Файл: Сборник статей под редакцией членакорреспондента ран, профессора С. С. Алексеева статут москва 2000.pdf

вторых, абсолютное, вещное правоотношение между управо-моченным лицом и всеми третьими лицами, в число которых входит также и собственник имущества.
Эта схема вполне применима и к правоотношениям, возникающим на основании договора аренды. Здесь тоже можно выделить два правоотношения: Одно — обязательственное '(между арендатором и арендодателем). Второе- вещное (между арендатором и иными пассивно обязанными по отношению к арендатору лицами). Вычленение такого вещного правоотношения имеет практическое значение. Ведь отнесение конкретного права к числу вещных делает возможным применение в случае его нарушения особых, вещно-правовых способов защиты. Следовательно, при нарушении абсолютного права арендатора любым третьим лицом, в том числе и собственником, арендатору как лицу, владеющему имуществом по основанию, предусмотренному договором, в соответствии с п. 4 ст. 216 и ст. 305 ГК РФ предоставлено право предъявления как виндикационного, так и негаторного исков.
В результате применения описанной схемы к арендным правоотношениям может возникнуть проблема «конкуренции» ис- ков. Представим ситуацию, что заключен договор аренды, в котором установлено, что право арендатора по владению и пользо-
121 ванию вещью возникает с момента заключения договора (хотя, по общему правилу, право возникает с момента передачи вещи арендодателем). При этом арендодатель не передал арендатору вещь. Тем не менее, можно утверждать, что с момента заключения договора у арендатора возникло как обязательственное, так и вещное право. Поэтому при неисполнении контрагентом обязанности по передаче вещи логично было бы предположить право арендодателя применять как обязательственно-правовые, так и вещно-правовые способы защиты. Вот здесь возникает вопрос, а возможна ли свободная замена договорного требования виндика-ционным иском?
Например, О. С. Иоффе в своей работе «Обязательственное право»
1
указывал на то, что если стороны связаны договором, нарушение которое и породило спор, то контрагент может предъявить только договорный, а не какой-либо иной иск. То есть, в приведенной ситуации преимущественное значение имеет договорный иск. Аналогичная концепция существовала и в римском праве
2
Однако можно привести несколько аргументов в пользу возможности выбора арендатором способа защиты своего нарушен- ного права. Во-первых, в гражданском законодательстве нигде не устанавливается преимущество вещного или обязательственного способа защиты нарушенного права. Поэтому возможность применения, например, вещно-правовых способов защиты нельзя ставить в зависимость от наличия или отсутствия обязательственных правоотношений между сторонами. Во-вторых, право на использование предусмотренных законодательством способов защиты само является субъективным правом, а потому в соответствии со ст. 9 ГК РФ осуществляется гражданами и юридическими лицами по их усмотрению. Значит, вопрос о том, какой способ защиты применить в конкретной ситуации, должен решать сам арендатор, исходя из свободы выбора предусмотренных законом средств защиты
3 1
См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 865.
2
См.: Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. С. 119.
3
По поводу разрешения схожей проблемы «конкуренции» иска собственника имущества о признании оспоримой сделки недействительной либо о применении последствий недействительности ничтожной сдел-
122
Если в советский период вещные права сводились практически исключительно к праву собственности, то сегодня можно говорить о сложившейся в гражданском обороте достаточно устойчивой и обширной системе вещных прав.
Классически, еще со времен древнего Рима, вещные права подразделяются на право собственности и иные
(ограниченные) вещные права. Сущность последних заключается в том, что «вещь, на которой лежит мое право, при- надлежит на праве собственности другому лицу и составляет его имущество»
1
. Ограниченные вещные права можно классифицировать по различным основаниям. Например, в зависимости от правомочий (владение, пользование, распоряжение) на конкретную вещь, которые собственник передает другому лицу, можно выделить ограниченные вещные права, содержание которых составляют: 1) право пользования вещью (сервитут); 2) право распоряжения вещью (залог); 3) право владения и пользования (право пожизненного наследуемого владения); 4) право владения, пользования и распоряжения (право хозяйственного ведения). Эта классификация является несколько упрощенной, натянутой и не отражает сущно-стные черты того или иного вида вещных прав.
