ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.10.2020
Просмотров: 4788
Скачиваний: 100
www.NataHaus.ru
– 255 –
ли
что
-
то
еще
,
что
он
мог
сделать
.
Он
ответил
,
что
:
думал
,
что
ее
длительное
молчание
,
возможно
,
означает
,
что
она
чувствует
себя
виноватой
за
свои
репрессированные
желания
смерти
по
отношению
к
ее
сыну
,
но
он
думал
,
что
ему
следовало
бы
подождать
до
тех
пор
,
пока
это
станет
известно
.
Я
сказал
ему
,
что
,
возможно
,
у
пациентки
и
были
глубоко
скрытые
желания
смерти
по
отношению
к
мальчику
,
но
я
чувствую
,
что
ее
тревога
и
печаль
были
гораздо
очевидны
и
заслуживали
ответа
от
него
во
время
сеанса
.
Студент
чопорно
напомнил
мне
,
что
Фрейд
говорил
о
том
,
что
в
наши
обязанности
не
входит
удовлетворение
инстинктивных
и
нарцисстических
желаний
наших
пациентов
.
Я
устранился
от
дальнейших
комментариев
по
этому
вопросу
и
спросил
его
,
что
произошло
на
следующем
сеансе
.
Студент
ответил
,
что
пациентка
пришла
на
сеанс
,
не
сказав
абсолютно
ничего
,
и
молча
вытирала
слезы
,
которые
струились
по
ее
лицу
.
Время
от
времени
он
спрашивал
ее
,
о
чем
она
думает
.
Сеанс
окончился
,
но
никаких
других
слов
не
было
произнесено
.
Снова
я
спросил
молодого
аналитика
,
нет
ли
у
него
еще
каких
-
либо
мыслей
о
том
,
что
он
еще
мог
бы
сделать
.
Он
пожал
плечами
.
Я
спросил
его
,
выяснил
ли
он
,
что
случилось
с
малышом
.
Он
сказал
,
что
пациентка
ничего
не
сказала
,
а
он
не
спрашивал
.
Последний
сеанс
,
о
котором
он
рассказывал
,
был
последним
сеансом
пациентки
на
этой
неделе
,
он
не
увидит
ее
до
конца
своей
учебной
сессии
. .
Я
покачал
головой
с
недоверием
.
Я
спросил
студента
,
неужели
его
самого
не
трогает
,
ему
самому
не
любопытно
,
как
состояние
здоровья
малыша
.
Я
добавил
,
что
,
возможно
,
молчаливые
слезы
молодой
женщины
говорили
о
том
,
что
она
ощущала
аналитика
холодным
,
враждебным
и
безучастным
по
отношению
к
ней
.
Студент
ответил
,
что
я
,
возможно
,
прав
,
по
он
чувствует
,
что
я
чересчур
эмоционален
.
Я
закончил
сеанс
с
ним
,
сказав
,
что
я
чувствую
,
что
его
эмоциональная
безответственность
сделает
невозможным
формирование
рабочего
альянса
.
Хотя
он
и
мог
чувствовать
некоторое
сочувствие
к
пациентке
и
показать
ей
это
,
в
определенных
пределах
,
он
не
будет
способен
анализировать
ее
.
Я
предсказал
ему
,
что
,
даже
если
она
вернется
,
я
опасаюсь
,
что
лечение
не
будет
осуществлено
.
Когда
па
-
– 256 –
циент
так
страдает
,
не
только
естественно
,
но
и
необходимо
проявить
сострадание
.
На
следующей
неделе
молодой
аналитик
рассказал
,
что
пациентка
пришла
в
понедельник
утром
и
объявила
,
что
она
прекращает
анализ
.
Когда
он
спросил
ее
,
почему
,
она
ответила
,
что
он
болен
больше
,
чем
она
.
Она
оплатила
счет
и
ушла
.
После
паузы
я
спросил
его
,
что
случилось
с
ее
ребенком
.
Молодой
человек
покраснел
и
со
стыдом
произнес
,
что
он
«
забыл
»
спросить
ее
.
Я
использовал
его
забывчивость
и
то
,
что
он
покраснел
,
как
возможность
для
того
,
чтобы
продемонстрировать
ему
,
что
у
него
должны
быть
какие
-
то
проблемы
в
этой
области
.
