Файл: Вагин Ю.Р. - Авитальная активность (злоупотребление психоактивными веществами и суицидальное поведени.pdf

Скачать файл (1,33Мб)

Заказать решение

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 10.10.2020

Просмотров: 4918

Скачиваний: 29

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.

Почему это происходит? Потому что понятие «живое» — аб-

страктное, тонкое, нежное, гибкое, «жидкое». Слон — вот  он,
руль — вот он, машина — вот она, а попробуйте дать определе-
ние  понятию «живое». Олигофрен  не  способен  удержать  столь
сложное  понятие  в  крупноячеистой  когнитивной  матрице  или
когнитивной  сетке, которую  способен  создать  его  дефектный
мозг. В этом отношении всегда жалко учителей: на 90 процентов
их  работа  заключается  в  том, что  они  льют  воду  в  решето, по-
скольку, как  мы  понимаем, не  существует  принципиального  де-
ления: вот мы — нормальные и вот они — олигофрены. Сущест-
вует  стандартное  колоколообразное  распределение  особей  в  по-
пуляции, характерное  для  любого  признака, в  том  числе  и  для
феномена  структурности  когнитивной  сетки, с  постепенным  пе-
реходом  от  людей  с  очень  крупноячеистым  мышлением (вла-
деющих  десятью—двадцатью  понятиями  типа «дай», «хочу»,
«ням-ням») до  людей  с  очень  мелкоячеистым  мышлением (не
только владеющих десятками тысяч понятий, но и которые ещё и
страдают от недостатка имеющихся понятий и которые постоян-
но убеждаются, что тот мир, который они видят, то есть который
позволяет им видеть их мелкоячеистая когнитивная сетка, не ук-
ладывается, как в прокрустово ложе, в те слишком грубые поня-
тия, которыми пользуется большинство людей). Может быть, по-
этому  музыка  и  поэзия  всегда  считались  вершиной  среди  всех
искусств. Ведь в поэзии, как и в музыке, самое главное не в сло-
вах, а  за  словами, в  тех  отдалённых  невыразимых  вторичных  и
третичных ассоциациях, которые рождаются при исполнении по-
этического произведения.

Ломброзо находил основное физиологическое отличие гени-

ального человека от обыкновенного в утончённой и почти болез-
ненной  впечатлительности первого. «По мере развития умствен-
ных  способностей  впечатлительность  растёт  и  достигает  наи-
большей силы в гениальных личностях, — писал он, — являясь
источником их страданий и славы. Эти избранные натуры более
чувствительны  в  количественном  и  качественном  отношении,
чем  простые  смертные... Мелочи, случайные  обстоятельства,
подробности, незаметные  для  обыкновенного  человека, глубоко
западают им в душу и перерабатываются на тысячи ладов, чтобы

воспроизвести то, что обыкновенно называют творчеством, хотя
это только бинарные и кватернарные комбинации ощущений»

Тонкость структурной организации головного мозга, тон-

кость и сложность когнитивной сетки — это только один из био-
логических  факторов.  Какую  бы  мелкую  сеть  мы  не  опустили  в
воду, мы  ничего  не  поймаем, если  не  будем  прилагать  ещё  и
энергичные усилия, если мы не будем тащить эту сеть. Поэтому
второй биологический фактор — это энергетический фактор, или
активность  мозговых  процессов, или  активность  психической
деятельности. Обобщая  имеющиеся  по  этому  вопросу  данные,
Лейтес сформулировал  положение  о том, что «свойства нервной
системы имеют отношение к общей психической активности че-
ловека, связанной с энергетическими характеристиками его дея-
тельности»

В тех случаях — когда мы имеем перед собой сочетание по-

вышенной  мозговой  активности  и  врождённую  филигранность
структурной  организации  мозгового  вещества, когнитивной  сет-
ки — мы  имеем  право  ожидать  возникновение  феномена  креа-
тивной личности.

Одна только энергия, равно как одно только хорошее устрой-

ство головного мозга, ничего не даёт. При отсутствии хорошо ор-
ганизованной когнитивной матрицы (ещё в начале века физиоло-
ги  поняли  тормозящую  роль  коры) вся  психическая  энергия  бу-
дет  выплёскиваться  лишь  в  недифференцированных, грубых,
брутальных эмоциях и мы будем иметь перед собой возбудимого
олигофрена, или психопата или несчастного «деревенского фило-
софа», всю жизнь посвятившего изобретению вечного двигателя,
нового  способа  улучшения  жизни  всего  человечества  путём  ис-
пользования новой солонки, новый способ «разубеждения бреда»
и т.п.

Однако мы забыли про социальный фактор. Оказывает ли

социальная среда какое-либо влияние на формирование креатив-
ной личности? Несомненно, да. Как социальная среда наполняет
и формирует основу личности вообще, так же она формирует и

Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство.— М., 1995.— С. 26.

Лейтес Н.С. К вопросу о динамической стороне психической активности //Проблемы

дифференциальной психофизиологии.— М., 1977.— С. 164—179.

наполняет  основу  креативной  личности. Другое  дело, что  креа-
тивная личность в результате и в процессе своего более длитель-
ного  формирования  перерастает  возможности  окружающей  сре-
ды. Если  примитивная  личность  усваивает  ту  часть  социальной
системы, которая  необходима ей для более или менее успешной
социальной адаптации и в значительной степени равна этой сис-
теме или меньше её, то креативная личность (в силу того, что по-
требность  в  информационном  поглощении  у  неё  значительно
превышает  те  возможности, которые  может  предоставить  обще-
ство в готовом виде, так сказать, в виде полуфабрикатов) в опре-
делённый момент перерастает любое общество и оказывается не-
ожиданно для себя вне общества — на границе между спокойной
информационно-бедной  известностью  и  непознанным  хаосом
мира, на границе «terra incognita».

