Файл: Пигров К. С. Социальная философия.pdf

публичного. Быт и приватное осмысляется как повседневное, как обыденность. Повседневность в свою очередь связана с "очевидностью", "банальностью" и даже с "пошлостью". В связи с этим можно вспомнить о мещанстве, бюргерстве, третьем сословии, филистерстве, буржуазности и т.п., которые персонифицирует быт и повседневность, а правительственное начало представляется как публичное и официальное, как отчужденное и казенное, как безличная и бездушная власть машинообразной бюрократии.

Глава 3.

МОДЕЛИ СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ.

Может показаться, что если задачей социальной философии является познание всеобщего, то исследование и построение различных моделей социальной реальности для нее излишне, и это можно отдать на откуп социологии. Но следует иметь ввиду, что в зависимости от того, как мы себе представляем общество, так раскрывается нам и Всеобщее.

Мы выделим четыре модели социальной реальности: натуралистическую, реалистическую, деятельностную и феноменологическую. Что касается принципов классификации этих четырех моделей, то они пока эмпиричны. Можно заметить только следующее. По существу здесь два типа моделей. Одна из них - натуралистическая (или виталистическая) объясняет социум "снизу", из природы. Другая - реалистическая (или идеалистическая) объясняет социум "сверху", из Абсолюта, Бога. Обе эти модели субстанциалистические. Как бы "между ними" две другие модели, более или менее последовательно проводящие антисубстанциалистическую позицию. С одной стороны, это деятельностная (например, материалистическая, имеющая марксистскую форму, или культурологическая и т.п.) модель, с другой - феноменологическая, которая также стремится объяснить социум из него самого, а не из "земли" и не из "неба". Модели социальной реальности имеют вполне определенную культурную среду

[6].

Реалистическая (идеалистическая) модель наиболее древняя. Она, очевидно, сложилась уже у Аврелия Августина [7]. Натуралистическая и деятельностная модели - это продукты новоевропейской цивилизации, испытавшие сильное воздействие галилеевской науки. Наконец, феноменологическая модель - порождение новейшего времени, продукт кризиса новоевропейской цивилизации. Она близка постмодернистским формам философствования и искусства и ассоциируется, например, с архитектурой Центра Жоржа Помпиду в Париже, авангардной живописью и т.п.

Натуралистическая модель.

С этой точки зрения человечество - это рядовой биологический вид среди других биологических видов. В формировании этой позиции видную роль сыграл Ч.Дарвин и дарвинизм. Социальная реальность это реальность биологической популяции. Правда, как биологический вид человечество приспособляется к среде особым образом, с помощью культуры, с помощью внегенетической связи поколений, с помощью внегенетической "наследственности", но это не принципиально. Базовыми остаются биологические закономерности, а культура - лишь модификация их. В современных вариациях натуралистическая модель социальной реальности предстает, в частности, как социобилогия. Она связана с появлением книги Эдварда О.Уилсона "Социобиология: новый синтез" (1975). Основные идеи социобиологии сводятся к тому, что барьер, возводимый между

