Файл: Е. С. Набойченко психология отклоняющегося поведения подростков.pdf

147 их в 4 раза чаще мужчин (в возрасте 15-40 лет). Среди суицидентов старших возрастных категорий преобладают мужчины. Консультант по суицидологии Мэри Миллер так объясняет этот феномен: «Женские самоубийства являются, прежде всего, феноменом молодости, частота мужских суицидов возрастает с каждым десятилетием».
Самый высокий суицидальный риск у врачей, среди которых первое место занимают психиатры, за ними следуют офтальмологи, анестезиологи и стоматологи. В группу риска входят также музыкан- ты, юристы, низшие офицерские чины и страховые агенты. Статус ру- ководителя и работа, связанная с повышенной ответственностью, мо- гут вызвать невыносимые эмоциональные волнения, особенно у ме- неджеров больших корпораций. Быстрый технологический прогресс превышает уровень их знаний. Когда в больших корпорациях проис- ходят производственные изменения, то служащие могут столкнуться с ликвидацией их ранее стабильной должности. В отчаянии они могут реагировать на это соматическими расстройствами, семейными кон- фликтами, алкоголизмом или, наконец, совершением суицида.
По данным статистических исследований, еще в конце 19 столе- тия было отмечено, что частота суицидов среди врачей в 21 раз выше, чем в общей популяции населения. Среди докторов молодого возраста
(25-35 лет) самоубийством кончал жизнь каждый 10-й. Первое место среди них занимали психиатры. Известный Киевский психиатр
И. А. Сикорский (1910), анализируя причины суицидального поведе- ния у коллег, в конце прошлого века связал их со специфическими условиями работы, прежде всего нравственными перегрузками и про- тиводействием со стороны государства по отношению к проводимой ими работе.
Семейное положение
Эпидемиологические исследования обоснованно утверждают, что среди семейных пар суицид является более редким. Тем не менее, есть одно заметное исключение: это молодожены. Уровень суицидов среди них в возрасте до 24 лет намного выше, чем для их одиноких сверстников. Это исключение становится особенно драматическим для лиц моложе 20 лет. Прежде всего, для тех юношей, которые поторопи- лись вступить в ставший неблагоприятным брак с тем, чтобы уйти от нежелаемого родительского окружения или из-за неминуемой бере- менности партнерши. Уже в XIXвеке Дюркгейм отмечал, что ранний брак «оказывает отягчающее влияние на самоубийство». После 24 лет соотношение суицидов изменяется в пользу семейных людей.
Уровень самоубийств до 35 лет выше у овдовевших, чем у холо- стых людей. Проблемы, встающие перед ними, особенно сложны. Час-

148 то смерть мужа или жены настигает семью, когда она активно воспи- тывает детей или выплачивает ссуду за жилье. Эта утрата не только сотрясает эмоциональную жизнь человека, оставшегося в живых, но и внезапно оставляет его наедине с затруднениями и ответственностью.
Овдовевшие люди подвержены особенно высокому суицидальному риску в течение первого года после семейной трагедии.
Частота самоубийств среди одиноких людей после 35 лет стано- вится выше, чем у овдовевших. Важную роль в этом играют дети: они дают возможность почувствовать себя нужным, придают значение дальнейшему существованию родителей. В отличие от этого холостой человек часто ощущает себя лишенным привязанностей и близких, заботящихся о нем. Положение усугубляется и тем, что будущее гро- зит для него еще большим одиночеством, социальной изоляцией и за- брошенностью.
Частота самоубийств среди разведенных пар в 4-5 раз превыша- ет ее относительно женатых. Поэтому развод можно уподобить разно- видности смерти. Он означает не только потерю друга, помощника по дому, повара и прачки, плотника и слесаря, отца или матери. Кроме того, из-за развода человек может лишиться дома, детей или потерять друзей. Развод, помимо всего прочего, приводит к утрате для человека отношения «Мы», ибо остается только «Я». Развод почти всегда озна- чает прощание с надеждами, обещаниями и мечтами.
Таким образом, наибольшему риску суицида подвергаются лю- ди, которые никогда не состояли в браке; вслед за ними – овдовевшие и разведенные; далее – состоящие в бездетном браке; и, наконец, суп- ружеские пары, имеющие детей.
Личностные факторы риска
Преморбидные особенности личности, как один их факторов риска аутоагрессивного поведения изучены достаточно глубоко как психиатрами, так и психологами и психотерапевтами. Выявлен ряд предиспонирующих психолого-психиатрических факторов суицидаль- ного поведения, к которым относятся следующие:
- повышенная напряженность потребностей, стремление к эмоциональной близости, низкая способность к формированию психо- логических защитных механизмов, неумение ослабить фрустрацию;
- импульсивность, эксплозивность и эмоциональная неустой- чивость, повышенная внушаемость, бескомпромиссность и отсутствие жизненного опыта;
- наличие чувства вины и низкой самооценки;
- гипореактивный эмоциональный фон в период конфликтов, затруднение в перестройке ценностных ориентаций.

