Файл: Anufrieva_L_P_-_Pravo_VTO_-_teoria_i_praktika_primenenia.pdf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 20.11.2020
Просмотров: 4560
Скачиваний: 121
denied, 546 U.S. 1089 (2006); NSK Ltd. v. United States, N 2007 - 1114, 2007 WL 4357773 (Fed. Cir. Dec. 14, 2007);
Gilda Industries, Ltd. v. U.S., 446 F.3d 1271 (Fed. Cir. 2006): U.S. v. Lombardo, 2007 WL4404641 (D. Utah, 2007).
Footwear Distributors and Retailers of America v. United States, 852 F. Supp. 1078 (Ct. Int'l Trade, 1994; Hyundai
Electronics Co. v. United States, 53 F. Supp. 2d 1334, 1343 (1999) (см.: Щеголев С.И.
).
Любопытен и своевремен для осознания отечественными кругами и опыт Китая. Это государство нельзя
отнести ни к странам, придерживающимся принципа прямого действия, ни к членам ВТО, отрицающим его.
Вопрос о том, обладают ли соглашения ВТО прямым эффектом на территории КНР, зависит от всей
совокупности применимых норм национального законодательства в конкретном деле. Подобный подход
выражен в Докладе рабочей группы по присоединению Китая к документам ВТО. Специалисты расценивают
создавшееся положение как такое, когда "имеется тенденция, что Китай склонен признать прямое действие
международных соглашений, но эта тенденция покоится отнюдь не на твердом правиле, а эффект соглашений
ВТО зависит от законодательной и исполнительной ветвей власти с учетом применения казуального подхода"
<1>. Наряду с этим КНР не обращалась к вопросу о действии соглашений ВТО в Протоколе о присоединении -
она выразила стремление выполнять обязательства членства ВТО в Докладе рабочей группы по
присоединению. В преамбуле же Протокола указывается, что "Китай и ВТО примут к сведению Доклад рабочей
группы". Между тем, как следует из документов, Доклад рабочей группы не служит интегральной частью
соглашений ВТО, пока он не инкорпорирован в Протокол о присоединении, да и этот момент не является
бесспорным <2>. Вместе с тем предусматривается, что "Доклад будет приниматься во внимание при толковании
этих обязательств" <3>. Следует отметить, что последнее - не просто слова: международной практике известны
случаи ссылок на доклады о присоединении конкретных членов. В частности, в докладе третейской группы ОРС
ВТО в деле "Аргентина - Текстильные изделия..." сделана ссылка на Доклад рабочей группы о присоединении
Республики Конго, в котором осуществлялось толкование
ГАТТ <4>.
--------------------------------
<1> Ching-Wen Hsueh. Direct Effect of WTO Agreements: Practice and Arguments. European University Studies.
Series II. Law. Vol./Bd. 5284. Peter Lang GmbH. Internationaler Verlag der Wissenschaften. Frankfurt am Main, 2012.
P. 126.
<2> Взгляд на
как на "одностороннее обязательство" государства-члена см.: Кадышева О.В.
по спору России "Антидемпинговые пошлины в отношении легких коммерческих автомобилей из
Германии и Италии". С. 78 - 83.
<3> Protocol of Accession of People's Republic of China. WT/L/43 (Dec. 11, 2001) (цит. по: Ching-Wen Hsueh.
Op. cit. P. 127).
<4> См.: Panel Report on Argentina - Measures Affecting Imports of Footwear, Textiles, Apparel and Other Items.
Para 6/76, WT/DS56/R (Nov. 25, 1997).
Согласно § 67 Доклада рабочей группы Китай имплементирует соглашения ВТО "посредством
внутригосударственных законодательных актов и административного регулирования". Тем самым "прямой
эффект" соглашений ВТО явным образом исключен. Вместе с тем § 68, который был включен в Протокол о
присоединении, характеризуется неопределенностью. С одной стороны, в соответствии с ним
административные органы должны предпринимать специфические меры, такие как, наряду с прочим,
провозглашение, пересмотр, отмена административных правил и норм в целях реализации соглашений ВТО. С
другой стороны, власти будут "отдавать должное" обязательствам по соглашениям ВТО, если
имплементирующее регулирование не принимается в оговоренные временные сроки. Термин "отдавать
должное" подразумевает, что государственные органы будут соблюдать или даже применять нормы соглашений
ВТО. Некоторыми китайскими авторами из этого делается вывод о том, что в подобных исключительных случаях
соглашения ВТО могут иметь прямой эффект <1>.
