Файл: История развития жанра коккэйбон в контексте литературной тенденции гэсаку.rtf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 22.11.2023
Просмотров: 236
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
十返舎一九における「膝栗毛」の位相 (Измерение "Хидзакуригэ" в работах Дзиппэнся Икку) // Japanese Literature, v. 41. Japanese Literature Association, 1992. P. 14 - 23.
35. Исигами Сатоси 石上敏. Сикитэй Самба ни окэру фури: Фӯрай Сандзин то но какавари о тю̄син ни бунтай-но рон тоситэ 式亭三馬における「ふり」：風来山人との関わりを中心に文体の論として ("Притворство" в работах Сикитэй Самба: его стиль и влияние Фӯрай Сандзин) // Japanese Literature, v. 47. Japanese Literature Association, 1998. P. 38 - 46.
36. Конита Сэйдзи 小二田誠二. Эдо гэсаку-но рэнсай ко̄со̄ 江戸戯作の「連載」構想(Идея публикации произведения по частям в литературе гэсаку) // Japanese Literature, v. 5. Japanese Literature Association, 2004. P. 2 - 10.
. Нарамото Тацуя, сост. 奈良本辰也編. Дзусэцу Нихон сёмин сэйкацуси 図説日本庶民生活史 (Иллюстрированная история быта японского народа). Т.5. Эдо тю̄ки 江戸中期(Середина периода Эдо). Токио: Кавадэ 河出書房新社, 1962. 248 с.
. Нихон рэкиси дайдзитэн 日本歴史大事典 (Большой энциклопедический словарь по истории Японии). Т. 2 (こ-て). Токио: Сё̄гакукан 小学館, 2000. 1185 с.
. Окамото Масару, Кира Суэо, сост. 岡本勝・雲英末雄編. Кинсэй бунгаку кэнкю̄ дзитэн 近世文学研究事典 (Энциклопедический словарь по литературе периода Кинсэй). Токио: О̄фӯся 桜楓社, 1986. 498 с.
. Симмура Идзуру, сост. 新村出編. Ко̄дзиэн 広辞苑. 5-е издание. Токио: Иванами сётэн岩波書店, 1998. 2988 с.
. Судзуки То̄дзо 鈴木棠三. Нихонго-но сярэ 日本語のしゃれ (Шутка в японском языке). Токио: Ко̄данся 講談社, 1979. 367 с.
. Танака Син 田中伸. Сикитэй Самба-но хо̄хо̄ 式亭三馬の方法 (Метод Сикитэй Самба) // Кокубунгаку кэнкю̄ 國文學研究 (Исследования по японской литературе), № 3. Университет Васэда, 1950. С. 85 - 92.
. Тотио Такэси 栃尾武. Коккэй-но нагарэ 滑稽の流れ (Происхождение юмора) // Japanese Literature, v. 15. Japanese Literature Association, 1966. P. 782 - 798.
. Укиё-э корэкусён 浮世絵コレクション (Коллекция гравюр укиё-э). Хидзакуригэ, Кумодзу 膝栗毛 雲津. Доступно: http://culgeo.i-portal.mie-u.ac.jp/kyodoshi/GIS/nishikie/prints/L_104.html (дата доступа 08.05.16).
. Фудзии Ото̄ 藤井乙男. Эдо бунгаку кэнкю̄ 江戸文学研究
(Исследование литературы периода Эдо). Осака: Найгай сюппан 内外出版, 1921. 424 с.
. Хонда Ясуо 本田康雄. Коккэйбон 滑稽本 // Нихон бунгаку дзэнси 日本文学全史 (Полная история японской литературы). Т. 4. Токио, 1986. С. 396 - 407.
. Ямагути Такэси 山口剛. Эдо бунгаку то симин сэйкацу 江戸文学と市民生活(Литература эпохи Эдо и жизнь горожан). Токио, Сюндзю̄ся 春秋社, 1924. 118 с.
"Цветы мисканта белым облаком покрыли равнину Мусасино" - так писали поэты в те далекие времена, когда людей приводили в восхищение хижины на берегу залива или птицы, в сумерках улетающие с болота, и когда никто даже не думал любоваться вечерним видом на веселые кварталы Эдо. Теперь же, когда и в воде поднятой из колодца может оказаться рыба, в Эдо строятся все новые побеленные амбары, в которых уже нельзя, как прежде, бесплатно хранить соленья и соломенные мешки для риса. Дошло до того, что плату берут даже за хранение сломанных зонтиков - настолько в городе стало мало свободного места. Так процветают в наши дни столичные землевладельцы. Провинциалам же кажется, что дорога в столицу, должно быть, усыпана золотыми и серебряными монетами, поэтому бесчисленное их множество отправляется в Эдо на заработки.
