Файл: Ильин В.А. - Археология детства. Психологические механизмы семейной жизни.pdf

Археология  детства

176

“а) Нарушение традиций, связей, родов... Нигилизм. Или точнее,

это2то и есть нигилизм в точнейшем смысле слова.

б) Разорение уклада жизни, быта, гнезда, оседлости...

в) Дурное чувство зависти к родовым фамилиям. Вместо того, чтобы

изучать прошлое, завидовали тем, у кого оно изучено. Вместо
того, чтобы делаться родоначальниками, ненавидели тех, у кого
они есть.

г) Разрыв с отцами. Не любили отцов, дедов и хотели детей своих

лишить родового имущества, генеалогии, традиций... Отрекались
от титулов, от предков, от имени”

6

.

При внимательном рассмотрении за всеми причинами, указанными Фло2
ренским, можно увидеть действие все тех же механизмов возобладания в
человеческой душе архаичных, диких начал. Скажем, нигилизм есть не что
иное, как “отрицание общепринятых ценностей: идеалов, моральных норм,
культуры, форм общественной жизни”

7

. Иначе говоря, возвращение чело2

века к своему первобытному состоянию в буквальном смысле слова. Не
случайно Вольтер как2то заметил, что при чтении творений Руссо, призы2
вающих “быть ближе к природе”, ему порой хотелось встать на карачки и
убежать в лес. Из такого положения вещей неизбежно происходят мало2
приемлемые для нормального человека следствия не только морально2эти2
ческого и нравственного, но и сугубо практического порядка.

Механизм и виды негативного влияния
повреждения родовой структуры
на жизнь семьи и ее членов

Повреждение родовой структуры, искажение родового самосознания, отказ
от родовой истории как результат влияния на отдельную личность или ро2
довую группу наиболее темных и архаичных структур личного и коллек2
тивного бессознательного неизбежно оказывают негативное воздействие
на весь род и личную судьбу каждого его члена. Как же конкретно может
проявляться такое влияние?

Первый, наиболее очевидный и самый тяжелый случай — это полный от2
рыв от родовых корней, утрата связи не с одним или несколькими предста2
вителями рода, а с предшествующими поколениями вообще. В этом случае
трудно, если вообще возможно говорить об обретении человеком его родо2
вой идентичности, об осознании им себя уникальной частью единого цело2
го, о понимании своей роли в достижении общеродовой цели. Такой чело2
век, особенно в первые годы жизни, уподобляется побегу на засохшем де2
реве. Каждый из нас не раз наблюдал в природе подобную картину. Перед

177

Древо жизни

таким ростком, лишенным корневой системы, питательных соков, возмож2
ности опереться на могучий ствол, укрыться от порывов ветра в разветв2
ленной кроне, с самого момента его появления на свет встает выбор: по2
гибнуть или начать трудную борьбу за жизнь, пустить собственные корни.
Многие выбирают смерть и погибают. Не случайно наркоманы, бомжи, бес2
призорники зачастую не могут вспомнить ни отца, ни матери или не жела2
ют иметь с ними ничего общего.

Другая категория лишенных корней отростков пытается выжить, паразити2
руя на более здоровых и мощных растениях. В человеческом обществе
также можно порой наблюдать нечто подобное. Результатом таких по2
пыток и в растительной, и в человеческой жизни является образование
симбиотической зависимости, если не происходит отторжения паразита
или, наоборот, паразит в конечном счете не уничтожает своего носителя.
Но если в лесу симбиоз может быть продуктивным и полезным явлением,
то в социуме он неизбежно порождает несчастные семьи и несчастные
судьбы. Таким способом можно 

выживать

 и 

существовать

, но ни в коем

случае не 

жить

.

Наконец, самые жизнелюбивые и по2детски верящие в чудеса побеги сухо2
го дерева принимают мужественное решение именно жить и для этого вы2
растить собственные корни взамен утерянных. И если это удается, то та2
кой росток становится началом нового могучего ствола или — примени2
тельно к людям —

 родоначальником.

Но сколько препон и опасностей подстерегает хрупкий зеленый росток на
этом пути! Его могут, даже не заметив, безжалостно втоптать в землю без2
заботные туристы. Им могут закусить животные. Наконец, даже если ниче2
го подобного не произойдет, ту энергию, время и жизненные силы, кото2
рые молодые ростки, появившиеся на могучих деревьях, используют для
роста ввысь и вширь, ему приходится тратить, вгрызаясь сантиметр за сан2
тиметром в твердую неподатливую почву, по каплям вытягивая из нее не2
обходимые для жизни соки.

