Файл: Геополитика номер 21.pdf

126

Геополитика XXI

Во-вторых, там присутствует не только превосходящий уровень националь-

ной идентичности, но также альтернативные идентичности на том же субгосу-

дарственном уровне, что и этническая идентичность. Бельгия, несмотря на свои 

фламандско-валлонские различия, также имеет религиозные и классовые разли-

чия, которые оспаривают первенство этничности. В Швейцарии имеются линг-

вистические, классовые, религиозные и кантонные различия. В Канаде в добавок 

к англо- франкофонному происходят классовые, региональные и религиозные 

конфликты. Эти различия обнаруживаются в партийных организациях, электо-

ральном поведении и всей структуре спорных вопросов. В многоэтничных обще-

ствах Азии и Африки, где восторжествовали свободные выборы, партии имеют 

тенденцию к самоорганизации по этническому принципу. В Западной Европе и 

Северной Америке — нет. В Бельгии между тремя главными партиями существу-

ет глубокий фламандско-валлонский раскол, и одна из них со своей отчетливой 

позицией внеэтничности — Либеральная партия — фактически увеличила свою 

поддержку объединению партий, когда этнические вопросы стали набирать силу. 

Тема этничности никогда полностью не подменяла собой другие актуальные во-

просы в Бельгии. Скорее «трехчастный спектр тем» — язык, класс, религия — 

характеризует политические дебаты, изменяя с каждой темой расстановку сил и 

разводя их на некоторое расстояние. В Швейцарии язык не является бoльшим 

предсказателем преимущества партии, чем класс, но остается во многом весомее, 

чем вопрос религии. Этническая принадлежность на Западе обычно не замещает 

всех форм групповых различий. Но нельзя сказать то же самое о Северной Ир-

ландии, где религия и этничность все же не являются источниками переменной 

принадлежности, но остаются соседствующими, где региональная принадлеж-

ность не значительно ограничивает этнорегиональные различия, где на класс ссы-

лаются как на источник приписываемых ему различий. Так же и здесь, Северная 

Ирландия походит на Малайзию, Шри-Ланку и Нигерию больше, чем на Бельгию, 

Канаду и Швейцарию, и это отражено в этно-религиозном базисе партийной по-

литики.

В-третьих, существует косвенное доказательство, что интенсивность этниче-

ского конфликта ниже на Западе, чем в Азии и Африке. Опросы показывают, что 

французские и итальянские меньшинства в Швейцарии более удовлетворены го-

сударством и политикой, чем немецко-говрящее большинство. Такие феномены 

несовместимы со строго предписанной идентичностью. В западных странах так-

же намного ниже межэтническая жестокость. И еще раз, Северная Ирландия — 

исключение, хотя аналогия с Азией и Африкой здесь недостаточна, потому что 

значительная массовая враждебность обычно порождает не только терроризм, 

но и масштабные столкновения на этнической почве и массовые убийства как 

в Шри-Ланке в 1983 г. И в самых жестко разделенных обществах партии, бази-

рующиеся на приписываемых индивиду статусах, обычно вытесняют мультиэт-

Дональд Хоровиц

127

Война

ничные центристские партии, но в Северной Ирландии в 70-х гг. XX века партия 

«Альянс» сохраняла свои позиции с поддержкой примерно десяти процентов 

электората.

В-четвертых, существует внешний фактор. Некоторые из самых строго раз-

деленных обществ находятся на грани между двумя мирами: арабы и африкан-

цы в Мавритании, Чаде и Судане; христиане и мусульмане на Кипре и в Ливане; 

дравиды и так называемые «арийцы» в Шри-Ланке; малайская и китайская зоны 

обитания в Малайзии. Во всех этих случаях существует внешнее притяжение, 

внешнее влияние и особенно внешние страхи, такие как страх сингалезцев, что 

шриланкийские тамилы действительно стоят в авангарде вторжения 50 миллио-

нов тамилов в Индию — и поэтому боятся быть окруженными со всех сторон. 

Северная Ирландия также может находиться между кельтским пространством и 

англо-саксонским пространством; и поэтому у них возникает страх быть окру-

женными. Но правильнее было бы говорить, что вопрос двойного меньшинства 

так же привычен для Шри-Ланки или Мавритании, как и для Северной Ирландии.

После того, как я изобразил Северную Ирландию частью Третьего мира, по 

крайней мере по некоторым показателям, позвольте мне перечислить несколько 

преград для достижения примирения в таких обществах, некоторые вещи, на ко-

торые уже не стоит надеяться, и некоторые вещи, на которые уже нельзя надеять-

ся ни при каких условиях.

Во-первых, в таких обществах многие требования имеют нулевую сумму. Это 

происходит потому, что групповые интересы — это всегда предмет споров. И не 

только преимущество в материальном смысле, но и в символическом, потому что 

символы обозначают, кому принадлежит эта страна, кто находится у себя дома, 

кто является достойным человеком. О символических требованиях, если они от-

ражают претензии на распределение групповой ценности и групповой законно-

сти на определенной территории, трудно договориться.