Одним из таких был и беспечный Тотимэнъя Ядзиро̄бэй из провинции Суруга. Родители его были торговцами. В средствах Ядзиро̄бэй стеснен не был, но интересовали его только выпивка да женщины из веселых кварталов. А в довершение всего Ядзиро̄бэй влюбился в молодого актера по прозвищу Хананоскэ, из бродячей труппы Ханамидзу Тарасиро̄. Полностью отдавшись этому увлечению, которое доставляло ему такую радость, словно он откопал котелок, полный золота, болван Ядзиро̄бэй, разбрасываясь деньгами направо и налево, оказался разорен до нитки. В конце концов, пришлось ему вместе со своим возлюбленным со всех ног улепетывать из родного города.
Выросли долги
Так, как высится Фудзи.
Что тут поделать?
Бежали из Суруга
Под покровом ночным.
Итак, отказавшись от своей веселой и приятной, словно чай сорта Асикубо, жизни в Суруга, Ядзиро̄бэй и Хананоскэ, наконец, добрались до Эдо, где и поселились в небольшом домике в Хаттё̄бори, в районе Канда. У них оставались кое-какие сбережения, на которые можно было существовать, они питались рыбой, выловленной в прибрежных водах, и пили дорогое сакэ из Тосима, в те дни популярное в столице, а бочки из-под него использовали в качестве тазов для умывания. В конце концов, они истратили все свои деньги до последней монетки.
Тогда Ядзиро̄бэй, решив, что так дальше продолжаться не может, объявил Хананоскэ, что тот уже совершеннолетний, и, причесав и переодев того так, как полагается выглядеть взрослому мужчине, дал ему новое имя - Китахати. Затем он отдал Китахати в услужение одному из торговцев, и тот, с самого начала проявив себя как уверенный и хваткий работник, завоевал расположение хозяина лавки и вскоре сколотил небольшое состояние. Сам же Ядзиро̄, вновь вспомнив то, чему когда-то учился на родине, стал рисовать на продажу картины маслом, да тем и жил. Питался он от случая к случаю, когда к нему заходили бродячие торговцы, да и покупал только толченый рис, измельченные бобы натто̄ и мясо моллюсков. При такой жизни лишних денег у него, ясное дело, не водилось. Одежда, в которой он ходил еще в Суруга, совсем износилась, а из порванного рукава торчала ватная подкладка.
Собутыльники Ядзиро̄, видя, в каком плачевном состоянии находится их товарищ, посоветовали ему жениться. Вскоре ему сосватали женщину по имени О-Фуцу, она была старше Ядзиро̄ и прислуживала в одном из богатых домов. Как говорится в пословице, на каждый котел найдется своя крышка, так и О-Фуцу, оказывается, прекрасно подошла Ядзиро̄. Она изо всех сил заботилась о нем, штопала громадные, словно волчья пасть, прорехи на его одежде и усердно выполняла всю нелегкую работу по дому. Ядзиро̄бэй был чрезвычайно доволен своей женитьбой, он даже решил, что ему стоит изменить свой образ жизни - так, он стал раньше ложиться.
Но прошло уже десять лет, а батат так и не превратился в угря - Ядзиро̄ был все также беден, однако оставался при этом беспечным и постоянно шутил по этому поводу, хотя шутки у него были весьма плоские. Жилище его превратилось в место попоек всех окрестных бездельников, в кухонном стоке постоянно валялись пустые бутылки из-под сакэ, в доме все время шумели, бренчали на сямисэне и горланили песни так, что суп мисо скисал в мисках.
Однажды, когда Ядзиро̄бэй не было дома, и О-Фуцу готовила на кухне, в заднюю дверь заглянула О-Тёма, полная женщина в фартуке с узким пояском, жившая в одном из соседних переулков.
О-Фуцу, будь так добра, займи немножко соевого соуса! Опять шумели у вас вчера ночью. Видела, как твой муженек наклюкался. Не вернулся еще, да? Недавно вот пришел он, уже когда стемнело, да как начнет ломиться в ворота, аж доски затрещали! Его даже жена нашего хозяина выругала. Хотя мой такой же болван, да и сам хозяин тоже хорош. Как начнет орать, чтобы, мол, не задерживали плату за жилье! Да если уж ты такой строгий, так хоть бы мостки над канавой заменил, все доски уже прогнили, сколько раз мы его просили. А как он убирает собачье дерьмо только перед своим домом. Что люди-то подумают? А, О-Кун? - с этими словами О-Тёма повернулась к женщине, сидевшей на крыльце дома напротив и кормившей ребенка грудью.
