Файл: Ильин В.А. - Археология детства. Психологические механизмы семейной жизни.pdf

Археология  детства

126

самих подростков, так и на родителей. Я помню рассказ одной мамы о том,
как поражена она была, заметив в один прекрасный день, что у ее млад2
шенького, всегда бывшего милым котенком, появились волосы на руках и
ногах и басовитые нотки в привычном, ласкающем материнский слух мур2
лыканье.

На проблемы, связанные с физиологией, накладывается вторичное обо2
стрение кризисов, характерных для предшествующих стадий развития ре2
бенка. Автономия и инициатива мощно и не всегда адекватно проявляются
в потребности получить власть над собственной жизнью. В том, насколько
это удается сделать и насколько успешным оказывается подросток в реали2
зации такой власти, проявляется конфликт предыдущей стадии: компетен2
тность — неуспешность. И, наконец, все это происходит на фоне того, на2
сколько внешний мир, и в первую очередь родители, готовы понимать и
принимать происходящее (что соответствует конфликту самой первой ста2
дии человеческой жизни: доверие — недоверие). По мнению Э. Эриксона,
одна из основных задач подросткового возраста — интеграция в единое
целое элементов идентичности личности, в той или иной степени сформи2
рованных ранее.

В реальной семейной жизни и в отношениях с родителями этот процесс ча2
сто проявляется в психологическом шараханье ребенка из одной крайнос2
ти в другую. То он рассуждает и ведет себя как совершенно взрослый,
умудренный опытом человек, то вдруг без всякой видимой причины пре2
вращается в инфантильного капризного пятилетку. То он готов принимать
решения и ответственность по очень серьезным вопросам (и требует, что2
бы ему позволили это делать), то оказывается абсолютно безответствен2
ным в уже давно оговоренных и привычных делах, связанных с уборкой
собственной комнаты и походом за хлебом. Происходят заметные, иногда
кардинальные изменения привычек, сложившихся стереотипов поведения,
способов проведения досуга и круга общения.

Понятно, что такие пертурбации нагнетают напряжение в семье, задают
неровный, “рваный” ритм жизни для всех ее членов. Более того, поскольку
большинство подростков ведут себя таким образом не только дома, это со2
здает объективно сложные, иногда критические ситуации, расхлебывать
которые нередко приходится мамам и папам. В общем, куда ни кинь, всюду
клин. Давайте посмотрим, есть ли у нас шанс...

Что ими движет?

Как я уже сказал, в основе поведения подростка лежит острая потребность
в обретении власти и контроля над собственной жизнью, желание, так ска2
зать, присвоить ее. И ощущение (отчасти соответствующее действительно2

127

Этот беспокойный подросток

сти, а отчасти иллюзорное), что он уже способен на это. Если вы помните,
настойчивое желание присваивать и удерживать соответствует второй ста2
дии развития человеческой личности, на которой формируется автономия.
И первой формой проявления автономии бывает “нет” ребенка в ответ на
любое родительское требование. Автономия начинается с отвержения
внешнего авторитета.

Точно так же с отвержения внешнего авторитета — родителей и учите2
лей — начинается борьба подростка за обретение власти и контроля над
собственной жизнью. Причем начинается она с внешнего отвержения
внешнего авторитета. То есть проявляется прежде всего в отрицании тра2
диций, поведенческих норм, способов подавать себя, манеры одеваться
принятых в мире “этих странных взрослых”. Вместе с тем на более глубо2
ких уровнях не только психологического, но и, так сказать, житейского бы2
тия потребность во внешнем авторитете, более опытном и дееспособном,
сохраняется. Это противоречие нередко вызывает особенно болезненную
реакцию у взрослых и служит дополнительным катализатором конфликтов,
с очевидностью вытекающих из данной ситуации.

А что движет родителями?

“Если ты уже такой самостоятельный, не обращайся ко мне за деньгами на
покупку своих компакт2дисков, зарабатывай сам!”. “Если ты такая взрос2
лая, не лезь ко мне со своими обидами. Ты ведь не желала меня слушать,
когда выбирала себе приятеля!”. Знакомые фразы? Может быть, вам прихо2
дилось слышать нечто подобное в семьях ваших знакомых или от своих
собственных родителей, когда вы были подростком? А может быть, что2то
похожее вы сами говорили своему четырнадцатилетнему сыну или пятнад2
цатилетней дочери?

Если это так, пожалуйста, не обижайтесь. Внимательно вслушайтесь, как
звучат эти фразы не тогда, когда вы произносите их в запале, переживая
гнев, досаду или обиду, а “в чистом виде”, написанные на бумаге.