Более того, в таких обществах нам не следует проецировать наши собственные 

благие намерения на высшие должностные лица — они также являются участ-

никами конфликта и имеют враждебные чувства по отношению к членам других 

групп. Даже если они таковыми не являются, они знают, что делают их последова-

тели, и они знают, что для удержания своих этнических сторонников они должны 

добиваться конфликта. Для большинства политиков в большинстве случаев бо-

лее стоящим является разжигание конфликта, чем достижение договоренностей. 

Еще раз повторю, в условиях свободной выборности политика, преследующего 

стратегию достижения межэтнического согласия, он будет обычно терять больше 

последователей своей собственной группы, чем в состоянии привлечь в результа-

те этнического разделения.

Но скрытой здесь остается изначальная установка. Она имеет два аспекта: по-

ложительный и негативный.

Общественный конфликт: политика и возможности

128

Геополитика XXI

Во-первых, не стоит устанавливать высокую планку цели. Не пытайтесь 

заставить людей любить друг друга и сваливать все до кучи. Не настаивайте на 

национальном единстве или национальной интеграции, или национальном 

строительстве. Не существует коротких путей для их достижения. Кристаллизация 

интегрированного национального бытия растягивается на долгие века, но 

жестко разделенные общества наподобие Северной Ирландии не имеют столько 

времени. Для нее этот временной отрезок критически ограничен.

Во-вторых, если большинство конфликтов разворачивается вокруг полити-

ки, самих политиков и их попыток добиться своих групповых преимуществ, то у 

политиков просто не остается стимула для урегулирования конфликта. Давайте 

сами обеспечим их подобным стимулированием. Давайте структурируем ту си-

туацию, с которой они сталкиваются, таким образом, чтобы они почувствовали 

общественную благодарность, для того чтобы просчитать и преодолеть действу-

ющие стимулы политического поведения, подталкивающие к утверждению этни-

ческой эксклюзивности.

Другими словами, объектом политики является не преодоление, стирание или 

пренебрежение этническими различиями, и вовсе не обязательно в ближайшее 

же время резко сокращать чувство враждебности. Достаточно лишь снизить за-

шкаливающий уровень конфликтности этнического поведения.

То есть задача состоит в том, чтобы осуществить смягчение. Существует ры-

нок и существует рыночные средства в партийной политики и лидерстве. Партии 

и лидеры, которые не поддерживают запрашиваемую массами враждебность или 

делают ставку на политику этнической исключительности, которой требует по-

литический рынок, обнаружат через некоторые время, что остались без покупа-

телей на предлагаемый ими продукт. Партия А, представляющая группу А, может 

быть быстро смещена партией А1, представляющей ту же самую группу, так как 

партия А стала в глазах избирателей слишком мягкой или распродала групповые 

интересы. Построение действенных компромиссных стратегий подразумевает 

вмешательство в этот рынок для изменения мотивационной структуры. В денеж-

ное обращение на таком рынке включены голоса и поддержка.

Для осуществления этого на данный момент есть два основных механизма. 

Первый включает институциональные механизмы, которые повышают моти-

вацию к межэтническому сотрудничеству от лица политиков. Второй включает 

механизмы, повышающие внутриэтническую дифференциацию, и поэтому они 

снижают интенсивность конфликта межэтнического.

Здесь существует два пути: а) сделать это относительно менее важным или 

б) повысить мотивацию части определенной части этнической группы к обраще-

нию за пределы своей группы и кооперации с представителями других этниче-

ских групп. На следующем этапе две эти тенденции связываются, потому что ча-

сти групп имеют бoльшую необходимость в поддержании межэтнических связей.

Дональд Хоровиц

129

Война

Возьмем для примера следующую ситуацию, которая схожа в выстраивании 

этнически разделенных обществ, включая Северную Ирландию. Допустим, что 

существует две группы: А и Б. У А 60%, а у Б 40% населения. У каждой есть своя 

партия. Партия А имеет превосходство в 60% по одномандатным округам при 

голосовании, отдающем победу кандидату, набравшему простое большинство го-

лосов. Партия Б и группа Б постоянно остается отстраненной от власти. Как вы 

можете себе представить, возникает конфликтная ситуация: бунты, сепаратист-

ская жестокость (если группа территориально обособлена) и попытки государ-

ственного переворота (если группа Б доминирует в силовых структурах). Что 

делать? Будьте осторожны, потому что если вы расколете группу А на две равные 

части: партию А с 30% и партию А1 с 30%, тогда партия Б, имеющая 40%, сможет 

занять большинство мест, заручившись всего лишь большинством победителя 

этой трехсторонней борьбы. Результатом станет незаконное правление, потому 

что меньшинство в таком случае захватит государственный аппарат, основываясь 

на демократическом правиле относительного большинства голосов. 