Затем
я
предложил
,
что
он
,
возможно
,
извлечет
пользу
из
дальнейшего
анализа
.
Молодой
человек
согласился
с
этим
.
Эти
клинические
данные
демонстрируют
тот
факт
,
что
неприятная
черта
у
аналитика
может
продуцировать
реалистические
реакции
на
него
у
пациента
,
что
помешает
успешному
психоаналитическому
лечению
(
см
.
второй
том
,
где
дано
более
полное
обсуждение
этой
и
родственных
проблем
).
По
моему
мнению
,
поведение
молодой
пациентки
было
реалистичным
и
уместным
.
Это
не
отрицает
того
,
что
поведение
аналитика
также
вызвало
реакции
переноса
,
но
в
данной
ситуации
это
было
второстепенно
.
Поведение
аналитика
было
вредно
для
формирования
рабочего
альянса
,
потому
что
пациентка
ощущала
,
что
это
поведение
вызвано
враждебной
отстраненностью
или
страхом
затруднительного
положения
,
связанного
с
контрпереносом
.
Я
утверждаю
,
что
аналитику
можно
высказать
некоторое
соучастие
к
страданию
пациента
без
того
,
чтобы
это
стало
удовлетворением
переноса
.
Например
,
он
мог
бы
просто
спросить
пациентку
: «
Как
ваш
малыш
?
Что
говорит
доктор
?»
Только
после
этого
анализ
реакций
пациентки
стал
бы
возможен
,
и
то
только
определенными
дозами
,
которые
были
бы
совместимы
со
способностью
пациентки
переносить
дополнительную
боль
от
анализа
.
Многие
аналитики
подчеркивают
опасность
чрезмерных
и
излишних
фрустраций
и
деприваций
(
Гловер
,
1955;
Г
.
Бибринг
, 1935).
Другой
иллюстрацией
этой
же
проблемы
является
подход
аналитика
к
своей
погрешности
в
технике
,
которая
была
замечена
пациентом
.
Я
знаю
аналитиков
,
ко
-
– 257 –
www.NataHaus.ru
торые
полагают
,
что
неверно
сознаваться
пациенту
в
том
,
что
они
совершили
ошибку
.
Они
скрывают
это
за
«
аналитическим
молчанием
».
Я
знаю
и
других
,
которые
не
только
признают
свои
промахи
,
но
и
обременяют
своих
пациентов
исповедью
бессознательных
мотивов
своего
греха
.
Мне
кажется
авторитарным
,
нечестным
и
унижающим
скрывать
содеянный
грех
от
пациента
,
который
это
осознает
.
Такое
поведение
аналитика
будет
провоцировать
справедливое
недоверие
,
которое
может
не
поддаться
анализу
и
привести
к
неподатливой
покорности
или
разрушению
лечения
.
Излияние
бессознательных
мотиваций
аналитика
в
связи
с
погрешностью
является
карикатурой
на
честность
.
Аналитик
имеет
то
преимущество
,
что
он
может
использовать
затруднение
пациента
для
своего
личного
инстинктивного
удовлетворения
или
своей
потребности
в
наказании
.
Насколько
же
отличается
такая
реакция
от
прямого
и
искреннего
признания
ошибки
и
следующей
за
этим
просьбы
к
пациенту
описать
его
чувства
и
ассоциации
на
вашу
ошибку
и
на
ваше
признание
ошибки
.
Аналитическая
ситуация
неравная
,
потому
что
одна
сторона
в
ней
является
слабой
и
беспомощной
,
в
отличие
от
другой
.
Но
она
равна
в
том
смысле
,
что
оба
,
и
пациент
,
и
аналитик
,
имеют
права
человека
,
которые
должны
быть
гарантированы
.
Если
бы
пациент
спросил
меня
,
почему
я
сделал
ошибку
,
я
бы
сначала
спросил
о
его
фантазиях
,
возникших
в
связи
с
этим
,
а
затем
объяснил
,
что
причины
моей
ошибки
относятся
не
к
его
анализу
,
а
к
моему
.
Я
отвечаю
таким
же
образом
на
все
вопросы
о
моей
личной
жизни
.
