Файл: Лекция 1 "Предварительное понятие истории философии".pdf

53
Итак, рассудок по Аристотелю, это деятельность мышления, направленного на иное, т.е. не имеющая целью само мышление.
Каковы возможности рассудка в познании?
Поскольку он есть единство возможности и действительности, то, размышляя о веч- ных предметах ума, о вечном, говорит Аристотель, невозможно ошибиться. Нельзя ошибиться, размышляя о треугольнике и его свойствах. Поскольку треугольник по сути неизменен, не имеет сейчас трех углов, а завтра – двух. Заблуждения относи- тельно изменчивых чувственно-воспринимаемых вещей неизбежны, т.к. они измен- чивы, и одно и тоже мнить об изменяющихся вещах нельзя. Заблуждения же относи- тельно вечного – случайны. Можно спутать, например, круг с квадратом и начать ис- кать квадратуру круга. Здесь может быть незнание, но не заблуждение. Способность познания зависит, таким образом, не только от познающего, но и от предмета позна- ния.
Чувственно-воспринимаемое нельзя познать окончательно в силу его изменчивости, и потому для чувственных вещей требуется бесконечное познание.
Предмет рассудка – более истинный предмет, чем чувственно-воспринимаемый, от- носительно его сути заблуждаться невозможно, ибо она – неизменна, но относитель- но его свойств заблуждение возможно, т.к. можно спутать один рассудочный пред- мет с другим и приписать свойства одного предмета другому предмету. Это возмож- но, поскольку предметов рассудка много.
Рассудочные науки с необходимостью имеют ошибочные положения. Например, вы- числяя площадь в квадратных единицах, геометры уподобляют свойства круга свой- ствам квадрата. Отсюда – число “π”. Поэтому площадь круга с необходимостью – не- определенная, неистинная величина. Или хотят, например, определить, что есть че- ловек, и заявляют, что человек – это высокоразвитое животное. Говорят: ты живот- ное, но успокойся – ты необыкновенное животное. Однако, то, что человек есть жи- вотное – это ложь.
Рассудочные определения более истинны, чем определения опыта, но не до конца ис- тинны.
Таковы два рода сущего. Далее Аристотель переходит к цели исследования – к суб- станции самой по себе, к первой сущности. До сих пор Аристотель утверждал, но не доказывал, что субстанция – единство возможности и действительности, теперь же он переходит к доказательству этого положения.
Какое единство возможности и действительности является субстанциональным?
Высшее единство возможности и действительности – энтелехия (έντελέχεια). Что есть энтелехия? Это – абсолютная или безусловная действительность, та, которая совер- шенно едина с возможностью, т.е. не обусловлена никакой возможностью. Она есть, следовательно, свободная деятельность. Свободная, т.е. независимая ни от чего, кро- ме себя самой. Независящая именно потому, что эта деятельность имеет целью саму себя. Целью, предпосылкой и результатом энтелехия имеет саму себя, она есть чис- тая форма, для которой нет материи как чего-то иного.
Аристотель здесь специально останавливается и отвергает возможные ложные ин- терпретации. Эта форма вообще без материи? Нет. По Аристотелю, формы нет без материи и материи без формы. Материи вообще нет, как отдельной, иной от формы; возможности – отдельной от действительности. Поэтому энтелехия – это форма, имеющая материей саму себя. Материя, являющаяся сама формой, и форма, высту-

54 пающая своей собственной материей – недвижимая и движущая сущность всего су- сущего.
Как Аристотелем доказывается необходимость энтелехии? Почему должна быть эн- телехия?
Во-первых, необходимо, чтобы была некоторая вечная и, в этом смысле, неподвиж- ная (неизменная) и движущаяся сущность, т.к. если ничего вечного нет, т.е. всё пре- ходяще, то тогда должны возникать и исчезать сами движение и время. А может ли время возникнуть и исчезнуть? Аристотель: ни в коем случае, потому что не может быть времени, когда времени нет. Время не вечно, но есть всегда. Вечность – это не бесконечное время. А движение существует всегда, потому что время – нечто дви- жущееся. А раз всегда есть движение, то должно быть то вечное, что вызывает дви- жение, т.е. энтелехия.
Заметьте: есть видимая первоначальность, и есть – логическая. Например, материя есть первоначало исключительно во временном смысле, для чувственных вещей, но не в логическом смысле. Материя не сама себя в скамейку превращает. Логическая первоначальность означает первоначальность во всём, всегда и для всего, а не только в чувственно-воспринимаемом. Если нет вечно существующего того, что движет, то нет того, что движется: времени и движения. Они есть, следовательно, есть вечно существующее то, что движет.
Во-вторых, для того, чтобы существовали два вида сущего, говорит Аристотель, дей- ствительность как таковая должна предшествовать возможности, форма – материи.
Ведь то, вечное, что обладало бы лишь возможностью, способностью двигать, но в действительности не двигало бы, то движения не существовало бы. А поскольку движение есть, есть такое начало, которое есть чистая деятельность, т.е. деятель- ность, не обусловленная возможностью, как чем-то иным: следовательно, энтелехия не только должна быть, но и есть.
Левкипп и Демокрит тоже утверждали, что движение есть всегда, но не показали, по- чему. А Аристотель – показал, доказал. Чему учит Аристотель? Главному: тому, что философия должна доказывать свои положения.
Энтелехия не может не быть, т.к. ее действительность первее ее собственной воз- можности. Энтелехия как безусловное единство материи и формы есть то, что своей вечной деятельностью разделяет материю и форму. В результате этого разделения и возникают вещи и конечный ум, рассудок. Таким образом, энтелехия – первоначало всего существующего, ибо она есть то, благодаря чему осуществляется любой пере- ход из возможности в действительность.
Каковы возможности познания энтелехии? Энтелехия – неизменна (она есть совер- шенная, абсолютная действительность и поэтому изменяться ей не во что) и одна.
Именно поэтому в ее познании невозможно никакое заблуждение (ни относительно сути, ни относительно свойств). Познание ее – не рассудочное познание. Поскольку энтелехия неизменна и одна, то только высказывания о ней могут быть ложными, но они с необходимостью не будут знанием энтелехии. Знание энтелехии – абсолютно истинное знание. В первой философии вообще нет лжи. У первой философии абсо- лютный предмет – сама абсолютная истина или энтелехия.
После того, как Аристотель доказал возможность истинного знания, он приступил к исследованию свойств первой сущности – того, что ей присуще – и показал, что при- суще ей одно – двигать все остальное, т.е. она есть перводвигатель. Перводвигатель –

