ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.11.2020
Просмотров: 4203
Скачиваний: 17
41
Например, между двумя лицами идет спор о наследстве, причем часть наследственной массы на-
ходится во владении одного из них, часть — во владении другого. Гай (D. 44. 2. 15) говорит, что
каждый из них может предъявить иск о наследстве (hereditatis petitio) к другому. Но если по иску
первого вопрос о праве на наследство разрешен судом в пользу первого, а второй потом
предъявляет иск об этом наследстве к первому, такой вторичный судебный процесс противоречил
бы принципу законной силы судебного решения. Гай в приведенном месте говорит, что против
иска второго может быть предъявлена exceptio rei iudicatae. Гай мотивирует это заключение так:
«тем самым, что суд признал наследство за мной, оно должно считаться признанным не
принадлежащим тебе».
С введением в практику названной эксцепции rei iudicatae оформилось и учение о
положительном эффекте судебного решения. Последнее признается для данного вопроса между
спорящими сторонами за истину — res iudicata pro veritate habetur (D. 5. 1. 25) и, как таковая,
имеет для участников в деле обязательную силу. Судебное решение — res iudicata — заканчивает
процесс и может быть освободительным или осудительным. Законная сила судебного решения
осуществляется двумя средствами:
(1) Истцу дается вместо прежнего иска новый — actio iudicati — бесспорный иск о выполнении
решения, содержание которого определено судебным решением.
(2) Каждой из сторон дается exceptio rei iudicatae, если противная сторона пытается вторично
возбудить решенный уже судом спор.
Условия предъявления этой эксцепции следующие: а) возбуждение того же притязания (eadem
quaestio), когда отыскивается тот же предмет на основании того же самого права, имеющего
тождественное основание (например, куплю-продажу, ссуду, дарение); б) между теми же лицами
(inter easdem per-sonas). К тем же лицам причисляются также универсальные или даже сингу-
лярные преемники (если они приобрели свое право после litis contestatio).
Дальнейшим выводом из основного правила было распространение содержания судебного
решения только на участников первого процесса и их правопреемников.
80. Исполнение решении.
Если ответчик отрицает законную силу судебного решения, он
может против него защищаться. В классическую эпоху сторона, недовольная судебным решением,
могла при наличии уважительных обстоятельств испросить у претора restitutio in integrum
(восстановление в первоначальное состояние, в данном случае — признание судебного решения
несостоявшимся). В императорскую эпоху можно было судебное решение обжаловать в высшую
инстанцию (апелляция), однако с риском присуждения в двойном размере в случае проигрыша
дела. Если же ответчик не защищается и не платит, истец может произвести принудительное
взыскание с помощью actio iudicati
[см. п. 79).
Взыскание могло иметь личный характер (содержание должника под арестом до уплаты или
отработки долга — executio personalis) или же имущественный характер (venditio bonorum, ср. п.
71). В последнем случае кредиторы вводились во владение имуществом должника (так называемая
missio in bona). Спустя некоторое время они выбирали из своей среды magister bonorum, который
продавал имущество должника с аукциона. Покупатель (emptor bonorum) становится
собственником купленного имущества, и вместе с тем обязан уплатить долги должника (в
пределах покупной цены имущества).
§ 25. Восстановление в прежнее состояние (реституция)
81. Понятие реституции.
Классическое право не знало обжалования судебного решения в
собственном смысле. Однако сторона, недовольная судебным решением, могла просить у претора
restitutio in integrum, восстановления в первоначальное положение, т.е. просить об уничтожении
наступивших юридических последствий. Это средство защиты давалось претором не только
против судебного решения, но и в ряде других случаев, когда по обстоятельствам дела претор не
считал возможным строгое применение общих норм права (см. п. 82). Применение этого
экстраординарного средства производилось как по просьбе сторон, так и по собственному
усмотрению магистрата в целях защиты верхушки господствующих классов.
