ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.11.2020
Просмотров: 4062
Скачиваний: 7
свободное. Ограничения требовали всегда особых обоснований. Отсюда вытекали
важные последствия. Собственник не обязан был доказывать свободу своей
собственности - свобода эта презюмировалась; наоборот, всякое ограничение
собственности должно было быть доказано. С отпадением по каким-либо причинам
ограничений восстанавливалась свобода собственности полностью. И, наконец,
собственник не мог иметь на свою вещь никаких иных прав, кроме собственности, и
если к нему переходила в собственность вещь, на которую раньше он имел какие-
нибудь ограниченные права, то они прекращались, растворяясь в его праве
собственности.
187. Отдельные ограничения. Законные ограничения собственности были введены
еще законами XII таблиц и в новейшей литературе названы легальными сервитутами.
Сюда относились четыре.
(1) Собственник участка обязан допускать на свой участок через день соседа для
собирания плодов, падающих с деревьев, растущих на участке соседа.
(2) Перевешивание ветвей дерева и перерастание самого дерева на соседний
участок дают собственнику этого последнего право самому срезать свисающие до 15
футов ветви или срубить дерево, если этого не сделает сосед.
(3) Собственник не обязан терпеть надстройку соседа над границей своего участка,
равно как и выпячивание стены более чем на полфута.
(4) Собственник обязан допускать за определенное вознаграждение проход через
его участок к оказавшимся на нем местам погребения.
§ 60. Общая собственность
188. Исключительный характер права побуждал юристов считать невозможным
существование права собственности нескольких лиц на одну и ту же вещь. Однако
и договорная практика товарищеских соединений, и события, не зависящие от воли
б у д у щ и х у ч а с т н и к о в , н а п р и м е р , п р и с о в м е с т н о м н а с л е д о в а н и и с о з д а в а л и
положения, когда нужно было определить взаимоотношения лиц, из которых каждое
притязало на право собственности на вещь наряду с другими лицами. Древний
классик Кв. Муций Сцевола выдвинул идею собственности многих лиц на одну вещь
в идеальных долях - pars pro indiviso (D. 50. 16. 25).
Более подробно останавливается на этом вопросе Цельз-сын.
Celsus filius... ait duorum, quidem in solidum dominium vel possessionem esse non
posse: nec quemquam partis corporis dominum esse, sed totius corporis pro indiviso pro
parte dominium habere (D. 13. 6. 5. 15).
(Цельз-сын... говорит, что не может существовать собственности или владения
двух лиц в целом: и никто не является собственником части предмета, но имеет
собственность на часть всего нераздельного целого.)
Цельз подчеркивал, что идеальные части постигаются более сознанием, чем
ф и з и ч е с к и , а п о т о м у в ы д в и н у л и д е ю о д н о в р е м е н н о г о с у щ е с т в о в а н и я и
собственности на всю вещь в нераздельности, и собственности на определенную ее
долю, принадлежащую каждому из общих собственников.
Общие собственники имели право совместного владения и пользования вещью.
Плоды приобретались ими тоже в идеальных частях. Если пользование вещью
выходило из рамок обыкновенного порядка, то требовалось согласие всех (D. 2. 22.
7. 1). Для принятия необходимых мер к сохранению вещи каждый участник мог
требовать согласия остальных участников. Каждый участник мог отчуждать и
обременять свою долю в общей собственности. В этой же доле он мог защищать
свое право против третьих лиц. Отношения общих собственников источниками
характеризовались как отношения лиц, как бы взаимно связанных между собой
соглашением, даже если они попадали в состояние общности случайно. Эта
общность называлась communio in quam incidimus - общность, в которую, мы
впадаем, т.е. случайная; отсюда название communio incidens.
Развивавшийся индивидуализм производственных отношений способствовал борьбе
против коллективных форм собственности, и римские юристы провозгласили два
правомочия общих собственников: право воспрещения любым из участников актов
распоряжения со стороны других и право каждого участника требовать раздела
общей собственности (кроме тех случаев, когда интересы самой вещи и ее качеств
требовали временного недопущения раздела).