55 недвижимый, его ничто не движет. Как же движет перводвигатель? По Аристоте- лю, он движет как то, к чему стремятся и, что мыслят, т.е. он движет как цель. Цель движет, будучи сама неподвижной.
Итак, мы вместе с Аристотелем подошли к сердцевине, к самому главному в первой философии, чтобы понять, куда двигалась философия дальше. Мы рассмотрели, что присуще сущему самому по себе – быть двигателем для всего существующего и уз- нали, как он движет – подобно цели (движет, будучи недвижимым). Но цели особой.
Считать, что перводвигатель есть простая цель стремления, недостаточно, ибо в этом случае то, куда двигаются и что двигается внешние друг другу. Настоящим началом стремления является, по Аристотелю, мысль. Человек, поясняет Аристотель, стре- мится к чему-то потому, что считает это что-то хорошим, а не потому мы считаем что-то хорошим, что нас к нему влечет. Причина стремления, стало быть – мысль.
Однако есть различие между тем, как движется мысль и тем, что движется мыслью.
Мысль движется только мыслимым предметом: мысль движется только тем, что мыслится, полагается мыслью, говорит Аристотель. Даже конечный ум, будто бы на- правленный на внешний ему предмет, на самом деле направлен на то, что существует только для мысли: не на что-то треугольное, а на треугольник как таковой, который не существует как чувственно-воспринимаемый предмет. Треугольник как таковой есть мыслимый предмет и он существует для ума только потому, что ум его мыслит.
Мысль, даже конечная, движет сама себя, т.к. то, что стремится и то, к чему есть, хо- тя и различное, но и единое: мышление мыслит мыслимое. Предмет мышления есть то, что создано самим мышлением. Мысль о треугольнике есть результат мышления.
Для мысли, стало быть, мыслящее и мыслимое тождественны.
При этом, продолжает Аристотель, высший предмет стремления и высший предмет мысли – одно и тоже. Высший предмет стремления и мысли – то, что само по себе прекраснее и лучше всего. Оно, стало быть, не потому прекрасно и хорошо, что кто- то его считает таким, а потому, что оно таково само по себе. Высший предмет хорош и прекрасен не в сравнении с чем-то и не для кого-то, а сам по себе, как таковой.
Перводвигатель движет именно как высший предмет или цель всякого движения, стремления и мышления, т.е. не как цель для кого-то, а как цель сама по себе – выс- шая цель, всеобщая цель, самоцель. Иными словами, перводвигатель движет, будучи благом как таковым, самим по себе. Философское выражение “как таковое” тождест- венно “самому по себе”.
Энтелехия и есть в действительности высшая цель всякого движения, стремления и мышления. Не потенциальная, возможная цель, а действительная, т.е. не такая, что может и не быть, а действительно есть и именно одна для всего. Аристотель говорит: энтелехия движет “как любимое” - любимое само по себе, а не кем-то и не за что-то.
Абсолютное – самое лучшее и прекраснейшее – одно. Нет двух абсолютов. Сократ – хорош, но не красив, Алкивиад – красив, но не хорош. В высшем же это совпадает.
Абсолютная красота, абсолютное добро и абсолютная истина – одно и тоже.
Стремящееся к прекрасному как таковому не может не двигаться. Почему катится камень, движется Луна вокруг Земли, почему хочет чего-то человек? Почему мысль мыслит? Первая причина этого одна – благо как таковое. И поэтому, чтобы двигать- ся, стремиться и мыслить не нужно что-то особенное, нужно просто всеобщее.
Как движется то, что движимо перводвигателем? То, что движется благом, изменяет- ся к лучшему. Тем самым оно обретает лучшее состояние из возможного, в действи-

