ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.10.2020
Просмотров: 4787
Скачиваний: 100
www.NataHaus.ru
Рабочий
альянс
выдвигается
на
передний
план
,
как
и
разумное
Эго
пациента
,
наблюдающее
,
анализирующее
его
Эго
в
аналитической
ситуации
.
Вмешательство
аналитика
отделяет
рабочие
отношения
от
невротических
явлений
переноса
точно
так
же
,
как
его
вмешательство
отделяет
разумное
Эго
от
рационального
Эго
пациента
.
Две
эти
группы
явлений
параллельны
друг
другу
и
выражают
аналогичные
психические
события
,
но
с
различных
сторон
зрения
.
Пациенты
,
которые
не
могут
отделить
разумное
,
наблюдающее
Эго
,
не
будут
способны
поддерживать
рабочие
отношения
,
и
наоборот
.
Однако
эта
дифференциация
между
реакциями
переноса
и
рабочим
альянсом
не
абсолютна
,
поскольку
рабочий
альянс
может
содержать
элементы
инфантильного
невроза
,
которые
будут
,
в
конечном
счете
,
требовать
анализа
.
Например
,
пациент
может
временно
работать
хорошо
для
того
,
чтобы
заслужить
любовь
аналитика
,
и
это
,
в
конце
концов
,
приведет
к
сильному
сопротивлению
;
или
переоценивание
характера
и
возможностей
аналитика
могут
также
послужить
хорошо
рабочему
альянсу
в
начале
анализа
,
а
позже
стать
источником
сильного
сопротивления
.
Не
только
невроз
переноса
– 226 –
может
вторгаться
в
рабочий
альянс
,
но
и
рабочий
альянс
сам
может
быть
использован
в
качестве
защиты
для
отвращения
более
регрессивных
явлений
переноса
.
Клинической
иллюстрацией
этого
момента
может
послужить
материал
моей
пациентки
,
которая
продолжительное
время
сохраняла
разумное
отношение
ко
мне
и
к
аналитической
ситуации
.
Хотя
она
немного
знала
о
психоанализе
,
она
принимала
фрустрации
и
ограничения
,
связанные
с
анализом
,
добродушно
и
без
следа
сознательного
раздражения
и
гнева
.
Однако
случайные
сновидения
,
которые
она
могла
вспомнить
,
были
переполнены
,
и
это
не
ошибка
,
очевидным
бешенством
и
яростью
.
Когда
я
ответил
это
ей
,
пациентка
реагировала
так
,
как
будто
это
«
только
»
сновидение
,
а
она
не
«
отвечает
»
за
свои
сновидения
.
Даже
когда
она
забыла
про
свой
аналитический
сеанс
,
она
посчитала
это
«
на
-
туральной
»
ошибкой
и
приняла
мою
интерпретацию
своего
страха
скрытой
враждебности
как
причуды
эксцентрика
,
которые
она
выносила
с
большим
тактом
.
Только
после
того
,
как
ее
поверхностные
ассоциации
и
рационализации
иссякли
и
воцарилось
молчание
,
ее
более
регрессивные
враждебные
и
сексуальные
импульсы
стали
ясны
для
нее
.
Тогда
она
осознала
,
что
пряталась
за
рабочий
альянс
,
как
за
защитный
фасад
.
Несмотря
на
частичное
прекрывание
понятий
,
разделение
реакций
пациента
на
две
группировки
:
невротический
перенос
и
рабочий
альянс
,
имеет
клиническую
и
техническую
ценность
.
Прежде
чем
перейти
к
дополнительному
материалу
,
я
бы
хотел
сделать
краткий
обзор
психоаналитической
литературы
по
этому
вопросу
.
3.52.
Обзор
литературы
Фрейд
(1912
а
,
с
. 105)
говорил
о
дружеских
и
аффективных
аспектах
переноса
,
которые
приемлемы
для
сознания
и
которые
являются
«
проводником
успеха
в
психоанализе
...».
Он
писал
об
этом
следующим
образом
: «
Первоочередной
задачей
лечения
остается
расположить
пациента
к
такому
сотрудничеству
и
к
личности
врача
.