35. Исигами Сатоси 石上敏. Сикитэй Самба ни окэру фури: Фӯрай Сандзин то но какавари о тю̄син ни бунтай-но рон тоситэ 式亭三馬における「ふり」：風来山人との関わりを中心に文体の論として ("Притворство" в работах Сикитэй Самба: его стиль и влияние Фӯрай Сандзин) // Japanese Literature, v. 47. Japanese Literature Association, 1998. P. 38 - 46.
36. Конита Сэйдзи 小二田誠二. Эдо гэсаку-но рэнсай ко̄со̄ 江戸戯作の「連載」構想(Идея публикации произведения по частям в литературе гэсаку) // Japanese Literature, v. 5. Japanese Literature Association, 2004. P. 2 - 10.
. Нарамото Тацуя, сост. 奈良本辰也編. Дзусэцу Нихон сёмин сэйкацуси 図説日本庶民生活史 (Иллюстрированная история быта японского народа). Т.5. Эдо тю̄ки 江戸中期(Середина периода Эдо). Токио: Кавадэ 河出書房新社, 1962. 248 с.
. Нихон рэкиси дайдзитэн 日本歴史大事典 (Большой энциклопедический словарь по истории Японии). Т. 2 (こ-て). Токио: Сё̄гакукан 小学館, 2000. 1185 с.
. Окамото Масару, Кира Суэо, сост. 岡本勝・雲英末雄編. Кинсэй бунгаку кэнкю̄ дзитэн 近世文学研究事典 (Энциклопедический словарь по литературе периода Кинсэй). Токио: О̄фӯся 桜楓社, 1986. 498 с.
. Симмура Идзуру, сост. 新村出編. Ко̄дзиэн 広辞苑. 5-е издание. Токио: Иванами сётэн岩波書店, 1998. 2988 с.
. Судзуки То̄дзо 鈴木棠三. Нихонго-но сярэ 日本語のしゃれ (Шутка в японском языке). Токио: Ко̄данся 講談社, 1979. 367 с.
. Танака Син 田中伸. Сикитэй Самба-но хо̄хо̄ 式亭三馬の方法 (Метод Сикитэй Самба) // Кокубунгаку кэнкю̄ 國文學研究 (Исследования по японской литературе), № 3. Университет Васэда, 1950. С. 85 - 92.
. Тотио Такэси 栃尾武. Коккэй-но нагарэ 滑稽の流れ (Происхождение юмора) // Japanese Literature, v. 15. Japanese Literature Association, 1966. P. 782 - 798.
. Укиё-э корэкусён 浮世絵コレクション (Коллекция гравюр укиё-э). Хидзакуригэ, Кумодзу 膝栗毛 雲津. Доступно: http://culgeo.i-portal.mie-u.ac.jp/kyodoshi/GIS/nishikie/prints/L_104.html (дата доступа 08.05.16).
. Фудзии Ото̄ 藤井乙男. Эдо бунгаку кэнкю̄ 江戸文学研究
(Исследование литературы периода Эдо). Осака: Найгай сюппан 内外出版, 1921. 424 с.
. Хонда Ясуо 本田康雄. Коккэйбон 滑稽本 // Нихон бунгаку дзэнси 日本文学全史 (Полная история японской литературы). Т. 4. Токио, 1986. С. 396 - 407.
. Ямагути Такэси 山口剛. Эдо бунгаку то симин сэйкацу 江戸文学と市民生活(Литература эпохи Эдо и жизнь горожан). Токио, Сюндзю̄ся 春秋社, 1924. 118 с.
Приложение
Дзиппэнся Икку. "На своих двоих по тракту То̄кайдо̄".
Начало путешествия.
"Цветы мисканта белым облаком покрыли равнину Мусасино" - так писали поэты в те далекие времена, когда людей приводили в восхищение хижины на берегу залива или птицы, в сумерках улетающие с болота, и когда никто даже не думал любоваться вечерним видом на веселые кварталы Эдо. Теперь же, когда и в воде поднятой из колодца может оказаться рыба, в Эдо строятся все новые побеленные амбары, в которых уже нельзя, как прежде, бесплатно хранить соленья и соломенные мешки для риса. Дошло до того, что плату берут даже за хранение сломанных зонтиков - настолько в городе стало мало свободного места. Так процветают в наши дни столичные землевладельцы. Провинциалам же кажется, что дорога в столицу, должно быть, усыпана золотыми и серебряными монетами, поэтому бесчисленное их множество отправляется в Эдо на заработки.
