Файл: Беседы Эпиктета (Античная классика) - 1997.pdf

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 30.09.2024

Просмотров: 819

Скачиваний: 0

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.

ешь ли ты, - сказал он, - что, как существует искусство

чего-то другого, так существует и искусство говорить, вла­

деющий которым будет говорить умело, а не владеющий --

.,'

неумело? -

Считаю. -

Значит, кто благодаря тому,

что го­

ворит, и СШ\I получает пользу и другим в состоянии

при но-

 

сить пользу, тот, очевидно, говорит умело, а кто скорее тер-

 

пит вред и причиняет вред, тот, очевидно, неумелый в этом

 

искусстве, искусстве говорить? Ты, очевидно, найдешь, что

 

одни терпят вред, а другие получают пользу. А слушающие

4

все ли получают пользу от того, что они слышат, или ты,

 

очевидно, найдешь, что и среди них одни получают пользу, а

 

другие терпят вред? -

И среди них, -

сказал тот. -

Значит,

 

и тут, все те, которые слушают умело, получают пользу, а все

 

те, которые слушают неумело, терпят вред? -- Тот соглашал-

 

ся. - Следовательно, существует какая-то умелость как го-

5

ворить, так

и слушать? -

По-видимому. - А если

угодно,

6

рассмотри это и вот так. Играть по правилам музыки кто, по-

 

твоему, может? -

Музыкант. - Ну

а создать

как

должно

7

изваяние кто, по твоему представлению, может? -

Вая-

 

тель. - Чтобы смотреть умело, никакого, по твоему пред­

 

ставлению,

не требуется искусства? -

Требуется и для это-

 

го. - Значит, если и говорить как должно может умелый, ты

8

видишь, что и слушать с пользой может умелый? И что ка-

9

сается того, чтобы делать все это с совершенством и с поль-

 

зой, то, если угодно, сейчас оставим это в стороне, поскольку

 

нам обоим и далеко до всего такого. А с тем всякий, по-

1О

моему, согласился бы, что намеревающемуся слушать фило­

 

софов требуется некоторая, по крайней мере, определенная

 

опытность в слушании. Не так ли?

 

 

 

 

Так о чем же мне говорить тебе? Укажи мне. О чем мо-

11

жешь ты слушать? О благе и зле? Чьем? Не коня ли?-

 

Нет. - Или быка? -

Нет. -

Что же, человека? -

Да. - Так

12

знаем ли мы, что такое человек, какова его природа, каково

 

это понятие? И отверсты ли у нас для этого сколько-нибудь

 

уши? А есть ли у тебя понятие о том, что такое природа, или

 

можешь ли ты хоть сколько-нибудь последовать тому, что я

 

говорю? А смогу ли я приводить тебе доказательство? Как?

13

Разве ты понимаешь само то, что такое доказательство, или

 

как что-то доказывается или посредством чего? Или что по­

 

хоже на доказательство, но на самом деле не доказательство?

 

Разве знаешь ты, что истинно или что ложно? Что из чего

14

следует, что чему противоречит или не соответствует или с

 

чем не согласуется? А могу ли я подвигнуть тебя к филосо-'

15

фии'? Как покажу я тебе то противоречие большинства людей, вследствие которого они расходятся в мнениях о благе и

зле, полезном и неполезном, если ты не знаешь самого того,

149


что такое противоречие? Так укажи мне, чего я добьюсь, раз-

16говаривая с тобой. Вызови у меня влечение к этому. Как со­ ответственная трава, оказавшаяся перед овцой, вызывает у овцы влечение съесть ее, а если положишь перед ней камень

или хлеб, то она не пошевелится, так у нас есть какие-то при­

родные влечения и к тому, чтобы говорить, когда намере­ вающийся слушать представляет собой что-то, когда сам он

вызывает интерес. А если он находится рядом, словно камень

или сено, как может он вызвать у человека какое-то стремле-

17 ние? Разве виноградная лоза говорит земледельцу: «Заботься обо мне»? Нет, она, сама собой показывая, что позабо-

18 тившемуся о ней будет выгода самому, манит к заботе. Де­

тишки очаровательные и резвые кого не манят поиграть и

поползать с ними, полепетать с ними? А с ослом кому охота

играТh или реветь? Ведь даже если он маленький, все же он

осленок.