Для
того
чтобы
обеспечить
это
,
не
нужно
ничего
делать
,
кроме
как
дать
пациенту
время
.
Если
аналитик
проявляет
серьезный
интерес
к
нему
,
тщательно
прорабатывает
сопротивления
,
которые
возникают
вначале
,
и
избегает
делать
определенные
ошибки
,
он
распо
-
– 227 –
ложит
пациента
к
себе
...
Конечно
,
можно
поплатиться
за
этот
первый
успех
,
если
аналитик
будет
стоять
на
какой
-
то
другой
точке
зрения
,
а
не
придерживаться
сочувственного
понимания
» (
Фрейд
, 19136,
с
.
139—140).
Стерба
(1929)
писал
об
идентификации
пациента
с
аналитиком
,
которая
ведет
к
заинтересованности
пациента
в
работе
,
которую
они
ведут
сообща
(
но
он
не
дает
этому
аспекту
переноса
специального
названия
).
Феничел
(1914,
с
. 27)
описывает
«
рациональный
перенос
» —
позитивный
перенос
с
подавленной
целью
,
который
необходим
для
анализа
.
То
,
что
Элизабет
Зетцель
подчеркивает
важность
«
терапевтического
альянса
»,
мы
уже
обсуждали
ранее
.
Работа
Лоевальда
(1960)
по
терапевтическому
действию
психоанализа
является
проницательным
и
точным
исследованием
www.NataHaus.ru
различных
видов
отношений
пациента
к
аналитику
,
развивающихся
во
время
психоанализа
.
Некоторые
из
его
мыслей
непосредственно
относятся
к
тому
,
что
я
называю
рабочим
альянсом
.
Книга
Лео
Стоуна
посвящена
запутанности
взаимоотношений
аналитика
и
пациента
.
В
ней
он
ссылается
на
«
зрелый
обдуманный
перенос
»,
который
он
понимает
:
а
)
как
оппозицию
«
первобытным
реакциям
переноса
»
и
б
)
существенным
для
дальнейшего
анализа
,
для
его
успеха
(
с
. 106).
В
материалах
симпозиума
по
«
Терапевтическим
факторам
психоанализа
»,
состоявшегося
перед
22
Конгрессом
Международной
психоаналитической
ассоциации
(
см
.
Гительсон
ет
.
ал
., 1962),
содержится
много
ссылок
на
особые
реакции
переноса
,
которые
способствуют
терапевтическому
альянсу
,
а
также
обсуждается
вклад
аналитика
в
«
хорошую
»
аналитическую
ситуацию
.
Гительсон
рассказывает
о
связи
,
от
которой
мы
зависим
в
начале
анализа
и
которая
разрешается
в
переносе
.
Нахт
,
Сегал
,
Кинг
и
Лейманн
спорят
с
ним
по
различным
аспектам
его
подхода
.
Как
кажется
,
в
некоторых
случаях
несогласие
является
следствием
невозможности
провести
ясное
разграничение
между
рабочим
альянсом
и
более
регрессивными
явлениями
переноса
.
Этот
краткий
и
неполный
обзор
показывает
,
что
многие
аналитики
,
включая
Фрейда
,
осознавали
,
что
в
психоаналитическом
лечении
,
кроме
регрессивных
реакций
переноса
,
присутствует
и
другой
вид
отношений
к
аналитику
.
– 228 –
3.53.
РАЗВИТИЕ
РАБОЧЕГО
АЛЬЯНСА
3. 531.
Отклонения
в
рабочем
альянсе
Я
начну
с
описания
нескольких
клинических
примеров
,
в
которых
направление
развития
рабочего
альянса
заметно
отклоняется
от
того
,
что
обычно
имеет
место
у
психоаналитического
пациента
.
Причина
,
по
которой
я
начинаю
таким
образом
,
кроется
в
том
,
что
у
классического
аналитического
пациента
рабочий
альянс
развивается
почти
незаметно
,
выглядит
это
так
,
как
будто
он
не
зависит
ни
от
какой
особой
деятельности
с
моей
стороны
.
Случайные
причины
выдвигают
на
передний
план
различные
процессы
и
процедуры
,
которые
почти
не
видны
у
обычного
аналитического
пациента
.
