Файл: Левиафан выпуск 5.pdf

дугин а. Г.

ВзГЛяд на мир С Позиции моря

Третья лекция из курса «Геополитика и Международные От-

ношения» посвящена метафизике Моря или «талассократии». 

Напомню, что на прошлой лекции мы подошли к карте Ма-

киндер  а,  которая  является  резюме  или  результатом  геополи-

тического mapping’а, когда из целого ряда научных концептов, 

связанных со сферой социологии, политологии, философии и 

географии, включая экономику и военную стратегию, мы полу-

чаем синтетический концепт геополитики, включающий в себя 

несколько концептуальных срезов одновременно. 

талассократия

Одним  из  таких  фундаментальных  концептов  геополитики 

является  концепт  Моря.  Его  мы  сегодня  и  рассмотрим.  При-

чем, мы его рассмотрим с точки зрения тех фундаментальных 

уровней, которые в нем заложены во всем объеме дисциплин, 

формирующих  геополитику  как  синтез,  как  высокую  степень 

научного обобщения. 

Итак,  термин  «талассократия»  происходит  от  греческого 

слова θάλασσα — море и κράτος — сила, могущество. Обычно 

слово  «  κράτος»  переводится  английским  словом  «power» — 

сила  или  могущество.  Таким  образом,  талассократия  (в 

русском языке отсутствует звук «θ», поэтому говорим «т») — 

власть Моря. На английском это будет звучать «Sea Power» — 

могущество Моря. Уже сразу мы видим, что здесь существует не 

просто море, а могущество. Могущество — это политическое, 

стратегическое, военное, психологическое, социальное явление. 

Поэтому,  когда  мы  объединяем  два  термина:  географический 

152

Часть II. Евроцентризм

термин «море» (θάλασσα) и политический термин «κράτος», мы 

получаем сложный концепт. 

А теперь, обратите внимание, что в силу метонимии и опре-

деленного синонимического круга (метонимия это когда целое 

описывается  с  помощью  его  части),  географическое  понятие 

моря (sea, θάλασσα) подразумевает в геополитике могущество 

Моря — т.е. талассократию. Отсюда — определенная вариатив-

ность  в  терминологии.  Мы  говорим  «море»  и  понимаем  под 

этим «морское могущество». Говорим «sea» в геополитике, под-

разумеваем «sea power», говорим «θάλασσα» — подразумеваем 

«талассократию». 

   Итак, что это за специфический термин «талассократия»? 

Впервые  мы  встречаем  его  у  Страбона,  его  используют  так-

же  Фукидид  и  Геродот.  Причем,  Фукидид  использует  термин 

«талассократия» наряду с таким термином, как «ναυτακρατια». 

«Vαυτικη» — это мореплавание. «Vαυτικρατια» — господство с 

помощью кораблей, с помощью мореплавания. Теперь мы уже 

понимаем,  что  понятие  «талассократия»  –это  не  власть  моря 

как географического или физического явления, а власть море-

плавателей. Понятие « ναυτακρατια », не ставшее специальным 

термином,  но  используемое  Фукидидом  в  качестве  синонима 

слова  «талассократия»,  проливает  свет  на  семантику  данного 

понятия. Это не власть моря, а власть мореплавателей, власть 

господ моря.

Пелопонесская война

Фукидид  использует  первоначально  термин  «талассокра-

тия»  применительно  к  минойской  цивилизации.  Изначально 

минойская  политическая  структура  мыслится  Фукидидом  как 

талассократическая, но наиболее оперативным этот термин ста-

новится у Фукидида в ходе его описания Пелопоннесской вой-

ны. И здесь мы уже находимся в самом сердце геополитической 

дисциплины,  в  ее  древнем  первозданном  виде,  когда  историк 

Пелопоннесской войны Фукидид

1

 начинает осмыслять особен-

1

   Фукидид. История. М.: Ладомир-Наука. 1993. 

153

ности тех акторов, которые являются ее главными участниками, 

то есть, Афинской империи Перикла и Спартанского союза. И 

вот дальше, начиная с победы над персами в сухопутных бит-

вах,  а  потом  в  морской  битве  при  Саламине,  после  того,  как 

внешне для Греции персидская агрессия была отбита, внутрен-

ний конфликт переходит в пространство собственно Эллады. И 

постепенно формируется в ходе Пелопоннесской войны в на-

чале Делосская лиги, а потом спартанский союз, и параллель-

но с этим происходит переход разных городов под контроль то 

Афин, то Спарты. Возникают два полюса этой Пелопоннесской 

войны:  Афины  и  Спарта.  При  анализе  того,  как  формируется 

Афинская империя Перикла, и как отвечает на это Спартанский 

союз,  Фукидид  приходит  к  следующему  фундаментальному 

обобщению: власть Афин является властью морской державы; 

все успехи, в том числе роль Афин в победе в морской битве 

при Саламинах, решившая, в конечном счете, исход греко-пер-

сидской  войны,  связаны  с  морским  флотом.  Хотя  у  Спарты 

тоже есть морской флот, но Афины делают ставку принципи-

ально на флот, а сухопутные силы рассматривают как подсоб-

ное  стратегическое  направление.  А  спартанцы  наоборот,  они 

сильны в сухопутном бою, но слабы в морском сражении. Вот 

это принципиальное замечание о различии структур двух оп-

понентов Пелопоннесской войны приводит Фукидида, а также 

участников, например самого Перикла в его речах, обращенных 

к афинянам, к выявлению геополитической закономерности в 

противостоянии Моря и Суши. 