82. Основания реституции.
Для применения реституции требовались три условия:
42
(1) Наличие имущественного или неимущественного ущерба (laesio), причиненного действием
или упущением.
(2) Наличие у просителя оправдывающего реституцию основания (iusta causa), как-то: a) minor
aetas (менее 25 лет); б) quod metus causa;* в) error (редко); dolus malus (rause); г) временное
отсутсвие (в плену и т.п.).
(3) Своевременная просьба.
*Относительно metus, error, dolus malus см, ниже пп. 383, 387, 390.) causa; в) error (редко); dolus
malus (чаще); г) временное отсутствие (в плену и т. п.). (3) Своевременная просьба.
83. Действие реституции.
Действие реституции заключалось в том, что она лишала силы факт,
приведший юридические отношения к существующему состоянию, и восстанавливала прежнее
состояние этих отношений.
Истец, получивший реституцию, должен был вернуть ответчику выгоду, полученную от
погашения юридического отношения, например, покупатель, получивший обратно уплаченную
цену, обязан вернуть продавцу купленный товар.
При применении реституции против судебного решения решение считалось несостоявшимся и
начинался новый процесс.
§ 26. Процессуальное представительство
84. Первоначальное недопущение представительства.
Стороны в гражданском процессе
долго не могли возлагать на третьих лиц защиту своих интересов. Они должны были выступать
лично. И Гай (4. 82), и Юстиниан (1. 4. 10) утверждают, что некогда (olim) признавалось правило:
Nemo alieno nomine lege agere potest — никто не может искать по закону от чужого имени. В
Институциях Юстиниана дается краткий очерк исключений из этого правила и последующих
смягчений. Допускалось выступление представителей pro populo — за народ (выступал
magistratus), pro libertate - за свободу (assertor libertatis) и pro tutela — по опеке (tutor — опекун).
Закон Гостилия (около 175 г. до н.э.) допустил представительство на суде за лиц, попавших в плен
или отсутствующих по делам государства. При формулярном процессе представительство
отсутствующих и больных достигалось путем введения формул с перестановкой имен. Именно в
интенции фигурировало имя представляемого лица (dominus litis), а в кондемнации — имя
процессуального представителя. Судебный магистрат отдавал приказ присудить последнего или
(если представитель был со стороны истца) — противную сторону в пользу представителя.
Конечно, это было еще не полное судебное представительство, но преторское право этим дало
толчок дальнейшему его развитию.
85. Допущение cognitores и procuratores.
Сначала признано было лишь
непрямое
представительство, т.е. выступление лица в процессе не от имени представляемой стороны, а от
собственного имени представителя, однако за счет первой. Основанием допущения этой формы
представительства служила неспособность выступать в процессе ряда лиц, в силу возраста, пола,
состояния здоровья и других причин, и такая же неспособность городских общин и корпораций,
как таковых, участвовать в гражданском обороте в качестве носителей прав городов и других
коллективов. Интересы указанных категорий лиц в процессах представляли опекуны физических
лиц, агенты и синдики городских общин.
Институт представительства получил признание по существу в формулярном процессе. Здесь
представители впервые открыто выступали уже со стороны дееспособных лиц под именем
когниторов (cognitor). Они принимали это поручение от заинтересованной стороны — dominus litis
— и назначались последней in iure, путем обращения к противной стороне с установленными
словами: «назначаю тебе когнитора» (tibi cognitorem do). Присутствия последнего при этом не
требовалось, но его обязанности начинались с момента состоявшегося соглашения о его
допущении к процессу. Дальнейшим развитием представительства и более простой его формой
было назначение процессуального представителя — прокуратора (procurator ad litem). Достаточно
было предварительного неформального поручения, а иногда даже фактического выступления без
поручения, в качестве ведущего дела (negotiorum gestor'a —
см. п. 555),
главным образом на
стороне ответчика. Преторы побуждали таких прокураторов и их доверителей заключать
43
стипуляции о последующем одобрении — cautio de rate — их действий. Как сказано, процес-
суальная формула составлялась всегда так, что решение выносилось на имя представителя,
который должен был, в свою очередь, передать истцу все, им полученное. Представитель
ответчика, наоборот, мог требовать от представляемого всего уплаченного им по решению в
пользу истца. Позднее представляемый внешне оформлял положение своих представителей (обоих
видов) путем занесения в судебный протокол или посылкой письменного сообщения противной
стороне. Аналогично назначались агенты и представители городских общин. Допущение прямого
процессуального представительства обусловливалось прежде всего усложнением хозяйственной
жизни. Если при неразвитом обороте хозяин лично ведет свои дела и лично выступает в суде, то
по мере развития торговли купец заключает многочисленные сделки и участвует в ряде процессов.