56 тельности становится тем, чем оно может быть. Поэтому все, изменяясь, становясь другим, возвращается к себе, становится собой по сути. В становлении собой всё со- вершает, таким образом, вечный круг любви. Только любовь как стремление к пре- красному ради него самого позволяет вещи стать лучше, т.е. тем, чем она может и поэтому должна быть. В Средние века: эта аристотелевская мысль получила форму суждения: “Бог есть Любовь”.
Благо не стремится ни к чему иному, но значит, ли это, что оно не стремится ни к че- му вообще? Нет! Оно стремится к себе самому. Оно есть энтелехия – самоосуществ- ление, самодеятельность и одновременно самоосуществленность, т.к. это не во вре- мени, где процесс и результат различны. Человеческая самодеятельность – вид само- деятельности всеобщей. Этот процесс через 1500 лет назовут саморазвитием. И по- тому что саморазвитие – высшая цель – энтелехия, развивается всё существующее.
Вот какова необходимость, а, следовательно, свободная деятельность энтелехии.
Вечно единственно самодвижение, т.к. оно не имеет временного начала и конца. По- этому не бойтесь, что конец света произойдет в какое-то время. Это – сказки для тех, кто не мыслит, а лишь верит, как дитя.
И, наконец, самое важное: гл. 7 XII книги “Метафизики”. Итак, есть сущее само по себе и оно – первоначало всего сущего в его возможности и действительности. Оста- ется понять, что оно такое, ибо пока было лишь его имя – самодеятельность, само- осуществление, самоцель, энтелехия. Аристотель: понять “что” означает понять “по- чему”, т.е. в чем его причина. Понять “почему” есть сущее само по себе означает по- нять, “что” оно есть, а понять “что” оно есть, означает понять “почему” оно есть, т.к. в нем совпадает бытие (“что”) и деятельность (“почему”, причина). Ведь оно есть по- тому, чтó оно есть – оно есть причина самого себя. Понять его причину значит по- нять его действие, а понять его действие, значит, понять его причину.
В сущем самом по себе совпадают не только бытие и деятельность, но и бытие и по- знание. Абсолютная истина есть то, почему и ради чего есть всё сущее и мыслящее.
Абсолютная истина есть, не может не быть, и потому она может мыслиться нами и с необходимостью познается в первой философии.
Истина по-русски – от слова “есть”; а по-гречески "αλέτεια" буквально значит “не- скрытость”, т.е. самораскрытие, а не просто “несокрытость бытия”, как трактует М.
Хайдеггер. Мышление и познание для истины не есть нечто внешнее. Познание и мышление для самой истины необходимы. Без мышления истины не существует, ибо сама истина мыслит и поэтому есть. Аристотель: жизнь этого первоначала – самая превосходная, такая, какою мы живем лишь малое время. Оно вечно так, но для нас это невозможно. Те редкие мгновения, когда мы по своему мышлению и бытию при- частны вечной жизни блага – эти мгновенья и есть блаженство (в имеющемся рус- ском переводе “Метафизики” – “счастье”, что неточно). Человек в эти мгновенья действительно обретает бессмертие. Почему для нас это невозможно всегда? Потому, что мы из-за своей материи (тела) вынуждены трудиться ради хлеба и не всегда лю- бим благо как таковое, отнюдь не живем по-настоящему. Мы считаем благом много других “благ”: материальные блага для тела, блага для души – развлечения.
Теория, по Аристотелю, - созерцание истины. Как достичь бессмертия? Вести фило- софскую жизнь, т.е. созерцательную или теоретическую деятельность.
Аристотель: Разум – это и есть мышление, каково оно по своей природе, а не вид мышления. Мышление как таковое выше всех своих видов. Разум есть высший спо-

57 соб мышления – форма мышления единая с его содержанием. У рассудка форма и содержание – иные друг к другу. Предмет разума, по Аристотелю, это не просто мыслимое, “ноэтон”, а это высшее мыслимое, мыслимое как таковое, которое совпа- дает с самим мышлением. Аристотель называет его поэтому “ноуменон” - разумное.
Предмет разума есть разумное само по себе, т.е. благо само по себе. Разум поэтому есть мышление, мыслящее себя самого; разум как мышление мышления – способ и суть первой философии.
Можно ли быть разумным в возможности, т.е. разумным, но не мыслящим разумно?
Нет. Разумным можно быть лишь в действительности. Разум – это не способность, а действительность. Рассудок может быть возможности, разум – нет. Поскольку разум мыслит себя самого, он есть действительное обладание разумным предметом, а по- тому он есть самое превосходное мышление или мышление самого превосходного.
Разум как таковой есть энтелехия для мышления человека, который в первой фило- софии преодолевает свою природную, родовую ограниченность и поистине стано- вится самим собой, т.е. homo sapiens – вполне мудрым или, что то же самое, разумно мыслящим, свободным существом.