Так же и человек, оказавшийся в подобной ситуации, вынужден до всего
доходить, всего добиваться сам, в одиночку бороться с жизненными не2
взгодами. Ему не на кого опереться, не у кого получить совет и поддерж2
ку. Он вынужден рассчитывать исключительно на себя, на свой личный
жизненный опыт. Даже если речь идет о зрелом и уже состоявшемся че2
ловеке, за его плечами знания и опыт всего лишь нескольких десятков
лет, в то время как его более счастливые в этом смысле сверстники могут
опереться на мудрость своих предшественников, помощь и понимание жи2
вых родственников. Помните арию мистера Икс в кальмановской “Прин2
цессе цирка”:

Археология  детства

178

Сквозь мрак и ветер, мне идти суждено,
Нигде не светит, мне родное окно.
Устал я греться у чужого огня.
Но где же сердце, что полюбит меня?
Живу без ласки, боль свою затая.
Всегда быть в маске — судьба моя!

В оригинале оперетты история мистера Икс — это история русского бело2
гвардейца, основанная на подлинных событиях, рассказанных Имре Каль2
ману его женой. И если таково душевное состояние и мироощущение бес2
страшного трюкача, кумира толпы, потомка знатного рода, прошедшего че2
рез ужасы революции и перипетии гражданской войны в России, волею
судьбы оторванного от своих корней и лишенного родового имени, то что
уж говорить о ребенке, вообще не знающем своих предков?

Поэтому очень часто дети, оказавшиеся в такой ситуации, пытаются спра2
виться с ней, придумывая себе предков и семейную историю. Многие оби2
татели детских домов и приютов изо всех сил стараются убедить себя и
окружающих, что мама их ни в коем случае не бросила, что она вот2вот по2
явится и заберет их домой. До определенного момента эти фантазии игра2
ют положительную роль — вселяют надежду, помогают выжить. Однако в
дальнейшем они могут привести либо к жестоким разочарованиям (мама
так и не появилась), либо к отказу от любых попыток что2то узнать о своих
предках, даже если такая возможность реально существует (так проявляет2
ся детская месть за предательство). Или же, наоборот, фантазия обрастает
все новыми персонажами и подробностями, становится виртуальной реаль2
ностью. Так рождается совершенно особый вид семейной мифологии.
Мифы существуют едва ли не в каждой семье и могут оказывать на ее
жизнь и историю как негативное, так и позитивное влияние. Чаще всего
имеет место и то и другое. Это напрямую связано с двойственной приро2
дой большинства мифов. В каждом из них происходит некое изменение ре2
альности, ее приукрашивание, героизация или, наоборот, обесценивание и
негативизм — в зависимости от субъективного отношения автора мифа
или его транслятора. Вместе с тем миф чаще всего бывает основан на под2
линном событии и является его отражением, его героем становится, как
правило, подлинный персонаж. Однако в случае, когда миф о предках явля2
ется исключительно порождением фантазии ребенка, полностью лишенно2
го родовых корней, он чаще всего в итоге оказывает негативное воздей2
ствие на взрослую жизнь человека и его потомство. Если ребенку эти фан2
тазии давали надежду, помогали выжить и, следовательно, играли продук2
тивную роль, то для взрослого, пытающегося справиться с реальной про2
блемой отрыва от предков таким же способом, он становится контрпродук2
тивным, тормозящим развитие, а зачастую и просто опасным для жизни.

179

Древо жизни

Цепляние за детские фантазии, их развитие и культивирование, так же как
и жестокое разочарование, приводит к отказу от попыток восстановить
подлинную историю своей семьи, обрести реальную связь с реальными
предками. Разница лишь в том, что в первом случае причиной отказа была
месть брошенного ребенка предкам за то, что с ним так обошлись, здесь же
на первое место выступает страх утраты виртуальной связи с виртуальны2
ми предками, что, впрочем, не исключает и мотив мести.

Кроме того, поскольку данный специфический вид семейной мифологии
целиком является продуктом личной фантазии и начисто лишен сколько2
нибудь значимой связи с подлинной реальностью, то героизация либо, на2
оборот, демонизация действующих лиц и событий, их подгонка под требо2
вания субъективных убеждений, социальных предпочтений, модных повет2
рий приобретает абсолютный, порой даже абсурдный характер. Тем самым
создаются не просто нереалистичные, а несовместимые с реальной жизнью
программы, которые транслируются последующим поколениям.