И недопущение представительства являлось бы стеснительным для оборота крупных
рабовладельцев.
Особую форму представительства составляли представители за собственный счет, procurator in
rem suam — форма, издавна употреблявшаяся при передаче требований прежним кредитором
новому
(см. п. 364).
86. Advocati.
Допускались также к устному содействию сторонам, без представительства в
собственном смысле, advocati, избираемые обычно самими сторонами.
§ 27. Интердиктное производство
87. Понятие интердиктного производства.
Наряду с обычным исковым порядком
рассмотрения частных споров (ordo iudiciorum privatorum), существовало особое интердиктное
производство. Оно отличается отобычного искового порядка рассмотрения частных споров тем,
что судебный магистрат здесь выступает исключительно как носитель высшей власти, издающий
приказы по отношению к гражданам. Интердикты издревле издавались претором по
расследовании дела. Поэтому интердикты были безусловными категорическими приказами,
санкционированными штрафами и взятием залога. Интердиктное производство было проявлением
административной власти преторов. В классическом праве (Гай. 4. 138) интердикт претора стал
условным приказом, которым начиналось особое интердиктное производство. Оно могло стать
базой для последующего судебного разбирательства, перейти из области управления в область
юрисдикции. Этот акт принимался магистратом, для скорейшего разрешения частных споров по
просьбе одной из сторон.
88. Виды интердиктов.
Смотря по тому, обращался ли интердикт к одной или обеим сторонам,
различались интердикты простые и двусторонние — simplicia, duplicia. Далее интердикты бывают
или запретительные (prohibitoria), или восстановительные (restitutoria), или предъявительные
(exhibitoria). Только запретительные интердикты оправдывают свое название (interdictum — за-
прещение), но римляне применяли этот термин и к двум другим категориям.
Запретительные интердикты запрещали определенное отношение и поведение. Сюда
относились интердикты, запрещавшие насильственно нарушать существующее владение — vim
fieri veto.
Восстановительные интердикты были направлены на возвращение какой-нибудь вещи
отдельному лицу или на восстановление поврежденного публичного сооружения. Внешне они
выражаются словом restituas — «ты должен восстановить».
Наконец, предъявительные интердикты требуют предъявления лица (раба, члена семьи) или
документа и словесно выражаются словами eum, eamve exhibeas — «представь его или ее».
Требование приказов было направлено на безотлагательное исполнение — на глазах у претора.
Восстановительные и предъявительные интердикты всегда были односторонни, а запретительные
могли быть и двусторонними.
В классическую эпоху интердиктное производство оставалось удобным и быстрым способом
административной защиты интересов верхушки класса рабовладельцев, когда допущение
судебного разбирательства явилось бы слишком медленным или почему-либо неудобным. Оно
имело это преимущество даже в сравнении с преторскими исками, основанными на особо при-
знанных фактах — actiones in factum.
89. Действие интердикта.
Эффект интердикта заключался в том, чтобы противник немедленно
повиновался ему, не оспаривая фактов, указанных в интердикте, и не утверждая, что был нарушен
44
запретительный интердикт.