--------------------------------
<1> См.: Ching-Wen Hsueh. Op. cit. P. 127, 128.
Вследствие этого в зону особого внимания включаются некоторые теоретические вопросы, касающиеся
таких категорий науки, как "источники международного права", их признаки и виды, "соотношение норм
международного и национального права", а также "имплементация норм международного права в национальной
сфере" и т.п. Обращаясь к ситуации, связанной с реализацией нашим государством международно-правовых
обязательств, обусловленных присоединением к документам ВТО, необходимо подчеркнуть, что ничто в
процитированном выше фрагменте
Соглашения о ВТО не предусматривает требования о придании
пакету соглашений ВТО прямого эффекта. В свое время, как известно, это было подтверждено в докладе
третейской группы (panel) ОРС ВТО по делу "США - статьи 301 - 310 Закона о торговле 1974 г.", в котором
заявлено, что "институты ГАТТ/ВТО до сих пор не интерпретировали Генеральное соглашение по тарифам и
торговле и иные соглашения в рамках ВТО в качестве правовых актов, которые производили бы прямой эффект"
КонсультантПлюс
надежная правовая поддержка
Страница 225 из 271
Документ предоставлен
Дата сохранения: 06.02.2017
"Право ВТО: теория и практика применения: Монография"
(под ред. Л.П. Ануфриевой)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2016)
<1>. Правда, этим проблема не была исчерпана окончательно. Так, третейская группа констатировала, что "если
есть обстоятельства, при которых обязательства по любому из соглашений ВТО, адресованных членам
Организации, создают права для индивидуумов, которые подлежат охране и должны защищаться
национальными судами, остается открытым вопрос, в частности, в отношении обязательств, вытекающих из
исчерпания процедур по разрешению конкретного спора" <2>. В то же время с юридической точки зрения
примечательны дальнейшие заключения доклада третейской группы: "Тот факт, что институты ВТО к
настоящему времени не истолковали какие-либо обязательства как имеющие прямое действие, не обязательно
препятствует тому, чтобы в правовой системе любого конкретного члена в соответствии с его внутренними
конституционными принципами некоторые обязательства были бы признаны предоставляющими права частным
лицам. Наше утверждение о таком факте не предрешает любого постановления национального суда по этому
вопросу" <3>.
--------------------------------
<1> Panel Report, United States - Sections 301 - 310 of the Trade Act of 1974 (US-Section 301 Trade Act).
WT/DS152/R, January 27, 2000. Para 7.72.
<2> Ibid.
<3> Panel Report, United States - Sections 301 - 310 of the Trade Act of 1974 (US-Section 301 Trade Act).
WT/DS152/R, January 27, 2000. Para 7.72. Footnote 661.
Для целей настоящего анализа следует прежде всего прояснить хотя бы общие черты содержания
вышеприведенных терминов, которые относятся к переводу международно-правовых норм в
национально-правовую сферу. Наиболее туманным кажется различие между понятиями прямого эффекта,
прямого действия и непосредственного применения международных соглашений, в том числе соглашений
пакета ВТО. Как отмечают иностранные специалисты-международники, термины "прямой эффект",
"непосредственное применение" и "самоисполнимость" являются наиболее часто употребимыми, хотя зачастую
не вполне к месту <1>. Некоторые авторы рассматривают обращение к понятию "непосредственное
применение" в вопросе о том, в какой мере правила международного договора могут трактоваться напрямую как
нормы внутреннего права ("статутоподобное право") без дальнейшей трансформации <2>.
--------------------------------
<1> См.: Ching-Wen Hsueh. Op. cit. P. 17.
<2> См.: Jacobs F.G. The Effect of Treaties in Domestic Law / Eds. F.G. Jacobs, Sh. Roberts. L., 1987.
Introduction. P. I, XXVII; Jackson J. Status of Treaties in Domestic Legal Systems: A policy Analysis // AJIL. 1992. Vol.
