ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 2231
Скачиваний: 4
Контргегемония четвертой политической теории вопрос о «Wer» политики, экономики, знания, философии, аксиологии, экзистенции и онтологии предлагает поставить заново. Кто носитель, владетель, наследник, распорядитель того субтильного имущества, при котором во времена традиционного общества безоговорочно состоял человек?
Что есть человек сегодня? Каковы его границы и горизонты, вертикали и горизонтали? Каковы и есть ли у того, кто именуется сегодня «человеком», основания, смыслы, цели, скрепы? И, наконец, кто или что становится субъектом контргегемонист-ского полюса в национальном и наднациональном измерении?
Одним из концептуальных достижений 4ПТ является концепции «радикального субъекта». Радикальный субъект — это коренной субъект, который переживает себя как точку активного человеческого (или нечеловеческого?) присутствия в эсхатологических условиях т.н. «нисхождения», «Untergang-а» (М. Хайдеггер), в анормальном агонизирующем космосе. Одна из актуальных интерпретаций радикального субъекта, предлагаемая в 4ПТ — понимание его в духе хайдеггеровской концепции Dasein.
4ПТ предполагает не просто поставить вопрос о человеке заново, трансформировать качество самой мысли о человеке, прервать траекторию остывания логоса, повернуть логос вспять, помыслить саму мысль о человеке в огне. Теория контргегемонии должна отвоевать в современном мире пространство для своего бытия, расчистив его от всего плоского и профаниче-ского в модерне, проблематизировав саму территорию мысли, и обратившись к тому, что отброшено или осталось по краям, и преобразив теорию в истинное созерцание, познавание в мудрость, теологию в теосис, тление чувств в великий пожар ума. Ядовитая дряблость современной культуры, тлен ее рецептов и все действия формата модерна должны быть трансформированы новым сакральном звучанием политики, философии, теологии, истории и онтологии.
Dasein как интрига
Именно в этой перспективе 4ПТ предлагает неожиданный подход к тому, что называется «Wer»( кем?) — «субъектом, агентом, актором, носителем» — (чего?) теории, практики, действия, принятия решения, праксиса, политики, революции, бытия» и т. д. Обращаясь к мысли главного философа XX века Мартина Хайдеггера, 4ПТ заимствует из его философии ту пронзительную, зыбкую и трепетную инстанцию, которая именуется «Da-sein» — «человеческое присутствие», «вот-бытие», «человеческая реальность», «realite humain» (Анри Корбен). 4ПТ заинтригована хайдеггеровским словом «Dasein» и тем, что сквозь него удерживается, выстраивается и взращивается.
Тема «Dasein» перекликается с концепцией «радикального субъекта», давно обсуждаемой в евразийском философском дискурсе. Радикальный субъект — это коренной субъект, который переживает себя как точку горячего человеческого (или нечеловеческого?) присутствия в анормальном агонизирующем космосе последних времен. Одной из актуальных интерпретаций радикального субъекта, предлагаемой в 4ПТ, является его понимание его в духе хайдеггеровской концепции Dasein.
Мартин Хайдеггер в работах среднего периода , в частности, в «Beitrage zur Philosophie (Vom Ereignis)» в отличие от раннего «Sein und Zeit», стал рассматривать человеческое присутствие, Dasein, не просто как реальность открытую, явленную, данную человеческому индивидууму, а как то «вот- бытие», которое необходимо основать, учредить, стяжать, которое не дано, но задано и связано не столько с индивидуальным экзистированием, сколько с Бытием как таковым, с Zeyn (через У), с его подлинным быванием в событии( Ereignungimereignis).
Говоря о «Wer» Daseina'a, Хайдеггер утверждает, что Dasein может экзистировать аутентично, «собственно», или «несобственно» (в режимеDas Mann). В первом случае внутри Dasein-а вспыхивает Sein, божественное, бытие.
Dasein, в котором вспыхивает и пылает Бытие, Хайдеггер называет «Последний богом», который приводит к «Эрайгни-су», Событию. Человек становится местом встречи того, что его учреждает, и своего собственного броска в сторону учреждающего Бытия. Dasein, по Хайдеггеру, связан с богами и божественным. Оно определяется точкой неразрывного соединения божественного и человеческого.
Nichts, гиперапофатика и открытые топики Платона и Хайдеггера
У
неоплатоников есть одна важнейшая
мысль о гиперапофатике (сверхапофатизме)
Единого, которая выражена у Григория
Паламы в тезисе о том, что «Бог непознаваем,
но и не непознаваем», поскольку даже
идея «непознаваемости» к нему неприложима.