Думается, что более удачной является классификация ограниченных вещных прав, в соответствии с которой можно выделить:
1. Права юридических лиц на осуществление хозяйственной деятельности с использованием имущества собственника: а) право хозяйственного ведения (ст. 294 ГК РФ); б) право оперативного управления (ст. 296 ГК РФ); в) право учреждения самостоятельно распоряжаться доходами, полученными от разрешенной собственником деятельности, и имуществом, приобретенным за счет этих средств (п. 2 ст. 298 ГК РФ)
2
; ки и виндикационного иска см.: Витрянскш В.В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике // Гражданский кодекс
России: Проблемы. Теория. Практика: Сб. памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. С. 138-141.
1
См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 207.
2
В литературе по поводу этого права учреждения иногда высказывается мнение, что в действительности это право является правом оперативно- го управления (см. напр.: Суханов Е.А. Проблемы правового регулирования отношений публичной собственности и новый Гражданский ко-

123
2. Права на пользование чужой вещью: а) права по землепользованию и землевладению:
- право пожизненного наследуемого владения земельным участком (ст. 265 ГК РФ),
- право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268 ГК РФ),
- сервитута (ст. 274, 277 ГК РФ); б) права членов семьи собственника жилого помещения (ст. 292 ГК РФ); в) владение как особое вещное право в течение срока приоб- ретательной давности (ст. 234 ГК РФ). 3. Права на получение известной ценности из вещи
1
:
- право залога.
Для сравнения можно привести классификацию вещных прав по ГГУ. Вещные права в германском гражданском праве подразделяются, как и у нас, на две большие группы: право собственности и ограниченные вещные права. В свою очередь ограниченные вещные права могут быть систематизированы следующим образом
2
:
1. Права пользования: а) сервитут (§ 1018, 1090 ГГУ); б) узуфрукт (§ 1030, 1068 ГГУ).
2. Права распоряжения (собственник может предоставить (уступить) кому-либо другому полномочие реализовать вещь, если имеют место определенные условия): а) залоговое право: залог движимых вещей (§ 1204 ГГУ), залог земельных участков в форме ипотеки (§ 1113 ГГУ); б) вещное обременение (§ 1105 ГГУ).
3. Права приобретения (общим в этих правах является то, что управомоченное лицо только при определенных условиях имеет полномочие приобрести право собственности или какое-либо другое право на вещь: а) право на приобретение имущества в собственность (например, право на завладение бесхозяйной вещью); б) преимущественное право покупки (§ 1094 ГГУ); деке // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сб.
памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. С. 223-225. ' См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 208.
2
Bauer
F., Sturner R. Op. cit. S. 14-23.
124 в) предварительная регистрация (§ 883, 888 ГГУ). 4. Права на собственную вещь, которые возникают среди прочего: а) при всех правах на земельные участки, в случае объединения ограниченного вещного права с правом собственности (§
889 ГГУ); б) в многочисленных случаях ипотеки, особенно если обеспеченное требование не возникает или теряет силу (§ 1163
ГГУ; если требование, для обеспечения которого установлена ипотека, не возникло, то ипотека принадлежит собст- веннику); в) когда собственник земельного участка согласно § 1196 ГГУ для себя самого устанавливает поземельный долг, т.е. такое обременение земельного участка, при котором лицу, в пользу которого установлено обременение, была выплачена оп- ределенная денежная сумма за счет стоимости земельного участка.
А.В. Колпакоеа
ФОРМЫ СОБСТВЕННОСТИ И ИХ СООТНОШЕНИЕ
Затрагивая любую из актуальных российских правовых проблем, нельзя не заметить, что в настоящее время деятельность наших законодателей направлена не на проектирование новых правовых конструкций (многие из них уже созданы), а на изменение уже действующих моделей и приспособление их к меняющимся жизненным условиям.
