Файл: И. Т. Касавиндоктор филос наук, чл корр. Ран б. Г. Юдин.pdf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2023
Просмотров: 282
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
156
лению этих новых когнитивных способностей сопутствовала генера- ция в левом полушарии мозга высокоуровневых управляющих ког- нитивных структур, сопряженных с центрами самосознания. В силу
«вторичности» вербальных кодов сознательное манипулирование символами не могло быть блокировано относительно низкоуровне- выми, генетически управляемыми стратегиями правополушарного пространственно-образного мышления. Поэтому в ходе эволюции наше символьное сознание стало постепенно обретать все большую свободу выбора в управлении процессами оптимизации и конструк- тивизации идеальных концептуальных систем левополушарного знаково-символического мышления. Оно не только оказалось в состоянии ставить знаково-символическому мышлению какие-то
«внешние» задачи и управлять общим ходом мысленных преобразо- ваний, но и задачи «внутренние», связанные с использованием тех или иных мыслительных стратегий, приемов и методов. т.е. задачи оптимизации и конструктивизации используемых этим мышлением аналитических стратегий. Успешное решение этих задач открыло человечеству мир идеальных правил мысленного оперирования символами и концептуальными системами, позволило разработать приемы и методы научного познания. Символьное сознание, конеч- но, не в состоянии «отменить» или изменить наше воображаемое когнитивное пространство, но в силу присущего нашей когнитивной системе двойного кодирования мысленной информации оно может инициировать наше воображение генерировать идеальное матема- тическое пространство.
Разумеется, наше символьное сознание работает в тесной кооперации с перцептивным сознанием, с нашим относительно низкоуровневым невербальным «Я», которое обеспечивает самовос- приятие и самоощущения нашего существования как обособленного, автономного и уникального живого существа, полагающего себя от- личным от окружающей среды. Благодаря внутренней перцептивно- мысленной репрезентации актов самораспознавания именно не- вербальное «Я» (предполагающее единый комплекс «Я-образов») оказывается тождественным осознанию себя, перцептивному самосознанию. По-видимому, эволюция символьного сознания со- провождалась развитием «вторичного» вербального кодирование смыслов некоторых перцептивных «Я-образов» (т.е. лишь отдельных элементов перцептивного самосознания), которые оказались вос- требованными для нужд межличностной речевой коммуникации, развития знаково-символического мышления и символьной куль- туры. В результате генерации «Я-понятий» возникает
вербализован-
157
ное, рефлексивное самосознание. От лица «Я-понятий» символьное
(вербальное) сознание получает возможность управлять знаково- символическим мышлением и другими высшими когнитивными способностями людей, исследовать и оптимизировать человеческое мышление, изучать человека и его сознание.
В силу межполушарной кооперации, взаимосвязи и взаимодо- полнительности когнитивных структур перцептивного и символь- ного (вербального) сознания человеческое
сознание едино (за исклю- чением, разумеется, случаев патологии). Нет и, видимо, не может быть двух каких-то автономных «сознаний»: одного для пространственно- образного мышления и пространственных функций, а другого — для мышления знаково-символического (логико-вербального) и вербаль- ного знания. Конечно, в ходе когнитивной эволюции отдельных че- ловеческих популяций символьное (вербальное) сознание становится доминирующим, и это, естественно, вносит существенные коррективы в механизмы его кооперации с перцептивным сознанием.
Есть весьма убедительные экспериментальные основания пола- гать, что в случае доминантного левого полушария наше правое по- лушарие имеет крайне ограниченный прямой доступ к сознательному опыту. Наше символьное (вербальное) сознание функционирует в качестве медиатора и интерпретатора когнитивной информации, по- ступающей из правого полушария, — оно стремится адаптировать эту информацию к своим вербализованным концептуальным системам оценок, а иногда даже ее блокировать и подавлять. Но, повторим, это не отменяет единства нашего самосознания, единства нашего «Я».
Наблюдения нейрохирургов за пациентами свидетельствуют, в част- ности, о том, что в состоянии бодрствования осознание вербальных актов требует их наполнения конкретным перцептивным содержанием, которое обеспечивается сознательно направляемым отбором образов из репертуара эпизодической памяти. По-видимому, вербальная актив- ность нашего левого полушария направляется интенциональностью правого полушария, а осознаваемая активность образного мышления — интенциональностью левого полушария. Человеческое перцептивное сознание (вместе с правополушарными мыслительными процессами) скорее всего играет исключительно важную роль в актах понимании, в выявлении смысловых связей элементов, частей и целого, являясь как бы «посредником» в этих вопросах между пространственно-образным мышлением, с одной стороны, и знаково-символическим (логико- вербальным) мышлением и символьным (вербальным) сознанием — с другой.