Креативная личность вырастает не в инкубаторе и не на не-

обитаемом  острове, и  поэтому  ничто  человеческое  ей  не  чуждо,
но жажда нового, другой мир, мир, который не видят и не хотят
видеть большинство людей, манит её — и ничто человеческое ей
не  интересно. Характерный  признак  одарённости, по  мнению
Мясищева, заключается именно в «опережении человеком предъ-
являемых  к  нему  требований  непосредственной  узкой  среды»

Рано или поздно любая креативная личность остаётся вне обще-
ства.

Между креативной деятельностью ребёнка и креативной дея-

тельностью  креативной  личности  нет  никаких  принципиальных
различий. И  в  том  и  в  другом  случае  речь  идёт  о  познании, то
есть  о  поглощении, интериоризации, упорядочивании, структу-
ризации объективной реальности в субъективном мире. В резуль-
тате этой деятельности у ребёнка возникают навыки, развивается
речь, накапливается  индивидуальный  опыт, но  этот  опыт  имеет
социальную  природу. Ребёнок  учится  ходить, но  он  ходит, как
все; ребёнок учится говорить, но он говорит на том же языке, что
и  окружающие;  ребёнок  учится  думать,  но  и  думает  он  так  же,
как и прочие. На все эти процессы тратится гигантское количест-
во энергии, и она у ребёнка есть. Но, чтобы научиться видеть не
как все, думать не как все, говорить не как все, необходимо ещё

Мясищев В.Н. Психология отношений.— Воронеж, 1995.— С. 321.

большее количество энергии, с одной стороны, и время — с дру-
гой. Никто  ещё  не  стал  великим  поэтом, не  научившись  перед
этим  просто  говорить, «не  проговорив  в  своей  поэзии  поэзию
других», никто  не  стал  великим  учёным, не научившись  просто
анализировать факты так, как это делали тысячи людей до него.
И только вместив в себе всё это, если только у человека ещё ос-
тались  силы, он  начинает  говорить

своим

языком и оставляет

свой

вклад в живописи, поэзии, литературе, музыке, науке. Чело-

век расширяет в своей креативной деятельности сферу познанно-
го мира, он стоит на границе познания и, глядя в неизведанное, в
ничто, как  маленький ребёнок, рисует на бумаге нечто лишь от-
далённо напоминающее реальное лицо или лошадку, так и креа-
тивная  личность  рисует  в  своём  творчестве  отдалённое  подобие
того, что никто и никогда ещё не видел. Он рисует мир. Те, кто
придут вслед за ним, усовершенствуют его рисунок. Таким обра-
зом  я  понимаю  феномен  креативности  и  креативной  деятельно-
сти.

Количество верований, искренних заблуждений и иллюзий, с

которыми мы на каждом шагу сталкиваемся (как мы могли выше
убедиться), настолько велико, что я считаю необходимым перед
тем, как перейти к рассуждениям по проблеме авитальной актив-
ности, обозначить, стараясь быть максимально точным: что я мо-
гу с достаточной долей уверенности утверждать? что я вижу?

Я вижу, что существует мир.

То есть я

допускаю

, что мой субъективный образ мира явля-

ется  схемой  объективно  существующей  реальности. При  этом  я
мыслю себя частью мира и, независимо от своей воли, подчиня-
юсь  его  законам. Мой  образ  мира  зависит  от  свойств  мира,
свойств  моего  мозга  и  направленности моего ассимиляционного
процесса

Я переживаю своё бытие относительно бытия окружающего

мира, правда, я не знаю наверняка, а лишь допускаю его объек-
тивность и независимость от меня. Я могу также, придерживаясь

Более подробно об этом см.: Вагин Ю.Р. Креативные и примитивные. Основы онто-

генетической персонологии и психопатологии.— Пермь, 1996.— 208 с.

субъективно-идеалистических  или  солипсических  позиций, до-
пустить, что «внешний» мир является порождением моей психи-
ки, но  не  могу доказать истинность ни того ни другого допуще-
ния. Мне удобнее и проще жить, допуская объективность внеш-
ней  реальности  —  это  все,  что  я  могу  с  достаточной  долей  уве-
ренности сказать. Другой человек, поскольку я уже допустил его
независимое  от  меня  существование, может  переживать  своё  и
моё бытие по-другому, если ему так удобнее.

Я вижу, что мир закономерен.

Мир, который я воспринимаю, закономерен. Вернее, я вос-

принимаю  лишь  его  закономерную  часть. Я  могу  допустить  су-
ществование  мира, в  котором  отсутствует  закономерность, но  я
его не воспринимаю. Всё, воспринимаемое мною в мире, взаимо-
связано и в большей или меньшей степени предопределено. По-
этому я допускаю, что закономерность и предопределённость —
внутреннее  свойство  мира. Я  могу  допустить  существование
управляющей и предопределяющей силы вне мира, как это дела-
ют другие люди, но мне удобнее и проще этого не делать. На во-
прос: «Есть Бог или нет?» — я не могу дать ответ, но, спрашивая
себя: «Зачем  мне  Бог?», я  могу  ответить  в  соответствии  с  моим
настоящим состоянием: «Для понимания мира в целом и себя как
части мира мне Бог не нужен». Я вижу идею Бога в субъективных
схемах реальности других людей, и эта идея полезна мне для объ-
яснения  их  поведения, но  для  понимания  мира  идея  Бога  даёт
мне не больше, чем идея закономерности мира. При этом я впол-
не допускаю, что в процессе старения, когда моя же психическая
активность  снизится  настолько, что я не смогу понимать и при-
нимать мир так, как сейчас, мне понадобится идея Бога. Но тогда
всего того, что я понимаю сейчас, я уже не буду понимать.