86. P. 310.
Обычно с понятием прямого эффекта связывают ситуацию, когда частные лица могут предъявлять
судебные требования, основывая их непосредственно на предписаниях международных договоров. Такое
положение свойственно большей частью практике права ЕС, хотя и она не является гомогенной <1>. В
настоящее время термин стал достоянием международного экономического права в целом и, разумеется,
международного торгового права, особенно права ВТО. Фр. Джекобс характеризует прямой эффект как
ситуацию, когда договорное положение может вызывать правовые последствия для рассмотрения дел
национальными судами <2>. Еще один взгляд западных авторов иллюстрирует анализируемое понятие как
такую ситуацию, когда "частноправовой субъект в государстве (или, соответственно, союзе государств) может
основывать иск или доказывать возражения против исковых требований и получить их удовлетворение в
национальном суде этого государства по отношению к любому частному лицу либо государству на базе
международных обязательств государства по международным договорам" <3>. Действительно, именно такая
интерпретация присуща и сегодня характеристике действия международно-правовых соглашений ВТО в связи с
вступлением в организацию России. И. Гудков и Н. Мизулин пишут: "...
Рабочей группы не исключает
возможности принесения хозяйствующими субъектами исков в суды Российской Федерации и/или в Суд
ЕврАзЭС на основании
ВТО, что создает простор для дискуссии о возможном прямом действии
ВТО в рамках российской правовой системы" <4>. Обращает на себя внимание путь, по которому
идет постулирование прямого действия соглашений ВТО: этот вывод делается на основании того, что "органы
судебной власти Российской Федерации будут толковать и применять его (
о ВТО. -
Л.А.
)
положения". На самом деле не нуждается в особых доказательствах факт, что суды России "толкуют и
применяют" международные договоры и во многих иных случаях, вовсе не ставя это в рамки обсуждения
проблемы прямого действия. Следовательно, все не так уж прямолинейно.
--------------------------------
<1> Различные определения прямого эффекта в западной доктрине см.: Craig P., Burca Gr. de. EU Law:
Text, Cases, and Materials. 3rd ed. Oxford, 2008. P. 269 - 271; см. также: Гудков И., Мизулин Н.
1.2. Статус норм ВТО в праве ЕС.
<2> См.: Jacobs F.G. Op. cit. Supra note 13. P. XXIII - XXIV.
КонсультантПлюс
надежная правовая поддержка
Страница 226 из 271
Документ предоставлен
Дата сохранения: 06.02.2017
"Право ВТО: теория и практика применения: Монография"
(под ред. Л.П. Ануфриевой)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2016)
<3> Cottier Th., Nadakavukaren Scheffer Kr. The Relationship Between World Trade Organization Law and
Regional Law // Journal of International Economy Law. 1991. Vol. 83. P. 91.
<4> Гудков И., Мизулин Н.
С. 13.
Продолжая знакомство с позициями западной доктрины, укажем, например, что классик международного
экономического и торгового права Дж. Джексон полагает: существует и более широкое понимание данного
термина, когда его содержанием охватываются и другие ситуации, в частности в случаях, если правительства
или различные их структуры используют договорные нормы как часть внутренней юриспруденции и юридической
практики <1>. В то же время, проводя разграничение между непосредственным применением и прямым
эффектом, он вводит иной термин (invocability - способность служить предметом ссылок, в том числе в рамках
судебных процедур) для определения состояния, когда, даже если норма международного договора
применяется непосредственно, конкретная сторона может опираться на нее как на закон. В этом плане термин
"прямой эффект" охватывает также и понятия "непосредственное применение" и "invocability" <2>. В свою
очередь, Т. Коттье не проводит различий между понятиями "прямой эффект" и "самоисполнимость"
(self-executing). Подводя итог обзора мнений по поводу изложенных понятий, Чинг-Вен Сью резюмирует, что в
его исследовании для целей работы термин "прямой эффект" будет относиться к такому действию
международного договора, которое позволяет индивидууму возбуждать иски в национальных судах, основанные
на положениях этого соглашения <3>. Таким образом, во всех позициях так или иначе прослеживается сходство,
которое состоит в том, что и прямое действие, и самоисполнимость связываются с отсутствием необходимости
в издании особого акта для приведения международного договора в действие в рамках внутригосударственной
сферы.
