Как мы видим, концепция относительной автономии имеет для Пу­ланзаса важное значение, однако способ ее применения, равно как и смысл, претерпели существенные изменения между выходом двух его книг — «Власть и социальные классы» (1974) и «Государственная власть и социализм» (1978). В более ранней работе концепция относи­тельной автономии относилась к уровню институциональной автоно­мии, предполагавшей необходимость организации единства фракций господствующего класса с тем, чтобы защитить их гегемонию над на­цией-народом.

Среди авторов, которые обнаруживают склонность к «левым», об­щепризнанной практикой стало «сокрытие» классовой борьбы под гру­дой метафор, позволяющих представить более широкое и гибкое объяс­нение разных элементов, составляющих социалистический проект. Се­годня модно говорить об «альтернативных местах борьбы» или подчер­кивать значение социальных движений. Эта тенденция, по-видимому, во многом стала следствием систематических попыток освободить мар-

253

ксизм от редукционизма и разработать концепции, обосновывающие хотя бы частичную связность природы социальной реальности. В сущ­ности, это довольно серьезный отход от «классического» марксизма, поскольку, помимо всего прочего, современные марксисты отказывают­ся и от положения, что общество неизбежно будет развиваться по впол­не определенному пути, и что классовая борьба неизбежно ведет к «ко­нечной цели истории — к Коммунизму. Такой теоретический пересмотр основополагающих положений марксизма связан с фундаментальными изменениями в развитии капитализма — трансформацией трудовых отношений, ростом Кейнсианского «государства всеобщего благоденст­вия», упадком влияния профсоюзов и т.д. Во всех этих явлениях клас­совая борьба прослеживается не столь очевидно, и решающая роль ра­бочего класса в борьбе за социализм отнюдь не гарантирована. Подъем движений за охрану окружающей среды, а также феминизма, представ­ляются современным марксистам огромным потенциалом и новым ис­точником политической борьбы, способным трансформировать общест­во. Лишь немногие авторы-марксисты и сегодня защищают «классиче­скую» марксистскую теорию государства. Большинство же предлагают специфически исторический анализ в рамках универсалистской концеп­ции отношений между государством и экономикой. Отброшен инстру-менталистский интерес к тому, кто правит государством. Значительно более популярен подход, предполагающий, что либо классовая природа государства находит свое выражение в «структуре» капиталистического развития, либо государство является политическим аппаратом, с помо­щью которого осуществляется контроль над конкуренцией господ­ствующих и подчиненных классов и социальными движениями.

10.3. НЕОМАРКСИЗМ: КРИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ

---

Критическая теория является продуктом группы немецких неомар­ксистов, неудовлетворенных состоянием марксистской мысли в первой половине XX века, в особенности тенденцией к экономическому детер­минизму. Авторами критической теории стала группа исследователей, работавших в начале 20-х годов в Институте социальных исследований во Франкфурте (Германия). Позднее они получили название «Франк­фуртской школы». После прихода к власти нацистов в 1933 году инсти­тут был закрыт, а многие из его сотрудников вынуждены были эмигри­ровать в Соединенные Штаты и продолжить работу в институте при Колумбийском университете (Нью-Йорк). После окончания Второй ми­ровой войны некоторые из группы вернулись в Германию

254

(М.Хоркхаймер, Т.Адорно), другие, например, Маркузе, остались в США. Следует сказать, что критическая теория вышла за пределы Франкфуртской школы и имеет большое влияние в американской поли­тической теории. Тем не менее, по своим ориентациям она носит преж­де всего европейский характер. Среди наиболее известных участников Франкфуртской школы следует назвать основателя школы Теодора Адорно, а также ее видных представителей — М.Хоркхаймера, Г.Маркузе, Э.Фромма, Ю.Хабермаса, Ф.Поллока и других.

Критическая теория направлена главным образом на различные ас­пекты социальной и интеллектуальной жизни. Марксизм, одухотворив­ший критическую теорию, как известно, сформировался прежде всего как критический анализ философских идей, а позднее — природы капи­талистической системы. Поэтому критическая «школа» с самого начала занималась как проблемами общества, так и различными системами познания. Несмотря на критическую форму, основной целью этой груп­пы исследователей был тщательный анализ природы общества. Как бы там ни было, все сторонники течения всегда заявляли о своем оппози­ционном положении по отношению к господствующим идеям и мнени­ям.