Я
спрашиваю
об
ассоциациях
,
а
затем
привожу
причины
,
по
которым
я
не
отвечаю
на
них
.
Аналитику
для
эффективной
и
успешной
работы
важно
,
чтобы
его
аналитические
и
терапевтические
отношения
строились
на
основе
его
реального
отношения
к
пациенту
.
Как
я
утверждал
в
секциях
1.33
и
3.5
и
буду
обсуждать
в
части
4,
аналитик
не
может
работать
аналитически
,
если
не
может
колебаться
между
относительно
беспристрастной
аналитической
позицией
и
более
сложной
терапевтической
.
Аналитик
должен
быть
личностью
,
которая
может
сопереживать
и
сочувствовать
,
искренне
и
просто
,
но
не
теряя
самообладания
.
Временами
необходимо
причинять
боль
,
заставляя
– 258 –
пациента
терпеть
страдание
.
Однако
психоаналитическое
лечение
не
может
проводиться
в
атмосфере
неослабленной
жестокости
,
ледяной
отчужденности
или
длительного
веселья
.
Аналитик
должен
совмещать
в
себе
две
противоположные
позиции
«
анализатора
данных
»
и
лекаря
больного
и
страдающего
и
в
процессе
анализа
колебаться
между
ними
.
Искренние
чувства
аналитика
к
пациенту
должны
содействовать
его
рабочему
альянсу
.
Задача
аналитика
—
сдерживать
те
свои
ответы
,
которые
могли
бы
причинить
вред
терапевтическому
процессу
.
Это
не
означает
,
однако
,
что
аналитик
сознательно
берет
на
себя
роль
,
которая
чужда
ему
.
Просто
необходимо
постоянно
помнить
о
том
,
что
пациент
—
это
не
просто
человек
,
поставляющий
материал
для
анализа
,
но
и
страдающий
невротик
,
только
тогда
аналитик
сможет
воспринимать
пациента
и
как
интерпретатор
и
как
терапевт
и
как
смешение
того
и
другого
.
Реакции
контрпереноса
необходимо
выявлять
и
сдерживать
.
Реалистичные
и
сильные
реакции
также
необходимо
сдерживать
,
а
их
природа
может
показывать
,
что
с
данным
пациентом
данный
аналитик
не
может
работать
.
Искусственные
реакции
будут
необходимы
аналитику
временно
,
только
до
тех
пор
,
пока
он
не
установит
искренние
аналитические
и
терапевтические
отношения
.
Если
это
достигается
,
то
пациент
получает
возможность
переживать
и
достигать
инсайта
посредством
уникального
вида
объектных
отношений
,
в
котором
многие
формы
любви
и
ненависти
становятся
конструктивными
инструментами
,
а
не
просто
возможностями
для
испытания
удовольствия
и
боли
.
Хотя
пациент
и
аналитик
развивают
реакции
переноса
,
рабочий
альянс
и
реальные
отношения
друг
к
другу
,
их
пропорции
и
частота
проявлений
различны
.
У
пациента
реакции
переноса
преобладают
во
время
длительной
средней
фазы
анализа
.
Реальные
отношения
находятся
на
переднем
плане
на
ранней
стадии
и
выступают
снова
в
заключительной
стадии
(
А
.
Фрейд
, 1954, 1965).
Рабочий
альянс
развивается
ближе
к
концу
вводной
фазы
,
но
интенсивность
его
колеблется
вплоть
до
заключительной
фазы
.
Со
стороны
психоаналитика
рабочий
альянс
должен
преобладать
с
начала
до
конца
.
Контрпереносу
следует
всегда
быть
на
заднем
плане
.
Реальным
отношениям
—
– 259 –
www.NataHaus.ru
предоставлять
больше
свободы
действия
только
в
заключительной
фазе
.
Бывают
случаи
,
однако
,
когда
аналитику
следует
позволить
своим
реальным
чувствам
выразиться
раньше
.
Ситуация
молодого
аналитика
,
приведенная
выше
,
была
одной
из
тех
,
где
я
бы
открыто
показал
свое
беспокойство
о
ребенке
пациентки
.
Я
не
понимаю
,
как
кто
-
то
может
позволить
аналитику
глубоко
анализировать
себя
,
если
последний
будет
сохранять
ледяную
отстраненность
в
такой
ситуации
.
