Файл: Левиафан выпуск 5.pdf

роберт У. Кокс

Грамши, ГеГемония и 

междУнародные отношения: 

оЧерК о методе 

Некоторое время назад я начал читать «Тюремные тетради» 

Грамши.  В  этих  набросках,  сделанных  в  фашистской  тюрьме 

в период c 1929 по 1935 гг., бывший итальянский лидер ком-

мунистической партии затрагивает проблемы понимания капи-

талистического общества в 1920-1930-х гг., в частности, обра-

щаясь к фашизму и возможности построения альтернативных 

форм государства и общества, основанного на рабочем классе. 

Все, что он должен был рассмотреть, сосредоточено, главным 

образом, на государстве, отношениях гражданского общества к 

государству, отношениях политики, этики и идеологии к спо-

собам  производства.  Неудивительно,  что  Грамши  сказал  не-

посредственно  о  международных  отношениях  достаточно  не-

много. Тем не менее, я обнаружил, что образ мыслей Грамши 

был  весьма  полезен  в  понимании  значения  международного 

устройства  — темы, которой я тогда непосредственно интере-

совался. Особенную ценность представляет его концепция геге-

монии, но также полезными оказались некоторые связанные с 

ней понятия, которые он разработал самостоятельно или развил 

у других авторов. В этом эссе изложено мое понимание того, 

что Грамши подразумевал под гегемонией и связанными с ней 

понятиями, и предложен мой взгляд относительно того, как эти 

идеи могут быть адаптированы к пониманию проблемы миро-

вого порядка при сохранении их основного смысла. Данная ра-

бота не претендует на критическое исследование политической 

теории Грамши: в ней всего лишь будут представлены выводы 

122

Часть I. Контргегемония

насчет идей, которые были бы полезны для пересмотра совре-

менной теории международных отношений [1].

Грамши и гегемония

Все  идеи  Грамши  были  выведены  из  истории:  как  из  его 

собственных  размышлений  насчет  исторических  периодов, 

которые, по его мнению, смогли бы пролить свет на события 

настоящего, так и из его личного опыта политической и соци-

альной  борьбы.  К  их  числу  относятся  движения  рабочих  на-

чала  1920-х  гг.,  его  участие  в  Третьем  Интернационале  и  его 

оппозиция фашизму. Учение Грамши должно быть соотнесено 

с историческим контекстом. Более того, он всегда адаптировал 

свои идеи к конкретным историческим обстоятельствам. Невоз-

можно должным образом рассмотреть понятия в отвлечении от 

их применения; в противном случае может оказаться, что раз-

личное  использование  одного  и  того  же  понятия  содержит  в 

себе противоречие и двусмысленность [2]. По мысли Грамши, 

понятия должны быть свободными и гибкими; они достигают 

точности лишь при взаимодействии с определенной ситуацией, 

которую они могут объяснить  — данное взаимодействие также 

способствует разработке смысла понятия. Это сильная сторо-

на историзма Грамши, в ней же содержится ее объяснительная 

сила. Однако термин «историзм» часто неверно воспринимает-

ся и критикуется теми, кто ищет более абстрактную, система-

тическую, универсальную и неисторическую форму знания [3].

Мысли Грамши направлены в соответствии с практически-

ми целями политического действия. В своих тюремных работах 

он постоянно ссылается к марксизму как к «философии прак-

тики»[4].По крайней мере, отчасти можно предположить, что 

это  было  сделано  для  того,  чтобы  подчеркнуть  практическое 

революционное  предназначение  философии.  Также  это  могло 

быть сделано для того, чтобы обозначить свое намерение вне-

сти вклад в активное развитие мысли, которая посредством ра-

бот Маркса дала импульс развитию; однако не стоит навсегда 

ограничиваться лишь этими работами. Ничто не отстоит так да-

123

леко от мыслей Грамши, как марксизм, целью которого является 

толкование  священных  текстов  для  уточнения  вневременного 

набора категорий и понятий.

Происхождение концепции гегемонии

Существует  два  основных  направления,  ведущих  к  идее 

гегемонии Грамши. Первое берет свое начало в дебатах, про-

изошедших  внутри  Третьего  Интернационала  относительно 

стратегии  большевистской  революции  и  создания  Советского 

социалистического государства; второе  — из сочинений Ма-

киавелли.  Обращаясь  к  первому  направлению,  некоторые  ис-

следователи стремились противопоставить идеи Грамши идеям 

Ленина, совместив учение Грамши с гегемонией пролетариата, 

а Ленина — с диктатурой пролетариата. Другие же подчеркива-

ли их согласие по основным пунктам [5]. Важно отметить, что 

Ленин ссылался на русский пролетариат как на доминирующий 

и направляющий класс. Доминирование подразумевает дикта-

туру, а направление предполагает руководство с согласия союз-

нических классов (в частности крестьянства). Грамши, по сути 

же, берет на себя идею, распространенную в то время в кругах 

Третьего  Интернационала:  рабочие  осуществляют  гегемонию 

над  союзническими  классами  и  диктатуру  над  вражескими 

классами. Однако эта идея была применена Третьим Интерна-

ционалом  только  к  рабочему  классу:  ему  была  отведена  роль 

руководящего класса в союзе рабочих, крестьян и, возможно, 

некоторых других групп, потенциально поддерживающих рево-

люционные преобразования [6].

