экономической науке. Отличие же между социологией и экономической наукой Вебер видел в том, что социальное действие, являющееся предметом социологии, — это целерациональное действие, ориентированное на другого человека и имеющее отношение к власти, чего нельзя сказать о действии экономическом.
91
Гофман А.Б. Указ. соч. С. 546. Этого, правда, нельзя сказать о классике современного функ- ционализма Т. Парсонсе, для которого социальная система была лишь одной из подсистем человечес- кого действия наряду с культурой, личностью и организмом. Функции адаптации и достижения цели, которые экономическая теория считает "своими", Парсонс отдает соответственно подсисте- мам "личность" и "организм", социальная же система, которая является главным предметом изуче- ния социологии, отвечает за выполнение функции интеграции (см.: Парсонс Т. Указ. соч.). Таким образом, Парсонс строго соблюдает разделение труда между экономической теорией и социоло- гией, хотя сам он трактует экономическую систему излишне ограничительно, однозначно связывая ее с "технологией" и "контролем над ней в интересах социальных элементов" (Там же. С. 107).
92
"Согласно Веберу, социология начинается там. где обнаруживается, что экономический человек — слишком упрощенная модель человека" (Гайденко П.П. Социология Макса Вебера //
Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 19). Т. Парсонс. энергично отстаивавший необходимость разделения труда между экономистами и социологами, называл социологию наукой о целях, а экономическую теорию — наукой о наиболее эффективных средствах достижения поставленных целей (Granovetter M. The Old and the New Economic Sociology: A History and an
Agenda // Beyond the Marketplace: Rethinking Economy and Society / Ed. by A. F. Robertson, R. Friedland.
N.Y., 1990. P. 89-112).
51

фактор, поскольку норма интериоризирована, т. е. ощущается индивидом как своя, а не навязанная извне). Для неоклассической экономической тео- рии мельчайшим, далее не разложимым элементом являются индивидуаль- ные предпочтения, их происхождение не подлежит исследованию, а нормы выполняются постольку, поскольку их выполнение дает результаты, сов- местимые с системой предпочтений. Для структурно-функционалистской социологической теории таким элементом являются нормы и роли поведе- ния, причины их существования и исполнения исследованию не подлежат — достаточно аргумента о том, что они выполняют в обществе важную функ- цию, — а предпочтения людей ориентированы на выполнение ролевых ожиданий.
В противоположность экономической науке, основанной на принципе методологического индивидуализма
93
, в социологии Дюркгейма или Маркса и их последователей принят методологический коллективизм. Эти социо- логи признают в качестве субъектов, осуществляющих тот или иной вид поведения, группы людей, классы, корпорации, партии и другие социальные образования
94
. Индивиды, конечно, преследуют свои индивидуальные цели, но за их спинами стоит историческая или социологическая закономерность, понять которую можно лишь изучая большие общественные группы. Су- ществование социальных групп является для социологии более фундамен- тальным фактом, чем существование индивидов
95
. Социальное можно объ- яснять только социальным.
В принципе, можно предположить, что поведение социологического человека тоже описывается максимизацией целевой функции. Так, в кратко- срочном аспекте он занимается минимизацией санкций со стороны общест- ва, а в долгосрочном — максимизацией своего социального статуса
96
. Но в отличие от экономического человека его цели заданы ему извне, продик- тованы обществом. Очевидно, что в социологии мы имеем дело с "пересоциа-
93
Здесь следует отметить, что принцип методологического индивидуализма не означает, что:
1) индивид полностью свободен и изолирован от общества—влияние последнего отражается как в предпочтениях, так и в ограничениях, но экономическая теория не включает это влияние в сферу своих интересов;
2) целенаправленная деятельность индивидов обязательно ведет к достижению намеченной ими цели — гораздо чаще бывает иначе.
94
Исключениями являются: с экономической стороны — представители институционализма, а с социологической — представители теории социального обмена (Homans G. Social Behavior: Its
Elementary Forms. N. Y, 1961).
95
Casson M.C. Economic Man // Foundations of Economic Thought / Ed. by J. Creedy. Oxford,
1991. P. 17.
96
См.: Hartfiel G. Op. cit. S.155.
52