Несколько
лет
назад
аналитик
из
другого
города
прислал
ко
мне
интеллигентного
мужчину
средних
лет
,
который
уже
проходил
анализ
в
течение
шести
лет
.
У
пациента
появились
определенные
улучшения
,
но
его
первый
аналитик
чувствовал
,
что
пациенту
необходим
дополнительный
анализ
,
потому
что
он
все
еще
не
был
способен
жениться
и
был
очень
одинок
.
В
самом
начале
анализа
я
был
поражен
тем
фактом
,
что
он
был
абсолютно
пассивен
в
отношении
осознания
и
работы
со
своими
собственными
сопротивлениями
.
Оказалось
,
что
он
ждал
от
меня
,
чтобы
я
отметил
ему
их
,
как
делал
его
предыдущий
аналитик
в
продолжении
всего
того
анализа
.
Затем
на
меня
произвел
впечатление
тот
факт
,
что
в
тот
момент
,
когда
я
как
-
то
вмешался
,
он
немедленно
давал
ответ
,
хотя
часто
и
непонятный
.
Я
обнаружил
,
что
он
чувствовал
,
что
это
его
долг
—
отвечать
немедленно
на
каждое
вмешательство
,
потому
что
в
противном
случае
это
было
бы
знаком
сопротивления
,
что
плохо
помолчать
минуту
и
поразмышлять
над
тем
,
что
я
сказал
.
По
-
видимому
,
его
предыдущий
аналитик
не
осознавал
его
страх
как
сопротивление
.
В
свободных
ассоциациях
пациент
активно
искал
,
о
чем
рассказать
,
и
,
если
ему
приходило
в
голову
несколько
вещей
,
он
выбирал
то
,
чего
,
как
ему
казалось
,
я
ищу
,
не
обращал
внимания
на
множественность
выборов
,
которые
он
имел
.
Иногда
,
когда
я
,
бывало
,
спрашивал
у
него
что
-
то
,
он
отвечал
,
свободно
ассоциируя
,
так
что
ответ
часто
бывал
странным
.
– 229 –
Например
,
когда
я
спросил
его
,
как
его
второе
имя
,
он
ответил
: «
Раскольников
» —
первое
имя
,
которое
пришло
ему
в
голову
.
Когда
ко
мне
вернулось
самообладание
и
я
спросил
его
об
этом
,
он
защитился
,
сказав
,
что
он
подумал
,
что
ему
предлагают
свободно
поассоциировать
.
Вскоре
у
меня
сложилось
четкое
впечатление
,
что
у
этого
человека
никогда
не
был
установлен
реальный
рабочий
альянс
с
его
первым
аналитиком
.
Он
не
знал
,
что
он
обязан
делать
в
аналитической
ситуации
.
Он
годами
лежал
перед
аналитиком
,
смиренно
покоряясь
тому
,
что
,
как
он
представлял
себе
,
www.NataHaus.ru
требовал
его
предыдущий
аналитик
,
а
именно
,
постоянной
и
быстрой
свободной
ассоциации
.
Пациент
и
аналитик
представляли
собой
карикатуру
на
психоанализ
.
Действительно
,
пациент
развил
некоторые
регрессивные
акции
переноса
,
некоторые
из
которых
были
интерпретированы
,
но
отсутствие
постоянного
рабочего
альянса
оставило
процедуру
в
целом
аморфной
,
беспорядочной
и
неэффективной
.
Хотя
я
осознавал
,
что
проблемы
пациента
не
могут
быть
связаны
только
с
техническими
недостатками
первого
аналитика
,
я
чувствовал
,
что
пациенту
следует
дать
возможность
увидеть
,
может
ли
он
работать
в
аналитической
ситуации
.
Кроме
того
,
это
более
рельефно
обрисовало
патологию
пациента
.
Таким
образом
,
в
течение
первых
месяцев
нашей
работы
я
тщательно
объяснял
пациенту
,
когда
это
казалось
уместным
,
различные
задания
,
выполнения
которых
требует
от
пациента
психо
-
аналитическая
терапия
.
Пациент
реагировал
на
это
так
,
как
будто
все
это
было
ново
для
него
,
и
он
,
казалось
,
стремится
работать
так
,
как
я
ему
описываю
.
