Файл: Левиафан выпуск 5.pdf

226

Часть II. Евроцентризм

противоположных,  интерпретаций,  одна  из  которых  постули-

рует  хаотическую  природу  финансового  кризиса,  в  то  время 

как вторая рассматривает каждую его стадию как часть проекта 

«Империи финансового капитала» по преобразованию Европы 

и всего мира в соответствии со своими интересами и глобаль-

ным видением. Особое внимание уделяется немецкой политике, 

поскольку  на  текущий  момент  Германия  остаётся  единствен-

ным государством в Европе, которое стремится проводить об-

щеевропейскую линию. Другим реально действующим лицом 

является  Греция,  превратившаяся  в  экспериментальную  пло-

щадку для установления на континенте нового социально-эко-

номического порядка. Кроме того, греческое правительство под 

непосредственным  контролем  центров  мирового  финансового 

капитала выступает настоящим «агентом хаоса» в европейских 

делах.

Мы находимся в решающей точке европейской и в особенности 

немецкой истории. В ход запущены те же зловещие механизмы, 

которые  действовали  в  Европе  перед  обеими  мировыми 

войнами.  Они  проявляют  себя  не  в  военной,  а  финансовой 

сфере  (по  крайней  мере,  пока),  однако  грозят  обернуться  не 

менее катастрофическими последствиями. На карту поставлены 

европейское  благополучие,  демократия,  цивилизация — 

всё,  чего  мы  смогли  добиться  после  1945  г.  Германия  из-за 

антикризисной политики своего руководства рискует испытать 

экономическое,  политическое,  геополитическое,  моральное 

и  стратегическое  поражение,  сопоставимое  с  разгромом  во 

Второй мировой войне.

Мы не в состоянии в полной мере осознать новую ситуацию. 

Наш образ мышления всё ещё основывается на фактах и реали-

ях периода 1945 — 2008 гг. Аналогично европейцы были потря-

сены, когда разразилась Первая мировая война: мысленно они 

пребывали в Belle Époque (1), в реальности давно перешагнув в 

новую эру Войн и Революций, охарактеризовавших первую по-

ловину ХХ столетия. «Мы не будем платить за греков», — гово-

227

рят немцы, точно так же, как когда-то в схожей ситуации фран-

цузы заявили: «Мы не будем умирать за Данциг» (2). Однако 

«убийство» Греции может привести к тем же последствиям, что 

и гибель эрцгерцога Фердинанда в Сараево в 1914 г.

Долговой  кризис  стремительно  разрушает  политический 

фундамент не только Европейского союза, но саму идею евро-

пейской интеграции. Против Греции и других стран так называ-

емой группы PIIGS (3) ведётся информационная война, которая 

напоминает психологические кампании в отношении неприяте-

лей или государств-изгоев вроде Ирака и Сербии. На практике 

подобные медиа-нападения, как правило, предваряли военную 

агрессию в адрес указанных государств. В случае с Грецией они 

быстро  превратили  страну —  члена  еврозоны  в  финансовый 

аналог Ирака и предшествовали спекулятивным атакам.

Сегодня,  по  прошествии  двух  лет,  саммиты  ЕС 

демонстрируют  всё  меньшую  эффективность  и  всё  больше 

напоминают боксёрские матчи. Отношения между Германией, 

Францией, Великобританией и Италией напряжены как никогда. 

«Европейский»  центральный  банк  стремится  исключить  из 

программы «реструктуризации» греческого долга обязательства, 

купленные им на вторичном рынке по очень низкой цене, — то 

есть  спекулирует  и  зарабатывает  на  бедственном  положении 

страны —  члена  ЕС!  Рядовые  немецкие  граждане  заявляют  о 

нежелании своим тяжким трудом оплачивать долги греческих 

«обманщиков»,  не  подозревая,  что  греки  работают  гораздо 

больше, чем немцы. В любом случае немецкие деньги поступают 

не  Греции,  а  крупнейшим  международным  банкам,  которые 

и  есть  настоящие  обманщики.  Премьер-министр  Болгарии 

выражает  удовлетворение  распадом  греческого  общества, 

напоминающим  ему  разрушение  болгарского  социума  с 

падением коммунизма. Сами греки всё чаще обвиняют немцев 

в том, что они ведут себя, как во время Второй мировой войны, 

а  именно  разоряют  и  грабят  их  страну.  Многие  говорят  о 

Четвёртом  рейхе  и  вспоминают  EAM —  легендарный  Фронт 

Димитрис Константакопулос

 Самоубийство Европы

228

Часть II. Евроцентризм

национального освобождения, действовавший в период с 1941 

по 1944 гг. и бывший одним из наиболее заметных движений 

сопротивления во всей Европе. Что всё это значит? А то, что 

менее чем через два года после начала европейского долгового 

кризиса  финансовые,  политические  и  идеологические 

предпосылки  для  уничтожения  всего  Европейского  проекта 

окончательно созрели. Новая «Империя финансового капитала», 

нацеленная  либо  на  установление  контроля  над  Европой, 

либо  на  её  уничтожение,  уже  располагает  необходимыми 

средствами  для  реализации  своих  устремлений.  Европейские 

нации винят в кризисе друг друга, вместо того чтобы обратить 

гнев на его главную причину — мировые банки и совершенно 

нерегулируемую 

глобальную 

финансово-экономическую 

систему. 