19

- Что же мне ничего ты не говоришь? - Только то могу

я тебе сказать, что не знающий, кто он такой, для чего родил­

ся,

в каком это он мироздании, в каком он обществе, в чем

заключается благо и 'ЗJIО, прекрасное и постыдное, не пони­

мающий ни рассуждения, ни доказательства, ни того, что ис­ тинно или что ложно, ни различить их не умеющий, не будет

ни стремиться в соответствии с природой, ни избегать, ни

влечься, ни намереваться, ни соглашаться, ни отрицать, ни

вmдержив31ЪСЯ от суждения, в общем глухой и слепой будет расхаживать, думая, что он что-то собой представляет, а в

20действительности ничего собой не представляя. Да разве сей­

час впервые 'по так? Разве не с тех пор, как существует род

человеческий, все ошибки и несчастья происходят от этого

21незнания? Отчего ссорил~сь друг с другом Агамемнон и Ахилл? Не оттого ли, что не знали, в чем заключается полез­ ное и неполе'!ное? Не говорит ли один ИЗ них, что вернуть Хрисеиду ее отцу - полезно, а другой говорит, что - непо­ леЗIIО? Не говорит ли один ИЗ них, что он должен забрать по­ четный дар другого, а другой говорит, что не должен? Не от

22этого ли они забыли, и кто они такие и для чего явились? По­ зволь, человек, для чего ты явился? Приобретать возлюблен­ ных или воевать? «Воевать». С кем? С троянцами или с элли­ нами? «С троянцами». Так, значит, оставив Гектора, ты об-

23нажаешь меч против своего царя? А ты, милейший, оставив

дела царя,

Коему вверены рати, на ком такие заботыJ,

из-'за девчонки препираешься с самым воинственным из со­

юзников, которого следует всячески чтить и сохранять? И ты

окюываешься хуже по сравнению с искусным верховным

150



жрецом2, который всячески заботится о прекрасных едино-

борцах? Видишь, что творит незнание о полезном? «Но и я

24

богат». Так разве богаче Агамемнона? «Но я и красив». Так

 

разве красивее Ахилла? «Но у меня и кудри прекрасные». А у

 

Ахилла разве не красивее, к тому же золотистые? И разве он

 

не расчесывал их искусно, не холил их? «Но я и силен». Так

25

разве можешь ты поднять такой камень, какой могли Гектор

 

или Аякс? «Но я и благородный». Разве мать твоя богиня,

 

разве отец твой внук Зевса? Ну а ему3 какая польза от всего

 

этого, раз он сидит и плачет из-за девчонки? «Но я оратор».

 

А он разве не был? Разве ты не видишь, каков он с красноре-

26

чивейшими из эллинов Одиссеем и Фениксом, как от его от-

 

вета у них онемели уста?4

 

 

 

Только вот это я могу тебе сказать, да и то неохотно. -

27

Почему? - Потому что ты не вызвал во мне интереса. В са-

28

мом деле, на что глядя, могу я заинтересоваться тобой, как

 

искусные наездники - породистыми конями? На твое брен-

 

ное тело? Ты его позорно холишь. На одежду? И она у тебя

 

роскошная. На облик, на взгляд? Не на что. Когда ты хочешь

29

послушать философа, не говори ему: «Ты ничего не гово­

 

ришь мне», но только показывай себя умелым в слушании, и

 

увидишь, как побудишь говорящего.

 

 

 

 

 

25. Как логика необходима

 

А как-то один из присутствовавших сказал ему: Убеди

 

меня

в

том, что логика полезна. -

Ты

хочешь, - сказал

 

он, -

чтобы я доказал тебе это? -

Да. -

Следовательно, я

2

должен обратиться к рассуждению, требующему доказатель­

 

ства? -

Тот согласился. - Откуда же ты узнаешь, не морочу

 

ли я тебя софистическими уловками? - Тот человек промол-

3

чал. -

 

Видишь, - сказал он, - как ты сам соглашаешься с

 

тем, что она необходима, если без нее ты не можешь узнать

 

самого того, необходима ли она или не необходима.

