ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.10.2020
Просмотров: 4769
Скачиваний: 31
воли
», «
дефектов совести
»
в вопросах здоровья
,
либо как симуляция
.
И
.
П
.
Павлов
,
признавая
,
что
«
бегство в болезнь
», «
воля к болезни
»
является
характернейшей чертой истерии
,
показал
,
что временные нарушения функции
организма
,
дающие человеку ту или иную жизненную выгоду
,
например
удаление из опасной для жизни обстановки
,
могут приобрести черты
«
условной
приятности или желательности
»
и по механизму образования условного
рефлекса закрепиться
.
Это и лежит в основе истерической фиксации
болезненного симптома
.
Особенно часто такой механизм будет действовать
«
у
слабого субъекта
,
который является жизненным инвалидом
,
не способным
положительными качествами вызвать к себе внимание
,
уважение
,
расположение
»,
но он может быть и у нормального субъекта
. «
Война как
постоянная и серьезная угроза жизни
,—
писал И
.
П
.
конечно
,
есть
натуральнейший импульс к страху
,
страх представляет известные
физиологические симптомы
,
которые у людей с сильной нервной системой или
совсем не появляются
,
подавляются
,
или быстро исчезают
,
а у слабых людей
затягиваются на некоторое время и делают их неспособными к дальнейшему
участию сейчас же в военных действиях
,
освобождая их
,
таким образом
,
от
обязательства дальше подвергать жизнь опасности
.
Эти затянувшиеся
симптомы могли бы тоже со временем изгладиться сами собой
,
но у слабой
нервной системы именно в силу этой слабости прибавляется поддерживающий
их механизм
.
Остающиеся сначала симптомы страха и временная безопасность
жизни благодаря им
,
таким образом
,
совпадают во времени и должны будут по
закону условного рефлекса ассоциироваться
,
связаться
.
Отсюда ощущение этих
симптомов и представления о них получают положительную эмоциональную
окраску и
,
естественно
,
повторно воспроизводятся
.
Тогда они по закону
иррадиирования и суммирования из коры поддерживают и усиливают низшие
центры рефлекторных симптомов страха
,
с одной стороны
,
с другой
—
будучи
эмоционально заряжены
,
в слабой коре сопровождаются сильной отрицательной
индукцией и таким образом исключают влияние других представлений
,
которые
могли бы противоборствовать представлению об условной приятности или
желательности этих симптомов
.
Тогда для нас не остается достаточного
основания говорить
,
что в данном случае есть умышленное симулирование
симптомов
.
Это случай роковых физиологических отношений
».
Как видно
,
по И
.
П
.
Павлову
,
представления о болезненном симптоме
,
являющемся
«
условно приятным или желательным
»,
будучи
«
эмоционально
заряженными
»,
могут вести
,
во-первых
,
к усилению уже имеющегося на
-
рушения функции путем иррадиирования или суммирования возбуждения из
коры
(
например
,
усилению гиперкинеза
),
во-вторых
,
к возникновению нового
болезненного симптома по механизму самовнушения
,
так как в слабой или
ослабленной коре будут сопровождаться сильной отрицательной индукцией
,
исключающей влияние на них других представлений
,
которые могли бы им
противоборствовать
.
,
болезненный симптом
,
являющийся
«
условно
приятным или желательным
»
для больного
,
может закрепиться у него по
механизму условной связи
(
истерическая фиксация
)
2
.
1
И
.
П
.
Павлов
.
Полное собрание сочинений
.
Изд
. 2-
е
,
т
. III,
кн
. 2.
М
., 1951.
Стр
. 209.
2
По этому же механизму могут превратиться в истерические симптомы и нарушения
функции
,
первоначально симулировавшиеся
,
т
.
е
.
искусственно изображавшиеся больным
.
Так
,
например
,
первоначально произвольное дрожание руки постепенно автомати жируется и далее
закрепляется и поддерживается по механизму
«
условной приятности или желательности
»
Приобретут ли у человека представления о том или ином болезненном
симптоме характер
«
условной приятности или желательности
»,
зависит
,
с одной
стороны
,
от особенностей той ситуации
,
в которой он находится
,
с другой
—
от
его прошлого опыта
,
имеющихся у него систем условнорефлекторных связей
,
определяющих его этические и нравственные устои
.
Так
,
у преступника
,
дрожащего от страха перед ответственностью за
совершенное деяние
,
не разовьется истерический гиперкинез
,
например
,
путем
усиления и фиксации этого дрожания
,
не разовьется истерическая глухота на
одно ухо или истерическая слепота на один глаз
,
даже если в момент ареста или
до этого один глаз или ухо болели
,
не разовьется и истерический паралич руки
,
даже если в это время он был ранен в руку
.
