ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 3153
Скачиваний: 364
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
С 1991 года более сообщалось о сотнях подобных исследований, и они продолжают поступать. Я пытался просмотреть эти исследования, но отказался от них по двум причинам. Одна из причин в том, что поле растет быстрее, чем я могу его ассимилировать. Более важная причина заключается в том, что в большинстве исследований сообщается о генетическом анализе корреляции между одним показателем окружающей среды и одним психологическим результатом. Это проблема, потому что существует множество экологических и психологических мер, поэтому существует бесчисленное множество их комбинаций. Это приводит к разрастанию литературы с несколькими попытками воспроизвести конкретные результаты, которые шпигаты пытаются систематически рассматривать.
Несмотря на трудности систематического обобщения этих исследований, они рассказывают простую историю. Эта история та же самая, что рассказана в оригинальной статье CAP 1985 года и статье SATSA 1990 года: генетика обычно объясняет примерно половину корреляции между показателями окружающей среды и психологическими чертами. Это открытие о природе воспитания — один из самых неожиданных и важных примеров того, как ДНК делает нас теми, кто мы есть. Вместо того чтобы предполагать, что корреляция между «окружающей средой» и психологическими чертами обусловлена окружающей средой, безопаснее предположить, что половина корреляции обусловлена генетическими различиями между людьми. Это исследование также важно, потому что оно показывает, как мы можем изучать «истинные» эффекты окружающей среды, контролирующие генетику. Это будет основным направлением исследований по мере того, как произойдет революция ДНК.
Природа воспитания предполагает новый способ мышления об опыте. В прошлом психологи предполагали, что окружающая среда — это то, что происходит с нами пассивно, но генетические исследования природы воспитания предлагают более активную модель опыта. Психологическая среда не находится «там снаружи», она не навязывается нам пассивно. Они находятся «здесь», переживаются нами, когда мы активно воспринимаем, интерпретируем, выбираем, модифицируем и даже создаем среду, соответствующую нашим генетическим склонностям. Наши генетически богатые различия в личности, психопатологии и когнитивных способностях заставляют нас воспринимать жизнь по-разному. Например, генетические различия в способностях и аппетитах детей влияют на то, в какой степени они используют возможности получения образования. Генетические различия в нашей уязвимости к депрессии влияют на то, в какой степени мы интерпретируем переживания положительно или отрицательно. Это общая модель для размышлений о том, как мы используем окружающую среду, чтобы получить то, что наша схема ДНК шепчет, что она хочет. В этом суть природы воспитания.
ДНК имеет большее значение с течением времени
Как вы думаете, по мере того, как вы идете по жизни, влияние наследственности становится более или менее важным? Большинство людей обычно думают, что «менее важно» по двум причинам. Во-первых, кажется очевидным, что нас постоянно и совокупно дуют внешние ветры. Чем дольше мы живем, тем больше мы испытываем влияние родителей, друзей, отношений и работы, а также несчастных случаев и болезней. Во-вторых, люди ошибочно полагают, что генетические эффекты никогда не меняются с момента зачатия — что мы наследуем свою ДНК от матери и отца и что она не меняется с момента встречи яйцеклетки со сперматозоидом.
С этой точки зрения один из важных выводов поведенческих генетических исследований противоречит здравому смыслу: генетические влияния становятся более важными по мере того, как мы становимся старше. Никакая психологическая черта не проявляет меньшего генетического влияния с возрастом, но сфера, в которой наследуемость увеличивается наиболее резко в процессе развития, — это когнитивные способности.
Есть много типов когнитивных способностей — например, вербальные и пространственные, — но на самом деле у вас больше шансов иметь одно, если у вас есть другое. Скажем, люди с более высокими способностями к памяти, как правило, обладают более высокими способностями ко всем другим формам интеллекта. Люди часто думают, что они хороши либо в литературе, либо в математике, например, но на самом деле они с большей вероятностью преуспеют в обоих, если от природы хорошо разбираются в одном из них, хотя бывают и исключения.
Конструкция интеллекта отражает то общее, что имеют различные когнитивные тесты, поэтому интеллект часто называют общей когнитивной способностью, или g . «Тесты интеллекта» обычно включают в себя дюжину вербальных и невербальных тестов и обобщают результаты в виде общего балла, называемого показателем IQ, который является аббревиатурой устаревшего понятия «коэффициент интеллекта».
По мнению большинства По мнению исследователей интеллекта, ядром интеллекта является «способность рассуждать, планировать, решать проблемы, мыслить абстрактно, постигать сложные идеи, быстро учиться и учиться на собственном опыте». Интеллект важен в научном и социальном плане. С научной точки зрения, интеллект отражает то, как работает мозг, не как конкретные модули, которые высвечиваются при исследовании изображений мозга, а как мозговые процессы, совместно работающие для решения проблем. В социальном плане интеллект является одним из лучших предикторов образовательных достижений и профессионального статуса.
В прошлом столетии генетические исследования интеллекта находились в эпицентре споров о природе и воспитании в социальных науках. Дебаты были вызваны неуместными опасениями по поводу биологического детерминизма, евгеники и расизма. Это противоречие подняло порог признания важности генетики. Генетические исследования преодолели этот порог благодаря более масштабным и качественным исследованиям, в которых постоянно накапливались доказательства того, что генетические различия между людьми объясняют примерно половину их различий в тестах интеллекта. За этой общей оценкой 50-процентной наследуемости скрывается интригующее открытие, заключающееся в том, как наследуемость меняется в течение нашей жизни.