Если лицо, против которого выдан интердикт, не выходя от претора, оспаривало интердикт и
требовало назначения судьи (arbiter), это требование удовлетворялось. Судебное разбирательство
могло привести или к подтверждению интердикта (и тогда он из условного приказа превращался в
безусловный) или к оправданию ответчика. Если судья подтверждал интердикт, а ответчик все-
таки не подчинялся, судья присуждал его к денежной сумме, определявшейся истцом под
присягой. Если лицо, против которого выдан интердикт, уходило от претора, не потребовав
назначения arbiter, а интердикту все же не повиновалось, тогда истец вызывал ответчика к
заключению договора о том, что если ответчик окажется неправым, то он уплатит истцу штраф; со
своей стороны и истец давал обязательство уплатить ответчику штраф в случае своей неправоты.
Эти два договора назывались sponsio et restipulatio. Первый порядок (с назначением arbiter)
назывался производством sin periculo (т.е. без риска штрафа), второй — cum periculo (с риском
штрафа).
§ 28. Когниционное производство
90. Возникновение когниционного производства.
С I в. н.э. магистраты, не располагавшие
юрисдикцией, стали получать ius cognoscendi, право решать дела без передачи их в суд. Сюда
относились дела по фидеикомиссам
(см п 273),
установлению прохода, банковским операциям (со
II в.) и др. Такое производство получило особенное развитие в руках презесов и муниципальных
магистратов римских провинций. Ведомство этих магистратов все увеличивалось; их решения
простирались сначала только на имущество, а потом и на личность ответчика. За этой
административной формой суда утвердилось название cognitio extraordinaria. Начиная с середины
III в. н.э. когниционное производство стало обычным, а с конца III в., в связи с сосредоточением
власти в руках императоров, оно окончательно вытеснило формулярное. Переходной ступенью
послужили случаи восстановления в прежнее состояние (реституция), когда сам магистрат
производил расследование дел. В случаях, когда при восстановлении в прежнее состояние ответ-
чик должен был выплатить что-нибудь в пользу истца, судебный магистрат мог сам
непосредственно приказать ответчику выполнить эту обязанность.
91. Особенности когниционного производства.
При когниционном производстве судебный
магистрат и судья слились в одном лице. Вызов в суд на определенный день - evocatio - вошел в
круг административных полномочий судьи, и никто не мог уклоняться от явки к судебному
разбирательству.
Важной особенностью когниционного производства явилась организация заочного
производства. Истец, при неявке ответчика, допускался к доказательству своих прав, и решение
выносилось на основании соответствующего материала. Основывался такой порядок на
неповиновении ответчика приглашению (contumacia), последовавшему от имени судебного
магистрата. Это производство предполагало, что приглашение было окончательным и сопро-
вождалось указанием, что неявка повлечет за собой разрешение дела без участия ответчика.
Неявка истца оставляла дело без разрешения.
Когнициинное производство окончательно устранило разделение процесса на две стадии. Дело
от начала до конца вел один магистрат - государственный чиновник. Отпали формулы исков и
судебные договоры. По существу исчезло засвидетельствование спора in jure. В праве Юстиниана
к litis contestatio приравнивался момент, когда стороны вступали в первый раз в устное состязание
по спорному делу. Конституция 202 г. н.э., по-видимому, стоит на той же точке зрения (С. 3. 9. 1).
Никаких определенных форм когниционного производства установлено не было. Средства
доказательства применялись те же, что и в классическую эпоху. Решение дела не требовало
непременно присуждения к денежной оценке, а могло прямо направляться на выдачу вещи
(condemnatio ad ipsam rem, см. п. 80). Исполнение судебного решения перестало быть частным
делом, а входило в компетенцию судебного магистрата. Он располагал необходимыми и для этого
средствами — вооруженной силой (manu militari).