Оригинальность  Грамши  заключается  в  совершении 

резкого  поворота  внутри  первого  направления:  он  начал 

применять  данную  идею  к  буржуазии    —  устройству  или  же 

механизму  гегемонии  доминирующего  класса  [7].  Для  него 

стало возможным различать те случаи, где буржуазия занимала 

господствующее положение над классами, а где нет. В Северной 

Европе,  в  странах,  где  впервые  был  установлен  капитализм, 

гегемония  буржуазии  приобрела  наиболее  завершенный  вид. 

Роберт У. Кокс

 Грамши, гегемония и МО

124

Часть I. Контргегемония

Она обязательно включала в себя согласие классов подчиниться 

в обмен на уступки со стороны руководства буржуазии, что, в 

конце концов, могло бы привести к формированию социальной 

демократии,  которая  сохраняет  капитализм,  делая  его  более 

приемлемым  для  рабочих  и  мелкой  буржуазии.  Поскольку 

их  гегемония  прочно  укрепилась  в  гражданском  обществе, 

буржуазии  часто  не  требуется  самостоятельно  управлять 

государством. Приземленная аристократия в Англии, юнкеры в 

Пруссии или изменник, претендующий на мантию Наполеона 

I  во  Франции,  могут  управлять  за  них  настолько  долго, 

пока  правители  не  признают  гегемонистское  устройство 

гражданского общества в качестве основного ограничения их 

политических действий.

Такое понимание гегемонии привело Грамши к расширению 

своего  определения  государства.  В  то  время  как  администра-

тивные, исполнительные аппараты и аппарат принуждения пра-

вительства были фактически ограничены гегемонией руководя-

щего класса всей социальной формации, стало бессмысленно 

ограничивать определение государства лишь этими элементами 

управления. Для приобретения значения, понятие государства 

также должно включать в себя основы политического устрой-

ства гражданского общества. Грамши выдвигал эту идею в со-

ответствии с определенными историческими условиями: Цер-

ковь, система образования, пресса  — все институты, которые 

способствовали созданию у людей определенных типов поведе-

ния и ожиданий, согласующихся с гегемонистским социальным 

порядком. Например, Грамши утверждал, что масонские ложи 

в Италии являлись обязательством для тех правительственных 

служащих, кто вступал в государственный аппарат после объ-

единения  Италии  и,  таким  образом,  должны  рассматриваться 

как часть государства, для того чтобы должным образом оце-

нить  расширенное  политическое  строение.  Таким  образом, 

гегемония  доминирующего  класса  преодолевает  препятствия, 

связанные с обычными категориями государства и гражданско-

125

го  общества,  категориями,  которые  сохранили  определенную 

аналитическую  пользу,  однако  перестали  соответствовать  от-

дельным реалиям.

Как отмечалось выше, второе направление, которое привело 

к идее гегемонии Грамши, берет свое начало в учении Макиа-

велли и позволяет еще больше расширить потенциальную сфе-

ру применения данной концепции. Грамши размышлял над тем, 

что Макиавелли написал главным образом в своем произведе-

нии «Государь» насчет проблемы создания нового государства. 

В XV веке деятельность Макиавелли была связана с поиском 

необходимого руководства и поддержкой социальных основ для 

объединенной Италии; в XX веке деятельность Грамши — с по-

иском  руководства  и  основы,  способной  стать  альтернативой 

фашизму. В то время как Макиавелли ищет отдельного Госу-

даря, Грамши рассматривает современных Государей: револю-

ционная партия вовлечена в продолжительный и развертываю-

щийся диалог со своей собственной базой поддержки. Грамши 

перенимает у Макиавелли образ власти, представленной в виде 

кентавра: наполовину человека, наполовину зверя — необходи-

мая комбинация согласия и принуждения [8]. По мере того как 

консенсуальный аспект власти выходит на первый план, преоб-

ладает гегемония. Принуждение всегда скрыто и применяется 

только  в  крайних  отклоняющихся  случаях.  Гегемонии  доста-

точно,  чтобы  обеспечить  конформистское  поведение  у  боль-

шинства людей большую часть времени. Соединение с идеями 

Макиавелли  относительно  концепции  власти  (в  том  числе  и 

гегемонии  как  одной  из  форм  власти)  освобождается  от  при-

вязки к определенным историческим классам и получает более 

широкое применение к отношениям господства и подчинения, 

включая, о чем будет сказано ниже, отношения мирового поряд-

ка. Это не означает отрыва отношений власти от их социальной 

основы (например, в случае превращения отношений мирово-

го порядка в отношения между государствами в узком смысле), 

Роберт У. Кокс

 Грамши, гегемония и МО