В 1983 году я был в составе американской делегации, приглашенной в Советский Союз для изучения развития детей в детских садах, чем Советы по праву гордились. Привлекательность для нас заключалась в том, чтобы иметь возможность побывать в тех частях Советского Союза, которые жители Запада редко могли увидеть в те дни. Я задавался вопросом, почему меня пригласили, потому что в то время мои исследования показывали генетическое влияние в младенчестве, а генетика не была политкорректной в Советском Союзе, потому что окружающая среда считалась самой важной. Я пришел к выводу, что идея генетики была на самом деле приемлема для Советов, когда речь шла о маленьких детях, потому что смысл их программы интенсивной коммунальной помощи детям младшего возраста заключался в аккультурации детей в коммунистическом обществе, стирании следов их животной природы, которая включает их генетическую предрасположенность. Таким образом, было допустимо продемонстрировать, что у нас есть генетическое влияние на раннем этапе, поскольку предполагалось, что оно не может иметь значения в более позднем развитии.
Не существовало доказательств в поддержку этой советской гипотезы о том, что наследственность исчезает после детства . Вместо этого исследования в то время начинали показывают обратное: что ДНК имеет большее значение с течением времени. Исследование близнецов в Луисвилле впервые показало, что наследуемость интеллекта увеличивается в младенчестве и детстве. В 1983 году он сообщил о результатах двадцатилетнего исследования 500 пар близнецов, обследованных четырнадцать раз от младенчества до подросткового возраста. Однояйцевые близнецы стали более похожими по интеллекту от младенчества до подросткового возраста, при этом корреляция однояйцевых близнецов увеличилась примерно с 0,75 до 0,85. Напротив, разнояйцевые близнецы стали менее похожими, примерно с 0,65 до 0,55. Поскольку наследуемость оценивается по разнице между корреляциями однояйцевых и разнояйцевых близнецов, эта модель результатов предполагает увеличение наследуемости — с примерно 20 процентов в младенчестве до примерно 60 процентов в подростковом возрасте.
Хотя лонгитюдные результаты показали устойчивую картину увеличения наследуемости, относительно небольшой размер выборки из 500 пар близнецов не имел достаточной мощности, чтобы показать, что это изменение было статистически значимым. Тем не менее, драматическое подтверждение этого вывода пришло из нашего проекта по усыновлению в Колорадо. Корреляция между интеллектом не приемных родителей и их детей увеличилась примерно с 0,1 в младенчестве до 0,2 в детстве и 0,3 в подростковом возрасте, как показали многие другие исследования. Наиболее примечательным открытием было то, что один и тот же паттерн увеличивающегося сходства был обнаружен у приемных детей и их биологических родителей, которых приемные дети не видели с первых дней жизни. К шестнадцати годам корреляция интеллекта у приемных детей и их биологических родителей была такой же, как и у детей, воспитанных биологическими родителями. Корреляция между этими приемными детьми и их приемными родителями, которые разделяют воспитание, но не природу, колебалась около нуля.
Дальнейшее подтверждение гипотезы об увеличении наследуемости было получено в 2010 году консорциумом исследований близнецов, в котором были собраны данные об интеллекте 11 000 пар близнецов из четырех стран, что представляет собой большую выборку, чем все предыдущие исследования вместе взятые. Эти исследования показали, что наследуемость интеллекта значительно увеличивалась от детства к юности и юношеской взрослой жизни, с 40 до 55 и до 65 процентов.
Наконец, в 2013 году метаанализ объединил результаты всех исследований интеллекта близнецов и усыновлений и подтвердил увеличение наследуемости в процессе развития. Эти исследования были сосредоточены на развитии до раннего взросления, потому что это возраст большинства образцов в поведенческих генетических исследованиях. Немногочисленные доступные исследования более поздней жизни предполагают, что повышение наследуемости продолжается на протяжении всей взрослой жизни и достигает примерно 80% наследуемости в возрасте шестидесяти пяти лет.
50-процентная наследуемость интеллекта — это всего лишь среднее значение за всю жизнь по всем исследованиям. Впечатляющее увеличение наследуемости с 20 % в младенчестве до 40 % в детстве и 60 % во взрослом возрасте выделяется из другие черты, которые показывают небольшие изменения в развитии наследуемости, особенно в личности и успеваемости в школе.
В этом контексте результаты школьной успеваемости вызывают удивление. Поскольку интеллект в значительной степени коррелирует с успеваемостью в школе, можно было бы ожидать, что школьная успеваемость продемонстрирует аналогичную модель увеличения наследуемости. Тем не менее, мы не находим никаких изменений в развитии наследуемости школьных достижений ни по одному предмету в лонгитюдном исследовании близнецов TEDS, даже несмотря на то, что мы обнаруживаем увеличение наследуемости интеллекта. На самом деле наследственность школьная успеваемость составляет около 60 процентов в течение школьных лет, что выше, чем наследуемость интеллекта, которая составляет около 40 процентов.