Возьмем, к примеру, реально существующую в России систему отношений собственности. На сегодняшний день это сложив- шийся и работающий механизм, который зачастую еще недостаточно экономически эффективен. Об этом в первую очередь сви- детельствуют участившиеся периоды спада в промышленности, а также затянувшийся социальный кризис. Поиск решений данных проблем для российского законодателя нередко выливается в идею реформирования правоотношений собственности, в том числе и путем изменения ее форм.
Зачастую речь идет о формировании новых, «иных» форм собственности через варьирование субъектов или объектов исходного правоотношения. Одним из примеров данного подхода является конструирование таких правоотношений, в которых особо выделяются специальные субъекты права собственности. На сегодня таких законопроектов несколько. Наиболее яркими из них являются идеи о «восстановлении» права собственности казачьих общин Российской Федерации
1
и идеи о
«введении» особого права собственности религиозных организаций
2
Выписка из протокола Совета Государственной Думы от 4 июля 1995 г. № XVI: О проекте Федерального закона «О восстановлении прав соб- ственности и других имущественных прав казачьих общин Российской Федерации, нарушенных в период с 7 ноября 1917г. по 12 декабря 1993 г.» // Архив Государственной Думы, 1996.
2
Выписка из протокола заседаний Совета Государственной Думы от 8 октября 1998 г.: О проекте Федерального закона «О внесении изме-
126

Даже поверхностный анализ имеющихся законодательных инициатив, вводящих
1
новые формы собственности («религиоз- ную», «медицинскую», «дачную»...), позволяет заметить, что в настоящее время не существует какой-либо четкой концепции разграничения собственности на формы. Этот случайный выбор разграничивающих критериев влияет на фрагментарность и ка-зуистичность законопроектов. Зачастую авторы законопроектов, обосновывая особый подход к фигурам вновь вводимых собственников, приводят доводы о необходимости правопреемства и восстановления ранее существовавших
(обычно дореволюционных) прав. Например, ст. 1 проекта федерального закона о восстановлении прав собственности и других имущественных прав казачьих общин гласит, что предметом данного нормативного акта является восстановление этих прав путем передачи казачьим общинам принадлежавшего им до революции имущества в собственность. Очевидно, что изобретение в данном проекте новой формы («казачьей собственности») вызвано не необходимостью регулирования нового правового явления. Оно решает частный вопрос ренационализации имущества, изъятого у конкретных казачьих обществ до революции.
Еще одним примером казуистического подхода к проблеме образования новых форм собственности может служить проект закона «О внесении изменений и дополнений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и в
Федеральный закон «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» - по вопросу собственности религиозных организаций». Авторы данного проекта также выдвигают идею ввода новой формы собственности путем внесения в ст. 113 ГК РФ следующего дополнения: «а также собственность религиозной организации». Необходимость внесения подобной поправки в действующее гражданское законодательство в части собственности религиозных организаций вызвана, по их мнению, двумя обстоятельствами: во-первых, «существующей коллизией пра- нений и дополнений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и в Федеральный закон «О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации» - по вопросу собственности религиозных организаций // Архив
Государственной Думы, 1999.
127 вовых норм, возникшей в связи с принятием Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», и, во- вторых, предстоящим ухудшением права собственности религиозных организаций»'. Кроме того, в качестве примера «ущем- ления прав собственности религиозных организаций» (?) приводится факт «уравнивания религиозных предприятий с другими».
Как видно, в приведенных мотивировках превалирует политическое, а не юридическое обоснование данных нововведений, поэтому достаточно сложно обнаружить правовую специфику положения субъектов новых, «иных» форм собственности (казаков, религиозных организаций). В существующем правовом поле современной России они не обладают
какими-то иными правомочиями, кроме традиционного владения, распоряжения и пользования; объекты их прав не являются
специфическими (к примеру, хутора могут принадлежать не только казакам, больницами могут владеть не только лечебные учреждения).
