Файл: С. В. Рыбаков история россии с древнейших времен до конца xvii века курс лекций.pdf

40
и чудь» [Там же]. Отплатить за поражение Буривоя сумел его сын
Гостомысл. Под его предводительством «варягов каких избили,
каких изгнали, дань варягам отказались платить, и, пойдя на них,
победили» [Там же, с. 55].
Гостомысл, по описанию татищевского источника, «был муж великой храбрости, такой же мудрости, все соседи его боялись, а его люди любили – ради правосудия» [Там же]. У него было четы- ре сына и три дочери, но «сыновья его были или на войнах убиты,
или в дому умерли, и не осталось ни единого его сына, а дочери выданы были соседним князьям в жены» [Там же]. Наследником
Гостомысла мог стать один из его внуков. Лучшим претендентом на наследование оказался Рюрик, сын средней дочери Гостомысла
Умилы, которая была выдана замуж за одного из варяжских кня- зей. Рюрик и был призван на княжение «всеми старейшинами зем- ли от славян, руси, чуди, веси, мери, кривичей и дреговичей». Тати- щев, ссылаясь на Иоакимовскую летопись, пришел к выводу: «Рю- рик, как сын дочери Гостомысла, по наследию в Руси государем сделался» [Там же].
Исторические разыскания В. Н. Татищева подрывали позиции норманистов, поэтому «немецкая партия» в Академии наук в тече- ние немалого времени препятствовала обнародованию собранных им материалов. Она блокировала публикацию подготовленных Ва- силием Никитичем к печати Русской Правды и Судебника 1550 го- да, поскольку они являлись памятниками русского права и опровер- гали версию о норманнском происхождении законов на Руси.
Активным оппонентом норманистов был и Михаил Василье- вич Ломоносов, который дал развернутую критику диссертации Мил- лера «Происхождение имени и народа российского», в которой и фиксировались главные положения норманнской теории. Ломоносо- ва возмутило, что Миллер представил всю раннюю историю славян- ства как историю разорений и порабощений. Русский ученый в от- вет на это утверждение привел массу примеров доблести и героизма древних славян, их политического и культурного влияния в Евро- пе, полагая, что эти примеры «довольно явствуют, коль велико было славенское племя уже в первые веки по рождестве Христове»
[2, с. 178].

41
Один из ключевых аргументов Ломоносова заключался в том,
что русские племена знали княжеский строй задолго до призвания варягов. И в самом деле, было бы нелепо предполагать, что до
862 года восточные славяне были лишены каких-либо форм органи- зации. Едва ли их историческое бытие в этот период было менее насыщенным, нежели в последующие времена. Проблема истори- ков в том, что дорюриковский период русской истории не поддает- ся детальному изучению в силу скудости документальных источ- ников. Из того периода до нас дошли лишь немногочисленные сви- детельства, ставшие его слабыми отголосками.
Ломоносов доказывал, что этноним «русь» имеет славянское происхождение и никакого отношения к Скандинавии не имеет. Он писал, что Рюрик пришел в Новгород из юго-восточной Прибалти- ки, где между Вислой и Двиной жило славянское племя русь. Часть русов, по мысли Ломоносова, еще до Рюрика дошла до Ильмень- озера, в окрестностях которого был основан город Старая Русса.
Позднее русские историки, развивая тезисы Ломоносова, указыва- ли на факт распространенности по Русской равнине большого ко- личества топонимов с корнями «рос», «рус» – например, приток
Днепра р. Рось.
Историческая наука поддержала Ломоносова в том, что куль- турное влияние скандинавов на Русь оказалось незначительным,
в частности, в русском языке почти нет слов скандинавского проис- хождения, в то время как имеется немалый пласт заимствований из тюркской лексики. Историческая наука также не нашла доказа- тельств в пользу выдвинутого пропагандистом норманнской тео- рии А. Л. Шлецером тезиса о том, что восточные славяне до прихо- да норманнов жили в полной дикости, подобно зверям и птицам,
были лишены всякого управления. Антинаучность подобных тези- сов очевидна.
В отличие от подходов, практиковавшихся учеными немцами,
русская историография была свободна от деления народов по при- знакам расовой неполноценности. Тот же Ломоносов, говоря о на- чалах русской государственности, упоминал не только славян, но с благожелательностью писал и о роли финно-угорских племен в ее создании. Он отвергал домыслы о существовавшей якобы в момент образования Древнерусского государства «дикости» как финно-уг-