Нельзя сказать, однако, что фрагментация поддержки партии всегда чем-то 

плоха. С уверенностью можно утверждать лишь то, что это не всегда лучшее ре-

шение проблемы. Позвольте мне показать случаи, когда это является лучшим вы-

ходом: вторая республика Нигерии.

Первая республика Нигерии (1960-66 гг.) состояла из трех основных регио-

нов со своей доминирующей группой и партией в каждой, все они сражались за 

контроль над всем государством. Когда одни из них — йоруба — раскололась на 

две, одна часть йоруба присоединилась к Хауса-Фулани на севере, а другая — к 

игбо на востоке, возникло раздвоение сорока- и шестидесятипроцентного типа 

выборов, приведшего через государственный переворот, бунты, новые перево-

роты и новые бунты к сепаратистской войне.

В 1978 г., когда Нигерия вернулась к гражданскому правлению, возникло силь-

нейшее желание избежать повторения этого синдрома. Единственная вещь, кото-

рой нигерийцы хотели избежать — присвоения кем бы то ни было контроля над 

парламентом и всем государством. Поэтому они предпочли президентскую си-

стему и разделение властей. Но они пошли дальше. К тому времени существовало 

уже не три региона, а девятнадцать штатов. Старый север стал разделен теперь на 

десять штатов с доминированием хауса-фулани лишь в пяти из шести. Как в таком 

случае избирать президента? Если президент должен быть избран относительным 

большинством, то хауса-фулани как доминирующая группа может добиться пре-

зидентства. Нигерийцы же хотели, чтобы президент представлял собой надэтни-

ческую фигуру. Поэтому они сделали ставку на идею распределяемого большин-

ства. Одерживающий победу кандидат должен иметь большинство голосов и не 

меньше двадцати пяти процентов не менее чем в двух третях этих девятнадцати 

штатов. Это означало, что две или три главные группы не могли бы сами захва-

Общественный конфликт: политика и возможности

130

Геополитика XXI

тить президентство. Кандидат в президенты, чтобы заручиться необходимой под-

держкой, должен был обращаться ко всем представленным этническим группам 

голосующих. И Шеху Шагари, который выиграл выборы, сделал именно это — 

он завоевал одну треть голосов избирателей и заручился поддержкой ровно двад-

цати пяти процентов двух третей штатов. Он избрал именно панэтнический об-

раз правления в государстве. Очевидно, он хотел быть переизбранным и понимал, 

каким образом структурирована электоральная мотивация избирателей.

Необходимо отметить несколько важных моментов. Первый включает разде-

ление территории. Изменение государственных границ в федеральной системе 

предотвращает контроль хауса-фулани над всем севером через большинство в 

единственном на севере парламенте. Такое разделение севера привело к расцвету 

потенциально оппозиционных партий. А это в свою очередь повысило электо-

ральную мотивацию кандидатов в президенты с севера добиться голосов по эт-

нической линии, потому что такие кандидаты должны были начинать с опоры на 

меньшие северные электоральные группы. Последствия разделения территорий 

привел в результате к электоральным новшествам, которые я описал выше.

Во-вторых, президент был примиряющей с точки зрения этносов фигурой, 

потому что зависел от голосов представителей различных этнических групп, кро-

ме своей собственной. Единственный способ получить и сохранить эти голоса — 

угодить желаниям, требованиям, чаяньям всех этих этнических групп.

В-третьих, этот механизм не зависит от существования президентской систе-

мы. Мы можем так же легко создать законодателей в парламентской системе, зави-

сящей от голосов представителей этнических групп отдельно от их собственной. 

Я покажу вам некоторые способы достичь этого немного позже.

В-четвертых, организация народного голосования для представителей проти-

воположных этнических групп имеет бoльшую вероятность привести к добро-

соседскому политическому поведению, чем банальное объединение мест партий, 

представляющих две и более этнических группы, которые и формируют прави-

тельство. Там где партия А и партия Б, представленные группами А и Б, лишь за-

нимают свои парламентские места, представляющие пятьдесят процентов плюс 

один из всех мест парламента, достаточных для формирования правительства, где 

каждая партия зависит лишь от голосов членов своей собственной группы, там 

это рождает лишь коалиционное удобство. На самом деле, партнерами по коали-

ции часто становятся партии в полном смысле слова, без взаимного пересечения 

своего электората — в результате они становятся борцами за некоторых марги-

нальных избирателей, а партийные работники каждой из них будут сопротив-

ляться образованию коалиции. Поэтому такие меры — суть попытка соединить 

противоположности, которые со временем становятся причиной народных бес-

покойств. Более сильный партнер пытается устранить препятствия, сохранить 

большинство и выставить за дверь правительства другую партию. В любом слу-

Дональд Хоровиц