Думается, что внедряемые новые формы собственности являются не более чем слепками одной из двух основных и общепри- знанных форм (частной или публичной). Это доказывается в частности тем, что рассматриваемое течение законодательной мыс- ли, выделяющее специфических собственников (священнослужителей, казаков и т.д.) реально не формирует новую,
особенную модель правоотношения, а действует в рамках уже существующего, не изменяя его структуры. Например, такие вновь вводимые субъекты права собственности, как «казачьи общины» или «церковные общества», являются не более чем частными собственниками (юридическими лицами). Поэтому для них. не требуется новое особо структуированное образование, они должны подчиняться общему режиму владения, пользования и распоряжения имуществом, который присущ любому частному лицу.
Конечно, предлагаемое решение проблем путем моделирования новых форм собственности не выходит за рамки действующего законодательства, поскольку Гражданским кодексом их перечень оставлен открытым. Однако, анализируя конкретные предложения по созданию новых специальных моделей (будь то собственность некоммерческой религиозной концессии или собственность казачьего круга), можно прийти к выводу, что предлагаемые формы
1
Пояснительная записка к проекту федерального закона.
128 тиражируют, повторяют уже имеющиеся частные права. Во-первых, управомоченный субъект при всей своей специальной атрибутике все же остается либо юридическим, либо физическим лицом, а следовательно, не выходит за пределы правоспобности своей организационно-правовой формы. Во-вторых, эти явления не выходят за рамки частного сектора, так как
разнообразие субъектов присуще только сфере частной собственности.
Как видно из приведенных выше примеров, практическое законотворчество в области реформирования собственности испы- тывает на сегодня определенные трудности, связанные, по-видимому, с недостаточным теоретическим осмыслением данной про- блемы. Однако справедливости ради надо заметить, что и юриспруденция еще четко не определилась во многих вопросах, рег- ламентирующих правоотношения собственности. В частности, достаточно разноречивыми являются сегодня воззрения правоведов на проблему естественности или искусственности происхождения права собственности.
Одни из них, вслед за французскими просветителями, говорят о том, что собственность это естественное право, которое наряду со свободой и равенством принадлежит каждому от рождения и является неотчуждаемым (священным). Особенно отстаивают эту точку зрения современные французские юристы. И в первую очередь они опираются на провозглашенный
Французской революцией и продекларированный в Конституции Франции лозунг, гласящий что «частная собственность- право каждого человека». Так, к примеру, К. Вербар выдвигает идею о том, что понятие «собственность» не исчерпывается имущественными правомочиями. Оно является одним из прав человека, которое находится на том же уровне, что и «свобода»; причем свобода не может существовать без собственности, поскольку та является ее необходимым инструментом
1

Другой французский ученый А. Дераё отождествляет свободу, личность и собственность («Individu = Propriete = Liberte»).
Он считает, что редакторы Французского ГК высказались в пользу того, что собственность это право человека, а не гражданина.
1
Вербар Катрин. Из стенограммы лекций по введению во французское право, прочитанных в Современном гуманитарном университете. Ека- теринбург. Апрель 1999 г.
5 Алексеев С. С.
12у
Оно является неписаным и бесценным, существует независимо от существования государства. Государство должно лишь
защищать и гарантировать это право, а не предоставлять и определять его'.
Из представителей второго течения, защищающих идею не природного, а социального происхождения собственности осо- бенно интересно высказался замечательный российский цивилист И.А. Покровский. Он считал, что происхождение права собственности имеет синтетическую (искусственную), а не природную (естественную) основу; так как возникновение вещных прав «не является для человечества исконным и... прирожденным: оно созидалось... путем .медленного исторического процесса»
2
. В основу подобных выводов заложена предлагаемая им схема эволюции психического отношения человека к материальному миру- от момента отсутствия ощущения принадлежности вещи конкретному субъекту (имеющему юридическую связь с данной вещью) и до слияния в статусе собственника трех элементов: психического отношения к вещи, как к своей, реального владения вещью и социального признания окружающими этого положения.