42
ров, так и славян. Ломоносова поддержали И. Н. Болтин, Н. М. Ка- рамзин и другие русские историки. Карамзин писал, что славяне вышли из первобытного состояния задолго до новой эры и к обра- зованию государства на Руси были «уже не дикими варварами, но людьми, которые знают святость чести, имеют законы, имеют тор- говлю», которые «были бодры, сильны, неутомимы, гостеприим- ны, целомудренны» [3, с. 79].
Был ли Рюрик скандинавом-норманном или не был? В общем контексте темы, касающейся истоков русской цивилизации, этот вопрос не является первостепенным. Рюрик, согласно разным пред- положениям, мог быть и норманном-шведом, и внуком Гостомыс- ла, и сыном ютландского короля, и представителем одного из запад- нославянских племен. Нет смысла фетишизировать этнический фактор применительно к IX веку, когда складывание русского этноса находилось лишь в самой начальной фазе. Этническая принадлеж- ность ни Рюрика, ни его дружинников не могла решающим обра- зом повлиять на русский этногенез, в котором участвовали и восточ- ные славяне, и балты, и финно-угры, а на юге Русской равнины –
тюрки и аланы. Если даже в состав русского этноса и влилась группа скандинавов, то навязать ему какие-то качественные доминанты она все равно не могла.
Значение Рюрика для становления и развития русской циви- лизации состоит не в его этнической характеристике, а в том, что при нем была создана устойчивая государственность на Руси, спо- собствовавшая слиянию разных племен в единый этнос. При этом нужно помнить, что процесс такого слияния получил особое ускоре- ние и завершение лишь после крещения Руси в конце Х века. Право- славное мировоззрение окончательно объединило население Рус- ской равнины в единый народ, и уже к XII веку Киевская Русь дос- тигла культурного, языкового и ментального единства.
По норманнской теории ощутимый удар нанесли исследова- ния историка Александра Евгеньевича Преснякова, с помощью стройной системы аргументов доказавшего, что русская государст- венность выросла на почве общинного строя, в условиях которого жили восточные славяне в догосударственный период. Общины по- явились намного раньше единого государства, при этом каждая об- щина представляла собой зачаточный элемент государственности.

43
Очевидно, что общины как формы организации, помогавшие вос- точным славянам объединяться и продвигать свое развитие в сто- рону единого государства, не имеют никакого отношения ни к скан- динавам, ни к другим иноземцам.
3.2. Движущие силы и условия образования
государства на Руси
Понятие «русь» как общее название славянского населения
Русской равнины стало распространяться еще во времена догосу- дарственного строя. Факт распространения этого понятия отражал повышение исторической зрелости восточных славян, их движе- ние от родоплеменной стихии в сторону единого государства.
Становление и развитие государственности – один из ключе- вых векторов русской истории. Государство на Руси как централи- зованная система управления общественной жизнью выполняло не только важные организующие и регулирующие функции, но во многом определяло ход и направление исторического процесса.
Переход от родовых отношений к государственным не был и не мог быть одномоментным. Он проходил постепенно, отражая на- копление необходимых предпосылок и прохождение вполне опреде- ленных стадий. У восточных славян к таким стадиям относилось складывание военно-политических союзов между племенами и за- мена родовой демократии военной демократией. Постоянное давле- ние со стороны внешних агрессоров заставляло восточных славян создавать систему обороны, центральным звеном которой станови- лись военные дружины во главе с князьями. Княжеская власть опи- ралась на вооруженную силу, которая являлась первым из обязатель- ных атрибутов государства, ибо государство, не обладающее пра- вом использовать силу для поддержания общественного порядка и защиты от внешних соперников, нежизнеспособно.
В I тысячелетии с его беспрестанными войнами неумение за- щитить себя означало для восточных славян либо гнет со стороны иноплеменников, либо полную гибель, уход из истории. В период родовых отношений некоторые восточнославянские племена по-

