Файл: Левиафан выпуск 5.pdf

21

это второй мир, о котором пишет Параг Ханна (Parag Khanna), 

страны  БРИКС,  государства,  которые  в  сложившемся  статус-

кво чего-то недополучили или находятся не на первых ролях. А 

это практически все те государства, которым неуютно в сложив-

шейся архитектуре гегемонии. Но сами по себе эти страны не 

являются контргегемонией, сами по себе они не будут что–либо 

предпринимать. 

Правящие режимы в этих странах, если их не активизиро-

вать,  будут  продолжать  заниматься  трансформизмо,  но  кон-

тргегемонистские  интеллектуалы  должны  контратаковать  их, 

включая в свой собственный проект, вместо того, чтобы ждать, 

когда их позовут работать на администрацию. Важно понять, 

что администрация занимается трансформизмо, и будет им за-

ниматься независимо от места — в Китае, в Иране, в Азербайд-

жане, в Индии, в России, в странах БРИКС происходит сплош-

ное трансформизмо.

Контргегемонистские  интеллектуалы  должны  перехватить 

нарратив и диктовать повестку дня этим государствам для того, 

чтобы они могли осуществлять цезаризм как можно дольше. Но 

это не цель, цель контргегемонии в другом, тем не менее, потен-

циал этих стран — это хороший ресурс, и как инструмент для 

достижения поставленной задачи он весьма хорош. Например, 

государство с ядерным оружием в качестве аргумента в проти-

востоянии гегемонии выглядит весьма убедительно.

Так же в качестве контргегемонистского ресурса релевант-

ными  являются  партии  антилиберальной  направленности  во 

всем мире, вне зависимости от того, правые они или левые, со-

циалисты или консерваторы. К этому стоит добавить различные 

движения вертикально-открытого типа: культурные, артистиче-

ские, эстетические, экологические. В этом контексте стоит об-

ратить  внимание  на  то,  что  мировое  крестьянство  и  мировая 

промышленность рано или поздно станут жертвами банковско-

финансовой системы, третичного сектора экономики, которые 

уже сегодня начинают обваливаются перед лицом пропорцио-

Дугин А. Г.

 Контргегемония

22

Часть I. Контргегемония

нального  роста  спекулятивного  финансового  глобалистского 

капитала. Не стоит рассчитывать на то, что они сами по себе 

встанут на сторону контргегемонии и предложат какие-то пла-

ны, тем не менее, они также могут рассматриваться как один из 

ресурсных  компонентов  в  арсенале  альянса  контргегемонист-

ских интеллектуалов внутри исторического пакта.

В  качестве  ресурса  для  контргегемонистских  интеллектуа-

лов так же могут выступить все традиционные религии, кото-

рые, по сути своей, являются нон-либеральными, в противовес 

религиям либеральной направленности, которые в основе своей 

являются секулярными или релятивистскими, или, скажем, де-

религизирующимися религиями.

Задача  исторического  контргегемонистского  блока  —  объ-

единить все эти ресурсы в глобальную сеть. В этом будет очень 

полезен концепт Массимо Каччари (Massimo Cacciari) «Архи-

пелаг», который он применяет к Европе, но сама идея может 

быть распространена шире. Массимо Каччари утверждает, что 

межу  универсалистским  логосом  и  анархией  атомарных  иди-

отов существует частный логос. Этот частный логос наряду с 

операциями с комплексностью Эдгара Морена, с операциями со 

сложными структурами, с нелинейными моделями, могут быть 

весьма полезными.

Это принципиальный вопрос, ведь используя сложную ком-

плексную  модель,  появляется  возможность  для  выстраивания 

диалога  и  интегрирования  правых  и  левых  в  единый  истори-

ческий пакт, тогда как на данный момент они смотрят друг на 

друга сквозь прицел собственных тактик.

8. россия и гегемония

Россия сейчас является полем типичного трансформизмо и 

то,  что  принято  называть  путинизмом,  является  ничем  иным 

как цезаризм. Ему противостоит внутренняя гегемония в лице 

белоленточной оппозиции и «Эхо Москвы», а также внешняя 

гегемония, которая давит на Россию извне. Между этими фак-

торами балансирует цезаризм, который пытается играть с одной 

23

стороны в модернизацию, а с другой стороны в консерватизм, 

пытаясь удержать власть любыми средствами. Это очень раци-

онально  и  очень  реалистично:  никакой  идеи,  никакого  миро-

воззрения, никаких целей, никакого понимания исторического 

процесса, никакого телоса в таком правлении нет — это обыч-

ный цезаризм, в его грамшистком понимании. 

Противостояние  цезаризма  внутренней  и  внешней  гегемо-

нии  вынуждает  его  двигаться  в  нужном  для  интеллектуалов 

контргегемонии направлении, но трансформизмо есть адапта-

ционно-пассивная стратегия, это значит, что рано или поздно 

цель этого трансформизмо все-таки вскроет цезаризм. Посколь-

ку гегемония наступает и извне и изнутри, любая модернизация 

объективно ведет, так или иначе, к усилению среднего класса, 

а средний класс — это враг государства, так же как буржуазия, 

капитализм,  индивидуализм  являются  врагами  и  конкретного 

общества, и всего человечества в целом. 