149
Вероятность аутоагрессивного поведения велика при следую- щих типах акцентуации характера.
Циклоидный тип. Суицидальные действия обычно совершаются в субдепрессивной фазе на высоте аффекта. Потенцирует суицид пуб- лично нанесенная обида, унижение, цепь неудач, что наталкивает под- ростка на мысли о собственной никчемности, ненужности, неполно- ценности.
Эмоционально-лабильный тип. Суицидальные действия совер- шаются в период острых аффективных реакций интрапунитивного типа. Суицидальное поведение аффективно, принятие решения и его исполнение осуществляется быстро, как правило, в тот же день.
Эпилептоидный тип. Суицидальные действия совершаются в период аффективных реакций, которые чаще бывают экстрапунитив- ными (агрессивными), но могут трансформироваться в демонстратив- ное суицидальное поведение.
Истероидный тип. Для них характерны демонстративные и де- монстративно-шантажные суицидальные попытки.
Говоря о значимости индивидуальных факторов в генезе ауто- агрессивного поведения, нельзя не отметить, что неоднократные по- пытки создать эталонный «психологический портрет суицидента» до сих пор не увенчались успехом, ибо индивидуальные характеристики определяются не только личностными особенностями, но и морально- этическими установками, социальными и культуральными нормами и правилами, религиозными предпочтениями, мировоззренческими по- зициями.
Медицинское состояние
Треть суицидентов к моменту совершения попытки лечились у интернистов в течение последних 6 месяцев, 70% – страдали острыми или хроническими заболеваниями. Чаще всего у этих пациентов имели место заболевания опорно-двигательного аппарата и травмы, повлек- шие за собой инвалидизацию, онкологические заболевания, хрониче- ские непереносимые боли, нефрологические заболевания, СПИД.
При церебрально-органической патологии суицидальный риск возрастает по мере хронификации органического заболевания голов- ного мозга и нарастании психопатизации личности.
По данным Г. И. Каплан и Б. Дж. Сэдок (1994) почти 95% лиц, совершивших суицидальные попытки, страдали психическими и пове- денческими расстройствами. Депрессивные расстройства составили
80% от этой цифры, шизофрения – 10%, деменция или делирий – 5%.
По данным отечественных авторов, среди суицидентов выявлено толь- ко 25% душевно больных, а 75% составили лица с пограничными пси-

150 хическими расстройствами и психически здоровые

. Причем в послед- ние годы отмечен рост числа суицидальных попыток в рамках непато- логических суицидальных реакций. Следует отметить, что суицидаль- ный риск среди больных, состоящих на учете в психоневрологических диспансерах в 35 раз выше, чем в популяции психически здоровых лиц.
Суицидальный риск у лиц с психическими и поведенческими расстройствами коррелирует с темпом прогредиентности заболевания, его психопатологическим оформлением, с давностью процесса и ха- рактером его течения. Особенно велика вероятность суицида при пер- вых приступах заболевания, когда еще сохранно ядро личности и кри- тика к состоянию и ситуации.
Число суицидов значительно недооценивается по ряду причин.
Семьи неохотно соглашаются с тем, чтобы смерть была названа само- убийством из-за социальной стигматизации, которой они опасаются.
Важным моментом является также тот факт, что власти не всегда при- ходят к согласию относительно причины смерти.
Между тем по данным Российского Федерального Суицидоло- гического Центра в 1990-1991 годах на 100000 россиян добровольно расстались с жизнью 26 человек, а в 1995 году – 40 человек. В некото- рых районах Севера, Урала и Сибири этот показатель в 2002 году со- ставил 45-50 случаев на 100000 населения [33].

