Файл: Полный текст лекций по культурологии 1 курс-1.doc

Надо или принимать весь культ целиком (в том числе запрещение дьявола) или отвергать его целиком.

При крещение в другой церкви требуется в течение недели читать заклинания над оглашенным, помазуя его с головы до ног священным елеем. Таков же смысл окропления святой водой жилищ. Все это элементы крещения. (?)

О ВРЕДЕ ТАБАКА

В табаке есть нечто непосредственно нечистое. Дым папиросы оскверняет глубже, чем нечистоты. По народному определению табак - это чёртов ладан (“ при чёртове ладане Бога - то разве вспомнишь”) .

Табачный дурман отрезает от реальности, отжигает мистические корни бытия и замыкает в чистую субъективность (недаром “критика чистого разума” написана на сигарах”).

Табак повреждает мистическую связь бытия. Если вино отяжеляет (и смиряет) интеллект, то табак искусственно обостряет мысль

В табачном одурении, надменный своей властью над субъективными и отвлечёнными схемами жизни, разум расправляется с задачами, вместо решения их.

Разум наш погружён в клубы дыма, и в этой субъективности начинают действовать силы, которым ненавистна реальность.

“Человеку, творящему таковое бесовское дело, не подобает в Церковь Божию входити, и креститися, и Евангелия целовати и причастия не давати”.(с.288)

Указ царя Алексея Михайловича о “проклятом табаке”, называет его смертным грехом 1650 г. Христиане, оскверняющие уста свои - а иные взямше трубку - испускав шедший изо рту огонь, аки диавол, испускавши искры из себя” (с.208)

Купец Яков Спеман и другие, торговавшие проклятым табаком, казнены были: кто пиюще за губу, тем вырезав обе губы, а кто пиюще в нос, вырезав нос”. Главное здесь: несовместимость духовного опыта с курением. На Руси была общенародная вера в мистическую скверну табака, его духовную нечистоту.

Противоположно табаку благоухание святых мощей. Христианский культ издревле совершается на мощах.

Следующая ступень освещенности запаха - святой фимиам: ”Кадило тебе приносим Христе Боже, в воню благоухания духовного”.

Но посылаемый нами фимиам может вознестись не только в пренебесный жертвенник Божий, но и в преисподнюю.

Вспомним святых мучеников, которые отказались приносить жертвы языческим богам. Видя духовным взором как частицы ладана проваливаются к престолу сатаны, возвращаясь в виде “чёрной благодати” святые выбирали мученичество.

СИМВОЛИКА ОДЕЖД

Даже бытовая наша одежда вовлечена в область культа, освящаясь прикосновением с христовым телом.

Святой Кирилл Иерусалимский: «у христианина и слюна священна и чудотворна”. Отсюда запрет жевания.

Воздействие чужих одежд ощущается как вражеское вторжение, или наоборот жжение, духовная теплота. Ощущение, что мы вбираем в себя чуждое духовное начало, или отдаём свой дух на попрание духу враждебному.

Обмен вещами приемлем только там, где есть духовное общение.

---

Обряд побратимства - установление братства по духу - есть обмен нательными крестами и рубашками, а в языческой древности - кровью - духовно- телесной прививкой друг другу.

Требование общности одежды существует в монастырях, как и передача памятных, освящённых одежд, вещей, детям.

Существует Духовное общение посредством одежды

Начиная от запрета старцев надевать на себя одежды страстных людей.

Таким образом, одежда - есть символ тела.

Мы знаем из Евангелия, что Господь повелел заботиться лишь об одной ризе - об одеянии добродетели.

Но основа добродетели - благодать.

Поэтому часто в песни духовной одеждой называется сам Христос, в которого облачается христианин. И обратно грехопадение – это совлечение с себя Божией благодати (обнажение, нагота)

«Иисусе, одежда веселия, одей мя тленного;

Иисусе, покров радости, покрый мя недостойного».