Однако
вскоре
стало
ясно
,
что
он
не
может
просто
сказать
,
что
пришло
ему
в
голову
,
он
чувствует
принуждение
обнаружить
то
, (
что
)
чего
я
ищу
.
Он
не
мог
помолчать
и
поразмышлять
над
тем
,
что
я
сказал
,
он
боялся
пустых
пространств
,
они
означали
какую
-
то
ужасную
опасность
.
Если
бы
он
молчал
,
он
бы
мог
подумать
,
а
если
бы
он
подумал
,
он
мог
бы
не
согласиться
со
мной
,
а
не
согласиться
было
равносильно
убить
меня
.
Его
поразительная
пассивность
и
уступчивость
оказались
формой
заискивания
,
скрывающей
внутреннюю
пустоту
,
ненасытный
инфантильный
голод
и
ужасную
ярость
.
– 230 –
В
течение
полугода
стало
совершенно
ясно
,
что
этот
мужчина
с
«
как
будто
шизоидным
характером
»
не
в
состоянии
выносить
лишения
классического
психоанализа
(
Н
.
Доечь
, 1942;
Вэйс
, 1966).
Поэтому
я
помог
ему
с
получением
поддерживающей
терапии
у
женщины
-
терапевта
.
Женщина
,
которую
я
анализировал
почти
четыре
года
,
возобновила
анализ
со
мной
через
шесть
лет
.
Мы
оба
знали
,
что
,
когда
она
прервала
анализ
,
он
не
был
закончен
,
но
мы
согласились
,
что
свободный
от
анализа
период
времени
поможет
прояснить
необычные
затруднения
и
неясности
,
на
которые
мы
натолкнулись
,
пытаясь
достичь
разрешения
ее
противоречивого
,
недовольного
,
прилипчивого
садомазохистского
переноса
ко
мне
.
Я
предложил
ей
пойти
к
другому
аналитику
,
поскольку
вообще
я
считаю
,
что
смена
аналитика
более
продуктивна
,
чем
возвращение
к
первому
аналитику
.
Это
обычно
дает
новые
инсайты
в
старые
реакции
переноса
и
добавляет
новые
возможности
переноса
.
Однако
,
по
внешним
причинам
,
это
было
невыполнимо
,
и
я
согласился
на
возобновление
анализа
,
хотя
и
с
оговорками
.
В
ее
самые
первые
часы
на
кушетке
я
был
поражен
тем
странным
способом
,
которым
пациентка
работала
в
анализе
.
Затем
я
быстро
вспомнил
,
что
это
часто
случалось
в
прошлом
,
только
теперь
это
поразило
меня
гораздо
сильнее
,
потому
что
я
больше
не
мог
привыкнуть
к
этому
,
это
выглядело
почти
нелепо
.
В
какой
-
то
момент
сеанса
пациентка
начинала
говорить
почти
не
переставая
,
здесь
были
несвязанные
предложения
и
куски
описания
недавних
событий
,
случайные
неприличные
фразы
,
на
странность
которых
не
обращалось
внимания
,
или
же
это
были
навязчивые
мысли
,
а
затем
снова
из
-
ложение
прошлого
события
.
Пациентка
,
казалось
,
совершенно
не
обращает
внимания
на
странный
способ
говорить
и
никогда
ранее
сама
не
замечала
за
собой
этого
.
Когда
я
конфронтировал
ее
с
этим
вопросом
,
то
в
первый
момент
ей
«
показалось
»,
что
она
ничего
не
знает
об
этом
,
а
затем
она
почувствовала
себя
атакованной
.
Я
осознал
,
что
в
старом
анализе
было
много
таких
сеансов
или
частей
сеанса
,
когда
пациентка
была
очень
встревожена
и
пыталась
отвратить
свое
осознание
тревожности
,
так
же
,
как
сам
анализ
.
Я
даже
вспомнил
,
– 231 –
что
мы
раскрыли
некоторые
значения
и
исторические
детерминанты
такого
поведения
.
Например
,
ее
мать
была
страшной
болтушкой
, —
она
рассказывала
ребенку
,
как
взрослому
,
многое
из
того
,
что
та
еще
не
могла
понимать
.