151 ди. И они узнали бы о нем то, чего он сам о себе не знал». Только по- сле этого им надлежит установить причину смерти, определив ее в свидетельстве, как естественная смерть, несчастный случай, самоубий- ство или убийство.
В первую очередь, на наш взгляд, следует рассмотреть класси- фикацию самоубийств, предложенную классиком суицидологии
Э. Дюркгеймом. В своем социологическом этюде «Самоубийство» он выделяет три типа суицида: эгоистическое, альтруистическое и аноми- ческое самоубийство.
Характерной чертой эгоистического самоубийства является со- стояние «томительной меланхолии, парализующей всякую деятель- ность человека … ему невыносимо соприкосновение с внешним ми- ром, и, наоборот, мысль и внутренний мир выигрывают настолько же, насколько теряется внешняя дееспособность». Человек закрывает глаза на все окружающее, т. к. оно лишь усиливает его боль и обращает внимание своего сознания только на себя, на свои переживания, но тем самым он только углубляет свое одиночество. «Действие возможно только при наличности соприкосновения с объектом; наоборот, для того, чтобы думать об объекте, надо уйти от него, надо созерцать его извне; в еще большей степени такое отъединение необходимо для того, чтобы думать о самом себе. Тот человек, вся деятельность которого направлена на внутреннюю мысль, становится нечувствительным ко всему, что его окружает». Само по себе отделение от внешнего мира не является положительным явлением, но, тем не менее, редко ведет к самоубийству. Что же является причиной суицидальной реакции? Дело в том, что человек, отграничивая себя от внешнего мира, лишается возможности самоидентификации в этом мире. Сознание не может определиться имманентно, вне связи с другими явлениями. «Создавая вокруг себя пустоту, оно создает ее и внутри себя, и предметом его размышления становится лишь его собственная духовная нищета».
Созерцание этой пустоты рано или поздно заканчивается самоубийст- вом. «Когда сознание, что он не существует, доставляет человеку столько удовольствия, то всецело удовлетворить свою наклонность он может только путем совершенного отказа от существования». Само- убийство в данном случае не содержит в себе никакого яростного по- рыва или протеста, наоборот, «последние моменты жизни окрашены спокойной меланхолией», человек заранее продумывает план лишения жизни и спокойно движется к ключевому моменту [92].
Что касается альтруистического самоубийства, то оно диамет- рально противоположно самоубийству эгоистическому. В противопо- ложность эгоистическому суициду, характеризующемуся, как правило,

152 полным упадком сил, альтруистическое самоубийство, «имея своим происхождением страстное чувство, происходит не без некоторого проявления энергии». Образцом этого типа самоубийств, по Дюркгей- му, является смерть Катона, который отдал свою жизнь за государство.
Альтруистическое самоубийство характерно, в основном для государ- ственных деятелей, религиозных фанатиков или просто людей, чувст- вующих огромную ответственность за свое дело и за жизни других людей. Основным чертами данного типа являются: «спокойствие пол- ное; никаких следов самопринуждения, акт совершается от чистого сердца, потому что все деятельные наклонности прокладывают ему путь». Примером данного типа самоубийств в литературе может слу- жить рассказ японского писателя Юкио Мисима «Патриотизм»; пока- зателен диалог между офицером японской армии и его женой: «– Ну вот… – Поручик поднял глаза. Несмотря на бессонные ночи, их взгляд был острым и незамутненным. Теперь они смотрели прямо в лицо Рэй- ко. – Сегодня ночью я сделаю харакири». Далее идет описание абсо- лютно спокойной сцены приготовлений к смерти, причем жена тоже делает себе харакири вместе с мужем, таким образом, можно говорить о двойном альтруистическом самоубийстве. Можно предположить, что альтруистическое самоубийство наиболее характерно именно для японской культуры, культуры стыда, как определяют ее исследовате- ли. Личность в этой стране находится в очень большой зависимости от окружения, и принесение себя в жертву ради других отличает именно японского человека.
Третий тип самоубийств – аномические суициды. Этот тип отли- чается «от первого тем, что совершение его всегда носит характер страстности, а от вторых – тем, что вдохновляющая его страсть совер- шенно иного происхождения». Доминирующим чувством в данном случае, по мнению Дюркгейма, является гнев. Если об эгоистическом самоубийстве можно сказать, что человек не испытывает острого от- вращения к миру, то при аномическом суициде наблюдается горячий протест против жизни вообще. Дюркгейм считает, что характерной особенностью данного типа может являться в некоторых случаях си- туация убийства человека, которого суицидент считает виновным во всех его несчастьях и последующее самоубийство: «Если он считает себя ответственным за то, что случилось, то гнев его обращается про- тив него самого; если виноват не он, то – против другого. В первом случае самоубийства не бывает, во втором оно может следовать за убийством или за каким-нибудь другим проявлением насилия». Г. Бе- логлазов считает, что рост аномических самоубийств напрямую связан с нестабильностью социально-экономического строя страны: «…к со-