--------------------------------
<1> См.: Jackson J. Status of Treaties in Domestic Legal Systems: A policy Analysis. Note 1.
<2> См.: Jackson J.H. I Status of Treaties in Domestic Legal Systems: A policy Analysis; см. также: Idem.
Sovereignty, the WTO and Changing Fundamentals of International Law. Hersch Lauterpacht Memorial Lecture series.
Cambridge University Press, 2006. P. 22 - 24.
<3> См.: Ching-Wen Hsueh. Op. cit. P. 18.
В связи с изложенным напомним, что явление самоисполнимости, будучи присущим праву США,
подразумевает преимущественно то, что самоисполнимые положения договора, если они соответствующим
образом санкционированы государством, в конечном итоге предназначены для регулирования
внутригосударственных отношений, при условии, что подобное в принципе допускается отечественным правом.
В частности, А. Ост под самоисполнимостью понимает, что "договор может без законодательного акта стать
частью внутреннего права, если он был заключен в соответствии с конституцией и вступил в силу для данного
государства" <1>. Несамоисполнимые нормы - это нормы, которые в силу сформулированных в них положений,
для того чтобы быть применимыми, нуждаются в конкретизации со стороны национального правопорядка <2>.
Тем не менее стоит попутно заметить, что именно содержащие такие нормы договоры и требуют прежде всего
издания трансформационного акта со стороны заключившего международно-правовое соглашение государства.
--------------------------------
<1> Aust A. Mordern Treaty Law and Practice. Cambridge, 2002. P. 146.
<2> Вот что пишет по этому поводу Б.И. Осминин: "Самоисполнимые договоры могут быть
непосредственно применены во внутригосударственных отношениях. Несамоисполнимые договоры должны
ожидать имплементационных мер законодательных или исполнительных органов власти. В США различие
между самоисполнимыми и несамоисполнимыми договорами является судебным изобретением... В России
положения официально опубликованных международных договоров, не требующие издания
внутригосударственных актов для применения, действуют непосредственно. Иные положения международных
договоров осуществляются путем издания правовых актов" (Осминин Б.И.
международных договоров (на примере США, Нидерландов и России) // Журнал российского права. 2012. N 6. С.
80).
Вопрос о делении норм договоров и, соответственно, самих международных соглашений на так
называемые самоисполнимые и несамоисполнимые в определенный период времени весьма оживленно
обсуждался в мировой юридической литературе, но применительно лишь к западной практике. Сегодня это
является значимым и для нашего государства, особенно в свете положений Конституции РФ 1993 г., ее
других предписаний (например,
,
), устанавливающих, что, во-первых, права и свободы человека и
гражданина в Российской Федерации признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и
нормам международного права и в соответствии с
и, во-вторых, эти права и свободы являются
"непосредственно действующими и обеспечиваются правосудием". В результате в настоящее время категория
"самоисполнимость" международно-правовых актов или норм, получив новый импульс и в отечественной
КонсультантПлюс
надежная правовая поддержка
Страница 227 из 271
Документ предоставлен
Дата сохранения: 06.02.2017
"Право ВТО: теория и практика применения: Монография"
(под ред. Л.П. Ануфриевой)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2016)
литературе, иногда сопровождается упрощенным взглядом <1>.
--------------------------------
<1> См., в частности: Петрова Г.В. Концепция взаимодействия норм российского финансового
законодательства с международно-правовыми финансовыми нормами / Российский ежегодник международного
права. 2000. СПб., 2000. С. 131. Ошибочность предположений о том, что для самоисполнимых договоров будто
бы не нужен их перевод на внутригосударственные рельсы, правильно подметил С.В. Черниченко, уточнив, что,
хотя речь идет о договоре, который для своего осуществления не требует принятия участниками специального
законодательного акта, поскольку его правила детальны и конкретны, имманентные реализации положений
договора во внутренней сфере государства процессы происходят и в этом случае (см.: Черниченко С.В. Теория
международного права: В 2 т. М., 1999. Т. 1. С. 161 - 169).