44
знали всю тягость иностранного порабощения. Так, жестокому уг- нетению со стороны авар подверглись дулебы, о чем с горечью рас- сказано в «Повести временных лет» [4, с.10], а поляне, северяне,
вятичи, радимичи попали в зависимость от Хазарского каганата,
наложившего на них дань, нередко взимавшуюся «живым това- ром», когда славянские юноши и девушки становились объектами работорговли, приносившей хазарской верхушке крупные барыши.
Славяне северо-востока Русской равнины испытывали притесне- ния со стороны германцев из Скандинавии. Любовь к свободе тре- бовала от славян способности защищаться, а организация оборо- ны делала необходимой, в свою очередь, передачу больших полно- мочий военачальникам-князьям. Каждый племенной союз во главе с князем представлял собой, по сути дела, прообраз государства.
Князья строили города, выполнявшие роль административных и тор- гово-ремесленных центров.
К моменту появления централизованной власти на Руси насчи- тывалось 24 города. Уклад жизни в них тяготел к государственным формам, накапливались его отличия от жизнеустройства, господст- вовавшего в родовом мире. В городах, где селились представители разных родов и племен, терялось регулирующее значение родовых традиций и обычаев, на смену которым приходили княжеские уста- новления. Появлялись общие для жителей того ли иного города за- коны – еще один важнейший атрибут государственности.
Развитию объединительного процесса у восточных славян спо- собствовало появление двух государствообразующих центров –
Новгорода и Киева. Новгород стягивал к себе интересы славян и финно-угров Северо-Восточной Руси, Киев был самым влиятель- ным городом на юго-западе Русской равнины.
Очевидно, что первым по значимости фактором, обусловив- шим создание на Руси государства, являлась необходимость орга- низовать военную защиту от внешней агрессии. Но одновременно с этим фактором действовали и другие, связанные с внутренним развитием восточного славянства. На протяжении VI–IX веков не- прерывно нарастали общие интересы и в то же время усложня- лись связи между родовыми общинами, племенами и племенными союзами. Жизненно важной становилась координация отношений

45
между ними, возможная только при наличии единых этических и правовых критериев, возникла необходимость арбитража. Родовые вожди и князья, возглавлявшие племенные союзы, не могли успеш- но выполнять арбитражную функцию в рамках всего восточного славянства, ибо она требовала отказа от племенной психологии.
Для роли нейтрального арбитра, разумно координирующего отно- шения между разными племенами, лучше всего подходил человек,
не связанный с родовым миром.
Именно эта ситуация отражена в предании о призвании Рюри- ка на княжение в Новгороде. «Повесть временных лет» рассказыва- ет, как в 862 году чудь, словене, кривичи и весь, посетовав: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет» [4, с. 15], пригласили
Рюрика в Новгородскую землю для того, чтобы он и обеспечил здесь «наряд» – общий для всех закон, государственный порядок.
Так благодаря добровольной инициативе славянских и финно-угор- ских племен на русском северо-западе было положено начало динас- тии Рюриковичей, в течение нескольких столетий олицетворявшей на Руси государственную власть.
В 882 году родственник и соратник Рюрика Олег подчинил себе
Киев и перенес сюда столицу из Новгорода. Север и юг Руси объеди- нились в одно государственное целое.
862 и 882 годы – важнейшие даты русской истории. Однако при этом они явились только значимыми вехами единого процес- са, связанного со строительством на Руси самобытной государствен- ности. Этот процесс начался задолго до Рюрика и Олега еще в нед- рах родового строя и отражал качественный рост сознания восточ- ных славян, постепенно созревавшего до понимания преимуществ государственной организации в сравнении с родовой стихией. Ка- чественный рост восточнославянского общества отражался во всех сферах его жизнедеятельности – хозяйственной, социальной, куль- турной. Развитие этих сфер способствовало складыванию предпо- сылок перехода славян к государственному строю.
Так, рост хозяйственных промыслов вел к увеличению и услож- нению торгового обмена между различными славянскими и финно- угорскими племенами. В этих условиях появилась необходимость утвердить единый расчетный эквивалент, общую денежную еди- ницу. Сначала для расчетов использовались византийские и араб-

