Файл: dementev_v_v_teoriya_rechevyh_zhanrov.pdf

языковыеединицы,занимающиесвоеместовлексическойилиграмма- тической системе языка. Конечно, такие единицы внутри мнообразно- го общего поля диад тоже встречаются, например синтаксические диады, составляющие наиболее полно рассмотренный участок поля косвенности, особенно косвенные директивы — см. ставшие класси- ческими работы Дж. Серля и его последователей: вопрос ~ просьба

(Не могли бы вы открыть окно?); вопрос1 ~ вопрос2 (Не скажете, который час?) и др.

Крометого,можновыделитьгруппу диад(ихбольшинство),осно- ва которых — оппозиция «адресант ~ адресат». Именно адресат дает оценку услышанному как поступку (хотя, заметим, адресант мог со- вершить,амогинесовершить,сосвоейточкизрения,этогопоступка). Конкретный диадный механизм данной разновидности косвенности может быть охарактеризован как контекстный (тема-рематический). Особняком здесь стоит диада «прагматичность ~ информативность». Механизм косвенности здесь имеет полевый характер. Наконец, вы- деляется группа диад со сложной, многоуровневой структурной орга- низацией. Вторые члены данных диад сами по себе являются разно- видностями непрямой коммуникации (диады «прямое ~ переносное значение слова», «прямой адресат ~ косвенный адресат», «первичные речевые жанры ~ вторичные речевые жанры»). Косвенность, лежащая в основе вторых членов гетерогенных диад, обусловлена контекстом, приэтомконтекстом правым (однанепрямаякоммуникация после другой).

Объяснить диадный характер непрямой коммуникации, а также механизм диад такого рода поможет наглядный пример.

Can you open the window? ‘Вы можете открыть окно?’

Относим данное высказывание к непрямой коммуникации на том основании, что вопросительная языковая форма используется в речевом акте, осуществляющем воздействие на адресата (тип импе- ративных иллокутивных актов). В языке осуществление побуждения (интенциональное состояние, которое можно определить как потреб- ность в том, чтобы собеседник что-то сделал) более или менее кон- венционально закреплено за формами повелительного наклонения, а также (иногда) инфинитива (Встать! Открыть окно!), перформати- ва (Прошу Вас открыть окно) и т. п. Вопросительная форма, исполь- зованная в данном примере, закреплена в языке за осуществлением

вопроса (интенциональное состояние, которое можно определить как потребность в получении информации). Таким образом, сам акт коммуникации имеет сложный, многоступенчатый характер: он осложнен по сравнению с соответствующей прямой коммуникацией

(формами Откройте окно, Прошу Вас открыть окно и др.) на один интерпретативный шаг, который должен сделать адресат, чтобы по- нять интенциональное состояние говорящего.

Семиотическая модель, использованная в данном случае НК, представляет собой диаду «вопрос ~ просьба». Поскольку одна кон- струкция используется вме сто другой, пример как будто бы хо- рошо поддается объяснению в лингвистической терминологии. Про- стота эта, однако, кажущаяся. Так, правый член диады «просьба» (план означаемого) — это интенциональное состояние говорящего, понятое как такое слушающим. Можно сказать, что план означаемого диады равен результирующему смыслу, который строит слушающий. Поэтому правый член диады должен включать как интенции говоря- щего (дополнительными интенциями обусловлен выбор данной не- прямой формы), так и «программу» своей интерпретации слушаю- щим в данных обстоятельствах. Просьба не является грамматической сущностью — это единица интенциональная, лежащая в области потребностей, мотивов, намерений, у которых вообще нет никакой грамматической формы, поэтому они и могут быть оформлены по - разному.

Является ли «планом означающего» (синтаксическим типом) ле- вый член диады? По-видимому, нет. Положительный ответ означал бы наличие языкового означающего у данного типа непрямой ком- муникации, что очевидно невозможно. Диада, включающая левый

иправый члены из таких разных плоскостей, как языковая система

икоммуникация, была бы чересчур гетерогенной и вряд ли жизне- способной. В действительности левый член диады — тоже интен- циональное состояние, а именно то интенциональное состояние говорящего, выражение которого должно было бы быть закреплено за формой высказывания «вопрос». Иначе говоря, левый член диа- ды — это тот инструмент, при помощи которого дает о себе знать, «открывается» результирующее интенциональное состояние — пра- вый член.

Оба члена диады представляют интенциональные состояния, и им в равной степени присущи нежесткий детерминизм, отсутствие жесткого целеполагания, высокая условность, т. е. отсутствие строгой

заданностиввыбореформывысказывания,возможностьмножествен- ной интерпретации.

При рассмотрении диадного характера непрямой коммуникации, повторяем, наиболее актуальными являются вопросы о членах диад и их взаимных отношениях. Не менее сложные вопросы: сколько всего диад? Что с чем объединяется отношениями оппозиции? Произволен ли выбор (например, возможно ли сочетание «комплимент ~ приказ», «фатика ~ совет»)?

Согласно В. И. Карасику, рассогласование между интенционалом и буквальным значением «может варьировать в определенных преде- лах: приказ может быть выражен в виде просьбы, совета, вопроса или констатации, но маловероятен в виде комплимента» [Карасик 1992: 122]. Данное утверждение нуждается в основательном обсуждении. Представим ситуацию, когда офицер видит спящего дневального и говорит что-нибудь вроде: Вы замечательный дневальный, Петров!

Данная реплика скорее всего произведет эффект приказа ‘немедленно встаньте и несите службу как полагается’: бедный солдат вытянется по струнке и скажет Виноват! (а то и Есть!). В целом для косвенных речевых актов на первое место выдвигается проблема их интерпре- тации адресатом и наблюдателями, основывающейся на ряде пресуп- позиций, постулатов и презумпций. Так, уставом не предусмотрены комплименты, но предусмотрено объявление благодарности. Если офицер, чтобы разбудить спящего, гаркнет Благодарю за службу!, то какой будет ответ?

Широко распространены диады, состоящие из антонимических членов. Например, фраза Ну, удружил! Теперь я навек у тебя в долгу! в

русской речи может означать обличение и обещание отомстить; Ах, противный! Опять напроказил! — восхищение матери ловкостью и живостью своего ребенка; речение О пачкотне моей не судите стро- го! отнюдь не свидетельствует о смирении говорящего — он, весьма вероятно, жаждет похвал. Теоретическое обоснование существова- ния таких диад Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров усматривают в «общей закономерности: les extrêmes se touchent. Понятия, взгляды, свойства, исключающие друг друга, тем не менее совмещаются. На- блюдение восходит к Античности; уже у Аристотеля читается: “Сре- дина более противопоставлена концам, чем они друг другу, поскольку она не встречается ни с одним из них, тогда как они часто соприка- саются”» [Верещагин, Костомаров 2000: 41–42]. Ср. в связи с этим противопоставление А. Г. Поспеловой однородных и разнородных