Файл: Политический терроризм.docx

Эмпирическую базу диссертации составили различные открытые источники, и в частности документы, авторство которых принадлежит непосредственно участникам нерегулярных вооруженных групп и, в частности, террористических организаций, публичные речи, интервью и судебные выступления этих лиц; а также статистические данные, отражающие террористическую активность в мире с 1967 года по настоящее время, основными источниками которых послужила электронная база MIPTTerrorismKnowledgeBase(http://www.tkb.org) и ежегодные отчеты «InternationalTerrorism», «PatternsofGlobalTerrorism» и «CountryReportsofGlobalTerrorism», изданные ЦРУ и Госдепартаментом США в период с 1977 по 2006 гг.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Исходя из определения понятия «терроризм», предложенного А. Шмидом и А. Джонгманом, можно выявить основные отличительные признаки терроризма, как особого вида деятельности, направленной на достижение политических целей. Наиболее важными из этих признаков представляются двухуровневая система объекта террористической деятельности и возникающие в ходе этой деятельности коммуникативные процессы, между субъектом и главным объектом терроризма.

2. Распространенный подход к определению понятия «терроризм», принимающий в качестве главного признака статус непосредственного объекта насилия, представляется недостаточным, поскольку упускает из виду двухуровневую систему объекта и процессы коммуникации. Данный подход, базирующийся главным образом на моральных или правовых оценках терроризма, не позволяет полностью раскрыть его природу. Он может быть использован в сфере права, но выглядит недостаточным для политической науки.

3. Сопоставление терроризма с партизанской войной, а также анализ основных предлагаемых критериев их различения позволяет выявить некоторые дополнительные аспекты исследуемого явления. Выделение территориального фактора как одного из критериев различения терроризма и партизанской борьбы, позволяет рассматривать терроризм как форму нерегулярной борьбы, близкую к партизанской войне, но утрачивающую присущий ей теллурический характер.

4. Эволюцию современного терроризма стоит рассматривать как единый процесс, развивающийся со второй половины XIXвека. Здесь наблюдаются периоды всплеска и затухания насилия, причем каждый продолжительный всплеск связан с определенной идеологией и имеет широкое географическое распространение. По мере исторического развития терроризма изменялись и совершенствовались методы и тактики, а также формировалась определенная теоретическая база, во многом опирающаяся на опыт партизанской войны.

5. Основной процесс, определяющий изменения в характере нерегулярной вооруженной борьбы – это процесс смещения поля действия нерегулярных вооруженных групп из сельской местности в город, что в первую очередь обусловлено процессами урбанизации. Связанная с этим смещением утрата нерегулярным бойцом его теллурического характера, в совокупности с развитием в ходе глобализации средств коммуникации и формированием особого городского ландшафта, охватывающего все регионы планеты, определяет происходящие изменения в характере борьбы: изменение методов, смену оборонных стратегий на агрессивные, глобализация терроризма, широкое использование террористами технических средств.

6. На протяжении всей своей истории терроризм был оружием наиболее радикальной части движений, выступающих против существующей миросистемы в целом или отдельных ее проявлений. Своими противниками террористические организации объявляли капиталистическую экономическую систему, мировой империализм, колониализм, транснациональный капитал, а также связываемые с ними национальные правительства. Такая направленность присуща подавляющему большинству случаев проявления терроризма.  

7. Террористические группы, на протяжении всех четырех волн терроризма в большинстве своем имевшие антисистемную направленность, во второй половине ХХ века приобретают не только явный международный характер, но и становятся акторами разворачивающейся глобальной асимметричной войны, прямо или опосредованно взаимодействуя с различными повстанческими движениями по всему миру. Основанием для такой интеграции, даже в случае существования идеологических разногласий и противоречий, становится понимание общего врага. На этот же период приходится и формирование террористической стратегии в ее сегодняшнем виде.

