Файл: Ильин В.А. - Археология детства. Психологические механизмы семейной жизни.pdf

61

Год первый

ся в серьезную травму. Ее непосредственные последствия — состояние
острой детской депрессии, а более отдаленные — депрессивная окраска
всей последующей жизни человека. Происходит то, что в психоанализе
принято называть “фиксацией на оральной стадии”. В поведенческом пла2
не такая фиксация выражается в том, что, постоянно испытывая подсозна2
тельную тоску по утрате материнской груди, ребенок, а впоследствии и
взрослый человек все время ищет ее замещение. По достижении опреде2
ленного возраста фиксация может принимать форму различных зависимо2
стей, в частности, наркотической и алкогольной.

Если же развитие личности в течение первого года жизни протекало в це2
лом нормально, то отрыв от груди, вопреки неизбежным переживаниям ре2
бенка, лишь подкрепляет уже сформировавшееся чувство базового дове2
рия. Ребенок убеждается, что и лишенный маминой груди он продолжает
оставаться сытым, принимаемым и любимым. Более того, доверие приобре2
тает для малыша качественно новый оттенок. Получив первый серьезный
опыт того, что мать и он сам — разные человеческие существа и мир от
этого не рушится, что они могут жить и любить друг друга, оставаясь каж2
дый самим собой, ребенок начинает доверять самому себе уже не как части
мира, заслуживающего доверия в целом, но как индивидуальности.

“Доверие включает в себя не только то, что некто научается на2
деяться, полагаться на тех, кто извне обеспечивает его жизнь, но
и доверие к самому себе, веру в способность собственных орга2
нов справляться с побуждениями. Такой человек способен чув2
ствовать себя настолько полным доверия, что обеспечивающие
его жизнь окружающие не должны постоянно стоять при нем на
часах”

12

.

Завершая разговор о первом годе человеческой жизни, очень важном для
ребенка и очень сложном для его родителей, я хочу привести слова докто2
ра Дж. Добсона, обращенные к молодым мамам. С одним существенным, на
мой взгляд, добавлением: я адресую их и молодым папам. От них тоже тре2
буется немало заботы и терпения. “Будьте стойкими и выносливыми! Вы
выполняете самую важную работу во всей Вселенной”.

Археология  детства

62

Глава 5

ДО ТРЕХ И СТАРШЕ

Новая жизненная задача:
учимся не только присваивать,
но и отдавать

Итак, ребенок вступает в новый этап своей жизни. Он уже многое может и
умеет. Он начал отделять себя от остального мира, различать “Я” и “Ты”,
“мне” и “мое” и имеет сформировавшееся представление о том, каков этот
внешний мир. Теперь ему предстоит осваивать непростую науку жить в
этом мире уже в новом качестве — в качестве индивидуальности и само2
стоятельной личности. И первое, чему учится ребенок, уже умеющий при2
сваивать, то есть 

хватать и удерживать

, — это способности отпускать, то

есть 

отдавать что"то личное

 миру.

В классическом психоанализе первичное формирование этого навыка со2
относится с овладением ребенком процедурой очищения кишечника и мо2
чевого пузыря и чувством удовольствия, связанным с этим процессом. Ис2
точником удовольствия служит как удовлетворение объективной потреб2
ности организма и, следовательно, избавление от напряжения и диском2
форта, так и похвала родителей, получивших своеобразный “подарок” за
то, что ребенок хорошо и своевременно справился с важной задачей.

Я не являюсь сторонником ортодоксального фрейдизма и не хочу погру2
жаться в глубины психоаналитических теорий, утягивая и вас за собой. Но
вместе с тем, на мой взгляд, трудно не согласиться, что значение овладе2
ния контролем над процессами дефекации не исчерпывается формирова2
нием важной потребности “в принципе сохранять опрятность и по жела2
нию выбрасывать то, что накопилось, — сменяющую произвольное задер2
жание или освобождение от стула”

1

. В способности удерживать внутри или

отпускать в зависимости от своего желания и внешних обстоятельств про2

63

До трех и старше

дукты жизнедеятельности организма впервые реализуется автономная или,
точнее, свободная воля ребенка. То есть воля, предполагающая наличие
возможности реального, осознанного выбора. Но возможность выбирать и
принимать решение проявляется не только в том, что касается горшка.