Чиновник, разбиравший процесс, мог заменять себя особым специальным судьей — iudex
pedaneus.
45
§ 29. Меры против неосновательного отрицания иска и неосновательного
предъявления иска
92.
Меры против ответчиков, неосновательно отрицавших иск, фактически всей тяжестью
ложились на бедняков, не имевших возможности собрать или сохранить доказательства, но,
конечно, не на знатных лиц. В принципе ответчик, неосновательно отрицавший притязания истца,
платил штраф и присуждался в двойном размере требования — cum poena. В некоторых случаях
он принуждался к заключению дополнительного штрафного соглашения, по которому он, в случае
своего присуждения, должен был приплатить часть спорной суммы, обычно треть — при иске,
направленном на требование определенной суммы займа, а при договоре подтверждения долга —
половину суммы долга.
...adversus infitiantes ex quibusdam causis dupli actio constituitur, veluti si iudicati aut depensi aut
damni iniuriae aut legatorum per damnationem relictorum nomine agitur; ex quibusdam causis
sponsionem facere permittitur, veluti de pecunia certa credita et pecunia constituta; sed certae
quidem creditae pecuniae tertiae partis, constitutae vero pecuniae partis dimidiae (Гай. 4.171). -
...против отпирающихся по некоторым делам устанавливается иск в двойном размере,
например, по искам, предъявленным в силу состоявшегося присуждения, на основании
произведенных расходов, по убыткам из обиды, из легатов, оставленных в порядке
возложения обязанности; по некоторым делам разрешается заключение спонзии, например,
об определенной сумме из займа и по подтвержденному долгу; но при атом по определенной
сумме из займа спонзия заключается на третью часть, по подтвержденному долгу— в по-
ловинном размере.
Значительное число исков в случаях присуждения, влекло за собой для проигравшего ответчика
еще и гражданское бесчестие (infamia) – так было при actio pro socio, mandati, furti и др. Во всех
этих случаях придавалось мало значения тому, действовал ли ответчик, будучи уверенным в своем
праве, или без такого убеждения.
*Об Infamia см. п. 126
Наоборот если иск не входил ни в одну из приведенных категорий, ответчик, проигравший
процесс, не подвергался никакому штрафу, даже если он и действовал недобросовестно.
Наконец истец, в случаях, когда ответчик, несмотря на приказ судьи, не выдает или не
предъявляет того, что требуется, может подтвердить размер своего интереса присягой - iu
siurandum in litem, например, стоимость отыскиваемой вещи.
93. Меры против истцов.
Для воздействия на истцов, неосновательно предъявляющих иск,
были установлены меры, но эти меры не устанавливали действительной гарантии интересов
ответчиков бедняков, так как применение этих мер зависело от суда.
(1) Ответчик мог потребовать от истца специальной штрафной стипуля-ции Тогда истец, в
случае проигрыша, подвергался тому же штрафу, который он сам обязывал ответчика платить в
случае проигрыша последним дела (Гай. 4. 180, 181; ср. п. 89).
(2) Ответчик мог со своей стороны просить истца принести присягу в том, что он, истец,
действует добросовестно, - iusiurandum calumniae.
(3) Претор рассматривал как деликт преторского права тот случаи, когда истец предъявлял иск
из одного только намерения вести процесс зная, что утверждаемое им право в действительности
не существует (Гаи. 4.178). Но если эти меры не были приняты заранее, то все же проигравший
истец подвергался преследованию со стороны своего ответчика. Последний мог возбудить
специальный процесс о сутяжничестве в широком смысле слова - mdicium calumniae. Штраф,
которому подвергался прежний истец, оценивался в одну десятую спорного иска.
Et quidem calumniae iudicium adversus omnes actlones locum habet et est decimae partis (Гай.
4.175). -
По крайней мере суд за ябеду существует против всяких исков и заключается в
десятой части.
Последний иск, как иск из преторского деликта, предполагал всегда недобросовестность истца.