8. Глобализационные процессы, в значительной степени нивелирующие авторитет и значение государства, являются одной из причин роста антигосударственного насилия и терроризма в частности. Сегодняшние террористы видят своего противника как в лице миросистемы, так и в лице собственных национальных правительств, часто ассоциируемых с глобальной элитой. Терроризм же может быть представлен как одно из наивысших по остроте проявлений внутриполитической борьбы, поднимающейся до международного уровня.

9. Несмотря на то, что преимущественно антисистемный характер деятельности террористических организаций остается постоянным, идеологические ее основания претерпевают изменения. Это становится одной из главных причин трансформации характера насилия и оснований выбора непосредственного объекта нападения. Тем не менее, терроризм сохраняет один из основных признаков – обращение к объекту, отличному от непосредственного объекта насилия.

Научно-теоретическая значимость работы. Осмысление заявленных проблем позволяет сделать выводы о сущностных особенностях и закономерностях исторического развития современного негосударственного терроризма в соотношении с иными формами нерегулярной вооруженной борьбы. Представление о терроризме как о явлении, носящем преимущественно антисистемный характер и имеющем в достаточной степени единую линию исторического развития, тесно связанную с особенностями развития самой миросистемы позволяет сделать выводы о причинах возникновения террористической активности и факторах, влияющих на трансформацию ее форм, а также прогнозировать появление в будущем как новых форм терроризма, так и его идеологических обоснований.

Отдельное значение имеет обоснование применимости концепций К. Шмитта для исследовании как нерегулярной вооруженной борьбы в целом, так и терроризма в частности. Использование результатов исследований К. Шмитта позволяет рассматривать проблему терроризма в рамках политической науки и преодолевать ограниченность моралистского и легалистского подходов.

Практическая значимость работы. Исследование терроризма имеет значение не только в плане повышения эффективности противодействия действующим на территории России террористическим группам, но и в целях предупреждения возникновения новых очагов терроризма. Сегодня Россия также играет значительную роль в международной антитеррористической коалиции и принимает активное участие в работе Контртеррористического комитета ООН. В связи с чем, теоретические исследования проблемы терроризма представляются полезными для оптимизации деятельности страны в этом направлении, а также выработки адекватной, самостоятельной и дифференцированной позиции по вопросам отношения к различного рода негосударственным акторам, ведущим вооруженную борьбу в политических целях.

Апробация диссертационного исследования. Работа обсуждена на кафедре государственного и муниципального управления и кафедре политических наук Российского университета дружбы народов. Выводы и основные положения работы излагались автором на международных научных конференциях, в частности на конференциях «Восток-Запад: Диалог цивилизаций» (РУДН, 2003, 2005 гг.), а также в процессе преподавания учебного курса «Политологический анализ текстов И. Валлерстайна» для студентов факультета гуманитарных и социальных наук РУДН. Основные идеи диссертации были представлены в публикациях автора и в планах учебных спецкурсов.

Структура работы определяется поставленными задачами и соответствует логике их изложения. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и двух приложений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, предмет, объект, научная гипотеза исследования. Показаны цели и задачи исследования, степень разработанности проблемы. Представлены основные положения, выносимые на защиту, научная новизна исследования, дано методологическое обоснование и методы исследования. Показана исследовательская база, научная и практическая значимость, апробация результатов исследования.

Первая глава «Опыт определения понятия «терроризм»: теоретический аспект»состоит из трех параграфов. В ней рассматриваются основные подходы к определению понятия «терроризм», возможных субъектов и объектов террористической деятельности, предлагаемые признаки понятия, а также критерии различения терроризма и партизанской войны.

В первом параграфе ««Терроризм»: проблемное поле определения понятия» на основе определения, предложенного А. Шмидом и А. Джонгманом исследуются основные признаки понятия «терроризм», среди которых наиболее важными представляются двухуровневая система объекта, включающая непосредственный объект насилия и главный объект, а также коммуникативные процессы, возникающие между субъектом и главным объектом. Такой признак как повторяемость действий, позволяет характеризовать терроризм как особый вид деятельности, в данном случае носящей политический характер. В параграфе также рассматривается вопрос о субъекте терроризма и более четко ограничивается предмет исследования.