человеком и остальными животными поддерживается лишь благодаря существующим в обществе традициям и этическим нормам. Такие отличия как речь, рациональность, культура "являются прямым продолжением нашей природной сущности". Культура вовсе не противостоит натуре, а всего лишь завершает ее. Культура - это чаша, которая не позволяет воде уйти в песок, но она не способна быть изначальным источником этой воды. Естественно, что натуралистическое рассмотрение выводит на первое место внешние природные условия (климат, ландшафт, экология) и "внутреннюю" природу человеческого организма. Натуралистическая модель характеризует взгляды Ш.Монтескье, Л.И.Мечникова и ряда других мыслителей [8]. В XIX в. натуралистические концепции, особенно в их популярных вариантах, исключительное значение придают питанию: "Человек есть то, что он ест". Великие географические открытия, согласно таким воззрениям, были стимулированы недостатками диеты (нехваткой пряностей, легких тонизирующих напитков, типа чая и кофе), и в конечном счете именно эти напитки и породили бурный прогресс новоевропейской цивилизации. Французская революция также была стимулирована многочисленными кофейнями в полуголодном Париже 1789 года. Соответственно и дифференциация человечества на группы определена внешними или внутренними природными обстоятельствами, внешней или внутренней природой человека. Так некоторые этнические и националистические концепции (например, концепции Л.Н.Гумилева, С.М.Широкогорова) в своей основе имеют именно натуралистическую модель. На натуралистической модели базируется и геополитика: национальная судьба определяется борьбой за жизненное пространство, борьбой за ресурсы. Производство средств жизни это лишь незначительная модификация добытых ресурсов. Богатство народов определяется не производством, не культурой, а именно владением ресурсами. Эта идея разрабатывалась еще физиократами (Кене, Тюрго), которые полагали, что "чистый продукт" может быть создан только сельскохозяйственным трудом. Потом эта же мысль, претерпев существенные трансформации, обнаружилась в идеологии германского национал-социализма. Здесь подчеркивалось, что только крестьянин и воин составляют соль нации, а интеллигенция - это в сущности паразиты, захребетники. В этом же направлении мыслит и русский национализм, тесно связанный с апологетикой сельскохозяйственного труда, деревенского образа жизни. Более "мягкая" доктрина такого же по существу типа предстает как "евразийство" (Л.Н.Гумилев называл себя последним евразийцем).

В конце ХХ века обострение экологической проблемы привело к тому, что роль географической среды для многих мыслителей вышла на первое место. Кроме того, с обострением экологической проблемы без сомнения связано и обострение этнических конфликтов в конце ХХ века. В некоторых современных изложениях геополитическая доктрина выглядит так: в планетарной истории существуют два противоположных и постоянно конкурирующих подхода к освоению географического пространства: сухопутный и морской. Морские Финикия и Карфаген противостояли сухопутному Риму, морская Англия (позже - США) противостоят сухопутным России, Германии, Австро-Венгрии [9].

Особое место в концепциях, основанных на натуралистической моделью социальной реальности, прежде всего в социобиологических исследованиях, занимает анализ роли агрессивности в социальной жизни. В животном царстве агрессивность легко объясняется естественным и половым отбором.

Натуралистическая модель социальной реальности постулирует, что человеческая агрессивность - прямое продолжение агрессивности животных. В рамках полового отбора выделяется единоборство мужчин, с одной стороны, и выбор женщин, с другой. Мужчина более храбр и энергичен, чем женщина, его

ум более изобретателен. Женщина обладает большей мягкостью и менее эгоистична. Чтобы улучшить наследуемые признаки в детях, женщина ориентируется на мужчину-победителя, в современных условиях она ищет избранника с более высоким социально-экономическим статусом. Мужчины, в свою очередь, соперничают в поисках лучшей женщины.

Одним из важных вопросов социобиологии является вопрос о том, можно ли направлять человеческую эволюцию сознательно? Социобиологи подчеркивают, что, как бы ни относились к евгенике (от греч. eugenes - хорошего рода) моралисты, евгеническая практика существовала всегда. И это действительно так. Однако, во-первых, вмешательство культуры в генетические процессы эффективно лишь в меру нашего знания об этих процессах. Пока оно весьма ограничено. Кроме того, во-вторых, одно дело, когда евгеническая практика ограничивается мероприятиями рекомендательного характера, оставляя право окончательного решения за частным лицом, и совсем другое, когда эта евгеническая практика, становится государственной политикой, как было в гитлеровском Третьем Рейхе или в отдельных штатах США, где насильственно по решению суда стерилизовали преступников.

Реалистическая модель.

Сразу оговоримся, что термин, вынесенный в заглавие, достаточно условен и непривычен для нашей ментальности. Речь идет о "реализме" в средневековом смысле слова, в противоположность "номинализму", а не о "реализме" как художественном методе в смысле Белинского и Писарева в противоположность "романтизму". Вполне можно было бы назвать эту модель социальной реальности и "идеалистической", поскольку эта модель предполагает, что "истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу" [10]. И еще одна оговорка: хотя реалистическая модель социального встречается в самых различных формах, мы расскажем о ней на примере в основном русской традиции.