По2моему, они насквозь пронизаны детским инфантилизмом. Я не случай2
но упомянул обиду и досаду. Вряд ли, руководствуясь подобными чувства2
ми, можно добиться хорошего результата — как известно, на обиженных
воду возят. Причину подобной реакции взрослых В. Сатир видела, в част2
ности, в том, что “большинство родителей сами еще не до конца пережи2
ли свой подростковый возраст. И они вовсе не чувствуют себя наставни2
ками, умудренными опытом”

1

. Мне не раз приходилось убеждаться в спра2

ведливости этой мысли, общаясь со своими клиентами. Многие из них,
столкнувшись с вполне обыденными подростковыми проблемами своих
детей, отнюдь не связанными с употреблением наркотиков, участием в

Археология  детства

128

криминальных группировках или ранней беременностью, разводили рука2
ми и честно признавались: “Я совершенно не представляю, что с этим де2
лать”. Для таких родителей проявление подростком здоровой и необходи2
мой изначально потребности в обретении контроля над 

собственной жиз"

нью

 является, по сути, провокативным поведением. Они воспринимают

действия сына или дочери как претензию на контроль и власть над 

жиз"

нью вообще

. В результате отрицание подростком внешнего авторитета

воспринимается родителем как вызов. Контекст: “Я уже могу и хочу мно2
гое решать и делать самостоятельно. Пожалуйста, дайте мне такую воз2
можность!”, читается как “Я теперь главный! Будет так, как я скажу!”. В
результате в семье начинается борьба за власть. На неверно прочитанный
посыл подростка следует реакция родителей, совершенно неадекватная
истинному смыслу посыла. Это вызывает ответную реакцию, подкрепляю2
щую негативные ожидания родителей и далекую от того, чего на самом
деле изначально хотел подросток. Возникает порочный круг. Положение
усугубляется тем, что обе стороны находят подкрепление безупречности
собственной позиции в реально существующих обстоятельствах. Для ро2
дителей это, например, забота о здоровье, безопасности и благополучии
своих детей. Для подростка — убежденность в том, что он не собирается
делать ничего дурного и предосудительного, но его не слышат, не пони2
мают и не желают с ним считаться.

“Испорченный телефон”

Во многих семьях это выливается в примерно следующий диалог (в скоб2
ках дается то, что не произносится вслух, но подразумевается или чувству2
ется).

Дочь:

 Мама! Я сегодня пойду на дискотеку и задержусь до десяти. 

(Я хочу,

чтобы ты не беспокоилась. Со мной все будет в порядке!)

.

Мать:

(Хм, до десяти... С кем это она собралась? И куда? На какие день"

ги? Она уже не считает нужным даже спросить разрешения! Про"
сто ставит меня в известность! Если так пойдет дальше, скоро
она вообще заявит, что не придет домой ночевать!).

 А не ранова2

то тебе до десяти торчать на дискотеках? Чтобы в восемь была дома!
И вообще, лучше заняться уроками!

Д.:

 Ну мама! Я уже обещала! 

(Как ты можешь со мной так поступать!

Что скажут друзья? Я уже не маленькая девочка!).

М.:

 Напрасно ты даешь такие обещания, не спросив взрослых! Мы еще
поговорим об этом, когда придет с работы отец!

Д.:

(Зря я вообще ей сказала! Права Ирен! Предкам лучше ничего не

говорить и все делать по"своему. Поорут и успокоятся!).

129

Этот беспокойный подросток

Недели через две. На часах пол2одиннадцатого вечера. Мать мечется от те2
лефона к окну: “Господи! Наверняка случилось что2то ужасное! Она всегда
предупреждает, когда задерживается!”. Папа на кухне судорожно накапы2
вает валерьянки для супруги и коньяку для себя. Раздается звонок... На
пороге стоит долгожданная дочь.

М.:

 Слава Богу! Жива, здорова! 

(Какое счастье! С ней все в порядке!).

 Я

думала, с ума сойду! 

(О родителях даже не подумала! Вот они, эти

компании и дискотеки! Я так и знала! Во что она превратится,
если так пойдет дальше!).

 Тебе только2только исполнилось пятнад2

цать, а ты уже начала шляться по ночам! В страшном сне не могла
представить, что моя дочь будет вести себя как проститутка!