Такие
человеческие
реакции
аналитика
являются
необходимой
предпосылкой
для
формирования
рабочего
альянса
у
пациента
.
Некоторые
пациенты
,
возможно
,
предпочли
бы
компьютероподобного
аналитика
,
но
,
в
действительности
,
они
таким
образом
пытаются
избежать
искренних
психоаналитических
переживаний
.
Существуют
пациенты
,
которые
пытаются
изолировать
аналитика
от
реальной
жизни
и
представляют
себе
,
что
он
только
и
существует
,
что
в
своем
офисе
,
и
его
эмоциональные
ответы
всегда
хорошо
контролируются
и
строго
ограничены
во
времени
.
В
таких
случаях
я
нахожу
полезным
позволить
себе
продемонстрировать
пациенту
время
от
времени
мое
разочарование
по
поводу
того
,
что
он
не
делает
прогресса
,
или
увидеть
,
что
события
,
происходящие
в
мире
,
действительно
затрагивают
меня
.
Я
стараюсь
ограничивать
интенсивность
своих
реакций
,
но
я
не
открываю
дверь
каждый
день
с
тем
же
самым
выражением
лица
и
не
заканчиваю
сеанс
,
одинаково
.
Я
не
планирую
такие
вариации
.
Я
позволяю
самому
себе
быть
гибким
в
этих
вопросах
.
Я
придерживаюсь
того
мнения
,
что
важно
демонстрировать
некоторыми
действиями
и
поведением
,
что
аналитик
—
человеческое
существо
.
Это
включает
и
то
,
что
временами
заметна
и
некоторая
его
человеческая
хрупкость
.
Книга
Стоуна
(1961)
содержит
много
интересных
замечаний
по
этому
и
другим
вопросам
.
Существует
еще
одна
область
,
которая
включает
в
себя
необычное
число
недоговоренностей
со
стороны
аналитика
.
Я
имею
в
виду
ту
ситуацию
,
которая
возникает
,
когда
аналитик
обнаруживает
,
что
он
и
его
пациент
испытывают
разногласия
по
основным
вопросам
политического
или
социального
вопроса
,
который
важен
для
каждого
из
них
.
Например
,
я
знаю
по
опыту
,
что
я
не
могу
эффективно
работать
с
некоторыми
пациента
-
– 260 –
ми
,
которые
являются
очень
реакционными
в
своих
политических
или
социальных
взглядах
.
В
таких
ситуациях
я
советую
открыто
рассказать
о
своих
чувствах
такому
пациенту
,
и
как
можно
раньше
.
Я
предлагаю
ему
считать
себя
свободным
,
чтобы
поискать
другого
аналитика
,
если
он
находит
,
что
моя
точка
зрения
слишком
смущает
его
.
Если
же
мои
собственные
чувства
по
поводу
этого
вопроса
очень
сильны
,
а
другие
качества
пациента
не
позволяют
надеяться
,
что
он
мне
понравится
,
я
говорю
пациенту
,
что
я
не
способен
работать
с
ним
,
и
настаиваю
на
том
,
чтобы
он
нашел
другого
аналитика
.
Я
также
допускаю
,
что
это
мой
недостаток
,
чтобы
не
травмировать
пациента
.
Можно
сказать
многое
о
реальных
взаимоотношениях
между
пациентом
и
аналитиком
.
В
части
4
будут
затронуты
дополнительные
проблемы
,
а
также
даны
дополнительные
иллюстрации
в
тексте
книги
.
3.7.
КЛИНИЧЕСКАЯ
КЛАССИФИКАЦИЯ
РЕАКЦИЙ
ПЕРЕНОСА
Не
существует
такого
способа
классификации
явлений
переноса
,
который
охватывал
бы
все
его
различные
разновидности
.
Все
зависимости
от
того
,
как
аналитик
пытается
разделить
различные
клинические
формы
переноса
,
он
кончает
либо
несистематичной
классификацией
,
при
которой
упущены
многие
важные
клинические
типы
,
либо
в
нее
входят
клинически
значимые
разновидности
,
но
при
этом
имеются
большие
перекрывания
.
Меньшим
злом
является
удовлетворение
систематичности
в
пользу
полноты
.
