Позицию Г. Кельзена разделяли французские ученые Ж. Ссель и Ш. Руссо, которые признавали «существование меж­дународного правопорядка, стоящего над государственными фе­деральными правопорядками». Однако ошибочность теоре­тических воззрений радикальных монистов, отрицающих го­сударственный суверенитет, сразу становилась очевидной при сопоставлении их с реальным процессом нормотворчества, что подчеркивалось в советской доктрине международного права 70-80-е гг. прошлого столетия.

Советские юристы-междуна­родники (Р.А. Мюллерсон, Е.Т. Усенко, Г.И. Тункин, Д.Б. Ле­вин и др.) указывали, что сторонники как верховенства нацио­нального права, так и примата международного права проти­вопоставляют международное право и государственный сувере­нитет, но государственный суверенитет и международное право предполагают друг друга. Объективная реальность такова, что государства в силу своего суверенитета являются основными субъектами и творцами международного права, определяя по своему усмотрению его содержание. В то же время суверенитет государства не является абсолютным, и оно обязано соблюдать международный правопорядок, установленный международным сообществом. Отсюда суверенитет государства означает их ра­венство, неподчинение друг другу, а не международному праву.

Неправильность утверждений радикальных монистов ста­ла очевидной и для западных юристов, что привело к появлению нового течения умеренного монизма. Его представители Я. Броунли, X. Лаутерпахт (Англия), А. Фердросс (Австрия), В.Фридман (США) считают, что концепция радикальных мо­нистов «не соответствует правовым реальностям существова­ния суверенных государств и низводит внутригосударственное право до положения служанки международного права» '. Уме­ренные монисты подвергают критике и постулат о делегирова­нии международным правом юрисдикционных полномочий государствам, подчеркивая тот факт, что международное право устанавливает пределы деятельности каждого государства, ог­раничивая тем самым свободу их действий на международ­ной арене. Поэтому внутреннее право в случае противоречия международным обязательствам государства автоматически не теряет силы, законы и иные нормативные акты продолжают временно применяться национальными судами до тех пор, пока государство не приведет их в соответствие с международными обязательствами.

Если такие акты затрагивают интересы другого государства -участника международного договора, оно может потребовать через дипломатические каналы, чтобы первое государство выполнило свои международные обязательства, т.е. привело свое законода­тельство в соответствие с положениями договора.

Следует отметить, что предложенная умеренными мониста­ми концепция относительно временной действительности на­циональных законов, противоречащих международным обяза­тельствам, привела к появлению в современной западной док­трине нового течения, называемого теорией гармонизации, выд­винутой английским юристом Дж. Фитцморисом. Он ссыла­ется на международную ответственность государства, если оно не приводит свое законодательство в соответствие с междуна­родным правом, и указывает на то, что вопрос трансформации национального права лежит исключительно в сфере компетен­ции государства. Международная ответственность государства не аннулирует закон. Международный Суд может только обя­зать государство уплатить репарацию, если таким закономнанесён ущерб другому государству.

---

И наконец, ряд западных юристов-международников (М. Шоу (Великобритания), Б. Баархорн (Нидерланды)) считают, что раз­ногласия между монистами и дуалистами по проблеме соотно­шения международного и национального права носят нереаль­ный, искусственный характер и отрицают существование об­щей системы, в которой одновременно действуют международ­ное и национальное право либо одному из них принадлежит приоритет, или право вмешательства в правовую систему дру­гого. Каждое право является верховным в своей собственной системе: английское право — на территории Великобритании, французское — во Франции. Нельзя говорить о верховенстве французского права над английским, а лишь о двух различных правовых системах, действующих самостоятельно. Такой же подход применим к проблеме соотношения международного и национального права, оба они являются правовыми системами, действующими в различных правопорядках. Вопрос о соотно­шении возникает лишь в случае конфликта обязательств, ког­да государство, основываясь на внутреннем праве, действует вопреки международным обязательствам. В таком случае по­ведение государства является неправомерным, но не преодоле­вается соответствующей нормой международного права¹. Оче­видно, что указанная аргументация при всем ее критическом отношении к монизму и дуализму, фактически отражает дуа­листическую концепцию.

Что касается позиции ученых стран СНГ, особенно рос­сийских, в трудах которых проблема соотношения междуна­родного и национального права обсуждается наиболее активно, то в отличие от советской доктрины большинство из них раз­деляет позиции умеренных монистов, рассматривая междуна­родное и национальное право как части единой системы права при определяющем влиянии первого на процесс национально­го нормотворчества².