Одежда как покров имеет связь с жилищем: одежда – подвижное жилище, жилище – неподвижная одежда. Общая идея покрова, защиты и охраны, выражаема Таинством миропомазания имеет лествицу в жилищах.

Человек не безответственный созерцатель собственной субъективности и произвола, а звено духовного целого, которое направляет и определяет его.

Вещи ( одежда, жилище и т.п.) есть не просто украшение, но даже красота – явление во-вне некоторого внутреннего смысла.

Интересны мысли о.П.Флоренского об оружии. Во всех органических культурах оружие освящалось, содержало в себе частицы мощей и другие реликвии. На Западе меч подвергался крещениюи получал личное имя ( см. Дюрандал, клятва на мече и т.п.). Меч в средние века не полезное орудие, не предмет военной техники, а а священная принадлежность культовой уставной жизни. Обнажить меч вопреки уставу, не ритуально, считалось грехом и бесчестьем. В теократическом сознании древнего мира оружие теургично и магично. Оно проводник духовной силы.

10. Православная культурология русской эмиграции. О.В.Зеньковский: «Идеал православной культуры».

Литература: Зеньковский В. Идеал православной культуры.// ж. Альфа и Омега; Зеньковский В.В. Наша эпоха.// Русские мыслители и Европа. М. 1997.

Василий Васильевич Зеньковский. [1881-1962].

Юношей увлечен Писаревым атеизмом, факультет естественной математики в Киевском университете (1900).

Увлечение психологией. В 1900 г. закончил историко-филологический факультет, писал диссертацию на тему ''Проблема психической причинностью''.

-занятия философией и психологией открыли путь к вере.

В 1902г. – возвращение в Церковь.

Влияние Владимира Соловьева, святых отцов: Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского. По своим политическим взглядам Василий Зеньковский - конституционный монархист. Октябрьскую революцию он воспринимает как катастрофу.

1919 г. – Белград.

1923 г. – Прага.

1926 г. – Париж до 1962… -профессор в Русском Богословском институте святого Сергия в Париже, с 1944 г. – декан. В 1939 г. – 14 месяцев тюрьмы.

---

1942 г. – священство.

Основные труды:

1. История русской философии.

2. Русские мыслители и Европа.

3. Основы христианской философии.

4. Апологетика.

5. Образ человека во Вселенской Церкви (на немецком языке).

6. Педагогика.

7. Гоголь ( синтез украинской и русской культуры).

Анализ истоков секуляризации западной христианской культуры.

Секулярный гуманизм – болезнь не только западной культуры, но и самой Церкви, конечно Церкви на Западе, католической Церкви. Более того, Василий Зеньковский считал Запад непосредственным виновником происшедших социальных потрясений в России. ( Крымская война показала ненависть Запада к России). Пробудила славянскую мысль, критику Запада.

( Кириевский), Достоевский.

Зеньковский идет глубже: '' Европа уже не вне нас, а внутри нас. Западное просвещение получило в России свою логику развития: ''Бригадир'' Фонвизина: ‘' Тело мое родилось в Росси, но дух мой принадлежит короне французской''.

Живя долгое время на Западе, Василий Зеньковский глубоко прочувствовал трагедию современной западно - европейской ''обезбоженной '' культуры. Современная культура ''больна''. Она переживает '' период глубокой варваризации ''. В своей работе: ''Наша эпоха'' Василий Зеньковский исходит из интуиции православного сознания, как истинного воплощения целостности и единства, анализирует и оценивает не только современную культуру 20 века, в которой нет единства, господствует растерянность, неустроенность, разорванность. '' Обладание культурой становится частичным'', а сама культура нашего времени становится все более независимой от человека, идущей своими путями. (с. 310).

Роковым эффектом нашей без - религиозной, вне - религиозной эпохи является принцип «нейтральности культуры», т.е. ''культура, как совокупность творческих движений в человеке'' отделена то религии.