46
ские деньги, затем появились гривны – рубленые серебряные слит- ки. Реально обеспечить расчетную устойчивость гривен могла только централизованная государственная власть.
Немалое воздействие на процесс образования государства на Ру- си оказал и внешнеэкономический фактор. Через Русскую равни- ну пролегал важный международный торговый транзит, носивший название «путь из варяг в греки». Он связывал Византию со Скан- динавией и шел от Черного моря через реки Днепр, Ловать, Вол- хов, озера Ильмень и Ладожское до Балтийского моря. Охрана это- го торгового пути затрагивала интересы не только русичей, но и всех участников международной торговли – византийцев, скандина- вов, хазар, арабов, западных европейцев, поэтому все они проявля- ли заинтересованность в строительстве и укреплении на всем про- тяжении этого пути городов, выполнявших функции крепостей и торговых факторий, игравших важную роль в поддержании всей транзитной инфраструктуры. Однако полностью обеспечить ее ста- бильность могла лишь государственная власть. Эту мысль стреми- лись донести до русичей византийцы, представлявшие самое мощ- ное государство того времени. «Путь из варяг в греки» имел для Ру- си не только экономическое, но и большое культурное значение,
предоставляя ей возможность вступать в контакты с разными наро- дами, знакомясь с их опытом исторического творчества, в том чис- ле и в деле государственного строительства.
Условия для перехода от родового строя к государственной организации определялись, помимо прочего, усложнением социаль- ных отношений внутри восточнославянского общества. Это услож- нение происходило на основе усиления специализации, т. е. выде- ления из племенной массы людей, специализирующихся в одной,
вполне определенной сфере деятельности, будь то управление, во- енное дело, ремесло, земледелие и т. п. Специализация повышала функциональные возможности общества, но в то же время вела к материально-имущественной дифференциации между людьми,
закреплению различных общественных статусов, расхождению со- циальных интересов. Баланс этих интересов можно было обеспе- чить с помощью общих для всех законов, гарантом соблюдения которых могла являться только централизованная государственная власть.

47
Процессы, происходившие в сфере общественного сознания у восточных славян, отражали не одну, а несколько тенденций. Со- циальное усложнение восточнославянского общества сочеталось с процессом этнической консолидации восточных славян и тесно связанных с ними неславянских племен. На первых фазах складыва- ния древнерусского этноса ему была присуща определенная аморф- ность. Преодолеть ее без посредства такой скрепляющей структу- ры, как государство, было практически невозможно.
Государственное строительство на Руси подчинялось требова- ниям логики и целесообразности. Рядовое население Руси было заинтересовано в повышении степени общественной безопаснос- ти, стабильности, предсказуемости. В дело вступал такой фактор,
как государственный инстинкт народа.
Древнерусское государство изначально имело специфические особенности. Обширная территория, контролируемая им, определя- ла целый комплекс задач, решение которых было более сложным,
чем на небольших пространствах. Такие задачи, как охрана протя- женных границ, развитие связи и транспортной инфраструктуры,
поддержание внутреннего порядка, могли успешно решаться толь- ко в условиях повышенной централизации власти. В то же время в условиях огромных пространств государственный аппарат не имел нужды и реальной возможности влиять на все стороны обществен- ной жизни, поэтому административное управление свободно соче- талось с демократическими элементами в принятии решений. Такие формы самоуправленческой демократии, как община в сельской местности и вечевые собрания в городах, во многом определяли облик древнерусской государственности. Община и вече решали все вопросы, касавшиеся местной жизни, выполняли посредничес- кую функцию между рядовым населением и княжеской админи- страцией, защищая людей от возможного произвола центральных властей и в то же время помогая князю в организации налогового сбора, поддержании безопасности в стране.

48