Во втором параграфе «Статус непосредственного объекта нападения как основной признак понятия «терроризм»» рассматривается получивший в последние годы широкое распространение подход, принимающий статус непосредственного объекта применения насилия в качестве основного отличительного признака терроризма. Формирование данного подхода во многом определяется теми негативными смыслами, которые понятие «терроризм» вобрало в себя в течение, главным образом, второй половины ХХ века. Сегодня этот термин имеет явный оценочный характер, а сама террористическая деятельность однозначно характеризуется не только как уголовное и политическое, но и как нравственное преступление. Как следствие, сформировался теоретический подход, исходящий из данной характеристики терроризма и стремящийся подвести под его определение соответствующие действия. В рамках этого подхода можно выделить две точки зрения – одна понимает под терроризмом применение насилия к гражданским лицам или же «невинным», вторая включает в определение понятие «некомбатант», имея в основании существующие нормы гуманитарного права.

В третьем параграфе «Терроризм и партизанская война: критерии различения» рассматриваются предлагаемые различными исследователями критерии различения терроризма и партизанской войны. Среди наиболее часто выделяемых критериальных признаков терроризма можно обозначить несколько основных: отсутствие стремления к контролю над территорией, приоритет психологических стратегий над военными, отсутствие массовой поддержки среди населения. Но ни один из предлагаемых критериев не позволяет четко выделить сферу понятия «терроризм», что дает основание для попытки исследовать терроризм в русле еще одного существующего подхода, рассматривающего данное явление не в противопоставлении, а в корреляции с партизанской войной. Данная точка зрения снимает вопрос о необходимости установления четких границ понятия «терроризм», но вместе с тем оставляет свободное поле для исследования сущностных особенностей явления. Такой подход позволяет развить линию «Теории партизана» К. Шмитта и применить основные ее положения для анализа терроризма.

Вторая глава «Эволюция современного терроризма» состоит из четырех параграфов и рассматривает историческое развитие современного терроризма (как единого явления тесно связанного с эпохой современности) в русле предложенной американским исследователем Д. Рапопортом концепции «волн», предполагающей волновое развитие терроризма и существование до сегодняшнего дня четырех волн протяженностью примерно 40 лет: анархической, антиколониальной, новой левой и религиозной.

В первом параграфе «Периодизация современного терроризма: четыре волны насилия» анализируются основные положения концепции Д. Рапопорта, рассматривается этап зарождения современного терроризма в контексте социально-политических условий середины XIXвека и дается краткая характеристика каждой волны.

Во втором параграфе «Современный терроризм как форма борьбы радикального крыла антисистемных движений» на основе анализа статистических данных о характера террористической активности с 1967 года по настоящее время и сопоставлении их с особенностями исторического развития терроризма делается вывод о том, что в своей основе современный терроризм на протяжении всех четырех волн являлся проявлением деятельности наиболее радикального крыла антисистемных движений. Данный вывод обосновывает не только подход к терроризму как к единому явлению, развивающемуся на протяжении последних полутора столетий, но и необходимость диалектического соотнесения терроризма и его основного противника – современной капиталистической миросистемы. Данная точка зрения на терроризм в основе своей совпадает с  предположениями М. Хардта и А. Негри, проводящих эволюционную линию развития движений сопротивления от крестьянских восстаний, вспыхивавших в Европе в XVI веке как реакция на переход к капитализму, до современных сетевых форм сопротивления.