Реалистическая модель объясняет социум, обнаруживая в нем высшее духовное начало. Общество - это символ высшего, "отзвук торжествующих созвучий". Реалистическая модель строится на базе вертикальной устремленности к Абсолюту, к Богу. Постулируется дихотомия двух миров, горнего и дольнего. Естественно, что это общее место реалистической модели имеет отношение не только к русской, но и к западной традиции. Кант ссылается здесь на Лейбница: "Мир, поскольку мы обращаем внимание лишь на разумные существа и их связь между собой согласно моральным законам под правлением высшего блага, Лейбниц назвал царством милосердия и отличал его от царства природы, в котором эти существа... ожидают от своего поведения последствий, сообразных лишь с естественным ходом вещей в нашем чувственно воспринимаемом мире" [11]. Каждый человек соединяет эти два мира, поскольку он принадлежит к обществу. С одной стороны, он подчинен закону причинности, с другой - он свободен и в этом смысле не подчиняется закону причинности. Естественно, что реалистическая модель представляет собой частный случай универсализма (в терминологии П.Б.Струве и С.Л.Франка), т.е. в ней предполагается, что общество "первее" индивида; иначе говоря, не индивиды определяют общество, а общество определяет индивидов.

Реалистическая модель относит бытие социального не к миру необходимости, (как мы видели это в натуралистической модели), а к миру свободы. Социальное бытие (реальность) поэтому не совпадает ни с материальным, ни с психическим бытием [12]. Будучи нематериальной, эта реальность все же надындивидуальна, сверхлична. С.Л.Франк называет ее идеей:

"Существо общественного отношения, как такового, состоит в том, что оно есть объективная сущая идея" [13]. Природу социальной реальности мы должны мыслить по типу идей чистой этики и даже - математических и логических идей. Франк апеллирует к неокантианцам (Когену, Штаммлеру, Кельзену), которые выделяют право как сущность общества. К примеру, согласно Хансу Кельзену, главе нормативистской школы права ("венской школы"), государство есть "персонификация правового порядка". Право, по Кельзену, определяется только правом и не зависит даже от моральных норм. Нечего уж и говорить, что совершенно не принимается так называемая "социологическая юриспруденция" или теория естественного права.

Реалистическая модель социального, которая реализуется в русской традиции социальной философии, содержит по крайней мере три взаимосвязанных тезиса:

1. Отношение Я и Ты опосредствовано высшим;

2.Идея соборности;

3.Идея Церкви. Рассмотрим их по порядку.

1.То, чем для меня является Другой, не должно быть мне дано извне. Другой не является объектом, на который наталкивается мое сознание и который воспринимается как нечто чисто внешнее. Другой это "Ты", "другое Я", которое я знаю изнутри, которое присуще мне исконным и первичным образом. Не два независимых и самодовлеющих существа встречаются здесь и становятся друг для друга "я" и "ты", их встреча есть, напротив, лишь пробуждением в них обоих некоего исходного первичного единства, и лишь в силу пробуждения этого единства они могут стать друг для друга "я" и "ты" - так излагает этот тезис С.Л.Франк. Речь идет о том, что в нашей литературе часто называют "субъектсубъектным отношением": я отношусь к Другому не только как к средству, но и как к самоцели, как к самому себе. Вот именно такое отношение как исходное первичное единство в реалистической модели обосновано высшим.

2.Это исходное первичное единство и представляет собой по существу соборность (мы не рассматриваем здесь оппозицию "соборность - общественность" [14]). Соборность в реалистической модели социального предстает как внутренняя духовная связь между людьми, как внутреннее органическое единство, которое лежит в основе всякого человеческого социума.

3.Высшая форма соборности - Церковь. "Всегда и везде - сознательно или бессознательно, в согласии ли с умышленной волей людей или вопреки ей - общество в своей основе носит сакральный ... характер, социальное единство в его живой глубине ощущается как святыня" [15].