“Нет!”, “Не хочу!”, “Не буду!”,
или Первые проявления
свободной воли и автономии

Едва ли не каждая мать замечала, насколько непредсказуемым, с ее точки
зрения, становится поведение сына или дочери в этом возрасте. То он на2
стойчиво прижимается к матери в тот самый момент, когда на кухне убега2
ет молоко. То, наоборот, когда мать хочет приласкать своего младенца, тот
вдруг начинает вырываться и отталкивать ее. Вот он с увлечением играет
самыми обычными, сто раз побывавшими у него в руках кубиками, и уло2
жить его в кровать — совершенно невыполнимая задача. А иной раз его
внимание невозможно привлечь самой яркой, только что купленной иг2
рушкой. Папа, потративший на ее покупку немало времени и денег, бывает
удивлен и даже разочарован...

Очень многие дети в возрасте от 15 месяцев до двух лет почти на любое
предложение взрослых практически неизменно отвечают “нет”. “Пойдем
гулять!” — “Нет!”. “Идем в ванну купаться!” — “Нет!”. “Поиграй немного
один!” — “Ни за что!”. Я уже не говорю о реакции на предложение съесть
кашу или пойти спать.

К этому добавляется навязчивое, прямо2таки маниакальное желание разва2
лить, разобрать, сломать, разбить все, что только возможно, в доме, включая
собственный нос.

К середине третьего года жизни при нормальном развитии ребенок овла2
девает активной речью, а к концу этого года уже может использовать
сложные предложения. Таким образом, он получает в свое распоряжение
не только новый эффективный способ сообщать родителям о своих чув2
ствах, ощущениях, желаниях и намерениях, но и мощное средство, дающее
дополнительные возможности претендовать на их время, внимание, терпе2
ние и кошелек. Не случайно В. Сатир отмечала момент овладения ребен2
ком речью как кризисный период в жизни семьи.

Разные родители, естественно, по2разному пытаются справиться с возника2
ющими трудностями. Супруги, любящие друг друга и своего ребенка исхо2
дя из принципа “по хорошу мил”, ищут причины, порождающие такое по2
ведение малыша, относятся к ним с пониманием и уважением. Для них
вопрос о том, как, считаясь с потребностями и чувствами ребенка, не по2

Археология  детства

64

зволить ему превратить дом и жизнь семьи в пандемонимум, становится
совместным поиском решения трудной и интересной задачи. Возможнос2
тью проявить спонтанность и творческий подход. Эта задача может быть
сформулирована следующим образом: как научить маленького человека, не
ущемляя его свободной воли при принятии решения, считаться с другими
людьми, не пренебрегая при этом собственными интересами? Как заложить
в формирующуюся личность азы понимания того факта, что любой по2на2
стоящему 

самостоятельно

 сделанный выбор влечет за собой 

личную

 от2

ветственность для того, кто этот выбор делает?

Я уже говорил, что для поиска эффективного решения необходимо пони2
мать истинные мотивы, определяющие поведение ребенка в этом возрасте.

Давайте сразу договоримся: ни один малыш на свете в возрасте одного —
трех лет, что бы он ни вытворял, не имеет сознательной цели расстроить
маму, вывести из себя папу или довести до инфаркта бабушку. Не намерен
он и умереть с голоду, когда отказывается от каши, не желает познако2
миться с “прелестями” диатеза, когда требует конфет и не собирается све2
сти счеты с жизнью, когда пытается засунуть пальцы в розетку.