Анализируя перечисленные взгляды, нельзя не заметить, что, несмотря на высказываемое различие природы возникновения правоотношения собственности (естественное или социальное), все авторы ведут речь только о частной собственности и
только о праве физического лица. Никем не затрагивается и не обсуждается вопрос происхождения правоотношения
государственной (не частной, а публичной) собственности. Безусловно, если исходить из позиций уравнивания права собственности с правами человека, трудно найти место такому явлению, как публичная собственность. Тем не менее, это правовое явление тесно связано с собственностью индивида и существует наряду с ним и параллельно ему. Публичная и частная собственности это две формы одного и того же содержания (владения, пользования и распоряжения), которые направлены на обслуживание различных интересов- индивидуального (личного) и общественного (публичного).
1
Дераё Але. Из стенограммы лекций по истории Французского гражданского кодекса, прочитанных в Современном гуманитарном университе- те. Екатеринбург. Апрель 1999 г.
2
Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. С. 193.
130
Исследуя хронологию зарождения форм собственности и пытаясь определить, каким образом происходило распределение всего
имущества, находящегося в сфере обладания данного общества, на сектора и сегменты со своими особенными правовыми
режимами (государственная и частная собственность, общинная и семейная), в первую очередь необходимо отметить, что процесс отделения имущественной стороны деятельности государства от публичнЪ-правовой сферы был постепенным. Он простирался от времени отождествления имущества суверена с имуществом государства до момента окончательного обособления имущества, предназначенного для удовлетворения общих нужд, в особую группу. К примеру, в эпоху расцвета сословно-представительной монархии в Германии появляется Landesverm6gen — имущество, принадлежащее государству как таковому. В это время государственное имущество уже не рассматривается как частная собственность вотчинника- князя, а представляет собой «особое имущество, не смешиваемое с государевым)).
Данный процесс формирования групп имуществ путем признания за тем или иным лицом права собственности отразился в работах И.А. Покровского, который считал, что поскольку сущность собственности отражается в осознании чьего-либо субъективного права на вещь и представлении всех окружающих о принадлежности вещи какому-то конкретному субъекту, то и различие между общинной, семейной и частной собственностью заключается в том, что одному представлению о принадлежности имущества какому-либо роду, семье или индивиду противостоит другое представление о существовании чужих родов, семей, индивидов, которые не имеют правомочий на это имущество. В работах И.А. Покровского четко прослеживается разделение всех объектов собственности на формы, отличающиеся друг от друга закреплением за лицами, осознающими себя хозяевами какого-либо имущества в противоположность другим таким же лицам. К примеру, общинная или родовая собственность это «представление о том, что эта местность принадлежит данной общине или данному роду целиком в противоположность чужим общинам или родам»
1
; собственность семейная проявляется в том, что
Покровский И.А. Указ. соч. С. 193.

еще со времен зарождения государства существовала потребность в моделировании отдельных норм для владения, пользования и распоряжения собственностью в интересах частных лиц и в публичных интересах.
Таким образом, разграничение по предназначению, видимо, и должно служить тем критерием, в соответствии с которым определяется принадлежность к тому или иному формообразованию. Исходя из того, что интересы могут быть либо индивидуальными (частными), либо общественными (публичными), вероятно, и реализация права собственности может иметь либо личностную, либо общественную направленность, а значит, возможно существование только двух форм, собственности- публичной и частной. Это проистекает из того, что формы собственности не отличаются содержанием. Владение, пользование и распоряжение присутствует как в публичной собственности, так и в частной. Любое иное сочетание правомочий свидетельствует об отсутствии правоотношений собственности и о наличии каких-то иных прав и обязанностей. Иначе говоря, отличие форм собственности друг от друга может быть только по признаку различия интересов, так как лицо может реализовывать одни и те же правомочия в личных или общественных целях. Иначе говоря, если собственник, обладающий собственностью, руководствуется государственными или муниципальными интересами, то здесь присутствует публичная собственность. Если же защищается частный интерес, то речь идет о частной Собственности. Однако нельзя забывать, что, несмотря на различие целей и противоположные фигуры владеющих субъектов, публичная и частная собственности имеют
единое содержание. Это абсолютные правоотношения, в
132
которых неопределенному кругу обязанных лиц противопоставляется определенная фигура управомоченного (собственника).
