ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.10.2020
Просмотров: 959
Скачиваний: 2
Человечество заинтересовано в максимально возможном использовании новых сортов растений и пород животных, в поощрении биологического разнообразия, в создании условий, в которых каждое новое достижение селекции способно в полной мере проявить свои конкурентные преимущества. Поэтому, в отличие от изобретений и пр., Кодекс не связывает возможность истребования принудительной лицензии с неиспользованием или недостаточным использованием селекционного достижения, "что приводит к недостаточному предложению соответствующих товаров" (п. 1 ст. 1362 ГК), с необходимостью "предотвращения злоупотреблений, которые могут возникнуть в результате осуществления исключительного права" (подп. (A)2 ст. 5 Парижской конвенции по охране промышленной собственности), или угрозой неблагоприятного воздействия на конкуренцию (ст. 40 Соглашения TRIPS). В результате сама конструкция принудительной лицензии на селекционное достижение оказывается весьма близкой к институту публичного договора (ст. 426 ГК).
3. Использовать селекционное достижение в режиме принудительной лицензии можно отнюдь не всеми возможными способами, даже не всеми шестью способами, перечисленными в п. 3 ст. 1421. Предмет принудительной лицензии четко очерчен Кодексом. Это производство или реализация семян или племенного материала (именно на них должна была испрашиваться лицензия, в предоставлении которой отказано) "на территории Российской Федерации".
Пределы использования селекционного достижения не только определены качественно, но и должны быть явным образом ограничены количественно. В числе условий принудительной лицензии комментируемая статья упоминает объем использования селекционного достижения (абз. 1 п. 1). При этом для обычной лицензии (ст. 1428) условие об объеме использования существенным не является. Поэтому возможна ситуация, когда в составе условий, соответствующих установившейся практике, условия об объеме не окажется и суду придется конструировать его самостоятельно.
4. Требовать принудительной лицензии вправе любое лицо, желающее и готовое использовать селекционное достижение. В данном случае имеется в виду именно реальная техническая, физическая готовность - наличие необходимых посевных площадей, производственных мощностей, оборудования, подготовленного персонала, в крайнем случае - наличие необходимых финансовых ресурсов и предварительных договоренностей с поставщиками и подрядчиками. Моральная готовность уже имплицитно заключена в желании соискателя, но одного желания явно недостаточно.
5. Прежде всего, суд должен установить наличие у соискателя самого права требовать предоставления принудительной лицензии. Затем подлежат разрешению разногласия сторон по ее отдельным условиям <1>.
--------------------------------
<1> Пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29.
Одним из условий появления права требования назван отказ правообладателя от заключения лицензионного договора. Следовательно, в первую очередь соискатель должен сделать предложение, обратиться к патентообладателю за офертой. Выставить оферту сам он не в состоянии, поскольку не знает сложившейся практики и его предложение, направляемое патентообладателю, просто не может содержать всех существенных условий (п. 1 ст. 435 ГК). Это значит, что указывать в таком предложении условия лицензии, вообще говоря, не обязательно. Достаточно выразить согласие заключить лицензионный договор на условиях, соответствующих установившейся практике, какими бы они ни оказались. Предлагаемые патентообладателю условия соискатель должен будет впоследствии указать в исковом заявлении, но не в первоначальном предложении, направляемом патентообладателю.
Поскольку соискатель лицензии обращается к правообладателю за офертой, единственной формой выражения согласия может быть только направление такой оферты. Таким образом, бездействие (молчание) патентообладателя также является в данном случае формой отказа.
6. Для отказа в выдаче лицензии должны отсутствовать уважительные причины, связанные с любыми иными заслуживающими внимания обстоятельствами. При этом Кодексом фактически установлена презумпция неуважительности причин отказа в выдаче лицензии. Обязанность обоснования отказа возложена на патентообладателя.
Если практика не сложилась, поскольку лицензии не выдавались, суд будет рассматривать условия, предложенные соискателем принудительной лицензии. Если же патентообладатель выдавал лицензии, определенная практика должна была сложиться. Вообще говоря, трехлетний срок дан Кодексом патентообладателю именно для этого. Причем обязанность доказывания ее наличия (и несоответствия ей предложения соискателя) фактически также возложена Кодексом на патентообладателя. Положение о сравнимых обстоятельствах содержится в абз. 2 п. 1 комментируемой статьи, который начинается словами "если патентообладатель не докажет".
7. Патентообладатель, без сомнения, вправе обусловить предоставление лицензии определенными условиями и ограничениями (подп. "b" п. 1 ст. 14 Конвенции UPOV). Если такие условия предъявляются соискателям лицензий в течение первых трех лет после получения патента, они, естественно, войдут в состав складывающейся практики. Но, будучи предъявлены позднее, они способны побудить соискателя к отказу от договорного процесса и переходу в режим истребования принудительной лицензии, в котором уже сложившейся ранее практике новые условия будут противоречить.