158
Как это ни кажется парадоксальным на первый взгляд, но в силу своей информационной природы
сознание как когнитивная способ-
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21
ность гоминид возникает и существует вне и независимо от нашего
сознательного контроля — от нашей воли, желаний, сознательных действий и т.д. Конечно,
сознание как когнитивную способность следует дифференцировать от совместного,
социального сознания. Ксоциально- му сознанию было бы правильнее относить не только общие знания, но все виды общей для этнических групп и популяций
культурной
информации (приобретаемой и запоминаемой с участием сознания как когнитивной способности). В информационном поле сознания отдельных людей могут оказаться и их индивидуальные знания, в том числе и знания неявные, которые не всегда и не полностью осознают- ся, и в приобретении которых символьное сознание не участвовало.
Таковы, например, процедурные знания и искусства, составляющие секрет индивидуального мастерства.
Разумеется, окружающий мир
существует вне и независимо от способности нашей когнитивной системы сознательно управлять высшими когнитивными функциями от лица вербализованных, реф- лексивных «Я-понятий». Но этот мир в значительной мере создан бла- годаря нашим сознательным усилиям. Состояние нашей окружающей среды также зависит от информационного содержания сознания, от наших знаний и иных видов культурной информации, приобретаемых с участием человеческого «Я», так как адаптивно ценная информация может быть использована людьми для ее изменения (хотя, к сожале- нию, далеко не всегда в лучшую сторону). Мы можем менять эту среду только в определенных границах, если не хотим подвергнуть угрозе свою адаптированность к окружающему нас миру.
Развитие нашего «Я» информационно репрезентируется на уровне нашей когнитивной системы в многочисленных «Я-образах», а за- тем и «Я-понятиях». В первые месяцы своей жизни ребенок еще не воспринимает себя как нечто отличное от своего окружения. Только между 16 и 30 месяцами он постепенно начинает осознавать свое тело и его границы, также как и тела других людей. Он обнаруживает, что окружающие его предметы — мебель, игрушки, а также родители и другие члены его семьи — есть нечто отличное от него самого. Именно в это время он, устроившись перед зеркалом, начинает изучать свое тело и задавать себе вопрос о реальности и нереальности своего соб- ственного существования. Приблизительно к двум годам он уже знает о существовании своего «Я». Если раньше он называл себя только по имени, как это делали члены его семьи, то теперь он говорит: «Я». Он
159
уже знает, что его «Я» способно взять, видеть, слышать, осязать, гово- рить, иметь и даже дать. Это самосознание ребенка еще не рефлексивно, но именно оно лежит в основе его формирующихся «Я-образов». Фор- мирование «Я-образа» начинается с осознания того, чем мы оказываемся для других, этот образ зависит как от наших собственных представлений о других людях, так и от представлений этих людей о нас самих. Таким образом, наш детский «Я-образ», наш образ самого себя, а также наш уровень притязаний (т.е. «избалованности») оказываются результатом не только личного опыта, но и
опыта общения со своим окружением в
рамках той или иной конкретной культуры.
Маленький ребенок, еще совсем слабый и беззащитный, цели- ком зависящий от родительской власти и опеки, осознает (конечно, на своем уровне) самого себя и свою роль в семье, и это осознание откладывает глубокий отпечаток на его представление о себе на про- тяжении всей жизни. В дальнейшем в его сознании сформируются другие многочисленные и меняющиеся «Я-образы» и «Я-понятия», связанные с теми ролями, которые ему будет суждено сыграть в шко- ле, университете, армии, на работе, во взаимоотношениях с друзьями, начальниками и другими людьми. Но нечеткое, неартикулирован- ное перцептивное представление о своем положении и своей роли в детстве, его детский «Я-образ» останется для него неосознанным ориентиром в поисках «истинного» образа того, чем он является на самом деле.
Наше символьное (вербальное) сознание через свои артикули- рованные и рефлексивные «Я-понятия» непосредственно управляет актами распознавания образов, мышления, памяти, творчества и т.д.
Когда мы метафорически говорим о «сознании математика», «сознании инженера», «сознании шахматиста» и т.д., реально это означает лишь наличие у конкретных лиц специфических «Я-образов» и «Я-понятий», сопряженных с соответствующими базами данных и знаний, которые обеспечивают высокую эффективность их профессионального (мате- матического, инженерного и т.д.) мышления.
Итак, эволюция самосознания и сознания (также как и других высших когнитивных функций) человеческих популяций является результатом их биологической (когнитивной) и культурной эволю- ции. Достигнутый подвидами Homo sapiens уровень эволюционного развития сознания и других высших способностей послужил когни- тивной предпосылкой для формирования подлинно человеческой духовной культуры
75
. Благодаря дальнейшей когнитивной эволюции отдельных человеческих популяций и развитию их культуры (науки,