Ее
непонятные
разговоры
со
мной
были
идентификацией
с
матерью
и
отыгрыванием
в
аналитической
ситуации
.
Более
того
,
мать
использовала
потоки
болтовни
для
выражения
тревожности
и
враждебности
по
отношению
к
своему
мужу
,
который
,
по
существу
,
был
спокойным
человеком
.
Пациентка
переняла
эту
черту
у
своей
матери
и
вновь
разыгрывала
это
со
мной
www.NataHaus.ru
на
аналитическом
сеансе
,
когда
была
встревожена
и
враждебно
настроена
,
когда
она
разрывалась
между
тем
,
чтобы
сделать
мне
больно
и
держаться
за
меня
.
В
дополнение
к
этому
мы
пришли
к
пониманию
того
,
что
эта
форма
поведения
также
указывает
на
регрессию
функций
Эго
от
вторичного
процесса
по
направлению
к
первоначальному
процессу
,
в
виде
«
разговора
во
сне
»
со
мной
,
актуализация
«
сна
с
родителями
».
Такой
странный
способ
рассказывать
возникал
много
раз
во
время
первого
анализа
,
и
,
хотя
тогда
анализировались
многие
детерминанты
,
все
это
продолжалось
в
некоторой
степени
до
момента
прерывания
анализа
.
Когда
я
пытался
конфронтировать
пациентку
с
неправильным
использованием
ею
одной
из
процедур
анализа
,
мы
уходили
куда
-
то
в
сторону
,
увлекаемые
либо
ее
реакцией
на
мою
конфронтацию
,
либо
каким
-
то
новым
всплывшим
материалом
.
Она
могла
вспомнить
какие
-
то
события
из
прошлого
,
которые
,
казалось
,
относились
к
делу
,
или
на
следующих
сеансах
появлялись
какие
-
то
сновидения
или
новые
воспоминания
,
и
реально
мы
никогда
не
возвращались
к
вопросу
о
том
,
что
она
была
неспособна
выполнять
определенную
часть
психоаналитической
работы
.
Во
втором
ее
анализе
я
не
отвлекался
.
Когда
появлялся
легкий
след
той
самой
бессвязности
рассказа
,
или
когда
это
казалось
уместным
,
я
конфронтировал
ее
с
ее
специфической
проблемой
и
удерживал
ее
у
этого
вопроса
до
тех
пор
,
пока
она
,
по
меньшей
мере
,
не
признавала
того
,
что
обсуждается
.
Пациентка
пыталась
использовать
все
свои
старые
методы
защит
против
моих
конфронтации
ее
сопротивлений
.
Я
выслушивал
в
течение
короткого
времени
ее
возражения
и
отговорки
– 232 –
и
указывал
еще
и
еще
раз
на
их
функции
сопротивления
.
Я
не
начинал
работу
с
новым
материалом
до
тех
пор
,
пока
не
убеждался
,
что
пациентка
в
хорошем
рабочем
альянсе
со
мной
.
Постепенно
пациентка
встала
лицом
к
лицу
с
тем
,
что
она
неправильно
использовала
основное
правило
.
Она
сама
стала
осознавать
,
что
она
иногда
сознательно
,
иногда
предсознательно
,
а
в
остальное
время
бессознательно
делала
неясной
истинную
цель
свободной
ассоциации
.
Стало
ясно
,
что
,
когда
пациентка
чувствовала
тревожность
в
своем
отношении
ко
мне
,
она
ускользала
в
эту
регрессивную
,
«
как
во
сне
»,
форму
разговора
.
Это
был
вид
«
злорадного
послушания
».
Оно
было
злорадным
,
поскольку
она
знала
,
что
это
увертка
от
истинной
свободной
ассоциации
.
Это
было
послушание
,
так
как
она
подчинялась
этому
регрессивному
,
то
есть
невоздержанному
способу
рассказывать
.
Это
возникало
и
тогда
,
когда
она
чувствовала
некоторую
враждебность
ко
мне
.
Она
чувствовала
это
побуждение
«
полить
меня
отравой
».