лизированной", а в экономической науке — с "недосоциализированной" моделью человека
97
. Если социологический человек включен в общество, по определению, как носитель социальных ролей, то "асоциальность" эко- номического человека порождала немало трудностей при решении проб- лемы координации поведения индивидов в рамках человеческого общества: совокупность самостоятельных "экономических человеков" может удер- жать вместе лишь специальный механизм, метафорически названный Сми- том "невидимой рукой". Гипотезы о природе этого механизма и доказа- тельства его оптимального функционирования составили содержание спе- циальной отрасли экономической науки — теории благосостояния
98
. Дру- гой вариант развития идеи Смита о "невидимой руке" дал Ф. Хайек в своей теории спонтанного порядка (необязательно оптимального), который воз- никает из взаимодействия индивидов без какого-либо плана
99
. Трактовка
Хайека, несмотря на его декларируемую преданность методологическому индивидуализму, ближе к социологической, поскольку общество пони- мается им как своего рода организм и существованию институтов дается, по сути дела, функциональное объяснение.
Разумеется, всякий человек сознает, что нарушение каких-либо общест- венных норм или правил повлечет для него неприятные последствия. Но если социологический человек автоматически выполнит норму, то эко- номический человек взвесит, что для него важнее: выигрыш, который он получит в результате нарушения нормы, или проигрыш, связанный с нака- занием (в случае неопределенности следует учесть вероятность того, что выигрыш удастся получить, а также вероятность того, что нарушение будет обнаружено).
Различие подходов экономистов и социологов можно проиллюст- рировать на примере проблемы преступности и борьбы с ней. С точки зрения социолога, причины преступности заложены в самом обществе и бороться с ней можно лишь преобразовывая общество. Наказание или уг- роза наказания сами по себе не могут быть эффективным средством борь- бы с преступностью, если только они не приведут к перевоспитанию прес- тупника
100
. С точки зрения экономиста, индивид, раздумывая о том, совер-
97
См.: Granovetter M. Economic Action and Social Structure: The Problem of Embeddedness //
American Journal of Sociology. 1985. Nov. P. 481-510.
98
Исторический обзор ее развития см.: Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе.
М, 1994. Гл. 13.
99
Hayek F. А. von. Die Ergebnisse menschlichen Handelns, aber nicht menschlichen Entwurfs //
Hayek F. A. von. Freiburger Studien. Tubingen. 1969. S. 97-107.
100
См.: Brunner K., Meckling W. Op. cit.

шить ему преступление или нет, взвешивает плюсы и минусы (полезность и издержки), с ним связанные. Полезностью обладают, например, удо- вольствия, которые можно будет получить, тратя украденные деньги. В издержки входит, в частности, страх перед возможным тюремным заклю- чением. Поэтому чем больший срок заключения ожидает потенциального вора в случае поимки, тем выше издержки совершения кражи и тем больше вероятность, что они превысят ожидаемые удовольствия и вор откажется от своего намерения
101
Полемизируя с социологами, экономисты подкрепляли свою позицию, в частности, тем, что подчеркивали значение индивидуальных свойств, вли- яние на человеческое поведение биологических, наследственных фак- торов
102
. Это не слишком убедительно: на практике из индивидуальных различий в предпочтениях исходят как раз социологи, но они считают их социально детерминированными. Экономисты же склонны абстраги- роваться от индивидуальных различий в предпочтениях, в которых именно и проявляется различная наследственность, и объяснять разницу в пове- дении людей разницей их возможностей, т.е. ограничений, с которыми они сталкиваются
103
Надо отметить, что, несмотря на разделение труда между домини- рующими исследовательскими парадигмами двух наук, у экономической и социологической теорий в широком смысле слова всегда существовала область взаимных интересов. Великий социолог и методолог общест- венных наук Макс Вебер, первые работы которого были посвящены чисто экономическим проблемам, решительно выступал против обособления экономической теории от общественных явлений, лежащих за пределами узкой области, где действуют "специфически экономические мотивы", т. е.,
"где удовлетворение пусть даже самой нематериальной потребности связано с применением ограниченных внешних средств"
104
. Не отрицая за экономической теорией права на самостоятельное существование, он при- зывал к созданию "социальной экономии" (Sozialökonomik), которая кроме этой области включает в себя исследование "экономически релевантных"
101
См.: McKenzie R. В., Tullock G. The New World of Economics.
102
См.: Бруннер К. Указ. соч. С. 55. Социологи в ответ могли с полным правом указать на то, что " если говорить об организме, то его первичной структурной характеристикой является не анатомическая специфика, а видовой тип" (Парсонс Т. Указ. соч. С. 95).
103
См.: Стиглер Дж., Беккер Г. О вкусах не спорят // США: экономика, политика, идеология.
1994. № 1. С. 104-113; № 2. С. 91-98.
104
Вебер М. "Объективность" социально-научного и социально- политического познания //
Вебер М. Избранные произведения. С. 361.
54