Это, разумеется, сознательно утрированный пример совершенно деструк2
тивного взаимодействия между подростком и взрослыми, характерный
прежде всего для семей, не сумевших по той или иной причине благопо2
лучно решить проблемы взаимоотношений, возникавшие на более ранних
стадиях развития ребенка. Но и родители, строившие отношения с детьми
и друг с другом на основе любви с открытыми глазами и творчески решав2
шие задачи, о которых мы говорили в предыдущих главах, иной раз чув2
ствуют себя обескураженными, столкнувшись с обострением, казалось бы,
благополучно разрешенных конфликтов в их специфической подростковой
окраске. На самом деле все то, чего вы сумели достичь раньше, все те каче2
ства личности, которые приобрел ваш ребенок, никуда не исчезли. Не ис2
чезла и любовь сына или дочери к вам и потребность в вашем участии и
поддержке. Более того, не перестали работать и уже известные нам по
прежнему опыту способы находить хорошие решения “плохих” проблем.
Просто несколько изменились и в чем2то усложнились, так сказать, условия
задачи.

Что надо иметь в виду,
чтобы договориться с подростком

Я уже обратил ваше внимание на то, что потребность в овладении контро2
лем над собственной жизнью и связанные с этим конфликты очень похожи
и действительно представляют собой проявления на качественно ином
уровне того, с чем мы сталкивались в возрасте от одного до трех и от трех
до пяти лет — то есть на борьбу за автономию и инициативу. Тогда, если
вы помните, мы искали выход в переговорах и заключении контракта с на2
шим ребенком. Причем контракт в максимальной, насколько это было воз2
можно, степени учитывал потребности ребенка и при этом ограждал наши
собственные интересы как живых и свободных людей, безусловно ответ2
ственных за своих детей, но отнюдь не обязанных 

всю

 жизнь без остатка

посвятить исключительно им. Если десять лет назад мы качественно про2

Археология  детства

130

*В этой связи интересно замечание А. Камю: “Что же представляет собой бунтующий чело2

век? Это человек, говорящий “нет”. [...] Вообще говоря, это “нет” утверждает существова2
ние границы. Эта же идея предела обнаруживается в чувстве бунтаря, что другой “слишком
много на себя берет”, простирает свои права дальше границы, за которой лежит область су2
веренных прав, ставящих преграду всякому на них посягательству”

2

.

делали эту работу, то сегодня, когда сыну или дочери “стукнуло” 12, воз2
можно, будет достаточно лишь пересмотреть его параметры и кое2что до2
бавить. В любом случае, коль скоро мы тогда сумели договориться с ребен2
ком, который еще многого не понимал и не мог понять, которому иногда
было трудно объяснить свою мысль внятно, теперь у нас есть очень хоро2
ший шанс договориться и понять друг друга с уже достаточно взрослым
человеком, имеющим определенный жизненный опыт, свой собственный
взгляд на мир и представление о своем месте в нем.

На мой взгляд, начать необходимо с определения границ реальной дееспо2
собности подростка по отношению к собственной жизни. В дальнейшем я
буду часто употреблять в этой главе слово “границы”. Границы, ясно и чет2
ко прописанные и определенные, по моему глубокому убеждению, являют2
ся тем краеугольным камнем, на котором строятся здоровые и реальные от2
ношения между взрослым и подростком. Границы вообще чрезвычайно
важны в отношениях между людьми. Если они не определены или размы2
ты, — конфликт неизбежен*. Для подростка же дело осложняется тем, что
ему бывает непросто определить не только межличностные, но и свои
внутренние границы. В частности, границу между тем, на что он реально
имеет право и за что, соответственно, несет ответственность по отноше2
нию к собственной жизни, и тем, в чем он по объективным причинам не
может быть достаточно компетентен. Попытки нащупать, определить эту
границу эмпирическим путем толкают подростков на подчас очень риско2
ванные, чреватые реальной угрозой для жизни и здоровья эксперименты.
Поэтому помощь авторитетных взрослых в определении границ не просто
полезна для преодоления трудностей в отношениях, связанных с подрост2
ковым возрастом, но и является объективно необходимой и потому востре2
бованной самими подростками.

Если, готовясь к переговорам о заключении контракта с маленьким ребен2
ком, мама и папа в начале вдвоем определяли, что можно и что нельзя по2
зволить сыну или дочери, то теперь, на мой взгляд, это не только нежела2
тельно, но и невозможно делать без непосредственного участия самого
подростка. Дело в том, что когда речь заходит о пределах личной компе2
тентности в этом возрасте, то дети, как правило, склонны сильно преувели2
чивать собственные возможности, а родители, наоборот, — чересчур пре2
уменьшать их. Поэтому давайте проделаем эту работу вместе. Таким обра2
зом, мы, во2первых, сможем лучше уяснить положение вещей и будем в
максимальной степени объективны. Во2вторых, получим хорошую возмож2