Это
приводило
ее
к
чувству
того
,
что
тогда
я
буду
уничтожен
и
потерян
для
нее
,
и
она
чувствовала
одиночество
и
испуг
.
Затем
она
быстро
погружалась
в
свой
«
разговор
во
сне
»,
который
как
бы
говорил
мне
: «
Я
маленький
ребенок
,
который
частично
спит
и
не
отвечает
за
то
,
что
исходит
от
него
.
Не
оставляйте
меня
;
разрешите
мне
спать
с
вами
;
это
просто
безвредная
моча
,
которая
выходит
из
меня
». (
Другие
детерминанты
не
будут
обсуждаться
,
поскольку
это
увело
бы
нас
слишком
далеко
в
сторону
.)
Это
было
зачаровывающее
переживание
—
видеть
,
насколько
отличается
этот
анализ
от
предыдущего
.
Я
не
хочу
этим
сказать
,
что
эта
тенденция
пациентки
неправильно
использовать
свою
способность
регрессировать
в
функционировании
Эго
исчезла
.
Однако
мое
энергичное
стремление
к
анализу
дефектного
рабочего
альянса
,
мне
постоянное
внимание
к
поддерживанию
хороших
рабочих
взаимоотношений
,
мое
нежелание
уходить
в
анализирование
других
аспектов
ее
невроза
переноса
име
-
ли
свои
эффекты
.
Второй
анализ
имел
совершенно
другой
привкус
и
атмосферу
.
В
первом
анализе
у
меня
была
интересная
и
эксцентричная
пациентка
,
которая
была
очень
фрустрирована
,
потому
что
я
так
часто
терялся
из
-
за
ее
капризных
бессвязных
речей
.
Во
втором
– 233 –
анализе
у
меня
все
еще
была
эксцентричная
пациентка
,
но
теперь
у
меня
был
и
союзник
,
который
не
только
помогал
мне
,
когда
я
терялся
,
но
и
отмечал
,
что
я
сбился
с
пути
до
того
,
как
я
осознавал
это
.
В
конце
я
хочу
вернуться
к
тем
пациентам
,
которые
упорно
цепляются
за
рабочий
альянс
,
потому
что
их
страшат
регрессивные
черты
невроза
переноса
.
Такие
пациенты
развивают
разумные
отношения
с
аналитиком
и
не
позволяют
себе
чувствовать
ничего
иррационального
,
будь
это
что
-
то
сексуальное
или
агрессивное
,
или
и
то
,
и
другое
.
Продолжительная
разумность
в
анализе
является
www.NataHaus.ru
псевдоразумностью
,
пациент
бессознательно
скрывает
под
разумностью
разнообразные
бес
-
сознательные
невротические
мотивы
.
Позвольте
мне
проиллюстрировать
это
.
В
течение
почти
двух
лет
молодой
мужчина
,
профессионал
,
у
которого
были
интеллектуальные
знания
о
психоанализе
,
поддерживал
позитивное
и
разумное
отношение
ко
мне
,
своему
аналитику
.
Если
его
сновидения
показывали
враждебность
или
гомосексуальность
,
он
признавал
это
,
он
утверждал
,
что
он
знает
,
что
от
него
ожидают
таких
чувств
по
отношению
к
твоему
аналитику
,
но
«
в
действительности
»
он
их
не
испытывает
.
Если
он
опаздывал
или
забывал
оплатить
свой
счет
,
он
снова
признавал
,
что
это
может
выглядеть
,
как
если
бы
он
не
хотел
приходить
или
оплачивать
счет
,
но
«
на
самом
деле
»
это
не
так
.
У
него
были
сильные
реакции
раздражения
в
отношении
двух
психиатров
,
которых
он
знал
,
но
он
настаивал
на
том
,
что
они
заслуживают
этого
,
а
я
совсем
другой
.
Пациент
влюбился
до
безумия
в
другого
мужчину
-
аналитика
на
какой
-
то
период
времени
и
«
считал
»,
что
тот
должен
напоминать
ему
меня
,
но
это
было
сказано
играючи
.
Все
мои
попытки
подвести
пациента
к
осознанию
его
упорной
разумности
,
как
способа
избежать
или
преуменьшить
его
более
глубокие
чувства
и
импульсы
,
провалились
.