Будучи одной из вариаций марксистской теории, критическая теория начала с критики именно марксизма. В наибольшей степени ее пафос был направлен против экономического детерминизма, или, иначе, меха­нистического марксизма. Некоторые из критиков (например, Юрген Хабермас) попытались обнаружить экономический детерминизм в ори­гинальных трудах самого Маркса, однако большинство занималось кри­тикой неомарксизма, воспринявшего многие из марксистских положе­ний в механистическом ключе. Критики не считали, что экономический детерминизм был ошибочным, поскольку обращал приоритетное вни­мание на экономическую сферу, но они считали его односторонним, поскольку следовало бы обратить не меньшее внимание и на другие сферы социальной жизни. Стремясь восстановить баланс, критическая «школа» перенесла акцент на культурную сферу. Критика была обра­щена не только к марксистским теориям, но и к практике, например, Советского Союза, которая, как они полагали, строилась на основании марксизма (например, Маркузе).

---

Объектом критики стали также некоторые методы философского ис­следования, в частности, позитивизм. Отчасти эта критика связана с критикой экономического детерминизма, признающего в какой-то сте­пени позитивистскую теорию познания. Как известно, одним из важных постулатов позитивизма является утверждение, что один и тот же науч­ный метод может применяться во всех сферах знания. В качестве стан­дарта точности и определенности позитивисты взяли естественные нау­ки и распространили его на все остальные науки. Позитивисты считали,

255

что знание по природе своей нейтрально. Они считали, что необходимо изъять человеческие ценности из процесса исследования. Это убежде­ние, в свою очередь, привело их к выводу, что наука не может давать какие-либо рекомендации в отношении того или иного социального действия.

Критическая «школа» выступала против позитивизма по нескольким основаниям.

Во-первых, позитивизм обнаруживал тенденцию к упрощению.

Во-вторых, тот факт, что социальный мир рассматривается ими по аналогии с естественным. Представители критической теории делали акцент, в отличие от позитивистов, на человеческой деятельности и ее влиянии на социальные структуры. Иными словами, по мнению Хабер-маса, позитивизм упускал действующих лиц (актеров) из виду, низводя их, по существу, до пассивных элементов, приводимых в движение «природными силами». Поэтому Хабермас полагал, что нельзя согла­ситься с тем, что общие законы науки могут быть прямо применены для объяснения человеческих действий.

В-третьих, позитивизм уделял особое внимание средствам, исполь­зуемым для достижения определенных целей, но он не сумел осмыслить сами цели. В результате критики пришли к выводу, что позитивизм по сути своей весьма консервативен и не способен бросить вызов сущест­вующей системе. Позитивизм обрекает актера и исследователя на пас­сивность. Марксисты, даже новейшего типа, разумеется, не могли со­гласиться с теорией, которая не связывает теорию и практику.

Многие неомарксисты вообще отвергали позитивизм (например, адепты структурализма, аналитического марксизма) и даже полагали, что сам Маркс грешил позитивизмом.

Тем не менее, большая часть критической литературы посвящена анализу современного общества и различных его компонентов. Ранние труды Маркса были посвящены главным образом изучению экономики. Критическая теория перенесла свой акцент с экономики на уровень культуры в свете того, что сегодня считается реальностью капиталисти­ческой системы. Иными словами, центр господства сместился из эко­номики в сферу культуры. Критическая «„школа», таким образом, со­хранила свой интерес к проблеме господства, хотя и считает, что в со­временном мире это, скорее, будет господство, состоящее из культур­ных, а не экономических, элементов. Она говорит о культурной репрес­сии по отношению к индивиду в современном мире.

---

Критическая теория сформировалась не только под влиянием мар­ксизма, но также и теории Макса Вебера, акцентировавшего значение рациональности в формировании современного мира. Представители критической теории сделали вывод, что экономическая репрессия сме­нилась репрессией со стороны рациональности, и именно это стало до-

256

минирующей социальной проблемой. Они приняли веберовское разли­чие между формальной и субстантивной рациональностью, а также его взгляд на значение разума. Для представителей критической теории формальная рациональность связана с вопросом о выборе эффективных средств для достижения поставленной цели. Такой подход рассматрива­ется как «технократическое мышление», в котором цели служат цели господства, а отнюдь не освобождению людей от этого господства. Технократическое мышление противостоит разуму, который, по мне­нию теоретиков, является надеждой общества. Разум предполагает оценку средств достижения цели с точки зрения высших человеческих ценностей справедливости, мира и счастья.

Сторонники критической теории рассматривали нацизм в целом и концентрационные лагеря в особенности как примеры формальной ра­циональности в смертельной борьбе с разумом. Иными словами, Освен­цим — рациональное место, но отнюдь не разумное.

