Файл: Лекция 5 Литература эпохи Зрелого Средневековья. План Французский героический эпос. Испанский героический эпос.docx

Куртуазная рыцарская литература: поэзия трубадуров и лирика труверов.

К XI-XII вв. господствующий класс западноевропейского феодального общества уже окончательно сложился и получил сословное оформление. Рыцар­ство превращается в своеобразную сословную организацию военно-феодальной знати со своим неписаным уставом, своими обычаями и правилами поведения, своими идеалами сословной чести и доблести.

Рыцарь должен быть мужествен­ным, справедливым, правдивым, щедрым; он должен защищать церковь, бороться с «неверными», хранить верность своему сюзерену, служить опорой слабых и беззащитных (женщин, вдов и сирот).

Эти требования к идеальному рыцарю должны были идеологически обосновать сословно-иерархический при­нцип феодального общества и «освятить» право рыцаря на господствующее положение в этом обществе. Существенная роль в создании этого приподнятого над жизнью идеала принадлежала рыцарской поэзии XII-XIII вв.

Для Франции XII век – эпоха расцвета схоластической учёности. В 1200 г. основывается Парижский университет, становящийся крупнейшим европейским центром науки. Наряду с богословием здесь уже намечаются ростки светской образованности, в частности усиленно изучаются Аристотель и латинские авторы – Вергилий, Овидий, Гораций, Цицерон, Лукан.

Составите­ли нескольких поэтик, созданных в этом веке на латинском языке во Франции и Англии, призывают писателей подражать древним. Параллельно расцветает новолатинская поэзия вагантов, или голиардов, отличающаяся вольнодумством и откровенно прославляющая чувственные наслаждения.

В вопросах религии наблюдается сильное брожение мысли. Одна за другой возникают ереси, которые в большинстве своем носят демократический и оппози­ционный характер. Важнейшие из них – ереси вальденсов и ката­ров, или альбигойцев, как их называли на юге Франции по имени города Альби, сделавшегося главным их центром, – отрицали церковную иерархию и проявляли уравнительные тенденции; они отвергали бессмертие души, силу молитв и таинств.

Религиозное вольномыслие проникает даже в школы того времени. Наибо­лее известным примером свободомыслия является философия Абеляра (1079-1142), боровшегося с так называемым «реализмом» (доктриной о «реальном» существовании «общих идей» и понятий), преклонявшегося перед античной философией, стремившегося к подлинному знанию.

---

Возникают первые нецерков­ные школы, где преподавание оплачивается самими учащимися и, следователь­но, ведётся более свободно, без обычного жестокого контроля со стороны духовных властей. К концу века большое распространение получает аверроизм. Так называлась научно-философская система учёнейшего испанского араба Ибн-Рошда (в латинизованной форме – Аверроэса), который, опираясь на материалистические элементы учения Аристотеля, отрицал существо­вание загробной жизни и то, что мир создан Богом, а учил, что материя вечна и мир управляется естественными законами. Французские аверроисты подверга­лись со стороны духовных властей жестоким гонениям, вплоть до пожизненного заключения или сожжения.

Включаясь в зарождающиеся товарно-денежные отношения, рыцарство приобщается и к достижениям материальной культуры, которые в основном определялись ростом городов и развитием товарного производства. Суще­ственную роль сыграли при этом усилившаяся торговля и знакомство с культурой мусульманского Востока, вынесенное отчасти из крестовых походов (1096-1270). Прямой контакт западноевропейского рыцарства с народами Востока расширил его умственный кругозор, познакомив с целым миром новых жизнен­ных форм и понятий, поэтических сказаний, с продуктами более сложной и тонкой культуры.

В обстановке и под влиянием всех этих умственных приобретений рыцарство культурно растёт и перестраивается. Оно сохраняет свою классовую природу со всеми её типическими чертами; феодальные войны и грабежи по-прежнему остаются основным его занятием, его быт и нравы сохраняют свою первоначаль­ную грубость и жестокость.

Но наряду с этим в передовых кругах рыцарства формируется некий морально-эстетический идеал, и намечаются ростки светской культуры. Возникают пышные дворы, где приняты хорошие манеры, красивые наряды, занятия музыкой и поэзией. Наряду с любовью к роскоши и стремлени­ем всячески приукрасить жизнь культивируется щедрость, которая отныне считается обязательным признаком рыцарского «благородства» и выливается нередко в формы безудержного мотовства.

Если раньше щедрость была неким дополнением к рыцарской доблести, то теперь она становится первостепенной добродетелью, и в рыцарской поэзии XII в. мы встречаем целый ряд «прений» на тему о том, что более украшает рыцаря – доблесть или щедрость.

Но щедрость в таком понимании – лишь один из элементов нового рыцар­ского «благородства», покрывающегося одним общим понятием –

---

куртуазия (от французского слова cour – «двор»). Рыцарь должен быть не только смелым, верным и щедрым, он также должен быть учтивым, изящным, привлека­тельным в обществе, уметь тонко и нежно чувствовать.

