Файл: Лекция 1 "Предварительное понятие истории философии".pdf

68 напротив, исходит всякое разделение, плодовитость, множество, количество. «По- этому, - пишет Прокл, если мы говорим об исхождении некоторого божественного, это означает, что оно прочно остается в индивидуальном одном и лишь по бесконеч- ности шествует вперед. Единое в себе имеет и одно (от принципа границы), и множе- ственность (от принципа бесконечности). Во всех противоположностях божествен- ных порядков превосходное принадлежит границе, а дурное – бесконечному». И зло, стало быть, божественно, логично; Сатана поэтому – не исчадие ада, а исчадие Бога; точнее, сам Бог в одном из своих абстрактных определений! И Платон в «Филебе», говоря об удовольствии, признает его как бесконечное дурным, неистинным, лишен- ным разума, логоса. «От обоих этих начал, - продолжает Прокл, - все имеет свой про- гресс вплоть до полного вступления в бытие, в реальность. Таким образом, вечное, поскольку оно как разумное есть мера, частью имеет от границы, но поскольку веч- ное есть причина непрекращающейся силы, по бытию оно имеет от бесконечного» (3,
133-134). Неистощимая, неизбывная сила, мощь конкретного заключена в его кон- кретности, в единстве противоположностей.
Третье, «смешанное», впервые есть целое – единство предела и беспредельного.
Только оно, согласно Проклу, есть сущее – сущность исполненная, полная собою – субстанция: «монада всех возможностей», «одно-многое» или универсум, вселенная.
Следует сказать, что «смешанное» здесь – не лучшее выражение, ибо вселенная есть не внешняя связь разного, а развивающееся из себя самого различие противополож- ностей, или конкретное в его реальности. В этом истинно существующем, указывает
Прокл, есть красота, истина и симметрия: красота – для порядка в соединенных, ис- тина – для чистоты, а симметрия – для единства связанных.
Главное при этом, конечно, то, что каждый из трех моментов конкретного конкретен
– он есть в самом себе троичность, триада и раскрывается как триада. Истинно сущее есть в себе конкретная сущность – субстанция, исходящая из самой себя субстанция есть жизнь (или природа), а из обособления и развития тех моментов, которые есть жизнь, истекает ум, как дух возвращающий развитое единство субстанции в самое себя. Ум или дух у Прокла не непосредственно происходит из Единого, как у Плоти- на, а есть результат, последнее всего процесса субстанциальной жизни – его истин- ное завершение, закругление, возвращение в себя. Это совершенно верно: дух есть конкретнейшее конкретного, самая истинная истина, развитая триада триад, ибо он как результат содержит в себе весь процесс, началом которого выступает сущность, а серединой - жизнь.
Итак, распорядок порождения универсума по Проклу таков: граница и бесконечное в самих себе есть сущность, субстанция (первая триада), единство бесконечной сущно- сти и всей возможности (материи) есть жизнь, природа универсума (вторая триада), а граница бесконечной жизни природы есть ум или дух, который возвращает жизнь к ее началам, делая ее соразмерной сущности, субстанции всего сущего, и таким обра- зом замыкает мыслимый круг логоса - исхождения Единого и его возвращения в себя
(третья триада). В одном порядке само конкретное есть сущность, в другом – жизнь, а в третьем – мыслящая мысль, дух. Это Прокл и называет богами, а сущность – Гес- тией, прочной основой всего.
В духе, таким образом, первое триединство есть мыслимый Бог, Отец, второе – мыс- лимый и мыслящий Бог, деятельный Сын, а третье – чистый, мыслящий Бог или Дух, который в себе есть возвращение, обращение к единству и в котором как возвраще-

69 нии вполне истинным способом содержатся все три. «Бог есть в нем целое», гово- рит Прокл. Эти трое суть в духе абсолютно одно, что и составляет затем некоторого абсолютно конкретного Бога, в которого верят христиане.
Но почему все эти различия едины, почему конкретное развертывается именно так, а не иначе, Прокл еще не знает и не может знать. «Три единства возвещают непознан- ную причину первого несообщенного Бога, который проявляется в трех, мистиче- ским способом», - говорит он. Эта истинная мистика и превращает у Прокла филосо- фию в теологию, открывая путь средневековому философствованию, занятому ос- мыслением выдвинутой и развернутой Проклом идеи. Прокл связывает, таким обра- зом, античную философию с христианским философствованием средних веков.