Своего рода легальное звучание названной проблеме придано
Пленума Верховного
Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и
норм международного права и международных договоров Российской Федерации" (ред. от 5 марта 2013 г.) <1>.
При этом важно подчеркнуть, что акт высшей судебной инстанции Российской Федерации вводит еще одну
разновидность соответствующей категории - "прямое и непосредственное действие в правовой системе
Российской Федерации". В его
предусматривается: "Международные договоры, которые имеют прямое и
непосредственное действие в правовой системе Российской Федерации, применимы судами, в том числе
военными, при разрешении гражданских, уголовных и административных дел..." К сожалению, в тексте
документа нигде не присутствует расшифровка того, что имеется в виду под словосочетанием "прямое и
непосредственное действие", в отличие, скажем, от обычной квалификации действия международного договора
просто как прямого или непосредственного. Для сравнения отметим, что применительно к международным
договорам в области прав человека постановление формулирует некоторые конкретизирующие признаки:
"...права и свободы человека согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, а также
международным договорам Российской Федерации являются непосредственно действующими в пределах
юрисдикции Российской Федерации. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность
законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием"
.
Правда, объективности ради стоит оговориться, что последняя фраза в приведенном фрагменте относится
скорее к показу роли и назначения прав человека и соответствующих международных договоров в правопорядке
страны, чем к определению сути понятия "непосредственное действие". В связи с этим отметим, что, пожалуй,
создатели акта не вкладывали в словосочетание "прямое и непосредственное действие" какой-либо
специальный смысл для двух элементов - обе составные части имеют синонимичное значение относительно
друг друга (да и, добавим, заодно исходят, пожалуй, из уравнивания их с понятием "самоисполнимость").
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2003. N 12; 2013. N 5.
Ссылаясь вновь на содержание ранее приводившихся высказываний зарубежных международников в
отношении прямого действия и самоисполнимости, а также непосредственного действия, присутствующего в
российском судебном акте, следует прийти к общему выводу о том, что в своем существе отечественные
трактовки указанных понятий идут в русле западных формулировок: непосредственным действием в России
обладают права и свободы человека и гражданина "согласно общепризнанным принципам и нормам
международного права"; договор в области прав человека, участницей которого является Российская
Федерация, применяется судебными и иными учреждениями без какой бы то ни было специальной нормативной
ссылки (за исключением, разумеется, конституционных предписаний). Получается, что понятия "прямое
действие", "самоисполнимость" и "непосредственное действие" располагают единым ядром - отсутствием
необходимости в издании внутригосударственного акта, "имплементирующего" договор <1>. Отличительной
деталью непосредственного действия выступает указание на важнейшее обстоятельство - способность
международно-договорных норм быть реализуемыми (примененными) судами. Однако все упомянутое
раскрывается в
Верховного Суда РФ лишь в связи с правами человека. Возникает неясность:
касается ли все означенное только международных договоров, регулирующих права человека, или
сформулированные правила подлежат расширительному толкованию, в том числе в связи с актуальными
сегодня международными соглашениями ВТО, имея, таким образом, более общее назначение.
--------------------------------
<1> Нормативным свидетельством в этом плане являются правила Федерального
международных договорах Российской Федерации", в силу которых "положения официально опубликованных
международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для
применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений
международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты"
.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ 2003 г. приводит в связи с этим уточнение: "К признакам,
КонсультантПлюс
надежная правовая поддержка
Страница 228 из 271
Документ предоставлен
Дата сохранения: 06.02.2017
"Право ВТО: теория и практика применения: Монография"
(под ред. Л.П. Ануфриевой)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2016)
свидетельствующим о невозможности непосредственного применения положений международного договора
Российской Федерации, относятся, в частности, содержащиеся в договоре указания на обязательства
государств-участников по внесению изменений во внутреннее законодательство этих государств"
Думается, для рассмотрения заявленного вопроса будут небесполезными нормативные иллюстрации
зарубежного законодательства в отношении прямого действия или самоисполнимости. Так, ст. 96 Конституции
Испании предусматривает, что "законно заключенные и официально опубликованные в Испании
международные договоры составляют часть ее внутреннего законодательства". Еще более определенными
выглядят в этом отношении положения Гражданского кодекса Испании: "Правовые нормы, содержащиеся в
международных договорах, не имеют прямого применения в Испании. Эти нормы применяются лишь после
введения их во внутреннее право путем полного опубликования в Официальном бюллетене государства" (ст.