Я
попытаюсь
описать
наиболее
важные
формы
реакций
переноса
и
классифицировать
их
или
«
навесить
на
них
ярлыки
»
так
,
как
было
бы
более
полезно
для
клинического
подхода
.
Следует
иметь
в
виду
,
что
один
метод
классификации
не
исключает
другой
.
Например
,
кто
-
то
может
описывать
ситуацию
,
представляя
позитивный
перенос
,
и
,
с
равной
обоснованностью
,
тот
же
самый
феномен
как
материнский
перенос
,
и
т
.
д
.
Другой
момент
:
эти
реакции
переноса
не
будут
дифференцироваться
с
той
точки
зрения
,
являются
ли
они
спорадичными
,
временами
реакциями
переноса
или
они
являются
проявлениями
невроза
переноса
.
Такая
дифференцировка
уже
давалась
в
тео
-
– 261 –
www.NataHaus.ru
ретической
секции
,
и
все
категории
реакций
переноса
следует
понимать
как
существующие
в
обеих
формах
.
В
конечном
счете
необходимо
помнить
,
что
одновременно
имеют
место
множество
различных
реакций
переноса
,
точно
так
же
,
как
они
имеют
место
в
объективных
отношениях
вообще
.
Теоретически
можно
описать
различные
слои
,
или
иерархии
,
эмоций
и
защит
,
сосуществующих
в
любом
данном
взаимоотношении
между
людьми
.
В
последующем
описании
типов
реакций
переноса
я
ограничусь
обсуждением
того
,
что
преобладает
,
что
является
наиболее
значимым
клинически
в
данный
период
времени
анализа
.
3.71.
ПОЗИТИВНЫЙ
И
НЕГАТИВНЫЙ
ПЕРЕНОС
Хотя
Фрейд
(1913, 1912)
очень
рано
осознал
,
что
явления
переноса
амбивалентны
по
своей
природе
,
он
сохранил
прежнее
деление
переноса
на
позитивный
и
негативный
.
Несмотря
на
все
неопределенности
и
недостатки
,
эта
форма
классификации
закрепилась
,
и
сейчас
это
наиболее
часто
используемое
обозначение
среди
практикующих
аналитиков
.
3.711.
Позитивный
перенос
Термин
«
позитивный
перенос
»
является
коротким
названием
для
описания
реакций
переноса
,
которые
состоят
преимущественно
из
любви
в
любой
ее
форме
или
из
любых
ее
предвестников
или
дериватов
.
Мы
считаем
,
что
позитивный
перенос
существует
,
когда
пациент
испытывает
по
отношению
к
аналитику
какое
-
либо
из
следующих
чувств
:
любовь
,
нежность
,
доверие
,
влюбленность
,
симпатию
,
интерес
,
увлечение
,
восхищение
,
безрассудную
страсть
,
сильное
душевное
волнение
,
сильное
желание
или
почтение
.
Несексуальные
,
неромантические
,
мягкие
формы
любви
способствуют
формированию
рабочего
альянса
.
Я
здесь
имею
в
виду
чувства
,
близкие
симпатии
,
доверию
,
уважению
в
особенности
.
Другая
важная
форма
позитивного
переноса
имеет
место
,
когда
пациент
влюбляется
в
аналитика
.
Это
регулярно
случается
при
работе
с
пациентами
противоположного
пола
,
но
я
никогда
не
видел
,
чтобы
это
случа
-
– 262 –
лось
с
пациентами
того
же
самого
пола
,
за
исключением
тех
пациентов
,
которые
являются
открыто
гомосексуальными
.
Эта
любовь
,
возникающая
в
ходе
анализа
,
имеет
удивительное
сходство
с
любовью
в
реальной
жизни
.
Это
случается
так
регулярно
в
анализе
потому
,
что
наши
пациенты
имели
болезненные
переживания
в
этом
отношении
в
своей
прошлой
жизни
.
Эти
чувства
были
репрессированы
и
проявились
вновь
в
виде
любви
переноса
во
время
анализа
,
в
некоторой
степени
она
более
иррациональна
и
инфантильна
в
своих
манифестациях
,
чем
реальная
любовь
.
