Файл: dementev_v_v_teoriya_rechevyh_zhanrov.pdf

речь почти так же, как ее организуют грамматические формы (синтак- сические)» [Бахтин 1996: 181].

При сопоставлении языка и РЖ как разных типов аттракторов на первый план выступает противопоставление двух типов коммуника- ции — упорядоченной, нормированной, формализованной, с одной стороны, и неупорядоченной, ненормированной, неформализован- ной, с другой стороны. Следует отметить, что в лингвистических и смежных социолингвистических, психолингвистических, этнолинг- вистических, риторических исследованиях данная оппозиция актив- но использовалась для объяснения особенностей разных типов ком- муникации, хотя понималась эта оппозиция по-разному, например: «конвенциональная коммуникация ~ неконвенциональная»; «книж- ная ~ разговорная»; «риторическая ~ нериторическая»; «тексты ~ нетексты» и т. д. Наконец, названная оппозиция из двух основных типов коммуникации понималась как общее противопоставление норматив- ного (кодифицированного) и узуального начала в речи. Выделение двух названных типов коммуникации можно понимать как распро- странение на коммуникацию известной лингвистической дихотомии Э. Бенвениста «семиотические коммуникативные системы ~ семанти- ческие коммуникативные системы» [Бенвенист 1974: 80–88].

Выделяя два типа коммуникации на основе лингвистической ди- хотомии Э. Бенвениста, считаем, что прямая, или упорядоченная, коммуникация, осуществляемая средствами коммуникативных си- стем семиотического типа, имеет место тогда, когда в содержатель- ной структуре высказывания смысл = значение, т. е. план содержания высказывания, выражаемый значениями компонентов высказывания (слова, граммемы и т. п.), зафиксированных в словаре, совпадает с итоговым коммуникативным смыслом. В основе прямой коммуни- кации лежит система единиц и правил их организации, поддающих- ся исчислению (т. е. замкнутая система, «код»). Можно сказать, что прямая коммуникация осуществляется средствами коммуникативных систем семиотического типа (в терминологии Э. Бенвениста), или формализованных систем (в терминологии А. Соломоника), и пред- ставляет собой функционирование «языка-системы» в соссюровскоредукционистском понимании. (Подобное понимание коммуникации восходит к александрийским грамматикам, позже оно проявилось в грамматике Пор-Рояль.) Иными словами, прямая коммуникация ор- ганизуется аттракторами и не включает участков неаттракторового характера. Поэтому для описания прямой коммуникации оказывается

не только как дополнительный вариант уже существующей знаковой системы — они поднимают прежнюю систему на бóльшую высоту и снабжают ее дополнительными семиотическими возможностями: «В то время как количество знаков в первичной системе практически не- ограниченно (естественные знаки, образы, слова), количество знаков для записи стараются сократить до минимума. Правила их использо- вания очень ригидны, значительно меньше энтропии наблюдается в операциях с буквами, чем, допустим, в операциях со словами (при записи мы не можем отклоняться от правил правильного письма, в разговоре существует масса возможностей для комбинаций с одним и тем же словом)» [Соломоник 1995: 102].

Но кроме языкового существует большое число различных спосо- бов упорядочения коммуникации, преодоления энтропии в ней: раз- личные жанровые и риторические правила и предписания ведения как вербальной, так и невербальной коммуникации, коммуникативные ка- тегории. Думается, не случайно описание языкового содержания осу- ществляется на основе фреймов и близких к ним структур.

Так, в лингвосинергетике коммуникация понимается как «су- щественно нестабильная, пульсирующая структура» [Герман 2000: 54], в которой, однако, есть аттракторы — «отдельные области упо- рядоченности открытой, сильно неравновесной системы» [Там же: 41]. И. А. Герман считает важнейшим аттрактором в использовании языка метафору. По ее мнению, метафора противопоставляется всем остальным способам упорядочения представлений о мире, например словообразовательныммоделям,как«прорывнаповерхностныйуро- вень языка “становящегося бытия” новой смысловой системы, когда концептуальная система индивида пытается освободиться от излиш- ней энтропии смысла» [Герман 2000: 92]. Тем самым И. А. Герман противопоставляет разные типы языковых аттракторов — узкоси- стемные парадигматические аттракторы инвариантно-вариантного типа и аттракторы полевого типа. В категориях традиционных систе- моцентрических исследований языка метафора как разновидность языковых структур полевого типа относится к явлениям языковой асимметрии. Отметим, что само поле с ядром и нечеткой, но тяго- теющей к ядру и таким образом организованной периферией, несо- мненно, тоже аттрактор, причем аттрактор языковой.

В теории искусственного интеллекта, формальной логике разви- вается теория фреймов, которые понимаются как фрагменты знания о мире, содержащие информацию об обычном порядке протекания ситуации [Дейк ван 1989: 16–17, 69, 84; Филлмор 1983: 80, 111;

Чарняк 1983; Чейф 1983: 43, 45; Шенк 1980; Eysenck 1993; Schank, Abelson 1977].

В последние десятилетия в семантике развивается теория про- тотипов [Rosch 1977; Mervis, Rosch 1981], согласно которой человек воспринимает любую семантическую категорию как имеющую центр

ипериферию и, следовательно, имеющую «более прототипических»

и«менее прототипических» представителей, связанных между собой отношениями «family resemblance». Теория прототипов развивается, по сути, именно как учение об аттракторах, альтернативных языко- вым, — ср. известную статью А. Вежбицкой «Прототипы и инвариан- ты» [Вежбицка 1996: 201–230], в которой, как нам кажется, наиболее четко сопоставляются эти два типа системности. Отметим, что само противопоставление прототипов и инвариантов связано с общим из- менением представления о языковых категориях: на смену бинарно- му представлению (идущему от Аристотеля) приходит категориза- ция, которая связывается с выявлением характеристик по принципу «фамильного родства» [Taylor 1989; Кравченко 1999: 6].

Итак, прямая коммуникация опирается на аттракторы, и прежде всего — систему языка. Мы понимаем язык как один из типов аттрак- торов, а эволюцию языка — как повышение формализации, прямоты системы.

В понимании общей эволюции коммуникативных систем мы со- лидаризируемся с А. Соломоником, который выделяет пять стадий развития коммуникативных систем: естественные знаковые систе- мы; образные знаковые системы; языковые знаковые системы; си- стемы записи; кодовые системы. Именно в такой последовательно- сти, по мнению А. Соломоника, эти системы кодирования реальной жизни появляются в онтогенетическом развитии человечества и в филогенезе отдельного индивидуума. При этом в основе всех осо- бенностей знаковых систем лежит степень абстракции базисного знака и его «удаленности» от обозначаемого: естественным систе- мам соответствует знак в виде материального реального предмета или явления (например, ярко-зеленая трава в определенных усло- виях может указывать на наличие в данном месте болота); образ- ным системам соответствует образ, языковым системам — слово, системам записи — буква или иной аналогичный символ; кодовым системам — символ. Каждый тип знака отражает действительность особым образом: естественный знак указывает, образ отражает, сло- во описывает, буква фиксирует, символ кодирует [Соломоник 1995: 116–117].