Это означает, что Единое неоплатоников
в своем божественном единстве все-таки
открывается миру и человеку. Прокл
говорит о генадичности Единого, об
особом динамическом, мерцающем проявлении
его в мире. Таким же динамическим и
мерцающим 1
Heidegger M. Beitragezur Philosophie. S.
245
Но
Бытие (Seуn), которое нас учреждает как
«человеческую реальность», как Дазайн,
свидетельствует, по Хайдеггеру, также
и о
Nichts,
Ничто — «вопрос о Seуn приходит не от
сущего, а от
Nichts,
равного ему почину»1.
Тематика Ничто у Хайдег-гера парадоксальным
образом связывает его мысль с
платоническим, наследием, с возрождением
отношения к Бытию как к открытости,
животворящей праоснове сущего. Бытие,
которое граничит с Ничто, учреждает
человеческое
Dasein,
и призывает логос, также ориентированный
на открытость, дерзость и свободу.
Близость Хайдеггера к платонизму
поразительная, хотя формально он полагал,
что именно с Платона на место открытого
Бытия вступает идея, превращая мир в
закрытый топос. Апория. Но она разрешается
именно введением неоплатонического
дискурса в пространство мышления о
Дазайн.
является процесс человеческого восхождения (эпистрофе) на небо в платонизме, имеющего характер обожения.
Именно платонически, динамическим образом, видит Хай-деггер Dasein, который он описывает не как основание (Grund), а как процесс обосновывания (Grundung), принадлежащий негарантированному будущему, как прыжок в бездну, как эсхатологическую стрелу, брошенную в Последнего Бога. Человеческое бытие канат, натянутый между безднами, как акт собственного конституирования, как задание, как возможность будущего.
Рискованная экзистенция Ангела
4ПТ преодолевает индивидуализм и эссенциализм модерна, привлекая сложнейшие философские системы, грандиозные религиозные построения великих теологов и мистиков Востока, в частности, Сохраварди, интересное видение которого представлено в мысли и наследии французского ученика Хайдеггера философа Анри Корбена.
Dasein — это «вот-бытие». Оно между «здесь» (где локализовано индивидуальное) и « там» ( где пребывает божественное) «inzwischen», и здесь евразийское воображение обращается к тематике суфизма и философии Ишрака Сохраварди, Inzwicshen-dasein — это местоблюстительство посредника, Ангела. Ангела-хранителя, призывающего к ангеломорфозу.
Человеку недостаточно индивидуальности, ему необходимо в предельном напряжении стяжать свою видовую определенность. Хайдеггер говорит, что Dasein ist Menschsein, то есть вспышка в человеке Человеческого как такового.
Эта вспышка Человеческого в индивидууме описывается в иранском шиизме через особое измерение или «стоянку» на духовном пути, именуемую «световым человеком», «совершенной природой», «Горним свидетелем», «духовным вожатым», «ино-бытийным существом» и, наконец, «Ангелом». В перспективе обретения этих измерений человек соотносит себя не с мелкими горизонтальными сюжетами профанической земной истории, но с фундаментальной историей духовного человечества,
с небесными событиями. Человек на этом пути становится созерцателем и творцом теофании в форме, соответствующей его существу, как считает Сохраварди. Здесь уместен евразийский термин «максимальный гуманизм» как обозначение вскрытия в человеке светового измерения, его ангелической природы. В традиции значимым всегда становилось только существо, реализовавшее в себе свое видовое достоинство, образец. Этим понятиям в монотеистических религиях соответствовало понятие «Ангел».
Ангеломорфоз связан не с сущностями и субстанциями, но с процессом, дюнамисом, энергией. Процесс должен быть открытым, не застывать. Человек как вид, как ангел, есть открытое движение в пространстве духовных энергий, открытое метаморфозам.
Устремляясь к Ангелу, человек рискованно расширяет свою видовую характеристику: Ангел имеет крылья, признаки животного, он — дух ,и в то же время человек по телесному оформлению. Ангел тройственен — в нем человеческое, животное и дух соседствуют. Между первыми двумя натянута нить, развернуто напряженное противоборство-единение. Это парадоксальное натяжение и есть человек.
Фундаменталь-контргегемония
Почему в рамках выстраивания контргегемонии 4ПТ предлагается говорить не об индивидуальности, а о Дазайне, не о политике и социальности, а о теополитике и сакральных измерениях социума, не просто о множественности цивилизаций и культур, но о «ноотическом» обосновании этой множественности? Почему нас интересует Хайдеггер, Сохраварди, Платон, Прокл и т.д.? Почему мы осуществляем историко-философские инвазии в дискурс евразийской контргегемонии?
Эсхатологический градус современной мировой ситуации таков, что наша победа в интеллектуальной битве с полюсом гегемонии возможна только в случае предельно глубокой ориентации на Дух. Только горизонтальных, социальных