немецкая дилемма 

Впервые за последние восемьдесят лет Германия держит в 

руках ключ от судьбы Европы, её демократии и цивилизацион-

ного наследия. Тем не менее, она не сможет хранить его долго 

и, кажется, не знает, что с ним делать. На какой-то момент нем-

цы скооперировались с «рынками» против Греции. Они исполь-

зовали их как своего рода «полицию Маастрихта» (4) с целью 

«наказать» греков и призвать к порядку других европейцев, не 

осознавая, какую чудовищную цену им придётся заплатить за 

союз  с  дьяволом  (вспомним  Фауста).  С  экономической  точки 

зрения они разорвали Грецию на куски, как Сталин и Гитлер — 

Польшу в 1939 г. Германия в настоящий момент так же переоце-

нивает себя и собственную хозяйственную мощь, как на протя-

жении первой половины ХХ столетия — военную силу. Берлин 

полагает, что способен играть с Рынками в своих интересах. То 

же самое Даладье, Чемберлен или Сталин думали про Гитлера.

Между 1939 — 1941 гг. Гитлер подмял под себя всю Европу, 

которую он пытался объединить и дисциплинировать, прежде 

чем устремиться к главной цели — завоеванию России и свер-

жению большевизма. Однако по существу гитлеровский проект 

229

являлся  отражением  местечкового,  узкого  и  насильственного 

немецкого национализма. Германия так и не поняла своего ве-

ликого теоретика Войны, уроженца Пруссии, Карла фон Кла-

узевица,  который  справедливо  связывал  победы  Наполеона  с 

силой  лозунгов  Великой  французской  революции.  Наиболее 

устойчивыми  и  успешными  являются  те  гегемонии,  которые 

основываются на общих идеях и, кроме того, имеют в запасе 

«пряник»  для  управляемых  наций.  Таково  было  господство 

США и СССР, покоившееся, соответственно, на представлении 

о «независимом, свободном и успешном индивиде» и «социа-

лизме». Такова же была власть Евросоюза — пока он опирался 

на мечту о «всеобщем благосостоянии и свободе». 

Гитлер  не  сумел  покорить  Великобританию  и  дорого  за-

платил за нападение на Грецию. Он мог бы победить в войне с 

Советским Союзом, однако к моменту её начала в 1941 г. дра-

гоценные энергия и время были потеряны. Ангела Меркель по-

ступает так же. Она пытается наказать греков и дисциплиниро-

вать остальных европейцев и только потом заняться проблемой 

Рынков от имени всего ЕС, рискуя при этом разрушить весь по-

литический капитал Германии в «единой Европе». 

«Полиция» в лице Рынков и МВФ, которых Германия сама 

же  охотно  пригласила  и  с  которыми  сотрудничала,  не  просто 

«наказала»  предполагаемого  греческого  «преступника».  Она 

его в буквальном смысле уничтожила и теперь атакует одну за 

другой страны Европы, и даже США. Это доказывает, что Гре-

ция — не исключение, а предельный случай, и позволяет уви-

деть и понять действие фундаментальных механизмов. На про-

тяжении вот уже двух лет все занимаются греческим вопросом, 

однако единственным результатом этих усилий является увели-

чение громадного долга страны и беспрецедентное разрушение 

её экономики и общества.

Внутри системы решения нет

Немецкие и европейские политики пытаются найти решение, 

однако любые шаги, которые они предлагают и согласовывают, 

Димитрис Константакопулос

 Самоубийство Европы

230

Часть II. Евроцентризм

очень  быстро  оканчиваются  неудачей,  подтверждая,  что 

проблема  носит  системный  характер.  Иными  словами,  она 

не  может  быть  урегулирована  в  рамках  существующей 

политической и экономической глобально-либеральной модели, 

характеризующейся аккумулированием огромной власти в руках 

финансовых «воротил» и полной дерегуляцией финансового и 

других рынков, а по сути — всякой экономической и торговой 

активности.  Мы  разрушаем  Европу,  приближая  наступление 

мирового кризиса, ещё более тяжёлого, чем в 1929 г.

Финансовое чудовище, созданное нами за последние сорок 

лет, — мировая «Империя денег» — в настоящий момент унич-

тожает наши государства, нации и культуру. До тех пор, пока 

поиски  решения  проблемы  не  будут  нацелены  на  её  главный 

источник, кризис продолжит углубляться, подвергая опасности 

само существование не только Европейского союза, но и всей 

европейской  цивилизации,  государства  благосостояния,  демо-

кратии — словом, всего того, чего европейцы смогли добиться 

после 1945 г. Попытка выплатить гигантские долги, накоплен-

ные банками и другими финансовыми институтами, приведёт 

либо  к  разрушению  европейского  общества  и  превращению 

граждан в своего рода пожизненных рабов, либо к новым мас-

штабным войнам, либо к ускоренной деградации окружающей 

среды — фундамента нашего существования.

История  ставит  немцев  перед  драматической  стратегиче-

ской дилеммой. Сегодня у них есть реальный шанс снова стать 

«нормальной» нацией, выйти из той психической «тюрьмы», в 

которой они оказались после поражения во Второй мировой во-

йне благодаря самим себе и своим победителям (5). Чтобы это 

произошло, Германия должна взять на себя лидерство в борьбе 

европейских стран за установление контроля над финансовым 

чудовищем,  угрожающим  их  обществу,  демократии  и  циви-

лизации.  Она  должна  возглавить  титаническую,  чрезвычайно 

трудную, но абсолютно необходимую работу по кардинальной 

смене экономической парадигмы — если мы действительно хо-