Фрейд
(1915
а
)
останавливался
на
этом
,
и
его
углубленное
и
проницательное
исследование
этого
вопроса
заслуживает
почтения
.
Пациентка
,
влюбленная
в
воего
аналитика
,
представляет
собой
разнообразие
проблемы
для
техники
.
Во
-
первых
,
главной
целью
пациентки
становится
удовлетворение
своих
желаний
,
и
она
противится
аналитической
работе
над
этими
эмоциями
.
Во
время
наиболее
интенсивных
фаз
ее
любви
очень
трудно
,
если
вообще
возможно
,
получить
доступ
к
ее
разумному
Эго
и
установить
рабочий
альянс
.
Аналитику
следует
потерпеть
и
подождать
,
пика
сильные
эмоции
ослабеют
.
Во
-
вторых
,
горячая
любовь
женщины
-
пациентки
может
вызвать
чувства
контрпереноса
у
аналитика
.
Это
в
особенности
применимо
к
молодым
,
неопытным
аналитикам
и
к
аналитикам
,
несчастным
в
своей
личной
жизни
.
Бессознательным
может
оставаться
искушение
как
-
нибудь
ответить
на
любовь
леди
либо
удовлетворить
ее
в
той
или
иной
форме
,
или
же
стать
грубым
и
сердитым
с
нею
из
-
за
того
соблазна
,
который
представляет
ее
любовь
.
Фрейд
дал
безошибочный
,
ясный
совет
по
поводу
этой
ситуации
(1915
а
,
с
.
163—171).
Здесь
не
может
быть
компромисса
.
Аналитик
не
может
допустить
даже
самого
невинного
,
частичного
эротического
удовлетворения
.
Любое
такое
удовлетворение
делает
любовь
пациентки
относительно
неанализируемой
.
Это
отнюдь
не
означает
,
что
аналитики
должен
вести
себя
бесчувственно
и
бессердечно
.
Аналитик
может
быть
тактичным
и
чутким
по
отношению
к
пациентке
и
www.NataHaus.ru
ее
состоянию
и
при
этом
продолжать
заниматься
своей
задачей
—
анализированием
.
Возможно
,
ни
в
какое
другое
время
аналитическое
отношение
сострадания
,
самообладания
,
гуманности
не
– 263 –
является
настолько
необходимым
.
Позвольте
мне
проиллюстрировать
это
.
Молодая
женщина
,
робкая
и
застенчивая
,
во
время
третьего
месяца
анализа
начала
выказывать
безошибочные
признаки
того
,
что
она
влюблена
в
меня
.
В
конце
концов
после
нескольких
дней
борьбы
со
своими
чувствами
она
со
слезами
призналась
в
своей
любви
.
Она
умоляет
меня
не
лечить
это
ее
состояние
тем
же
самым
аналитическим
,
холодным
способом
,
как
я
лечил
ее
другие
эмоции
.
Она
просит
меня
не
оставаться
молчаливым
и
отчужденным
.
Я
бы
доставил
ей
удовольствие
,
сказав
хоть
что
-
нибудь
—
это
так
унизительно
для
нее
—
быть
в
таком
положении
.
Она
рыдала
,
всхлипывала
и
,
наконец
,
замолчала
.
Через
некоторое
время
я
сказал
: «
Я
знаю
,
это
очень
трудно
для
вас
,
но
для
нас
важно
,
чтобы
вы
попытались
выразить
точно
,
что
вы
чувствуете
».
Пациентка
помолчала
мгновение
,
а
затем
сердито
сказала
: «
Это
нечестно
,
вы
можете
спрятаться
за
аналитической
кушеткой
,
а
я
должна
выставлять
все
.
Я
знаю
,
вы
не
любите
меня
,
но
скажите
мне
,
хотя
бы
,
если
я
нравлюсь
вам
;
позвольте
себе
проявить
некоторый
интерес
,
скажите
мне
,
что
я
не
просто
номер
для
вас
—
одиннадцатичасовая
пациентка
».
Она
плакала
и
всхлипывала
и
снова
замолчала
.
Я
тоже
немного
помолчал
и
сказал
: «
Верно
,
это
,
нечестно
,
аналитическая
ситуация
не
равная
;
это
ваша
задача
позволить
вашим
чувствам
выйти
,
а
моя
работа
—
понять
вас
и
проанализировать
,
что
проявилось
в
них
.