Чего он действительно хочет, так это любым способом реализовать начав2
шую проявляться способность контролировать свой организм и происходя2
щие в нем процессы. Способность и потребность не только присваивать
что2то из внешнего мира, но и отдавать. Наконец, способность и потреб2
ность самому решать, что именно и когда присваивать и что именно и ког2
да отдавать. Для обретения необходимого опыта и полноценного удовлет2
ворения этих потребностей и реализации способностей необходимо изу2
чить, исследовать мир. Теперь, когда выяснилось, что мир не идентичен
ему самому, что это нечто 

другое 

и в большинстве случаев неизвестное,

ребенку необходимо выяснить, как мир устроен. Ему также необходимо
выработать способ взаимодействия с этим миром во всем его многообра2
зии. Поскольку малыш еще не способен к восприятию абстрактных поня2
тий, единственный доступный способ исследования — постижение всего и
вся через чувственный эмпирический опыт, через личное 

действие

.

Вот отсюда и берется категорическое “нет” в ответ на совершенно без2
обидное предложение пойти погулять. Ребенок ведет борьбу за свою авто2
номию, за свое право выбора, являющееся совершенно необходимым усло2
вием для личных действий. Начинается эта борьба с отвержения чужого
мнения, с отказа признавать внешний авторитет. Наталкиваясь на катего2
ричное неприятие такого поведения со стороны родителей, ребенок не
просто оказывается в условиях, неблагоприятных для обретения опыта, ви2
тально необходимого для формирования его личности. Если на данном эта2
пе жизни “нет” маленького человека полностью игнорируется взрослыми,

65

До трех и старше

то мальчик или девочка могут извлечь для себя важный жизненный урок.
Смысл этого урока сводится примерно к следующему: если хочешь быть
хорошим, всегда нужно соглашаться с внешним мнением, особенно с мне2
нием авторитетным. Приняв в раннем детстве такое решение, многие
мальчики, радующие родителей и учителей послушанием, не могут сказать
“нет”, когда “старшие товарищи” предлагают им принять участие в краже
или изнасиловании, либо просто покурить анаши в школьном туалете. А
многие девочки, умиляющие родителей и их знакомых скромностью и по2
корностью, не могут сказать “нет”, когда взрослые дяди на дорогой машине
предлагают им прокатиться на ночь глядя до ближайшего парка...

Кроме того, чувство протеста, все равно сохраняющееся за внешним послу2
шанием ребенка, рвется наружу и ищет выход в неадекватных действиях и
поступках. Именно такие дети долгое время 

не желают

, как часто считают

взрослые, а на самом деле 

не могут

 правильно пользоваться горшком, ис2

пользуя свои экскременты в качестве средства выражения протеста и аг2
рессии. В более зрелом возрасте протест может принимать форму асоци2
ального и, более того, преступного поведения.

Наверное, уже понятно и то, откуда берутся разбитые чашки, вазы и носы.
Беря в руки дорогую и хрупкую вещь, ребенок пытается, во2первых, выяс2
нить, что же на самом деле она собой представляет. На что годится? Стоит
ли ее присваивать? Во2вторых, выпуская из рук вазу из английского фар2
фора, разумеется, таким образом, чтобы она упала на паркет, а не на мяг2
кую подушку, малыш не только продолжает исследовать ее свойства, но и
наблюдает, что вообще произойдет в жизни, если перестать 

удерживать

данный предмет, то есть 

отпустить, отдать

 его.

Если в этот момент в комнату ворвется бабушка с веником и вместо того,
чтобы использовать веник по назначению, то есть убрать осколки, “при2
ласкает” им любимую внучку, то весьма возможно, что урок, который из2
влечет девочка из полученного опыта, будет звучать примерно так: “Уж
если что2то попало к тебе, то ни в коем случае и ни при каких обстоя2
тельствах не следует выпускать это из рук!” Вы никогда не сталкивались
с людьми, руководствующимися в жизни подобными принципами? И как
впечатление?

А что произойдет, если, войдя в комнату сына и увидев подаренную полча2
са назад дорогую машину, превратившуюся (в который раз!) в груду “зап2
частей”, папа потеряет терпение, топнет ногой и даст звучный шлепок?
Чему он тем самым научит ребенка?

Бережному отношению к своим вещам? А может быть, тому, что ребенок не
имеет права распоряжаться своей собственностью по своему усмотрению, в
том числе опять2таки отдавать ее или, скажем, дарить? Может быть, урок,