При разделе судья руководился собственным усмотрением, но оценивать делимую
вещь должен был по справедливой цене - iusto pretio aestimare. Древнейшим иском
о разделе представляется указанный законами XII таблиц иск о разделе наследства
- actio familiae herciscundae; к нему примыкали иски о проведении границ - finium
regundorum и о разделе общности - communi dividundo.
§ 61. Виды права собственности
189. Виды собственности в классический период. В древнейшем праве собственность
и м е л а о д н о р о д н ы й х а р а к т е р . О д н о р о д н о с т ь ю с о б с т в е н н о с т и р и м с к о е п р а в о
закончило свой путь в законодательстве Юстиниана. В классическую же эпоху, под
определяющим влиянием изменений в характере экономических отношений, формы
собственности разветвлялись и появлялись новые виды собственности. Однако все
эти виды сохраняли свой рабовладельческий характер.
Прежде всего смягчился формализм прежней квиритской собственности и появилась
более гибкая преторская собственность. Выделилось вступившее в широкий оборот
право собственности перегринов. Наконец, встал вопрос о признании прав частных
л и ц н а п р о в и н ц и а л ь н ы е з е м л и . Э т и м о п р е д е л я е т с я п о р я д о к д а л ь н е й ш е г о
рассмотрения видов собственности.
190. Квиритская собственность. Квиритская собственность - dominium ex iure
Quiritium - могла принадлежать только полноправным римским гражданам и тем, кто
был наделен ius commercii. Кроме римской правоспособности лица требовалось,
чтобы и вещь была способна к участию в римском обороте. Такими вещами прежде
всего были res mancipi, к числу которых принадлежал, как уже указано (п. 152),
строго очерченный круг объектов, в частности все земельные участки на италийской
почве (solum Italicum). Для квиритской собственности на res mancipi существовали
специальные способы приобретения по договорам, как манципация или уступка
права в ходе процесса - in iure cessio (пп. 196 - 197). Сюда относились далее res
n e c m a n c i p i , п р и о б р е т е н и е к о т о р ы х н е т р е б о в а л о о с о б ы х ф о р м а л ь н о с т е й
(впоследствии говорили, что оборот с res nec mancipi регулируется началами ius
gentium). Передача владения посредством традиции была усвоена, на почве
общеиталийских обычаев, и римским квиритским правом.
191. Собственность перегринов. Неримские граждане (латины и перегрины)
подчинялись в Риме праву своей родины (origo). Доступ к римской собственности
путем совершения сделок права народов, ius gentium, был открыт в начале
республики, главным образом в области оборота движимых вещей, в интересах
самих римлян. По цивильному праву некоторым общинам и даже отдельным лицам из
иностранцев предоставлялось право участия в обороте римлян - ius commercii. Оно
относилось только к сделкам между живыми - inter vivos - и определялось как
взаимное право купли-продажи - emendi vendendique invicem ius (Ulp. Reg. 19. 5).
Это не называлось даже передачей собственности и отнюдь не означало участия в
квиритском праве, а только в отдельных квиритских оборотных сделках. Из этих
сделок иностранцам были доступны манципация и литеральные (счетно-письменные)
д о г о в о р ы . П р и о б р е т а е м о е и н о с т р а н ц а м и п р а в о з а щ и щ а л о с ь т о л ь к о э д и к т о м
перегринского претора при помощи "фиктивных" исков (п. 61), где за истцом
"фингировалось" (воображалось) свойство римского гражданина. Эти иски были
направлены против частых нарушений права и влекли наложение штрафов. В
источниках нет однако следов "фиктивных" или иных исков, направленных на
отыскание и возврат утраченной вещи, какие предоставлялись квиритскому
с о б с т в е н н и к у . П о - в и д и м о м у , п е р е г р и н а м п р и х о д и л о с ь д о в о л ь с т в о в а т ь с я
владельческими интердиктами для охраны своих прав на приобретавшуюся по
сделкам цивильного права собственность.