70
Аристотеля, а лишь экзегеза, т.е. истолкование священных текстов христианства.
Схоластиков - монахов, читавших при больших монастырях и соборах лекции по важнейшей науке средних веков, теологии - было много. Я упомяну только тех из них, кто в своем философствовании был наиболее ярок и остановлюсь на основной проблеме средневековой мысли.
Начну с
Ансельма Кентерберийского
(ок.1034–1109), который первым поставил себе цель с помощью рассудка доказать учение церкви.
В работе «Почему Бог - человек?» Ансельм писал: «Мне кажется небрежением, если мы тверды в вере, но не стараемся также постичь то, во что веруем». Этот архиепи- скоп не считал, стало быть, веру выше познания и долго мучился мыслью доказать простым рассуждением бытие Бога. Ансельм отказался от бытия Божия как недока- занной предпосылки, принимаемой на только веру, и через некоторое время нашел свое доказательство.
Во второй главе «Прослогиона» он изложил его так: одно дело, что некая вещь нахо- дится только в нашем уме, мыслится, и совсем другое – что она есть в реальности.
Даже невежда может иметь мысль о Боге, о котором мы верим, что он есть величай- шее существо, больше которого нельзя помыслить. Однако то, больше чего нельзя помыслить, во всяком случае реально есть, ибо если бы оно находилось только в на- шем уме, то оно было бы тем, больше чего можно помыслить. Поскольку это явно невозможно, Бог не только мыслится нами, но и реально существует.
По содержанию это доказательство, которое позднее назвали онтологическим, со- вершенно правильно: настоящая мысль не есть голая выдумка; она не может быть беспредметной и имеет своим содержанием единство мышления и бытия. Это – фи- лософский момент в онтологическом доказательстве. Но по форме оно неудовлетво- рительно, ибо имеет недоказанную предпосылку - субъективную мысль о величай- шем существе. Откуда взялась противоположность субъективного мышления и ре- ального бытия, Ансельм не исследует и еще не может исследовать, ибо сам стоит це- ликом в пределах этой противоположности.
Бессознательной предпосылкой философствования Ансельма выступает, стало быть, рассудочный способ мышления о всеобщем, абсолютном содержании. Но может ли содержание быть всеобщим, абсолютным, если ему противостоит субъективное че- ловеческое мышление? Почему вещь может мыслиться, но не быть, а может и быть, и мыслиться? На эти вопросы Ансельм еще не может ответить, ибо его философство- вание, как и вся схоластика, есть попытка рассудочным способом, опирающимся на противоположность мышления и бытия, подойти к разумному содержанию - к един- ству мышления и бытия. В этом и состоит историческая необходимость схоластиче- ского философствования, ибо разум у Платона и Аристотеля еще исключал из себя рассудок. Для возникновения развитого разума требуется развитой рассудок. Схола- стика и выступила длительным этапом культивирования рассудка, без которого эта форма мышления не могла бы развиться. Поэтому, хотя средневековая схоластика – это не философия, а лишь философствование, она была необходимым этапом исто- рического развития философии.

71
Лекция 15 (продолжение)
Христианское философствование средних веков:
реалисты и номиналисты
Ярче всего философский потенциал, имевшийся в схоластике, проявился в восходя- щем к ХI веку спору реалистов и номиналистов.
О чем шел спор и каковы были позиции спорящих? Этот спор, как всякий иной, шел между противоположными рассудочными позициями, сперва разделенными катего- рическим «или-или» (по правилу «Да будет слово ваше: да-да, нет-нет, а что сверх того, то от лукавого»). Он имел своим предметом всеобщие определения мысли, все- общее вообще – то, что в античности называли идеями, родами, сущностями вещей и что в средние века стали называть универсалиями или предикабилиями, категориями
(например, красоту, человечность, тяжесть, округлость и т.п.). Каков способ сущест- вования идей?
Уже некоторые ученики Платона стали представлять себе бытие идей самостоятель- ным, отличным от вещей и от мышления человека, и средневековые реалисты счита- ли также (сегодня слово «реалист» имеет обратное значение, ибо реалистами зовут тех, кто не верит в существование идей самих по себе, считая их выдумками). Пер- вым, самым грубым реалистом был Гийом из Шампо (1070-1121). По его убеждению, реальна только всеобщая сущность вещи (например, человечность), а то, что отлича- ет единичные вещи друг от друга (например, Платона от Сократа), есть лишь нечто случайное, акциденция.
Схоластики же, признававшие реально существующими только единичные вещи, а всеобщие определения – лишь именами, стали называться номиналистами. Так, крайний номиналист Росцелин приписывал возникновение универсалий только по- требностям языка: они-де есть лишь родовые имена, выдуманные людьми названия индивидуальных вещей – мысленные, а не мыслимые сущности.
В самом деле, что есть, например, сущность человека, человечность – нечто реаль- ное, существующее само по себе, т.е. вне единичных людей и нашего мышления о них, или же она номинальна и есть только имя, выдуманное нами для обозначения себе подобных, так что реальны лишь человеческие индивиды, а человеческий род, человечность – нет? Эта философская проблема интересна тем, что в ее основании лежит противоположность, которой не знала античность – противоположность все- общего и единичного, мышления и бытия, идеального и реального. У Парменида,
Платона и Аристотеля мышление и бытие изначально тождественны, отчего у них и нет проблемы реальности идеального и идеальности реального.
Сначала спор реалистов и номиналистов велся с таким ожесточением, что кафедры спорящих приходилось разгораживать непреодолимой перегородкой. Но важно то, что спор вел к смягчению первоначально жестких, грубо односторонних позиций.
Схоластики как мыслящие догматики тем самым шли в правильном направлении, шаг за шагом уясняя себе, что надо как-то соединить всеобщее и единичное, универ- сальное и индивидуальное, мышление и бытие. Менялись даже названия борющихся партий; к XIV веку реалисты и номиналисты стали называться томистами и скоти- стами – последователями Фомы и Скота.
Доминиканец Фома Аквинский (1225-1274), прозванный «ангельским доктором», ав- тор знаменитой «Суммы теологии», как умеренный реалист утверждал, что единич- ное (индивидуальное) есть способ определенного бытия всеобщего. Определенность,