Лишь некоторые российские ученые (Е.Т. Усенко, СВ. Чер-ниченко) продолжают отстаивать дуалистические подходы. В частности, Е.Т. Усенко утверждает, что возражения против самостоятельности двух правовых систем научно не обоснованы. Где нет самостоятельности, там нет отношений между ними, а лишь «состояние слитности, нерасчлененности». Отно­шение предполагает связь. Однако эта связь не имеет характе­ра подчинения, а лишь координации, взаимосогласованности и взаимодополняемости. Такой же аргумент приводится СВ. Черниченко, указывающим на то, что международное и внутриго­сударственное право не подчинены друг другу в плане юриди­ческого старшинства: «Они действуют в разных плоскостях, реализуются в разных сферах, обусловленных природой регу­лируемых».

При всей справедливости последнего высказывания нельзя согласиться с утверждением Е.Т. Усенко, что международное право не имеет «собственной юридической силы на террито­рии государства. Для того, чтобы оно приобрело такую силу, оно должно иметь статус национальной нормы. А это может сделать только территориальный суверен, издав соответствую­щий национально-правовой акт» ⁴. Как будет показано ниже, вследствие интернационализации современной общественной жизни, способы влияния международного права на реформиро­вание национальной правовой системы разнообразны и вклю­чают, при наличии явно выраженной воли государства, прямое действие международных норм на его территории.

---

В целом же анализ дуалистической и монистической кон­цепций позволяет сделать вывод, что, только используя все рациональное в доктринальных подходах дуалистов и монис­тов, можно понять механизм современного нормообразования. Базируясь на положениях дуалистической теории, следует при­знать автономность, специфику действия международного пра­ва и национального права в субъектной, нормообразователь-ной и правоприменительных сферах. Но их самостоятельность не означает изолированность. Международное и национальное право находится в тесном взаимодействии, постоянном взаим­ном влиянии как в содержательном, так и в процессуальном плане.

Причины тесной взаимосвязи и взаимовлияния междуна­родного и национального права выражаются в следующем:

1. совпадение субъектов международного и национального пра­
   ва. Государства, являясь основными субъектами междуна­
   родного права, создают нормы международного права. И в
   то же время государства осуществляют суверенную законо­
   дательную и исполнительную власть на своей территории,
   определяя внутреннюю и внешнюю политику. При этом сле­
   дует учитывать, что нормы международного права по проце­
   дуре принятия значительно отличаются от норм внутренне­
   го права. Если первые выражают интересы государств, уча­
   ствующих в разработке договора, и носят компромиссный
   характер, то вторые защищают интересы конкретного госу­
   дарства;

2. определяющее значение имеют объективные факторы: про­
   цессы, происходящие в современном мире. Стремление госу­
   дарств к интеграции, развитию мирохозяйственных связей,
   особенно на региональном уровне, приводит к созданию меж­
   дународных организаций наднационального характера (на­
   пример, ЕС), которым государства передают верховные полно­
   мочия в основных сферах деятельности (экономика, оборо­
   на), наделяя их правом принимать решения прямого дей­
   ствия не только в отношении государств, но их физических
   и юридических лиц.

Интернационализация общественной жизни и, как след­ствие, усиление взаимозависимости государств, сближение пра­вовых систем, ведет к расширению объектов международно-правового регулирования, включению в них вопросов, ранее входивших в исключительно внутреннюю компетенцию госу­дарства. Такие сферы, как права человека, экономика, разору­жение, стали предметом совместного регулирования междуна­родного и национального права.

2. Влияние национального права на процесс международного нормотворчества

Взаимодействие международного права и национального права выражается в их взаимовлиянии в процессе нормотвор­чества.

Влияние национального права на международное право ис­торически является первичным, т.к. сначала возникли госу­дарства, а затем у них появилась потребность в развитии со­трудничества, что и выразилось в разработке договоров, форми­ровании обычаев, иными словами, «государства создают меж­дународное право,а не наоборот».

---

Первичность влияния национального права не предполага­ет его верховенства. Это лишь подтверждение суверенитета государства, от усмотрения которого зависит его участие в раз­работке международного договора либо подписание и ратифи­кация последнего. Если участие в договоре противоречит внут­ренним интересам государства, оно не станет его стороной.

Влияние национального права на международное право осу­ществляется двумя путями: непосредственное влияние и опос­редованное влияние.

1.Непосредственное (прямое влияние) национального пра­ва наиболее распространено в международном нормотворчестве. Причем оно проявляется при разработке как материальных норм международного права (влияние на содержание нормы), так и процессуальных (порядок заключения, вступления в силу).

Влияние национального права на содержание норм между­народного права — это постоянно происходящий процесс, опре­деляющий специфику формирования договорных и обычных норм международного права. При разработке конвенций, осо­бенно универсального характера, предварительно анализирует­ся и обобщается законодательство государств в соответствую­щей области и затем идентичные нормы получают закрепле­ние в конвенции.