192. Провинциальная собственность. Провинциальная земля была собственностью
римского народа по праву завоевания и носила публично-правовой характер - res
publicae. Обыкновенно ее делили на две части: одна составляла ager publicus,
дублировавший древне-италийский ager publicus и считавшийся государственной
собственностью; другая - ager redditus, предоставлявшийся прежним владельцам
для пользования, согласно их национальным законам и обычаям. Соответствующие
законы выражали это формулой - habere possidere, uti frui liceto - пусть им будет
позволено иметь, владеть, пользоваться и извлекать плоды. Но по воле римского
г о с у д а р с т в а п р е ж н и е в л а д е л ь ц ы м о г л и б ы т ь в л ю б о е в р е м я л и ш е н ы
предоставленного им права пользования. Государственный провинциальный фонд
рано был захвачен лицами, принадлежавшими к верхушке класса рабовладельцев.
Во II в. н.э. за владельцами провинциальных земель было признано право, которое
терминологически обозначалось как владение или узуфрукт - possessio или
ususfructus, но по существу это было правом собственности. Надо думать, что
р а с п р о с т р а н е н и е н а ч а л в л а д е л ь ч е с к о й з а щ и т ы н а п р о в и н ц и а л ь н ы е и м е н и я
произошло еще раньше, в последнем столетии до н.э. Владением этого типа широко
пользовались наиболее влиятельные группы римских граждан, для которых
провинциальные земли служили, с развитием оборота, источником огромных доходов.
Провинциальная собственность отличалась от квиритской собственности на
и т а л и й с к и е з е м л и в о б л а с т и п у б л и ч н о г о п р а в а г л а в н ы м о б р а з о м т е м , ч т о с
провинциальных земель взимались в пользу казны особые платежи - stipendium или
tributum. В сфере частного оборота провинциальные собственники не могли
п о л ь з о в а т ь с я ю р и д и ч е с к и м и а к т а м и ц и в и л ь н о г о п р а в а , а о б р а щ а л и с ь
исключительно к праву народов. Это упрощало и облегчало установление и
передачу права собственности и не мало способствовало развитию в провинциях
оборота недвижимостей.
193. Добросовестное владение и бонитарная собственность. Устарелое деление
имущества на res mancipi и res nec mancipi и применение связанных с первой
группой формальных и громоздких способов приобретения и отчуждения, при
постоянно увеличивавшемся приросте земель и рабов, еще в период республики
признавались обременительными и задерживающими оборот препятствиями.
Поэтому, например, прокулианцы настаивали на изъятии приплода, крупного
рогатого скота из разряда res mancipi (Гай. 2. 15), чтобы облегчить приобретение и
сбыт молодняка, которым славилась Италия. С другой стороны, собственники земель
и рабов, отчуждая их на разных условиях (платежа, сроков, кредита), нередко
ограничивались простой передачей - traditio, откладывая до выполнения условий
или уплаты покупной цены совершение формальных сделок (mancipatio, in iure
cessio). Введенная же для res nec mancipi гораздо раньше правом народов (ius
gentium) неформальная традиция вследствие отсутствия публичной проверки таила
в себе для добросовестных приобретателей опасность приобретения чужих вещей от
недобросовестных отчуждателей и угрозу последующих требований со стороны
собственников. Таким образом, добросовестному приобретателю грозила опасность
к а к п р и п р и о б р е т е н и и в е щ и о т н е с о б с т в е н н и к а , т а к и п р и п р и о б р е т е н и и о т
собственника путем передачи без осуществления формальностей mancipatio или in
iure cessio.
Отчуждатель res mancipi при ненормальной передаче оставался квиритским
собственником и мог, в случае невыполнения не только кредитных, но и всяких
других условий сделки, вернуть от приобретателя переданную им вещь как свою
собственную. Только по истечении установленных законами XII таблиц сроков
приобретательной давности добросовестный приобретатель сам становился
квиритским собственником.
Несмотря на то что все эти возможные осложнения находили основание в цивильном
праве, преторы пошли навстречу требованиям экономически сильнейших участников
оборота и допустили широкое применение именно ненормальной передачи для
приобретения вещей всех видов, требуя только bona fides (добрая совесть) на
стороне приобретателя. Этим термином обозначалась уверенность приобретателя в
правомерности полученного владения вещами или, точнее, незнание о недостатках
приобретаемого права. Оборот недвижимостей стал более подвижным (мобильным) и
потому более выгодным для самих квиритских собственников, поднимая и понижая
ценность земель и рабов соответственно конъюнктуре рынка. Тем самым реформы
п р е т о р о в в п о л н е с о о т в е т с т в о в а л и и н т е р е с а м к р у п н ы х з е м л е в л а д е л ь ц е в и
рабовладельцев.