Представления об этих болезнях не
могут у него приобрести характера
«
условной приятности
»
именно в данной си
-
туации
.
Объясняется это тем
,
что дрожание руки или головы
,
глухота на одно
ухо или слепота на один глаз не освободят его от ответственности за
совершенное деяние
.
Иное дело представление о том
,
что у него возникло
сумасшествие Оно обладает для него
«
условной приятностью или
желательностью
».
И действительно
,
под влиянием информации о
необходимости ответить за совершенное преступление чаще всего возникает
псевдодеменция
,
синдром Ганзера
,
истерический ступор или тому подобные
формы
.
Наоборот
,
как показывает клиника так называемых рентных неврозов
,
после
ушиба головы
,
полученного в результате несчастного случая на производстве
,
может развиться нарастающая истерическая слепота или глухота на той
стороне
,
на которой была травма
,
после ранения руки
—
истерическая
моноплегия
.
Соображения о материальной компенсации
(
ренте
)
за полученное
увечье делают в этих случаях представление о потере зрения
,
слуха или
параличе руки
,
возникшем якобы в результате производственной травмы
,
«условно приятным или желательным
»
и ведут к их возникновению
,
фиксации
или тому и другому
.
Однако при этом обычно не развивается длящийся
несколько лег псевдокататонический истерический ступор
,
требующий
содержания в психиатрической больнице
,
так как в данной ситуации он не
может носить характера
«
условной приятности или желательности
».
Отсюда
понятно
,
почему при истерии симптомы поражают своей
«
рациональностью
»,
поражают тем
,
что возникает именно тот симптом
,
который в данных условиях
«удобен
», «
выгоден
»
для больного
.
Понятие об
«
условной приятности или желательности
»
болезненного
симптома удачнее отражает существо явления при истерии
,
чем понятие о
«бегстве в болезнь
»,
содержащее элемент моральной оценки и всегда пред
-
полагающее участие воли
.
Оно направлено на физиологическое объяснение
явления
,
в связи с чем мы и будем им пользоваться
.
Механизм
«
условной
приятности или желательности
»
болезненного симптома является
,
на наш
взгляд
,
специфическим для истерии и дает право пользоваться им в качестве
важного критерия для отграничения истерических симптомов от неистериче
-
ских
.
При других заболеваниях он не встречается или
,
во всяком случае
,
не
играет сколько-нибудь существенной роли в их патогенезе
3
.
Мы не отрицаем
болезненного симптома и тогда уже не может быть больным произвольно приостановлено
.
Таким образом
,
симулятивный симптом может превратиться в симптом истерический
.
3
Приятными и желательными для больного могут оказаться различные соматические
заболевания или легкие ранения
,
избавляющие его от тех или иных неприятных обязанностей
.
роли других патогенетических механизмов истерии
,
но не считаем их
специфическими и поэтому имеющими такое большое диагностическое
значение
,
как данный механизм
.
Действительно
,
разовьется ли у больного
истерический паралич
,
припадок
,
амавроз или любой другой истерический
симптом
,
во всех случаях имеется
«
условная приятность или желательность
»
этого болезненного симптома для больного Понятно
,
что у Робинзона Крузо на
необитаемом острове не могла бы возникнуть истерия
,
даже если бы он был
истероидным психопатом
.
Когда нет
«
зрителей
»,
обычно нет и истерических
проявлений
,
так как не возникает
«
условной приятности или желательности
»
болезненных симптомов
.
В связи со стремлением показа их стоят
демонстративность в поведении
,
а иногда и прямая аггравация
,
характерные для
больных истерией
.
Нередко истерические симптомы возникают под действием какого-либо
сверхсильного раздражителя
,
вызывающего испуг
.
В этих случаях
,
казалось бы
,
механизм
«
условной приятности или желательности
»
болезненного симптома
может не играть никакой роли
.
Однако это не так
.
Под действием сигнала об
опасности может возникнуть либо физиологический аффект испуга
,
сопровождающийся
,
как известно
,
рядом сомато-вегетативных симптомов
(дрожанием и др
.),
либо явления шокового или эмоциогенного невроза
,
которые
описываются ниже
.
Те или иные нарушения
,
вызванные испугом
,
могут за
-
крепиться
,
зафиксироваться
(
истерическая фиксация
)'
или усилиться в
результате действия истерических механизмов
.