Разумеется, позиция правообладателя и в этом случае может быть учтена судом, однако теперь только в составе уважительных причин (абз. 2 п. 1). Отказ соискателя от требований правообладателя может привести к отказу в выдаче лицензии. Однако одновременно принять решение о выдаче принудительной лицензии и о включении в нее по требованию патентообладателя условий и ограничений, выходящих за рамки ранее сложившейся практики, без согласия соискателя лицензии суд не вправе.
8. В отличие от Закона РФ "О селекционных достижениях" ст. 1423 уточняет, что принудительная лицензия может быть только простой (неисключительной).
Представляется, что это уточнение носит чисто технический характер. Сложно представить, что общественным интересам (ст. 17 Конвенции UPOV) соответствовало бы не только предоставление соискателю возможности использовать селекционное достижение, но и одновременное лишение такого права любых иных заинтересованных лиц помимо самого патентообладателя. Таким образом, исключительной принудительная лицензия быть в принципе не может вне зависимости от указания или неуказания об этом в нормативном правовом акте.
9. Поскольку норма ст. 1428 об обычных лицензиях практически неинформативна, в тексте гл. 73 ГК РФ нет даже указания на общую обязанность патентообладателя содействовать лицензиату. А гл. 69 Кодекса говорит только об обязанности "воздерживаться от каких-либо действий, способных затруднить осуществление лицензиатом предоставленного ему права", т.е. о бездействии (п. 2 ст. 1237).
На основании решения суда патентообладатель обязан предоставить лицензиату семена или племенной материал в количестве, достаточном для использования лицензии. Однако "предоставить", а не "предоставлять"; это однократный акт. А затем лицензиат может столкнуться с необходимостью стать оригинатором селекционного достижения и поддерживать сорт (или породу) самостоятельно.
Особенно сложной представляется ситуация с запатентованными растительными гибридами. Хотя использование охраняемого селекционного достижения в качестве исходного материала для создания других сортов растений не является нарушением исключительного права (п. 3 ст. 1422), но исключительное право на селекционное достижение распространяется также на семена, для производства которых требуется неоднократное использование охраняемого сорта растений (п. 4 ст. 1421). В том случае, если исходные родительские линии также охраняются патентами, суду необходимо быть готовым рассматривать комплексное требование о предоставлении двух-трех взаимосвязанных принудительных лицензий - на производство собственно гибрида и на использование для этого родительских линий.
10. Поскольку права патентообладателя ограничиваются против его воли, лицо, вытребовавшее себе принудительную лицензию, обязано соблюдать все ее условия буквально и безупречно. В отличие от общего порядка расторжения договоров (подп. 1 п. 2 ст. 450) Кодекс не связывает право патентообладателя потребовать в судебном порядке прекращения принудительной лицензии в случае нарушения лицензиатом условий, на которых она была предоставлена, со степенью существенности этих нарушений.
11. Односторонний отказ от принудительной лицензии не допускается <1>. Однако представляется, что эта правовая позиция высших органов судебной власти Российской Федерации должна трактоваться как диспозитивная. Односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, допускается в случаях, предусмотренных договором (ст. 310 ГК). И если соискателю, включившему условие о возможности одностороннего отказа от лицензионного договора в состав своих предложений, удастся доказать, что оно соответствует "сложившейся практике", такое условие, вероятно, может быть включено судом в число условий принудительной лицензии.
--------------------------------
<1> Пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29.
Статья 1424. Срок действия исключительного права на селекционное достижение
Комментарий к статье 1424
1. Действие исключительного права на селекционное достижение (права селекционера) ограничено определенным сроком (a fixed period; une duree definie; п. 1 ст. 19 Конвенции UPOV). Минимальный срок правовой охраны должен составлять не менее 20 лет, а для деревьев и виноградной лозы (trees and vines) - не менее 25 лет (п. 2 ст. 19 Конвенции UPOV). Законом "О селекционных достижениях" (абз. 7 ст. 3) эти сроки были увеличены в Российской Федерации соответственно до 30 и 35 лет; что и воспроизведено Гражданским кодексом РФ.
2. Срок действия исключительного права на селекционное достижение начинает течь "с даты предоставления права селекционера" (п. 2 ст. 19 Конвенции UPOV), т.е. в Российской Федерации - со дня его государственной регистрации. А не со дня подачи первоначальной заявки, как для изобретений, полезных моделей, промышленных образцов (п. 1 ст. 1363) или товарных знаков (п. 1 ст. 1491), и не со дня первого использования (введения в оборот), как установлено в ряде случаев для топологий интегральных микросхем (п. 2 ст. 1457).
3. В отличие от полезных моделей, промышленных образцов (п. 3 ст. 1363), товарных знаков (п. 2 ст. 1491) и т.п. возможность продления срока действия патента на селекционное достижение Кодексом не предусмотрена ни при каких обстоятельствах.
