дугин А. Г.

контргегемония в теории многополярного мира

Важнейшим аспектом Теории Многополярного Мира яв­ляется концепт контргегемонии, изначально сформулирован­ный в контексте критической теории Международных Отношений (МО). При переходе от критической теории к Теории Многополярного Мира¹ (ТММ) этот концепт претерпевает определенные смысловые трансформации, которые необходимо разобрать более детально. Чтобы проделать это, необходимо еще раз напомнить основные положения теории гегемонии в критической теории.

Понимание «гегемонии» в реализме

Классические реалисты используют термин «гегемония» в относительном смысле, и понимают под ним «фактическое и существенное превосходство потенциала могущества какой-то одной державы над потенциалом остальных, чаще всего сосед­них». Поэтому гегемония вполне может быть региональным явлением, так как определение того, является ли то или иное политическое образование «гегемоном» зависит от того, ка­кой масштаб рассмотрения мы применяем. В этом смысле этот термин встречается уже у Фукидида, говорившего о гегемонии Афин и о гегемонии Спарты в ходе Пелопонесской войны, и ¹      Дугин А. Г. Теория Многополярного Мира. М., Евразийское Движение, 2012.

Понятие гегемонии в критической теории полностью осно­вано на теории Антонио Грамши. Сразу же следует разделить его значение в грамшизме и неограмшизме от того, как его по­нимает реалистское (и неореалистское) направление в МО.

---

классический реализм пользуется им точно также вплоть до на­стоящего времени. Такое понимание гегемонии можно назвать «стратегическим» и «относительным».

В неореализме «гегемония» понимается в глобальном (структурном) контексте. Основное отличие от классического реализма состоит в том, что здесь «гегемония» не может рас­сматриваться как региональное явление; она всегда глобальна. В неореализме К. Уолтца утверждается баланс двух гегемоний (двухполюсный мир), как оптимальной структуры баланс сил в планетарном масштабе¹. Р. Джилпин полагает, что гегемония вполне может сочетаться с однополярностью, то есть может су­ществовать один глобальный гегемон (сегодня эту функцию вы­полняют США).

В обоих случаях гегемония у реалистов истолковывается как способ соотнесения между собой потенциала могуществ раз­личных держав.

Понимание гегемонии у Грамши в корне отлично, и помеща­ется в совершенно иной теоретической плоскости. Чтобы из­бежать неверного употребления термина в МО и, в особенно, в ТММ, следует несколько подробнее остановиться на политиче­ской теории Грамши, в контексте которой гегемония и рассма­тривается приоритетно в критической теории и ТММ. Кроме того, такой анализ позволит яснее увидеть концептуальный за­зор между критической теорией и ТММ.

Гегемония в концепции Антонио Грамши

¹ До конца «холодной войны» Уолтц брал за образец противостояние США и СССР как двух гегемоний. В настоящее время он склоняется к идее новой биполярности, где в противовес американскому гегемону будут выступать Китай, как новый претендент на второй полюс.

Антонио Грамши основывает свою собственную теорию, получившую в последствие название «грамшизма», на осно­вании переосмысления марксизма и его практического вопло­щения в исторической практике. Будучи марксистом, Грамши уверен, что социально-политическая история полностью пре­

---

допределена экономическим фактором. Как и все марксисты, он объясняет надстройку (суперструктуру, Aufbau) через базис (инфраструктуру, Basis). Буржуазное общество является квин­тэссенцией классового общества, где процесс эксплуатации достигает своего наиболее концентрированного выражения в отношении к собственности на средства производства и в при­своении буржуазией прибавочной стоимости, возникающей в процессе производства. Неравенство в экономической сфере (базис) и главенство Капитала над Трудом является сущностью капитализма и предопределяет всю социальную, политическую и культурную семантику (надстройку). Этот тезис разделяют все марксисты, и в нем нет ничего нового или оригинального. Но далее Антонио Грамши задается вопросом: как была воз­можна пролетарская социалистическая революция в России, где с точки зрения самого Маркса (анализировавшего положе­ние в Российской империи в XIX веке, но в прогностической перспективе) и с точки зрения классического европейского марксизма начала ХХ века объективное состояние базиса (не­развитость капиталистических отношений, малый процент го­родского пролетариата, преобладание аграрного сектора в со­вокупном ВВП страны, отсутствие буржуазной политической системы и т.д.) исключало саму возможность прихода к власти коммунистической партии. И, тем не менее, Ленин сделал это возможным и приступил к строительству социализма.