В третьем параграфе «Изменение пространства борьбы» Рассматривается влияние пространственного фактора на изменения в характере нерегулярной вооруженной борьбы.  Партизанская война представляет собой сельскую форму вооруженной борьбы, тесно связанную с почвой не только в плане военных стратегий, но и в плане своих целей, а также понимания их каждым из участников. В то же время терроризм действует в городе – принципиально иной среде, что определяет не только особые его методы, но и его потенциальную «экстерриториальность». Различие в социальном составе между участниками партизанской войны и террористами обуславливают также различное восприятие врага и целей борьбы – конкретное в первом случае и абстрактное во втором. Сельский партизан, сражающийся за свою землю крестьянин, принципиально отличается от городского террориста, как правило, представителя мелкой буржуазии, ведущего борьбу за абстрактные идеи, хотя непосредственный их враг может быть одним и тем же. Перемещение борьбы в крупные города, а точнее – в урбанизированное пространство, покрывающее сетью коммуникаций весь мир, стало одной из главных причин, повышающих возможности мобильности нерегулярного бойца и, как следствие, интернационализации нерегулярной борьбы. К. Шмитт предвидел такое развитие событий, говоря о том, что мобилизация партизана ведет к утрате им теллурического характера – связи с почвой – и, как следствие, он становится орудием в руках всемирно-политической агрессивности. Таким образом, перемещение нерегулярной борьбы в городскую среду является ключевой точкой эволюции нерегулярной вооруженной борьбы и возникновения терроризма в сегодняшнем его виде.

В четвертом параграфе «Третья и четвертая волна терроризма в контексте глобальной асимметричной войны» терроризм рассматривается как часть глобальной асимметричной войны, перманентно ведущейся с 60-70-х годов ХХ века различными антисистемными силами против миросистемы в целом и США в частности. Эта война фактически представляет собой глобальный мятеж против гегемонии США и нового витка экспансии миросистемы, что отразилось в названии, данном этому феномену одним из первых его исследователей Е.Э. Мессенером – «глобальная мятежевойна». Начало этой войны относится к 60-70-м годам ХХ века и хронологически совпадает с началом третьей волны терроризма. Третья, новая левая, волна терроризма вливается в уже идущую «всемирную войну-герилью» (термин Э. Фореверкера) и становится ее составной частью. Сегодняшняя война-джихад, сочетающая в себе как точечные террористические удары четвертой волны, так и масштабные партизанские действия, также является частью этой глобальной асимметричной войны. И хотя наблюдаются явные изменения в идеологических обоснованиях, вектор вражды остается прежним.

Третья глава «Терроризм в эпоху глобализации: трансформация отдельных аспектов» рассматривает изменения, происходящие в терроризме и контртеррористической борьбы в последние 20-30 лет.

В первом параграфе «Новые политические смыслы терроризма» делается попытка рассмотреть динамику терроризма в контексте «политического» по К. Шмитту, а также рассматривается вопрос о попытках легитимации террористами собственной деятельности. Если следовать логике понятия политического у К. Шмитта, то терроризм относится к полю партийно-политического, актуализирующемуся в тот момент, когда исчезает объединяющая сила государства. С самого своего зарождения терроризм был направлен в первую очередь против государства, считавшегося орудием угнетения в руках определенной части общества. Интенсивные глобализационные процессы второй половины ХХ века не просто снизившие роль государства, а в значительной степени изменившие ее, дали террористам дополнительные поводы обвинять собственные политические элиты в космополитизме и предательстве национальных интересов. Сегодня терроризм все больше становится проявлением разделения обществ на глобализирующиеся элиты и остальное население, от лица которого и пытаются выступать террористы. Претендуя на роль контр-элиты они остро нуждаются в легитимации, как нуждается в ней любой нерегулярный боец, чтобы не выпасть из поля политического в криминальное. Основным субъектом, придающим легитимность деятельности террористов, является население и оно же часто становится главным объектом, на который направлен смысл послания, содержащегося в действиях террористических групп. Многие террористические организаций ставят целью отделение населения от государства и привлечение его на свою сторону. Основные идеи, используемые террористами для обоснования своих действий – это идея тираноборчества, и в большей степени ее развитие – право народа на восстание, относящееся к периоду буржуазных революций, а также идея справедливой войны, тесно связанная с представлениями о праве войны. Последнее становится для террориста особенно актуальным, поскольку он сам устанавливает это право, действует исходя из собственных представлений о справедливости.