Поскольку Гражданский кодекс (в отличие от ранее действовавшего Закона РФ "О селекционных достижениях", а также от внесенного законопроекта) не требует для использования селекционного достижения получения каких-либо разрешений, в том числе допуска к использованию (см. комментарий к ст. ст. 1421, 1444), комментируемой статьей в отличие от п. 2 ст. 1363 не предусмотрена возможность продления срока действия исключительного права на время, прошедшее со дня получения патента до дня принятия решения о допуске к использованию.
4. Последствия истечения срока действия исключительного права на селекционное достижение определены ст. 1425.
Статья 1425. Переход селекционного достижения в общественное достояние
Комментарий к статье 1425
1. Ранее понятие "общественное достояние" к селекционным достижениям не применялось.
Закон 1993 г. умалчивал о порядке и условиях использования сортов и пород, срок правовой охраны которых истек. Постановлением Правительства РФ "О мерах по реализации Закона Российской Федерации "О селекционных достижениях" была даже предпринята попытка (п. 3) урегулировать имущественные права авторов неохраняемых результатов селекции.
2. О дате окончания действия патента, следовательно, и исключительного права делается запись в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений (подп. 9 п. 2 ст. 1439). В отличие от момента начала правовой охраны момент ее прекращения и перехода селекционного достижения в общественное достояние связан Гражданским кодексом непосредственно с истечением срока действия патента, а не с внесением записи об этом в Государственный реестр.
3. Поскольку селекционное достижение, перешедшее в общественное достояние, может использоваться любым лицом свободно, без необходимости получения разрешения и без обязанности выплачивать вознаграждение, следовательно, все лицензионные договоры, предметом которых, в частности, как раз и является выражение такого согласия и определение условия выплаты вознаграждения, прекращаются (п. 4 ст. 1235).
4. Гражданский кодекс РФ не содержит норм, касающихся использования сортов растений и пород животных, которым правовая охрана на территории Российской Федерации никогда не предоставлялась (за исключением ст. 1444, действие которой распространяется на семена и племенной материал любых сортов и пород, а не только охраняемых или ранее охранявшихся). Исключительное право на такие сорта и породы, возникшее у их авторов (ст. 1408), не было признано и не получило правовой охраны. Соответственно, никакие действия в отношении таких сортов и пород не могут признаваться нарушением исключительного права.
5. Решение вопроса о личных неимущественных правах авторов неохраняемых сортов и пород представляется далеко не столь очевидным.
Право авторства принадлежит автору селекционного достижения, отвечающего условиям предоставления правовой охраны (подп. 2 п. 1 ст. 1408), а не получившего такую охрану. Право на наименование селекционного достижения принадлежит автору (п. 1 ст. 1419) в случаях, предусмотренных Гражданским кодексом (п. 2 ст. 1408); и реализация этого права возможна только в рамках процедуры государственной регистрации селекционного достижения. Таким образом, после того, как новизна селекционного достижения утрачена и оно более не отвечает условиям охраноспособности, личные неимущественные права авторов неохраняемых сортов растений и пород животных также не подлежат защите с использованием правовых инструментов, предоставляемых гл. 73 ГК РФ.
Рассмотрение вопроса о том, каким образом личные права селекционеров могли бы быть в подобных случаях защищены с использованием иных правовых средств, выходит далеко за рамки настоящего комментария.
6. Как представляется, прекращение действия патента на селекционное достижение досрочно по основаниям, не связанным с утратой идентичности сорта или породы (п. п. 2 - 4 ст. 1442), влечет те же последствия (см. комментарий к ст. 1442).
§ 3. Распоряжение исключительным правом
на селекционное достижение
Статья 1426. Договор об отчуждении исключительного права на селекционное достижение
Комментарий к статье 1426
1. Комментируемая статья представляет интерес главным образом с точки зрения особенностей российской юридической техники, поскольку в ней по сравнению с общими нормами не содержится ничего нового относительно модели договора об отчуждении исключительного права. Так, в п. 1 ст. 1234 ГК РФ закреплено общее понятие: по договору об отчуждении исключительного права одна сторона (правообладатель) передает или обязуется передать принадлежащее ей исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации в полном объеме другой стороне (приобретателю). Следовательно, с точки зрения экономии средств юридической техники, в главах части четвертой ГК РФ, посвященных конкретным результатам интеллектуальной деятельности, было бы целесообразно только устанавливать исключения из общего правила, т.е. оговаривать случаи, когда не допускается распоряжение собственно исключительным правом (а это права на фирменное наименование - п. 2 ст. 1474 ГК РФ, на наименование места происхождения товара - п. 4 ст. 1519, на коммерческое обозначение - п. 4 ст. 1539 ГК РФ), или оговаривать особенности отчуждения исключительного права (а это касается прав на секрет производства - ст. 1468 и на товарный знак - ст. 1488 ГК РФ). Тем не менее российский законодатель счел нужным полностью продублировать общее правило ст. 1234 ГК РФ для всех случаев, когда отчуждение исключительного права допускается, вводя, разумеется, наименование конкретных результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации (произведение, товарный знак и т.д.), а в необходимых случаях - также употребляемое наименование правообладателя (автор, исполнитель и т.п.).