Грамши осмысляет этот феномен как нечто фундаментально значимое и называет «ленинизмом». Ленинизм в его понимании есть авангардное опережающее действие политической надстройки (в лице коммунистической партии большевиков), консолидированной и решительной, по захвату политической власти. Как только это становится фактом, и революция оказывается успешной, следует стремительное развитие базиса, через достраивание ускоренными темпами тех экономических реальностей, которые не были реализованы при капитализме: индустриализация, модернизация, «электрификация», «народное

---

образование». Значит, делает вывод Грамши, в определенных обстоятельствах политическое (надстройка) способна опережать экономическое (базис). Коммунистическая партия может идти впереди «естественного» развития исторических процессов. Следовательно, ленинизм доказывает наличие определенной автономии надстройки в отношении базиса.

Но ленинизм, как его понимал Грамши, ограничивается об­ластью политического сегмента надстройки — того, где дей­ствуют законы власти и решается проблема господства. Грамши утверждает, что в надстройке есть еще один важный сегмент, который не является политическим в полном смысле слова — то есть партийным и сопряженным напрямую с вопросами политической власти. Он называет это «гражданским обще­ством». Такое определение следует сопровождать пояснением: «гражданское общество в понимании А. Грамши», так как он вкладывает в это понятие смысл далеко не во всем совпадаю­щий с тем, которым он наделен, например, в либеральных тео­риях. Гражданское общество, по Грамши, это область интеллек­туальной деятельности в самом широком смысле, за вычетом из нее прямой политической (партийной, государственной, адми­нистративной) активности. Гражданское общество — это зона развертывания интеллектуальных сторон общества, включаю­щая в себя науку, культуру, философию, искусство, аналитику, журналистику и т.д. Для марксиста Грамши эта область, как и вся надстройка, конечно же, выражает закономерности бази­са. Но... Ленинизм показывает, что, выражая закономерности базиса, в некоторых случаях надстройка, тем не менее, может действовать относительно автономно, идя на опережение про­цессов, развертывающихся в базисе. Опыт революции в России демонстрирует на историческом примере, как это реализуется в области политического сегмента надстройки. И здесь Грамши выдвигает гипотезу: если так обстоит дело в политической сфе­ре надстройки, почему чему-то подобному не быть и в области «гражданского общества»? Отсюда и рождается грамшистская

---

¹ «Можно зафиксировать два крупных надстроечных плана: тот, что можно назвать «гражданским обществом», то есть совокупностью организмов, обычно называемых «частными», и тот, который является «политическим обществом», или государством. Им соответствует функция «гегемонии», которую доминирующая группа осуществляет во всем обществе, и функция «прямого господства», или командования, которая выражается в государстве, в «юридическом» правительстве», писал Грамши. Грамши А. Тюремные тетради. Часть первая. — М.: Издательство политической литературы, 1991.

² Зомбарт Вернер. Буржуа М., Наука, 1994.

³ Гегель Ф.Г. Феноменология духа. СПб.: Наука, 1992.

концепция «гегемонии»¹. Она призвана показать, что в интел­лектуальной сфере (=«гражданское общество по Грамши») су­ществует нечто аналогичное экономическому дифференциалу (Капитал vs Труд) в базисе и политическому дифференциалу в надстройке (буржуазные партии и правительства vs пролетар­ские партии и правительства — например, СССР). Этот третий дифференциал Грамши и называет «гегемонией», то есть сово­купностью стратегий доминации буржуазного сознания над со­знанием пролетарским в условиях относительной автономии по отношению как к политике, так и к экономике. Еще немецкий социолог В. Зомбарт, исследуя социологию буржуа², показал, что комфорт может быть ценностью как третьего сословия, ко­торое его относительно имеет, так и других социальных сло­ев, которые его не знают и не имеют. Гегель в «Феноменологии духа»³ аналогичным образом говорил о том, что Раб для само­осмысления пользуется не своим сознанием, но сознанием Го­сподина. Этот пункт был положен Марксом в основу развития коммунистической идеологии. Грамши, продолжая эту цепочку размышлений, приходит к выводу, что принятие или отторжение гегемонии (=структур буржуазного сознания) может напрямую не зависеть ни от факта принадлежности к буржуазному классу (фактор базиса), ни от прямой политической ангажированности в буржуазную (или антибуржуазную) партийную или админи­стративную систему. Быть на стороне гегемонии или против нее есть, по Грамши, дело свободного выбора интеллектуала. Когда интеллектуал сознательно осуществляет такой выбор, он

---

Смотрите также файлы

• Левиафан выпуск 5.pdf

• Международная конференция Россия Украина Белоруссия пути интеграции.doc

• Международная конференция Россия Украина Белоруссия пути интеграции.pdf

• Международное сотрудничество в космосе.pdf

• Международно-политическая субъектность Евросоюза.pdf