Правомочия по владению, пользованию и распоряжению однородны как для гражданина, так и для государства. Очевидно, это обстоятельство послужило поводом для некоторых ученых считать, что не существует деления собственности на формы, а есть лишь видовое разнообразие, порождаемое различием лиц или объектов. Данная точка зрения, к примеру, выражается в мнении профессора Е.А. Суханова
1
о том, что государственная и частная формы собственности не имеют различий в структуре, а следовательно, являются только разными видами, а не разными формами, Хотя данные взгляды достаточно широко распространены, нельзя не отметить, что применение к рассматриваемому правовому явлению термина «форма» является в первую очередь данью российским юридическим традициям, согласно которым в российском правоведении уже давно сложились такие понятия, как «государственная форма собственности», «частная форма собственности».
При употреблении данной терминологии важно помнить о том, что нельзя отожествлять или подменять друг другом эти различные правовые явления. Подобная тенденция выражается, например, в высказываниях о том, что «государственная собственность в буржуазных странах- разновидность частной собственности»
1
. Еще одним примером подобной точки зрения является мнение о том, что «собственность римского государства это совместная частная собственность всех активных граждан Рима». И в том и в другом приведенных высказываниях очевидно производится слияние всех форм
собственности в одну; хотя, например, даже сами римские первоисточники свидетельствуют о другом: «Quae publicae sunt, nullius in bono esse videntur, ipsius enim universitatis esse creduntur», или «то, что принадлежит государству или общинам, не составляет, по-видимому, ничьей собственности... государственные имущества принадлежат всему обществу» (Институции
Гая, кн. 2, п. 11). Отрицание наличия частной собственности на публичные вещи не свидетельствует об
Суханов Е.А. Лекции о праве собственности. М.: Юрид. лит.. 1991. " Братусь С. Н. Юридическая личность государства и бюджетных учреж- дений // Ученые труды ВНИИСЗ. Вып. 9. М., 1947. С. 12.
133 отсутствии права собственности на них вообще. Публичные вещи, несомненно, имеют собственника, но это не группа и не кол- лектив граждан. Собственник публичной вещи - государство как носитель общественных интересов.
Вероятно, попытки отождествления публичной и частной форм собственности не случайны. И если одной из причин таких взглядов являются уже названная структурная однородность и наличие одинаковых правомочий (как в правах публичного субъекта, так и в правах частного лица), то последствием таких мнений можно назвать попытки изъятия имущества
государства из частноправового режима. Так, например, некоторые современные западные цивилисты считают: «Все, что принадлежит государству, не может находится в гражданском обороте» («Les biens du domaine public sont places hors du commerce»)
1
. В качестве одного из обоснований этой точки зрения приводится то, что отношения по владению, пользованию и распоряжению государственной (публичной) собственностью регулируются административным правом, а не входят в сферу гражданско-правового регулирования. К примеру, ст. 263 Германского торгового уложения от 10 мая 1897г. содержит оговорку об имущественных правах земель, которые в гражданско-правовом законе не должны затрагиваться, поскольку регулируются отдельным нормативным актом
2
Кроме того, даже термины, применяемые для обозначения данных явлений, зачастую имеют различное содержание и трактуются как различные правовые феномены. Domaine public — «имущество государства» и propriete - «частная собственность» во французском праве. Или же аналогичные немецкие термины Staatsvermogen и Privateigentum. В то же время для российского права характерно использование понятия «собственность» и,для государственного, и для частного имущества.
Несомненно, что в предлагаемых некоторыми авторами трактовках различных методов для частной и публичной собственно- сти есть свой резон. Зачастую недопущение публичного субъекта ' Курс «Введение во французское гражданское право». Париж: Университетское издание, 1999 (Университет Париж-12).
1
Германское право. Ч. II. М: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 72 (Сер. Современное зарубежное и меж- дународное частное право).