1.5). Конституция Нидерландов устанавливает, что акты национального законодательства не применяются, если
такое применение противоречит положениям договоров, которые являются обязательными для всех лиц <1>.
--------------------------------
<1> См.: Осминин Б.И.
С. 80.
Статья 142 Общих принципов гражданского права КНР утверждает, что все международные договоры,
включая и те, которые не были ратифицированы или одобрены Государственным советом, имеют
преимущественную силу над законами. Иерархия правовых норм, действующих в КНР, согласно ее
следующая: 1) Конституция; 2) основные законы; 3) законы и международные договоры, ратифицированные
Всекитайским собранием народных представителей; 4) распорядительные акты государственного
регулирования и международные договоры, одобренные Государственным советом; 5) нормы исполнительных
органов власти и международные договоры, не имеющие ратификации или одобрения <1>.
--------------------------------
<1> См.: Ching-Wen Hsueh. Op. cit. P. 125, 126.
3. Применение норм соглашений ВТО в правовой системе
Российской Федерации
После создания ВТО вопрос о праве ВТО в целом, а также о применении соглашений ВТО во
внутригосударственной сфере государств-членов и других участников многосторонней торговли являлся не
праздным прежде всего с научно-теоретической точки зрения. Но с вступлением Российской Федерации в эту
организацию он стал обладать признаками сугубо прагматического свойства. Обстоятельства, вытекающие из
условий присоединения России к документам ВТО, а ныне членства России в данной организации, обусловили
появление и соответствующую необходимость решения ряда проблем, не вполне знакомых до этого времени
отечественному правопорядку. На "переднем крае" в этом отношении зачастую оказываются судебные
инстанции и иные правоприменительные органы. Не всегда правоприменительная национальная судебная
практика в России характеризуется единообразием. Это объясняется тем, что идет начальный этап усвоения
всеми слоями в стране, в том числе российскими судами, принципов и норм права ВТО. На первых порах, когда
российские суды сталкивались с правом ВТО, необходимость его применения закономерно заставляла
судейский корпус стараться его избежать как не слишком хорошо знакомую действительность. Никоим образом
не претендуя на исчерпывающий характер формулируемых суждений, представляется необходимым высказать
некоторые соображения по поводу возникающих перед судебными и иными учреждениями в России
нетривиальных обстоятельств, обусловленных связанностью нашего государства международными
обязательствами членства в организации и участия в международных соглашениях ВТО. Немаловажным при
этом выглядит опыт других государств - членов ВТО, значительно раньше столкнувшихся с различными
дилеммами, относящимися к реализации норм международного права в национально-правовой сфере, включая
и "прямое действие", и "прямое применение", учет которого далеко не безынтересен.
В принципе применение норм международного права и, в частности, пакета соглашений ВТО, которые и в
целом, и каждое в отдельности выступают в качестве классических международных договоров, отвечающих
критериям Венской
о праве международных договоров 1969 г., что было предметом анализа в
гл. II
и
сопровождалось конкретным выводом о несомненной принадлежности права ВТО к международному праву,
должно рассматриваться подчиняющимся общим правилам, установленным в национальной системе
относительно соотношения международного и внутригосударственного права. Однако в случае с правом ВТО
существует немало подводных течений и камней даже для специалистов. Это вызвано различными
обстоятельствами, в числе главных из которых стоят, например, расхождения в понимании самого существа
категории "право ВТО", что требует от правоприменителя, безусловно, высокого уровня профессионализма и
квалифицированности в ходе осуществления идентификации этого явления и его элементов.
Фундаментом современной российской правовой системы в части решения проблемы применения норм
КонсультантПлюс
надежная правовая поддержка
Страница 229 из 271
Документ предоставлен
Дата сохранения: 06.02.2017
"Право ВТО: теория и практика применения: Монография"
(под ред. Л.П. Ануфриевой)
("НОРМА", "ИНФРА-М", 2016)