Несмотря на кажущуюся рациональность современной жизни, кри­тическая теория воспринимает ее как наполненную иррациональностью. Таким образом, ее сторонники говорят об иррациональности рацио­нальности, а точнее — иррациональности формальной рациональности. Так, например, Герберт Маркузе считает, что, хотя современность и кажется воплощением рациональности, на самом деле общество в целом иррационально. Это происходит потому, что рациональный мир разру­шает индивида, деформирует его потребности и способности. Мир под­держивается благодаря постоянной угрозе войны. И, несмотря на нали­чие вполне достаточных ресурсов, в мире сохраняется нищета, эксплуа­тация, репрессии и по-прежнему далеко не всякий человек имеет шанс на самореализацию.

Критический метод был направлен главным образом только на одну форму формальной рациональности — современную технику. Маркузе, например, посвятил немало страниц своих трудов суровой критике тех­ники, по крайней мере, в том виде, как ее использует капиталистическое общество. Он полагал, что господство техники в современном мире ве­дет к тоталитаризму. По его мнению, развитие техники неизбежно ведет к появлению новых, весьма эффективных и даже более «приятных» ме­тодов внешнего контроля за индивидом. Например, телевидение служит не только социализации, но и «умиротворению» населения. Той же цели служит спорт и секс. Маркузе отверг идею о том, что техника может быть нейтральной в современном мире, и рассматривал ее как средство господства над людьми. Она эффективна, поскольку кажется нейтраль­ной, в то время как на самом деле она служит закабалению. Она служит подавлению индивидуальности. Внутренняя свобода подверглась напа­дению и слому благодаря современной технике. В результате, пишет Герберт Маркузе в работе «Одномерный человек», сформировалось

---

257

«одномерное общество», в котором живут «одномерные люди». В таком обществе люди теряют способность мыслить об обществе критично и негативно. Для Маркузе не техника сама по себе является врагом, а то, каким образом она используется в современном капиталистическом обществе. Таким образом, Маркузе подтвердил идею Маркса о том, что проблему составляет не сама по себе техника, а то, каким образом она может быть использована для построения лучшего общества.

Кроме того, Франкфуртская «школа» много внимания уделяла сфере культуры. Мишенью критики стало то, что они называли «культурной индустрией», то есть рационализированные, бюрократизированные структуры (например, телевизионные сети), которые контролируют со­временную культуру. Вспомним, что Маркс называл культуру «над­стройкой» над «экономическим базисом». Сторонники критической теории не отвергали этот марксистский тезис. Они полагали, что «куль­турная индустрия», занимающаяся производством того, что обычно называют «массовой культурой», это бюрократизированная, искусст­венная структура, а отнюдь не реальный феномен. При этом они делали акцент на двух аспектах проблемы:

1. Они полагали, что она носит фальшивый характер. На эту мысль

наводит наличие заранее подготовленной совокупности идей, ко­торые затем доносятся до масс с помощью СМИ.

2. «Культурная индустрия» осуществляет «умиротворяющую» ре­прессивную, оглупляющую функцию по отношению к людям.

Рассмотрим, например, работу телевидения, показанную Дугласом Келлнером. Он связал телевидение с корпоративным капитализмом и соответствующей политической системой. Более того, он рассматривал телевидение не как монополию или организацию, контролируемую ка­кой-то корпорацией, а как высоко конфликтное средство массовой ин­формации, в котором пересекаются конкурирующие экономические, политические и культурные интересы. Таким образом, хотя Келлнер и работал в рамках критической теории, он не признал ее положения о том, что капитализм — это полностью управляемый мир. Тем не менее, для Келлнера телевидение — угроза демократии, индивидуальности и свободе, и он предлагает несколько способов борьбы с этой напастью. В частности, он считает, что для борьбы с этим «злом» необходимо доби­ваться большей демократической открытости, большего политического участия со стороны граждан, более широкого разнообразия телевизион­ных компаний и программ.

Эта теория столь же критична была по отношению к «индустрии знания» (университетам и научно-исследовательским институтам), ко­торые стали, по существу, автономными структурами в современном западном обществе. Их автономность позволила им выйти далеко за пределы поначалу установленных функций. Они превратились в струк-

258

туры подавления, в структуры, стремящиеся распространить свои влия­ние на все общество.

---

Смотрите также файлы

• B_A_Isaev_Politicheskiy_rezhim.doc

• Borishpolets_K_P_Metody_politicheskikh_issledovani.pdf

• Gaman-Golutvina_O_V_Elity_i_imperii_pdf.pdf

• Gaman-Golutvina_O_V_Smorgunov_L_V_i_dr_Effek.pdf

• Gurevich_P_S__Klinicheskaya_psikhologia.doc