Да
,
это
нечестно
».
Казалось
,
это
мое
замечание
помогло
пациентке
.
Она
смогла
потом
выразить
более
полно
свой
гнев
и
чувство
оскорбления
.
Следующие
сеансы
были
смесью
ненависти
и
любви
,
но
она
стала
способна
работать
над
этими
реакциями
.
Я
думаю
,
она
могла
услышать
в
моем
тоне
и
в
моих
словах
,
что
я
осознаю
болезненность
ее
затруднительного
положения
,
и
,
хотя
я
и
сочувствую
ей
,
но
я
обязан
выполнять
свою
аналитическую
работу
.
Однако
ее
первое
разочарование
и
ощущение
отстранения
из
-
за
моего
неудовлетворяющего
,
рабочего
отношения
вошли
в
клиническую
картину
,
и
с
ними
следовало
работать
.
Важным
моментом
является
избежать
двойной
опасности
:
фальшиво
ободрить
пациентку
или
причинить
ненужную
боль
,
которая
будет
толкать
ее
– 264 –
подавлять
свои
чувства
и
бежать
прочь
в
какой
-
то
форме
.
Любовь
переноса
пациента
всегда
становится
источником
сопротивления
.
Она
может
противостоять
работе
анализа
из
-
за
настойчивых
требований
пациента
и
его
стремлений
к
немедленному
удовлетворению
.
В
этом
случае
аналитические
сеансы
становятся
для
пациента
средством
удовлетворения
желания
близости
,
и
пациент
теряет
интерес
к
инсайту
и
пониманию
.
Дальнейшим
осложнением
становится
то
,
что
пациент
будет
обычно
реагировать
на
вмешательства
аналитика
(
или
отсутствие
вмешательств
),
чувствуя
боль
и
отрицание
,
и
по
этим
причинам
будет
сознательно
отказываться
работать
.
Пациентка
,
о
которой
рассказывалось
выше
, —
пример
подобного
развития
.
Техническая
задача
состоит
в
том
,
чтобы
обеспечить
наиболее
полное
выражение
каждого
этапа
развития
любви
пациента
и
в
нужный
момент
начать
работу
над
сопротивлениями
пациента
.
Позвольте
мне
вернуться
к
пациентке
,
о
которой
рассказывалось
выше
.
После
того
,
как
я
признал
,
что
аналитическая
ситуация
,
а
моя
работа
состоит
в
том
,
чтобы
анализировать
ее
,
она
попыталась
продолжить
выражение
своих
чувств
любви
по
отношению
ко
мне
.
Но
теперь
нота
гнева
звучала
в
ее
печальном
,
просящем
,
умоляющем
тоне
;
я
мог
уловить
полутона
горечи
; «
Я
знаю
,
вы
правы
,
мне
следует
идти
дальше
,
все
равно
,
что
вы
чувствуете
по
поводу
этого
.
Это
так
тяжело
даже
просто
сказать
о
своей
любви
,
умолять
о
ней
,
а
в
ответ
получить
только
молчание
.
Но
,
в
конце
концов
,
вы
,
должно
быть
,
используете
это
,
я
полагаю
,
это
случается
со
всеми
вашими
пациентами
.
Хотела
бы
я
знать
,
как
вы
выдерживаете
это
...
но
,
в
конце
концов
,
вам
платят
за
то
,
чтобы
вы
слушали
».
Пациентка
замолчала
на
некоторое
время
.
Теперь
ее
глаза
были
сухи
,
широко
открыты
,
ее
рот
был
сжат
,
руки
плотно
прижаты
крест
-
накрест
к
телу
.
Через
некоторое
время
я
сказал
: «
Теперь
вы
обижаетесь
на
то
,
как
я
ответил
вам
—
пожалуйста
,
опишите
это
словами
».
Она
сделала
же
это
;
сначала
это
был
поток
гневных
чувств
;
затем
снова
прилив
любви
,
и
это
повторялось
несколько
раз
.
Через
несколько
сеансов
интенсивность
этих
чувств
постепенно
снизилась
,
и
она
стала
готова
работать
.
Теперь
я
мог
сказать
ей
: «
Давайте
по
-