Но это культурное творчество обволакивается ''мифологическим туманом''. Религиозная часть души живет подделками, ''мифологемами''.

'' христианское человечество доныне живет евангельскими благовестиями, но оно ищет их осуществления без Христа, без Его Церкви и таинств''. (с. 312).

В этом Василий Зеньковский видит не просто туши современной культуры, но отступничество, измену современного разума Христу.

Почему же такие ясные основы христианской установки духа закрылись для нее в ''мифологическом тумане?'' Глубокий философский анализ Василием Зеньковским ''мифологемы '' современной эпохи очень важен. Древние мифологии вырастали из мистериальных переживаний ('' мифы - одеяние мистерий''). ''Хотя язычество не знало Откровения, т.е. прямого вхождение Божества в наше бытие, но оно все - таки жило тем светом, который Христос дает ''всем приходящим в мир'' (Ин.1. 9.), [с. 313].

''Современные '' мифы построены по законам ''эмоционального мышления''. Оно в извращенной форме использует евангельский идеал Царства Божия. Яркий пример современная ''ересь утопизма''. [см. Франк, Флоровский и др.].

---

Василий Зеньковский видит основные ''падения'', основную измену Христу в сфере науки, разума. Раннее христианство сознавало, что свет Воплотившегося, Пришедшего в мир Христа: ''обновляет наш ум''

(Рим 12.2.), просветляет и преображает ''плотской'', ''естественный разум''.

Великие учители Церкви Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский использовали наследие античной культуры. Они проложили путь до христианской рецензии учений, выросших вне христианстве , не цензуре или мудрости, а в просветлении Платонизма.

На западе подмена – разграничение сфер – веры и знаний ''мнимый мир'' – верующее сознание отступает перед естественным разумом -------. нейтральна культуре

На Западе вне - христианская переработка античной культуры.

• арабский, еврейский (греки в латинском переводе).

• В 12 – 13 веках.

Восток – догматы (главное).

Запад – космос и человек.

Усвоение космологии Аристотеля – учение о безначальности мира, нет творения. ( У Платона есть в диалоге Тимей).

Фома Аквинат – в порядке веры – творение, но с точки зрения науки – нельзя отвергнуть учение Аристотеля о безначальности материального мира.

Василий Зеньковский называет позицию Фомы капитуляцией «верующего разума» перед «естественным разумом». ''Естественный научный разум не проникаем для Света Христа – не зависим от веры.'' Именно отсюда вырастает рационализм Декарта, отвергающий Откровение.

Ньютон – деизм.

Сциентизм, по мысли о. В.зеньковского, – фанатичен, сентантская вера в науку (материализм, позитивизм, эволюционизм).

Системы вероучений, вера материальна.

Абсолютизирование относительного, становление, преклонение перед научностью суеверия.

О. Василий Зеньковский – ограниченность нашего разума – человека.

Человеческий разум – соборен (см. Трубецкой) и Платон (Федон) подлежит субъективному познанию Церкви - проводник истины, истина открывается человеку в Духе Святом.

Запад.

Извращение аскетизма его дискредитация, важность эстетики.

Гуманизм ее альтернатива искание социальной правды, утопизм, классовая борьба. Эстетический гуманизм - вдохновение не знает само в себе моральных и разумных ограничений, оторвано от морали и разума.

Чистый эстетизм, аморализм.

О культе индивидуализма.

Личность без Церкви, без Христа пуста.

Христоцентрическое понимание личности:

Человек становится человеком в Церкви. Личность в человеке есть образ Божий, т.е. образ абсолютной истины.

Истинная свобода – только в Церкви. Срв. Высказывание М. Бакунина(анархизм): '' Если есть Бог, то я не свободен, но я свободен, значит Бога нет ''.

ТАЙНА СВОБОДЫ В СТОЯНИИ ПЕРЕД БОГОМ.

Христианская культура развивается не только снизу, но и сверху.