 

 

 

26. В чем особенность ошибки

 

Всякая ошибка содержит противоречие. Ведь поскольку

 

ошибающийся не ошибаться хочет, а поступить правильно,

 

ясно, что он не делает того, что он хочет. В самом деле, что

2

хочет совершить вор? Полезное ему. Следовательно, неверно

 

это: если красть ему неполезно, он делает то, что он хочет. А

3

всякая обладающая разумом душа по природе неприязненно относится к противоречию. И до тех пор, пока человек не по­

нимает того, что находится в противоречии, ничто не мешает

ему делать противоречивое. А когда он поймет, необходи-

151


мость со всей силой вынуждает его отступить от противоре­

чия и избежать его, так же, как и суровая необходимость вы­

нуждает отказаться от ложного, когда он осознает, что это

ложно, а до тех пор, пока он не представляет себе· этого, он

признает это как истинное.

4 Следовательно, искусен в рассуждении, а он же и в побуждении и опровержении, тот, кто умеет показать каждому

то противоречие, вследствие которого он ошибается, и ясно

представить ему, как он не делает того, что он хочет, и делает

5то, чего он не хочет. Ведь если показать ему это, он сам по

себе отступит от этого. А до тех пор, пока не покажешь, не удивляйся, если он остается при этом. Он ведь делает это по

6своему представлению о правильности. Поэтому и Сократ,

полагаясь на это умение, говорил: «Я никого другого не при­

вык приводить В свидетели того, что я говорю, а мне всегда

достаточно собеседника, и его мнение спрашиваю я, его при­

зываю в свидетели, его одного достаточно мне вместо BCeX»I.

7Он ведь знал, чем движима обладаюшая разумом душа: она склонится, как чаша весов, хочешь ты этого или нет. Покажи разумной верховной части души противоречие. и она отсту­ пит от него. А если ты не покажешь, то вини скорее самого себя, чем не убеждающегося.

КНИГ А 111

1. О придании красоты внешнему виду

Как-то пришел к нему один юноша, обучавшийся оратор­

скому искусству, с чрезмерно изысканно уложенными куд­

рями и вообще весь разнаряженный. - Скажи мне, - обра­

тился он к тому, - не считаешь ли ты, что и собаки некото­

рые - прекрасные, и лошади, и так каждое из остальных жи-

 

вых существ? -

Считаю, - сказал тот. -

Значит,

и люди,

2

одни - прекрасные, а другие -

безобразные? -

Как же

 

иначе? - Ну а по одному и тому же ли основанию называем

 

мы прекрасными каждое из этих живых существ среди одно-

 

го и того же рода! или каждое по особому? Тебе это будет

 

видно вот так. Поскольку мы видим, что собака по своей

3

природе рождена для одной цели, лошадь для другой, соло-

 

вей для какой-то иной, то не было бы нелепым заявить вооб-

 

ще, что каждое существо именно тогда прекрасно, когда оно

 

обладает самым лучшим соответственно своей природе, а

 

поскольку природа каждого различна, то по-различному, мне

 

кажется, прекрасно каждое из них. Не так ли? - Тот согла-

 

шался. - Не правда ли, именно то, что делает собаку пре-

4

красной, делает лошадь безобразной, а именно то, что делает

 

лошадь прекрасной, делает собаку безобразной, раз их при-

 

роды различны? -

По-видимому. -

Да и делающее всебор-

5

ца, думаю я, прекрасным, это делает борца не хорошим, а

 

бегуна даже очень смешным, и кто прекрасен для пятиборья,

 

он же наиболее безобразен для борьбы? -

Это так, -

сказал

 

тот. - Так что же делает прекрасным человека? Не то ли

6

именно, что делает прекрасными среди своего рода и собаку

 

и лошадь? - То, - сказал тот. - Что же делает прекрасной

 

собаку? Наличие совершенного свойства собаки в ней. А ло­

 

шадь? Наличие совершенного свойства лошади в ней. Ну а

 

человека? Разве же не наличие совершенного свойства чело-

 

века в нем? Так вот и ты, если хочешь быть прекрасным,

7

юноша, этого усердно добивайся, человеческого совершен-

 

ного свойства. -

А в чем оно заключается? - Смотри, кого

8

153