Как скоро падет цезаризм? Время показывает, что он может 

тянуть очень и очень долго. Теоретически он должен пасть, но 

он  продолжает  существовать,  порой  оказываясь  достаточно 

успешным. Все зависит от того, удачно или неудачно осущест-

вляется трансформизмо. Это обреченная пассивная арьергард-

ная стратегия, но иногда самым парадоксальным образом она 

бывает весьма эффективна. 

Совершенно  очевидно,  что  если  за  последние  13  лет  эта 

стратегия продержалась при такой общей идеологической все-

ядности и прагматизме, то будет существовать и дальше, несмо-

тря на возмущение со всех сторон, которое она вызывает. Тем 

не менее, стоит отметить, что именно удачное трансформизмо 

сохраняет государство от того, что его еще не уничтожили пред-

ставители глобальной гегемонии.

Но  этого  недостаточно,  требуется  стратегия  совершенно 

другого  типа,  контргегемонистская  в  своей  сущности,  в  духе 

продвижения теории многополярного мира. Еще одной важной 

инициативой является глобальный революционный альянс, — 

Дугин А. Г.

 Контргегемония

24

Часть I. Контргегемония

это довольно активная стратегия, которая может развиваться в 

России на параллельном уровне, будучи одновременно и рос-

сийской, и глобальной, интернациональной. И даже если воз-

никают какие-то противоречия с представителями глобального 

революционного альянса в Европе или в Америке, а есть и та-

кие, и их не мало, то этот момент не должен никого смущать и 

тем более останавливать. Так как люди выбирают ту же самую 

контргегемонистскую этику вопреки тем обществам, в которых 

они живут. 

В  отвержении  гегемонии  не  нужно  ориентироваться  на 

власть. Сейчас нам власть говорит «да» потому, что мы по отно-

шению к гегемонии находимся с ней на одной стороне, мы про-

тив гегемонии, и власть, так или иначе, против гегемонии. Но 

даже если бы гегемония восторжествовала в России, то эта си-

туация не должна оказывать влияние на принятие решений кон-

тргегемонистской интеллектуальной элиты, так как она должна 

двигаться во имя фундаментальных целей. Только ориентация 

исключительно на идею, на эсхатологию, на телос, на цель, а не 

на сиюминутные выгоды, может принести победу и успех.

Исторический  пакт  интеллектуалов  с  открытой  вертикаль-

ной философией может быть солидарен с Российской Федера-

цией в ее сегодняшнем состоянии как с одним из важнейшим 

элементов  контрсоциального  архипелага.  Ядерная  путинская 

Россия  —  это  отличный  остров  этого  архипелага,  прекрасно 

подходящая для внешней революционной борьбы, замечатель-

ная  база  для  подготовки  людей,  которые  должны  продвигать 

эсхатологическую,  глобально  революционную  деятельность  в 

мировом масштабе. Это ценнейший инструмент, но и без него 

можно было бы продолжать то же самое. Надо искать контакты 

с Китаем, с Ираном, с Индией, с Латинской Америкой, с кон-

тргегемонией  в  африканских  странах,  в  азиатских  странах,  в 

Европе, в Канаде, в Австралии и т.д. Все недовольные являются 

потенциальными  членами  контргегемонистского  архипелага: 

от государств до отдельных личностей.

25

Нельзя  отождествлять  две  вещи:  национальные  интересы 

Российской  Федерации,  которые  исчерпываются  термином 

трансформизмо и глобальной контргегемонистской стратегией. 

Это разные вещи, поскольку контробщество заведомо экстерри-

ториально и архипелагично.

Вопросы докладчику

Леонид Савин:

 Александр Гельевич, Роберт Кокс упоминает 

помимо трансформизмо и цезаризма такое явление как пассив-

ная революция, которая происходит в контексте гегемонии. Как 

вы считаете, есть ли ее элементы в России и как они могут про-

текать в других странах, можно ли считать это явление вызовом 

глобальной гегемонии?

Александр Дугин:

 Пассивная революция по Коксу, это, кста-

ти, тоже грамшистский термин, есть некоторая подготовка ре-

волюционной ситуации в том случае, когда политически и эко-

номически  для  этого  не  достаточно  предпосылок.  Пассивная 

революция — это, можно сказать, выдуманная революция или 

придуманная  революция.  Но  ведь  все  то,  что  создается,  вна-

чале кем-то придумывается. Поэтому я думаю, что пассивная 

революция тоже хороший термин, единственное, что он звучит 

по-русски немножко расслабляюще. Может использовать тер-

мин воображаемая революция, революция, которую мы должны 

вообразить? У нас, в принципе, все довольны трансформизмо, 

все довольны гегемонией, все довольны, что их кормят, даже 

когда их не кормят. Все довольны и соответственно нет никаких 

условий, никакого потенциала для восстания, для революции, 

для  антропологического  и  эсхатологического  пробуждения.  В 

этом случае речь об активной революции идти не может,но тем 

не менее, можно использовать термин пассивная революция, но 

в значении воображаемая революция. В эпоху когда воображе-

ние в общем-то так или иначе в цене, воображаемая революция 

звучит не плохим и двусмысленным тезисом. С одной стороны 

это избавит нас от идиотского положения, когда мы призыва-

ем спящих проснуться, а они только фырчат в ответ, при этом, 

Дугин А. Г.

 Контргегемония