Смысл симфонии двух властей по о. В.Зеньковскому, не политический, а духовный – свободное сочетание 2-х начал. Теократическая задача – это воцерковление мира.

---

В. ЗЕНЬКОВСКИЙ

ИДЕЯ ПРАВОСЛАВНОЙ КУЛЬТУРЫ

Европа переживает небывалый духовный кризис, в своих основах наметившийся давно, но с особой остротой обнаружившийся лишь после великой войны. Европейская культура давно уже была полна глубоких противоречий, медленно созревавших в ней, но только война обнажила перед всеми это потрясение самых основ жизни, только война заострила сознание невозможности оставаться при том внутреннем разложении и распаде, который неотвратимо присущ современной культуре. Если до войны лишь немногие ощущали этот глубочайший кризис культуры, то после войны духовное потрясение чувствуется уже широкими кругами. Духовная растерянность усиливается сознанием внутренней безысходности, так как потрясены самые основы культуры. Европейское человечество зашло в тупик, и сознание этого приобретает тем более трагический отсвет, что техническая и материальная мощь культуры остается прежней…

Европа начинает пугливо и напряженно искать коренного и существенного перелома, искать новой почвы, на которой можно было бы начать творческую работу. По разному переживают это сотрясение народы Европы, нередко мятущиеся души устремляются по линии наименьшего сопротивления, бросаются за крайними лозунгами, увлекаются идеями анархизма, социальной революции. Но при всем этом разнообразии проявлений внутреннего смятения в душе современного человека, над всем доминирует одна и та же нота тревожного искания, жуткого предчувствия безысходности… Конечно, процесс внутреннего распада культуры еще долго может идти на пользу творчеству в обособившихся сферах жизни, но как бы ни была велика сила исторической инерции, какие бы новые завоевания техники и творчества ни ждали человечество на этих проторенных путях, нельзя скрыть факт глубочайшего надлома европейской культуры в самых ее основах. Никогда европейский мир так не нуждался в духовном возврате к самому себе, никогда он так не нуждался во внутреннем обновлении, как после войны, создавшей столько социальных и индивидуальных потрясений, — и потому никогда внутреннее иссякание культуры не ощущалось с такой силой, как теперь. Пусть техническая культура Запада достигла в наше время той зрелости, при которой она может развиваться бесконечно долго и успешно, но в ней иссякает ее дух, иссякают те источники, питаясь которыми жила Европа.

Для нас русских этот кризис европейской культуры не является чужим, мы не стоим перед ним, как посторонние зрители. Правда, мы поздно сблизились с Европой, поздно приобщились к ее культуре, но все таки для нас Европа, по известному выражению Достоевского, является второй родиной. Мы не только все питались культурой Европы, но и деятельно вошли в ее работу, стали не последними участниками культурного творчества Европы. В этом смысле русская культура, с таким блеском развернувшаяся в течение XIX века, может быть названа одной из провинциальных культур Европы, ибо мы во многом шли туда же, куда шла вся Европа, жили ее замыслами и задачами, волновались ее проблемами. Русская культура так настойчиво вбирала в себя все то, что вырабатывалось на Западе, что одним из величайших вождей русской культуры задача наша трактовалась, как всечеловеческий синтез, как объединение и примирение всего великого и достойного, что выдвинул Запад. Вот почему мы не можем не болеть болезнями Запада, вот почему мы не можем не отзываться на его тревоги, — мы носим в себе не только конгениальную отзывчивость на искания мятущейся души западного человека, но мы считаем себя коренными европейцами и глубоко переживаем трагические дни Запада. Еще Герцен писал, что “мы являемся в Европу с ее собственным идеалом и верой в него”: да, идеалы Европы, ее глубокие движения, ее внутренняя борьба с собой не только не чужда нам, но нередко всецело захватывают нас, больше, быть может, чем западного человека. Болезнями Европы мы болеем так глубоко, как только возможно для нас — порой даже до отречения от своей родины…

---