Е с л и к в и р и т с к и й с о б с т в е н н и к п о с л е о т ч у ж д е н и я r e s m a n c i p i п е р е д а л е е
приобретателю не путем манципации или in iure cessio, а при помощи неформальной
traditio, а затем, основываясь на своем квиритском праве, предъявлял иск об
истребовании вещи от приобретателя, последнему была дана возможность отклонить
такое требование квиритского собственника посредством возражения о продаже и
передаче этих вещей - exceptio rei venditae et traditae. Если же лицо, приобретшее
res mancipi посредством traditio, утрачивало фактическое владение вещью, ему
стали давать особый иск, получивший название по имени претора Публиция (I в. до
н.э.) - actio Publiciana. В формуле этого иска допускалось предположение, что
приобретатель провладел давностный срок (actio ficticia - см. п. 61). Таким образом,
в конечном итоге лицо, приобретшее res mancipi при помощи traditio, хотя и не
становилось квиритским собственником, но фактически вещь закреплялась в его
и м у щ е с т в е - i n b o n i s ; о т с ю д а и д е т н а з в а н и е б о н и т а р н о й и л и п р е т о р с к о й
собственности.
Бонитарному или преторскому собственнику actio Publiciana давалась против любого
третьего лица.
Такой же иск давался и добросовестному приобретателю даже чужих вещей. В
случаях потери владения этими вещами он получал этот иск для истребования вещи,
но не от всякого третьего лица, а только от недобросовестного владельца. В
классическом праве квиритская собственность и преторская собственность или
бонитарная (rem in bonis habere) существовали параллельно.
Certum cum apud cives romanos duplex sit dominium (nam vel in bonis vel ex iure
Quiritium vel ex utroque iure cuiusque servus intellegitur), ita demum servum in
potestate domini esse dicemus, si in bonis eius sit, etiam si simul ex iure Quiritium
eiusdem non sit, nam qui nudum ius Quiritium in servo habet, is potestatem habere non
intellegitur (Гай. 1. 54).
( Т а к к а к у р и м с к и х г р а ж д а н с у щ е с т в у е т д в о й н а я с о б с т в е н н о с т ь ( в е д ь р а б
признается чьей-либо собственностью или по принадлежности к имуществу, или по
квиритскому праву, или по обоим основаниям), то мы говорим, что раб находится во
власти собственника, если он состоит в его имуществе, хотя одновременно он не
я в л я е т с я е г о к в и р и т с к о й с о б с т в е н н о с т ь ю , т а к к а к к т о и м е е т н а р а б а г о л о е
квиритское право, тот больше не считается имеющим власть (над ним).)
194. Собственность в праве Юстиниана. Постепенное сглаживание после III в. н.э.
противоположности между цивильным и преторским правом, признание возможности
простой передачей переносить право собственности даже на res mancipi, побудили
законодательство Юстиниана в интересах рабо- и землевладельцев отменить
дуализм квиритской и бонитарной собственности. Распространение на италийские
земли земельного налога, применение к сделкам относительно земли публичной
регистрации - transcriptio - сгладили всякое различие между италийскими и
провинциальными землями. Поэтому в законодательстве Юстиниана возрождается
единый вид собственности, называемый старым именем - dominium ex iure Quiritium.
Практические попытки оживить падающий земельный оборот в праве Юстиниана
были подкреплены допущением перенесения собственности на время - ad tempus.
Отчуждателю в случае отказа в возвращении предоставлялся иск на вещь по
аналогии с собственником - rei vindicatio utilis, основанный на своего роде
естественном праве и той власти, которую сохранил над вещью отчуждатель (C. 5.
12. 30).