Такова в самых общих чертах реалистическая модель социальной реальности. Как нетрудно видеть, она не отрицает напрочь других моделей, скажем, натуралистической, а комплементарна им, дает им место, но не в "царстве свободы", а в царстве необходимости. В связи с дальнейшим изложением обратим внимание еще на одну особенность реалистической модели, которая особенно хорошо видна у С.Л.Франка. После того, как Франк высказал утверждение о принципиальном подобии существования математических и логических идей, с одной стороны, и социального - с другой, он вдруг спохватывается и заявляет, что "при всем сходстве общественного бытия с идеальным бытием математических, логических (а также этических) содержаний между ними есть и существенное различие... Общественное бытие... есть бытие конкретное" [16]. Причем конкретность явно понимается не в гегелевском, а в обыденном смысле. Представляется на первый взгляд, что самому принципу реалистической модели противоречит следующее утверждение Франка: "Какой-

нибудь закон, социальное отношение, форма правления ... не имеют вневременного бытия; ...они возникают, длятся и исчезают во времени, ...имеют какую-то конкретную жизнь" [17]. Так существуют или нет вневременные и внепространственные идеи социального в реалистической модели? Думается, что - существуют, но существует также и определенная иерархия этих идей. Вопервых, есть вневременная идея демократии такого же порядка как идея многого, из самой идеи многого и вытекающая. Бытие этой идеи такого же порядка как бытие математических идей (скажем, идеи множества). И существуют, вовторых, конкретные (в смысле С.Л.Франка) формы демократии. Есть вневременная идея монархии и есть "конкретная" монархия, которая может и погибнуть "если, например, никто в обществе более не повинуется воле монарха, не верит в достоинство монарха". Тогда "монархия более не существует, она умерла, перестала быть" [18]. Анализируя социальное бытие в реалистическом ключе, Франк обнаруживает конституированность этого бытия на его определенном "конкретном" уровне человеческими действиями и оценками. Акцент на этой стороне социальной реальности делает, как мы увидим дальше, феноменологическая модель.

Деятельностная модель.

Эта модель, в противоположность натуралистической, не сводит общество к функционированию популяции человека как биологического вида. Она же, в противоположность реалистической модели, оставляет в тени вопрос о трансцендентном характере социального. Именно человеческая деятельность создает новую реальность, специфическую, принципиально не-природную и сверх-природную. Постулируется, что источник общественных изменений в самом обществе, т.е. люди в процессе своей общественной жизни сами создают основы для ее изменения.

Основания деятельностной модели социальной реальности можно обнаружить уже у Дж.Вико, утверждавшего, что люди сами делают свою историю. Однако в развитом виде деятельностные модели социальной реальности появляются в середине XIX веке, когда сознание новоевропейской цивилизации начинает активно продуцировать политэкономические идеи, а цивилизация строиться на их основе. Деятельностные модели, как правило, техноморфны. Люди строят социум как мегамашину, которая, раз возникнув, начинает определять их дальнейшую активность, как материальную, так и духовную. Поэтому не только практически действующий политик, но и социальный философ скорее напоминают инженеров, чем исследователейфизиков. Как остроумно было замечено, если теория не сходится с практикой у физика, он изменяет теорию, если же теория не сходится с практикой у инженера, то он изменяет практику, например, переделывает машину, которая не работает [19]. Нормативный момент в социальной философии как раз и предполагает, что философ, смотрящий на мир с позиций деятельностной модели, если его теория не сходится с социальной реальностью, может предъявить требования к самой реальности и изменить ее. Отсюда и активизм деятельностного взгляда на общественное бытие, поистине предстающего как социальная действительность.

Рассмотрим более подробно марксистские представления о социальной реальности, очень детально разработанные и по понятным причинам влиятельные особенно в нашей стране [20]. Эту разновидность деятельностной модели социальной реальности можно называть и материалистической моделью, если иметь ввиду, что марксистская социальная философия именует обычно себя историческим (социальным) материализмом. В процессе производства средств