Так
,
дрожание
,
возникшее во
время аффекта испуга
,
превратится в истерический гиперкинез
,
аффективно
-
шоковый ступор
,
не относящийся к истерии
,
может зафиксироваться и
превратиться
,
как будет сказано ниже
,
в истерический ступор
,
истерическую
глухонемоту или истерический паралич
.
Фиксация же всех этих острых
эмоциогенных нарушений или возникновение новых симптомов
,
как мы увидим
при анализе возникновения истерических сумеречных состояний
,
осуще
-
ствляется по механизму
«
условной приятности или желательности
»
болезненного симптома
,
и тогда они относятся к истерии
.
Возникшие после испуга истерические припадки
,
астазия-абазия или
истерическое сумеречное состояние лишь в наивном представлении обывателя
вызваны
этим
испугом
.
В
действительности
они
обусловлены
психотравмирующей ситуацией
,
ведущей к тому
,
что представления об этих
болезненных симптомах становятся
«
условно приятными или желательными
».
Временное торможение коры
,
вызванное испугом
,
может создать условия
,
спо
-
собствующие появлению истерических симптомов
.
В качестве основного критерия для отграничения истерических симптомов от
прочих еще
Babinski
выдвигался критерий их возникновения
,
а также
устранимости путем внушения
,
точнее путем убеждения
. Babinski
даже
предложил обозначить истерию термином
«
питиатизм
»
от греческих слов
peido
(внушение
)
и
iatos (
излечимый
).
Несомненно
,
что механизм внушения довольно часто играет роль в
возникновении истерических симптомов
.
Однако под влиянием внушения могут
возникнуть не только истерические симптомы
,
но также иатрогении
,
явления
индуцированного помешательства
,
некоторые сверхценные идеи
,
не
относящиеся к истерии
.
Большую роль самовнушение играет в патогенезе
Однако механизм
«
условной приятности или желательности
»
болезненного симптома при этом
в их патогенезе не участвует
невроза ожидания и тех форм неврастении
,
при которых нарушаемся функция
внутренних органов
.
Можно сказать
,
что если в возникновении внушенного или самовнушенного
симптома участвует механизм
«
условной приятности или желательности
»
болезненного симптома
,
то симптом этот истерический
,
если не участвует
—
неистерический
.
Таким образом
,
возникновение симптома путем внушения или самовнушения
еще не говорит об его истерической природе
.
Не свидетельствует об этом и
устранимость его путем внушения
,
так как внушением могут быть устранены
явления
,
не относящиеся к истерии
,
например
,
родовые и послеоперационные
боли
.
Ряд истерических симптомов
,
таких
,
как истерические гиперкинезы
,
может возникать и без участия внушения
,
путем фиксации первоначально
неистерического симптома по механизму
«
условной приятности или
желательности
»
болезненного симптома
.
Резко повышенная внушаемость не
является чем-то специфическим для истерии
.
Она может быть и при других
состояниях
,
например при органических заболеваниях мозга
,
шизофрении
.
При истерии особенно легко могут быть внушены или изменены под
влиянием внушения симптомы
,
если они носят характер
«
условной приятности
или желательности
»
и
,
наоборот
,
внушением иногда не удается устранить
истерические симптомы
,
если механизм
«
условной приятности или
желательности
»
продолжает действовать
.
Хотя внушение и играет большую
роль в патогенезе многих истерических симптомов
,
однако оно не является
специфичным для истерии и она не может быть сведена к питиатизму
Babinski.
У больных истерией часто отмечается повышенная эмотивность
,
однако она
не является специфичной для этого заболевания
.
Повышенная эмотивность
постоянно обнаруживается в тех случаях
,
когда заболевание возникает у лиц
,
являющихся истериками в павловском смысле
,
и менее постоянно
—
у лиц с
другими типологическими особенностями
.
Так
,
например
,
иногда она не
наблюдается при псевдодеменции
,
истерическом ступоре
,
истерическом
сурдомутизме
,
но встречается при различных заболеваниях
,
когда преобладает
подкорка над корой
,
особенно часто
—
при травматических поражениях
головного мозга
(
травматические энцефалопатии
),
интоксикациях
(
при
алкогольном опьянении
),
различных органических заболеваниях головного
мозга и т
.
п
.
Типичны для истерии проявления повышенной эмотивности
,
носящие характер театральности
,
демонстративности и нарочитости и
обладающие чертами
«
условной приятности или желательности
»
для больного
.
Сама по себе эмотивность не может являться диагностическим критерием для
отграничения истерии от других заболеваний
.
Все изложенное выше дало нам основание выдвинуть положение о том
,
что
истерическим следует считать тот симптом
,
который возникает по механизму
«условной приятности или желательности
»
болезненного симптома
.