Важную роль играет национальное законодательство при формировании международного обычая. Закрепление поведения государства в какой-либо сфере сотрудничества в националь­ном законодательстве квалифицируется как доказательство opinio juris, признание государством такого поведения для себя обязательным является определяющим критерием для фор­мирования обычной нормы международного права.

Абсолютное большинство институтов и отраслей междуна­родного права имеет обычно-правовое происхождение. Так, следующие принципы международного права вначале получили отражение в законодательстве государств:

• принцип уважения государственного суверенитета и невме­
  шательства во внутренние дела государства - в декретах
  Французской буржуазной революции;

• принцип права наций на самоопределение - в декретах Со­
  ветской России, затем были восприняты законодательством
  других стран и таким образом получили международное
  признание.

Такой же процесс формирования характерен для институ­тов дипломатического, консульского и морского права. Пер­вично закрепленные в законодательстве государств обычные нормы дипломатического, консульского и морского права при­обрели статус договорных соответственно в Венских конвенци­ях 1961 и 1963 гг., в четырех Женевских конвенциях по мор­скому праву 1958 г. и Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

Влияние национального права на создание процессуальных норм международного права касается главным образом по­рядка заключения и вступления в силу международных дого­воров. Необходимость координации национального и междуна­родного права объясняется тем, что заключение договоров яв­ляется одной из важнейших функций государств и порядок заключения и вступления в силу международных договоров закрепляется в конституциях и законах государств, отличаю­щихся различными подходами к этому вопросу. В то же время процедура заключения договоров регулируется международным правом. Поэтому при разработке проекта Конвенции о праве международных договоров Комиссией международного права ООН проводился тщательный анализ законодательства госу­дарств в этой области.

---

Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г. регламентирует различные способы вступления дого­вора в силу, но от государства зависит, какие способы оно счи­тает для себя приемлемыми, что находит отражение в его зако­нодательстве (например, в Республике Беларусь - в Законе Рес­публики Беларусь от 23 июля 2008 г. № 421-3 «О междуна­родных договорах Республики Беларусь»).

Приоритетное значение национальной процедуры заключе­ния и вступления в силу международного договора подчёркивается ст. 46 Венской конвенции о праве международных до­говоров 1969 г., которая предусматривает возможность для го­сударства оспаривать действительность международного дого­вора, если он заключен в нарушение норм внутреннего права, касающегося компетенции заключать договоры, если это нару­шение было явным и касалось «нормы внутреннего права осо­бо важного значения».

2.Опосредованное влияние национального права на между­народное право проявляется в применении иностранного зако­нодательства в сфере межгосударственных отношений. Такое влияние характерно для соглашений о правовой помощи (на­пример, соглашение о применении иностранного приговора, о передаче судебного преследования, о передаче контроля за ус­ловно освобожденными или условно осужденными).

Применение иностранного законодательства может быть закреплено в соглашении-компромиссе о передаче спора в меж­дународный арбитраж, где стороны уполномочивают суд при­менять нормы национального права. Встает вопрос о статусе норм национального права при применении их в международ­но-правовой сфере. Международный Суд ООН в своем реше­нии 1970 г. по делу Барселонской компании (Бельгия против Испании) высказал такое мнение: «Суд не имеет компетенции во внутреннем праве, он может только ссылаться на него. Ссы­лаясь на такие нормы, он не может модифицировать, а тем более искажать их»¹.

Таким образом, нормы национального права, используемые международными судами, являются лишь доказательством факта в конкретном случае.

3. Влияние международного права на функционирование национального права.

Современный характер национального нормотворчества де­лает влияние международного права необходимым элементом модификации и совершенствования национального законода­тельства.

Это обусловлено,

- во-первых, признанием принципа pacta sunt servanda императивной нормой международного права и,

- во-вторых, более высоким уровнем регламентации в между­народном праве ряда вопросов, относящихся к сфере совмест­ного регулирования с национальным правом, например, прав человека.

Влияние международного права на практике выражается в помощи национального права при реализации норм междуна­родного права. Необходимость такой помощи обусловливается спецификой норм международного права. Так, Г. Кельзен ука­зывал, что «большинство норм международного права явля­ются неполными и требуют имплементации со стороны нацио­нального права»¹.

---

Смотрите также файлы

• Тесты по идеологии с ответами.doc

• Тест по МЕЖДУНАР.ЭК-КЕ.doc

• УМП_Кривые 2 порядка_Минченков.doc

• М-803. Маковская.The more we know, the better.doc

• Курс лекций_ Системы ЛАУ_ Минченков.doc