§ 62. Приобретение права собственности по договору
1 9 5 . К л а с с и ф и к а ц и я с п о с о б о в п р и о б р е т е н и я п р а в а с о б с т в е н н о с т и . Р и м л я н е
разделяли способы приобретения собственности по историческому признаку
принадлежности к цивильному праву или к праву народов. В систематическом
изложении их удобнее различать по признаку производного перехода права
собственности от одних лиц к другим и первоначального возникновения в лице
данного приобретателя - впервые или, во всяком случае, независимо от права
предшественника. Обычно закон указывал, в каких случаях имеет место такое
первоначальное приобретение права собственности.
Переход собственности допускался только между лицами, способными отчуждать и
приобретать имущество, и осуществлялся путем договоров и сделок в обороте между
ж и в ы м и ( i n t e r v i v o s ) , а т а к ж е н а о с н о в е с д е л о к m o r t i s c a u s a , т . е . п у т е м
наследования по завещанию и отказов (п. 233), а равно и путем наследования по
закону.
В классическом праве для договорного приобретения собственности применялись
три способа mancipatio, in iure cessio и traditio.
В п р а в е Ю с т и н и а н а и з н и х с о х р а н и л а с ь т о л ь к о т р а д и ц и я . К а ж д а я с д е л к а ,
н а п р а в л е н н а я н а п е р е н е с е н и е п р а в а с о б с т в е н н о с т и , т р е б о в а л а н а с т о р о н е
отчуждателя действительного наличия права собственности, так как иначе и другая
сторона не могла приобрести этого права согласно правилу, сформулированному
классиками:
Nemo plus iuris ad alium transferre potest, quam ipse haberet (D. 50. 17. 54).
(Никто не может перенести на другого больше права, чем имел бы сам.)
Ложное мнение приобретателя об отсутствии права собственности у отчуждателя не
могло помешать переходу права собственности. Такое правило было высказано
Сабином: plus in re est quam in existimatione mentis - больше значения заключается
в самом деле, чем в представлении ума (D. 22. 6. 9. 4). Исходя из этого критерия
были объявлены объективно неспособными к передаче права собственности
ворованные вещи - res furtivae. Этот порок вещей (vitium rei) снимался с них, если
они снова проходили через руки собственника, даже без его ведома.
Необходимым условием договорного перехода права собственности являлось
соглашение сторон о переходе и приобретении права собственности.
1 9 6 . M a n c i p a t i o . М а н ц и п а ц и я б ы л а д р е в н и м с п о с о б о м к в и р и т с к о г о п р а в а ,
представлявшим вначале реальную передачу вещи путем обмена ее на цену перед
пятью свидетелями и при содействии весовщика (libripens). Это была одновременно
и купля, и передача, но акт разыгрывался как внесудебное истребование своей
в е щ и . " Э т о т р а б м о й " , - а в т о р и т а р н о з а я в л я л п р и о б р е т а т е л ь и п е р е д а в а л
отчуждателю в уплату за вещь слиток металла, для взвешивания которого и
привлекался весовщик (Гай. 1. 119 и сл.). Этот способ применялся в отношении всех
объектов, входивших в число res mancipi (п. 152). Первоначально передававшийся
продавцом металл взвешивался реально, но позднее, с появлением чеканной монеты
и по мере развития оборота, взвешивание стало представляться символическим, и ко
времени Гая манципация превратилась в фиктивную продажу - venditio imaginaria.
Порядок совершения манципации сделал ее пригодной для продажи в кредит, для
дарений, установления приданого, так как позволял передавать продавцу в момент
совершения сделки незначительную сумму (nummo uno).
Манципация предполагала наличие у сторон права на участие в обороте (ius
commercii). Если отчуждатель не был собственником манципируемой вещи, а
действительный собственник истребовал затем ее у приобретателя, то отчуждатель
присуждался по иску последнего (actio auctoritatis) к уплате двойной цены,
заявленной при манципации по аналогии с furtum (кражей). До Лабеона и все
последующие приобретатели порочно переданной вещи подвергались такому же
взысканию. Лабеон ввел положение о том, что последующие приобретатели могли
отклонить от себя этот штрафной иск путем возражения о личной непричастности.
Точно так же ложное указание размера продаваемого участка открывало место для