Истерия как невроз может возникнуть в случае пребывания человека в
психотравмирующей
ситуации
.
Отсюда
возможность
возникновения
заболевания
,
например
,
в неблагоприятной семейной обстановке
,
в условиях
угрозы жизни или потери имущества
,
тюремного заключения и др
.
Психотравмирующие раздражители
,
вызывающие истерический невроз
,
в
отличие от сверхсильных раздражителей
,
вызывающих шоковые неврозы
,
характеризуются меньшей интенсивностью
,
но большей длительностью
действия
.
Лишь в случаях
,
когда внезапное действие сверхсильного
раздражителя является одновременно началом возникновения неблагоприятной
патогенной ситуации или таковая уже имелась к моменту действия
раздражителя
,
это ведет к появлению истерии
.
Заболевание может возникнуть у человека с любым типом нервной системы
.
Легче всего оно наступает у лиц со слабым типом нервной системы
,
преобладанием подкорковой деятельности над корковой и первой сигнальной
системы над второй
.
Отсюда понятно
,
что легче всего истерия возникает у лиц
художественного типа
,
нервная система которых оказалась ослабленной каким
-
либо вредным воздействием
,
и у истероидных психопатов
(
истериков
).
На описании художественного типа
,
данного И
.
П
.
Павловым
,
мы
останавливались при рассмотрении этиологии неврозов
.
Поэтому здесь
остановимся лишь на истероидных психопатах
(
истериках
),
для которых с
детства характерна слабость нервной системы
,
патологическое преобладание
первой сигнальной системы над второй и подкорковых реакций над корковыми
.
Им свойственна склонность к грезам и фантазиям
,
театральность
,
лживость
,
стремление во что бы то ни стало обратить на себя внимание окружающих
,
«стремление казаться больше
,
чем это есть на самом деле
» (Jaspers).
Их
эмоциональная жизнь
,
как указывал П
.
Б
.
Ганнушкин
,
капризно-неустойчива
,
чувства поверхностны
,
привязанности непрочны и интересы неглубоки
,
воля их
неспособна к длительному напряжению во имя цели
,
не обещающей им
немедленных лавров и восхищения со стороны окружающих
.
Часто это
субъекты
,
не достигшие еще
,
порой несмотря на пожилой возраст
,
действи
-
тельно духовной зрелости
:
их суждения поражают своей противоречивостью
,
а
место логического сопоставления фактов и трезвой оценки действительности
занимают беспочвенные выдумки
—
продукты их необузданной фантазии
.
Они
легко внушаемы
,
хотя внушаемость эта обычно избирательная и односторонняя
.
Их отрицательные черты и прежде всего неестественность и фальшивость
вскрываются только постепенно
.
Каждый поступок
,
каждый жест их
,
каждое
движение рассчитано на зрителя
,
на эффект
.
Различные вредные влияния
,
ведущие к временному или стойкому
ослаблению коры
,
преобладанию подкорковой деятельности над корковой и
первой сигнальной системы над второй
,
тем самым могут и у лиц
,
не явля
-
ющихся истериками
,
создавать условия
,
способствующие возникновению
истерии
.
К этому же могут привести инфекции
,
интоксикации
,
травматические
и сосудистые заболевания головного мозга
,
инволюционные изменения в
организме
,
рефлекторные влияния со стороны больных внутренних органов
,
опухоли мозга
,
рассеянный склероз и другие заболевания центральной нервной
системы
,
а также разнообразные истощающие факторы
(
недоедание
,
недосыпание
,
переутомление
,
длительное эмоциональное
напряжение
).
Аналогичным
образом
могут влиять сверхсильные
,
шоковые психические
травмы
.
При их действии охранительное торможение раньше всего возникает и
дольше всего задерживается во второй сигнальной системе
,
приводя
,
таким
образом
,
к временному возникновению отношений
,
характерных для истерии
.
К возникновению заболевания может предрасполагать неправильное
воспитание
,
приводящее к недостаточной тренировке тормозного процесса
,
недостаточному самообладанию
,
выдержке
,
умению подавления недозволенных
желаний
.
Так бывает
,
например
,
при изнеживании ребенка
,
потакании его
капризам
,
воспитании у него эгоцентрических установок
.
Истерия чаще всего наблюдается в молодом возрасте
—
от
16
до
25
лет
.
Она
может возникнуть
,
однако
,
как у детей
,
так и в инволюционном периоде
,
а
также в старческом возрасте
.
В мирное время заболевание чаще встречается у