Одним из таких был и беспечный Тотимэнъя Ядзиро̄бэй из провинции Суруга. Родители его были торговцами. В средствах Ядзиро̄бэй стеснен не был, но интересовали его только выпивка да женщины из веселых кварталов. А в довершение всего Ядзиро̄бэй влюбился в молодого актера по прозвищу Хананоскэ, из бродячей труппы Ханамидзу Тарасиро̄. Полностью отдавшись этому увлечению, которое доставляло ему такую радость, словно он откопал котелок, полный золота, болван Ядзиро̄бэй, разбрасываясь деньгами направо и налево, оказался разорен до нитки. В конце концов, пришлось ему вместе со своим возлюбленным со всех ног улепетывать из родного города.
Выросли долги
Так, как высится Фудзи.
Что тут поделать?
Бежали из Суруга
Под покровом ночным.
Итак, отказавшись от своей веселой и приятной, словно чай сорта Асикубо, жизни в Суруга, Ядзиро̄бэй и Хананоскэ, наконец, добрались до Эдо, где и поселились в небольшом домике в Хаттё̄бори, в районе Канда. У них оставались кое-какие сбережения, на которые можно было существовать, они питались рыбой, выловленной в прибрежных водах, и пили дорогое сакэ из Тосима, в те дни популярное в столице, а бочки из-под него использовали в качестве тазов для умывания. В конце концов, они истратили все свои деньги до последней монетки.
Тогда Ядзиро̄бэй, решив, что так дальше продолжаться не может, объявил Хананоскэ, что тот уже совершеннолетний, и, причесав и переодев того так, как полагается выглядеть взрослому мужчине, дал ему новое имя - Китахати. Затем он отдал Китахати в услужение одному из торговцев, и тот, с самого начала проявив себя как уверенный и хваткий работник, завоевал расположение хозяина лавки и вскоре сколотил небольшое состояние. Сам же Ядзиро̄, вновь вспомнив то, чему когда-то учился на родине, стал рисовать на продажу картины маслом, да тем и жил. Питался он от случая к случаю, когда к нему заходили бродячие торговцы, да и покупал только толченый рис, измельченные бобы натто̄ и мясо моллюсков. При такой жизни лишних денег у него, ясное дело, не водилось. Одежда, в которой он ходил еще в Суруга, совсем износилась, а из порванного рукава торчала ватная подкладка.
Собутыльники Ядзиро̄, видя, в каком плачевном состоянии находится их товарищ, посоветовали ему жениться. Вскоре ему сосватали женщину по имени О-Фуцу, она была старше Ядзиро̄ и прислуживала в одном из богатых домов. Как говорится в пословице, на каждый котел найдется своя крышка, так и О-Фуцу, оказывается, прекрасно подошла Ядзиро̄. Она изо всех сил заботилась о нем, штопала громадные, словно волчья пасть, прорехи на его одежде и усердно выполняла всю нелегкую работу по дому. Ядзиро̄бэй был чрезвычайно доволен своей женитьбой, он даже решил, что ему стоит изменить свой образ жизни - так, он стал раньше ложиться.
Но прошло уже десять лет, а батат так и не превратился в угря - Ядзиро̄ был все также беден, однако оставался при этом беспечным и постоянно шутил по этому поводу, хотя шутки у него были весьма плоские. Жилище его превратилось в место попоек всех окрестных бездельников, в кухонном стоке постоянно валялись пустые бутылки из-под сакэ, в доме все время шумели, бренчали на сямисэне и горланили песни так, что суп мисо скисал в мисках.
Однажды, когда Ядзиро̄бэй не было дома, и О-Фуцу готовила на кухне, в заднюю дверь заглянула О-Тёма, полная женщина в фартуке с узким пояском, жившая в одном из соседних переулков.
О-Фуцу, будь так добра, займи немножко соевого соуса! Опять шумели у вас вчера ночью. Видела, как твой муженек наклюкался. Не вернулся еще, да? Недавно вот пришел он, уже когда стемнело, да как начнет ломиться в ворота, аж доски затрещали! Его даже жена нашего хозяина выругала. Хотя мой такой же болван, да и сам хозяин тоже хорош. Как начнет орать, чтобы, мол, не задерживали плату за жилье! Да если уж ты такой строгий, так хоть бы мостки над канавой заменил, все доски уже прогнили, сколько раз мы его просили. А как он убирает собачье дерьмо только перед своим домом. Что люди-то подумают? А, О-Кун? - с этими словами О-Тёма повернулась к женщине, сидевшей на крыльце дома напротив и кормившей ребенка грудью.