Каждый  греческий  полис  отличался  особой  спецификой: 

политической, религиозной, социальной, культовой; и вся эта 

политическая и историческая драма, сводится в геополитике к 

некоторым наиболее ярким особенностям этих двух сил. Афи-

ны — это талассократия, Спарта — это теллурократия (от ла-

тинского термина «tellus» — земля, «kράτος» — власть). «Тел-

лурократия» —  более  поздний  термин,  а  вот  талассократия, 

Дугин А. Г.

 Взгляд на мир с позиции моря

154

Часть II. Евроцентризм

термин который мы рассматриваем, — почти современник са-

мой Пелопоннесской войны. 

Очень  интересно  что  такое  талассократия  в  понимании 

Фукидида.  Только  ли  факт  того,  что  по  сравнению  со  своей 

империей Афины опираются на военный флот, понимается под 

талассократией? Сразу же можно сказать, что далеко не только 

это. Уже Фукидид связывает развитие морского флота Афинами 

и ставки на построение морского флота Афинской Империи с 

другими  особенностями  Афинского  полиса.  В  частности,  с 

торговлей, которая является главным источником экономической 

мощи Афин. Не просто с торговлей, а морской торговлей, и не 

просто морской торговлей, а колониальной морской торговлей. 

То  есть,  Афины  набирают  свое  экономическое  могущество 

путем развития не только военного флота, но и торгового флота, 

который  входит  как  составляющая  в  элемент  талассократии. 

Развивая  военный  флот,  Афины  развивают  торговый  флот, 

а,  развивая  торговый  флот,  Афины  развивают  военный  флот. 

Военный флот служит афинянам не только для ведения войны, 

но  и  для  охраны  торгового  флота.  Торговый  флот  служит 

не  только  для  обогащения,  но  и  для  инвестиций  в  военный 

флот.  Таким  образом,  на  уровне  стратегов  Афин,  которые 

становятся  то  временными  архонтами,  то  тиранами  (в  случае 

напряженных военных действий или, например, черной чумы, 

когда  власть  получает  дополнительные,  экстраординарные 

диктаторские  полномочия),  в  любых  случаях,  морское 

могущество  осмысляется  в  военно-стратегическом  аспекте 

и  в  экономическом  аспекте.  Таким  образом,  портовое  место 

расположения Афин, их нахождение на берегу, осмысляется как 

военно-экономическая и стратегическая судьба. 

Вот эти два концепта: экономика и военная стратегия, а так-

же  географическое  расположение  города  на  берегу,  наличие 

свойства  города  быть  одновременно  городом-портом,  осмыс-

ляется как сущность афинской политической системы. Но это 

еще  не  все.  С  этим  же  портовым  и  морским  характером  уже 

155

Перикл связывает демократическое устройство Афин. Как море 

постоянно, различно и разнообразно меняется, так меняется и 

мнение жителей Афин, и это рассматривается как источник осо-

бого софистского, демократического политического диалога. То 

есть, демократия как беседа, демократия как совокупность мне-

ний, демократия как изменение позиций, с которыми обязана 

считаться власть - это образ Моря в политике. В политическое 

устройство  демократии  Афины  вбирают  социокультурную, 

стратегическую рефлексию на стихию Моря. Демократия - это 

одна из сторон, аспектов талассократии. Это не случайное соче-

тание, и, конечно, вопреки этому мы видим в Спарте аристокра-

тическую систему. В Спарте мы видим все противоположенное: 

видим сухопутное вооружение, видим аграрную экономику, ко-

торая является доминирующей, и мы видим аристократическую 

воинскую систему управления. Нет демократии, нет морского 

флота,  нет  торговли.  Вернее  это  есть,  но  это  второстепенно. 

Также и в Аттике, области Афин, тоже есть крестьяне и тоже 

есть  аристократические  роды,  но  доминирующим  элементом 

выступает талассократия, которая имеет и сухопутные войска, и 

аграрное производство, и аристократические рода. Доминирует 

в одном случае одно, а в другом случае другое. 

Таким  образом,  талассократия  как  концепт  возвышается 

не  только  над  стратегическим  и  экономическим,  но  даже  над 

политическим аспектом. Море диктует городу какой быть его 

политике.  Море  близко  и  к  Спарте,  и  к  Фивам,  но  одни  идут 

в  Море —  афиняне  открываются  морю,  они  впускают  Море 

в себя, а другие продолжают относиться к Морю как носите-

лю  сухопутного  начала.  Море  и  талассократия  приобретают 

обобщающий,  фундаментальный  характер.  Лео  Фробениус, 

исследователь  древних  культур,  рассматривал  одну  из  стадий 

возникновения культуры, как «Ergriffenheit», это немного напо-

минает феномен М. Хайдеггера, когда общество вдруг стано-

вится охваченным чем-то. «Ergriffenheit» — это охваченность, 

одержимость чем-то, от слова самодержец — тот, кто держит. 

Дугин А. Г.

 Взгляд на мир с позиции моря