Поясню на примере. Мне довелось знать нескольких людей, не состоящих в
родственных отношениях (хочу оговориться, что все сказанное далее вов2
се не означает, что это были плохие или недостойные люди), которые в на2
чале восьмидесятых с придыханием рассказывали о том, что их дедушки и
прадедушки занимали крупные посты в сталинских наркоматах и лично
общались с самим Иосифом Виссарионовичем либо с кем2то из его “ближ2
него круга”. Несколько позже, в разгар перестройки, они добавляли, что
эти самые дедушки и прадедушки пали жертвами репрессий, пострадав за
свои убеждения. Встретившись с некоторыми из этих знакомых спустя еще
лет пять, я с удивлением узнал, что, оказывается, дедушки и прадедушки
боролись с “красной заразой” в рядах белой гвардии и были типичными
“золотопогонниками”, ведущими свое происхождение от известных арис2
тократических родов. Нисколько не удивлюсь, если вы сами сталкивались с
чем2то подобным. Сейчас эта волна как2то поутихла, а еще года три2четы2
ре назад потомков Воронцовых, Толстых, Голицыных (во всяком случае, в
Москве) было, пожалуй, не меньше, чем отпрысков Маркса, Кропоткина и
Розы Люксембург во времена Шуры Балаганова.

Но давайте повнимательнее посмотрим, о чем эти явно виртуальные
мифы. При всей противоположности социально2исторического антуража
деникинского полковника и сталинского наркома, они очень похожи сво2
им внутренним, психологическим содержанием. И то, и другое — миф ге2
роический. И то, и другое — миф, связанный с личным достижением, дру2
гое дело, с каким. Если, например, отправить столь внешне непохожих
друг на друга героев в баню, где они снимут с себя мундиры с погонами
и аксельбантами, френчи и партийные кепки, то мы, получив возможность

Археология  детства

180

взглянуть на персонажей, не отвлекаясь на яркую внешнюю атрибутику,
легко убедимся, что судьбы их, по сути своей, не просто схожи, но прак2
тически одинаковы. И тот, и другой сумели очень высоко подняться по
социальной лестнице своей эпохи. Достичь практически ее вершины. И
тот, и другой провели жизнь в борьбе за некую идею. И тот, и другой
скорее всего погибли насильственной смертью в расцвете лет. И тот, и
другой в конечном счете потерпели поражение и не достигли цели своей
борьбы. Полковник не остановил большевизм. Нарком не построил комму2
нистический рай даже в “одной отдельно взятой стране”. Таким образом,
обе модификации данного мифа, во2первых, задают чрезвычайно высокую,
почти нереалистичную планку социальных достижений, учат приносить
жертвы ради идеи и умирать, не дожив ни до старости, ни до торжества
идеи, за которую боролись. Как может сложиться жизнь человека, воспри2
нявшего в детские годы такой миф как реальное наследие своих предков
и пытающегося бессознательно реализовать подобную жизненную про2
грамму? Что ожидает последующие поколения этой семьи, если впитывае2
мая ими в детстве виртуальная история рода получит реальное подкреп2
ление в судьбе их родителей?

Тенденция к героизации, повышению уровня притязаний и достижений
вообще свойственна семейной мифологии. С ней нередко можно столк2
нуться и в тех случаях, когда речь идет о мифах, отражающих реальную
историю семьи. По2человечески это очень понятно. Приятно чувствовать
себя и выглядеть в глазах окружающих носителем и продолжателем слав2
ных и даже великих традиций. Потомком людей признанных и незауряд2
ных. Тем более, если для этого имеются более2менее реальные основания.
Я бы назвал такую тенденцию до определенных пределов здоровой и про2
дуктивной. Но именно до определенных пределов. Тут как с парфюмери2
ей — важно не переборщить. А главное, даже самые изысканные духи не
заменят ни чистой воды, утоляющей жажду, ни доброго вина, веселящего
сердце.

Но вернемся к последствиям подмены родовой истории ее суррогатом, свя2
занной с полной утратой корней. Еще один негативный результат такой
подмены заключается в том, что виртуальная семейная история, лишая че2
ловека доступа к ресурсной, позитивной части истории подлинной, ни в
коей мере не исключает влияния на жизнь последующих поколений реаль2
ных негативных событий и программ из жизни предков. В частности, уже
упоминавшегося “синдрома годовщины”. Под этим в современной психоте2
рапии понимают повторение, передачу из поколения в поколение значи2
мых негативных событий, связанных с явной угрозой для жизни и физи2
ческого здоровья. Речь идет о тяжелых заболеваниях, в частности, о раке,