Даже
мои
попытки
проследить
историческое
происхождение
такой
формы
поведения
были
непродуктивными
.
Он
принял
роль
клоуна
,
безобидного
нонконформиста
в
годы
обучения
в
высшей
школе
и
повторил
ее
в
анализе
.
Поскольку
я
не
мог
подвести
пациента
к
дальнейшей
работе
с
этим
материалом
,
я
в
конце
концов
– 234 –
сказал
ему
,
что
мы
стоим
перед
лицом
того
факта
,
что
мы
ничего
не
достигнем
и
нам
следует
рассмотреть
какую
-
то
другую
альтернативу
,
кроме
продолжения
психоанализа
со
мной
.
Пациент
помолчал
несколько
мгновений
и
сказал
«
искренно
»,
что
он
огорчен
.
Он
вздохнул
и
затем
стал
делать
какие
-
то
замечания
,
которые
были
похожи
на
свободную
ассоциацию
.
Я
прервал
его
и
спросил
,
что
это
он
такое
делает
.
Он
ответил
,
что
он
«
полагает
»,
я
испытываю
какое
-
то
раздражение
.
Я
заверил
его
,
что
это
так
.
Тогда
он
медленно
взглянул
на
меня
и
спросил
,
может
ли
он
сесть
.
Я
кивнул
,
и
он
сел
.
Он
был
совершенно
потрясен
,
и
совершенно
очевидно
страдал
.
После
нескольких
минут
молчания
он
сказал
,
что
,
может
быть
,
он
будет
работать
лучше
,
если
он
будет
смотреть
на
меня
.
Он
должен
быть
уверен
,
что
я
не
смеюсь
над
ним
или
не
сержусь
и
не
прихожу
в
сексуальное
возбуждение
.
Последний
момент
показался
мне
поразительным
,
и
я
спросил
его
о
нем
.
Он
сказал
мне
,
что
часто
фантазирует
,
что
,
возможно
,
я
сексуально
возбуждаюсь
его
материалом
и
скрываю
это
от
него
.
Этого
материала
он
никогда
ранее
не
привносил
,
это
была
мимолетная
мысль
.
Но
эта
мимолетная
мысль
быстро
привела
ко
многим
воспоминаниям
об
отце
,
не
раз
,
хотя
и
безуспешно
,
измерявшем
его
ректальную
температуру
.
Это
затем
привело
к
множеству
фантазий
гомосексуальной
и
садомазохистской
природы
.
Упорная
разумность
была
,
таким
образом
,
защитой
против
них
,
а
также
игровой
попыткой
поддразнить
меня
и
спровоцировать
на
отыгрывание
.
Мое
поведение
на
сеансе
,
описанном
выше
,
не
очень
хорошо
контролировалось
,
но
оно
привело
к
осознанию
того
,
что
рабочий
альянс
пациентом
использовался
для
того
,
чтобы
отвратить
невроз
переноса
.
Рабочий
альянс
стал
фасадом
для
невроза
переноса
.
Это
была
структура
невротического
характера
,
как
скрывающая
,
так
и
,
напротив
,
выражающая
нижележащий
невроз
.
Только
когда
было
прервано
действие
во
вне
пациента
и
он
осознал
,
что
он
на
грани
потери
объекта
переноса
,
тогда
его
ригидно
разумное
поведение
стало
чуждым
Эго
и
приемлемым
для
терапии
.
Ему
понадобилось
несколько
недель
,
чтобы
смочь
взглянуть
на
меня
,
чтобы
определить
,
можно
ли
доверять
моим
235
реакциям
.
Затем
он
стал
способен
различать
искреннюю
разумность
и
поддразнивающую
язвительную
разумность
его
характерного
невроза
,
и
анализ
начал
продвигаться
.
3.532.
Рабочий
альянс
у
классического
аналитического
пациента
Термин
классический
в
этой
связи
относится
к
гетерогенной
группе
пациентов
,
которых
можно
анализировать
классической
психоаналитической
техникой
без
больший
модификаций
.
Они
страдают
от
какой
-
то
формы
невроза
переноса
актуального
невроза
или
невроза
характера
,
без
заметных