В программу воспитания молодого рыцаря входит обучение не только военному делу и охоте, но и разным светским играм, искусству танцевать, петь, играть на музыкальных инструмен­тах, слагать стихи, ухаживать за дамами. К героическому идеалу присоединяется другой идеал – эстетический. Впервые возникает нечто вроде салонной культуры. При дворах феодалов образуются светские кружки, в которых первую роль играет хозяйка дома.

В связи с новой ориентацией на светские увеселения и эстетизацию жизни пробуждается интерес к интимным вопросам личности, к проблемам чувства. Вырабатывается своего рода метафизика любви, возникает поклонение женщи­не, идеализация возвышенного любовного чувства. Подобные идеи вместе с поэзией соответствующего характера культивируются, при дворах целого ряда владетельных дам, на службе у которых состоят певцы и поэты, прославляющие и развлекающие своим искусством собиравшееся в замке общество.

Правда, любовная философия и поэзия, процветавшие в этих кругах, – главным образом салонная забава, в очень слабой степени отражавшая подлинные любовные отношения. Тем не менее, пробудившееся внимание к интимной жизни человека, к земной радости и красоте представляет определённый шаг в сторону реалистического восприятия жизни, знаменуя первые проблески психологического анали­за.

Этим определяется стиль новой, специфически рыцарской поэзии, появляющейся около XII в. в наиболее развитых странах Европы. Резко изменяются общественная функция литературы, состав её авторов и носителей, способ ис­полнения произведений. Рыцарская лирическая поэзия в силу её происхождения из народной песни ещё связана с музыкой, но повествовательные жанры – роман и повесть – уже не распеваются (как героические поэмы), а читаются.

Назидательное значение литературы отнюдь ею не утрачивается, но одновре­менно возникает и другая её функция – светско-развлекательная. Сюжеты рыцарских романов обычно воспринимаются как интересный и красивый вымы­сел, нередко такое же отношение вызывают к себе и лирические стихотворения. Автор этих увлекательных выдумок – уже не бродячий жонглёр, неискушённый в письменности, а поэт, обладающий некоторой школьной образованностью и состоящий на службе при феодальном дворе, иногда даже – сам рыцарь.

---

Этот новый автор стремится закрепить своё имя, и переписчики обычно отмечают его. Такое авторское самосознание связано с всё усиливающимся стремлением к индивидуальному стилю. Крупные поэты иногда создают литературные школы. Появляется сознательный подход к разрешению эстетических проблем, важное значение приобретает разработка техники, виртуозность.

Новый стиль появляется также в реформе языка и метрики. Язык рыцарской поэзии стремится к чистоте, изяществу. Всё грубое, обыденное из него изгоня­ется. Что касается метрики, то в лирике, ввиду её особенно изысканного и пе­сенного характера, применяются сложные строфические размеры, все же остальные жанры усиливают простой короткий стих с парными рифмами, близ­кий к интонациям разговорной речи.

Выросшая на этой базе рыцарская поэзия была отражением и прославлени­ем жизненной практики и идейных устремлений аристократической верхушки общества, которая противопоставляла себя остальному человечеству.

Поэзия этого рода уносила воображение в мир условных, вымышленных идеалов, легко впадала в манерность и некоторый эстетизм. Но вместе с тем она содержала в себе ряд важных положительных черт, прогрессивных и плодотворных для дальнейшего развития литературы.

Это, прежде всего, утверждение чисто свет­ского, жизнерадостного идеала в противоположность церковной аскетической догме, душившей мысль и чувство, зарождение интереса к явлениям реального мира и к процессу душевных переживаний, наконец, возникновение сознатель­ной культуры художественного слова.

Эти черты свойственны в большей или меньшей степени всей рыцарской литературе, включая наиболее сословно ограниченные её проявления. Но ещё существеннее то, что на своих художественных вершинах эта литература пере­растаёт сословную идеологию, образующую её первоначальную основу.

Поэзия цветущей поры рыцарства, отражая его сущность, в своих высших проявлениях преодолевает ограниченность рыцарства и, используя выдвинутую им проблема­тику, на основе её создаёт в известном смысле общечеловеческие ценности, не утратившие своего значения и в позднейшие эпохи.

Полнее всего рыцарская литература проявила себя в лирике и романе. Причём лирика, развившаяся раньше всего на юге Франции, несколько опереди­ла роман. После распада империи Карла Великого юг Франции, называемый Про­вансом, стал политически независимым от северной Франции – домена французского короля.

---

Здесь с самого начала развился из латыни совершенно само­стоятельный провансальский язык. В XI в. Прованс был экономически наиболее передовой областью Франции. Быстрый рост производительных сил и интенсивная морская торговля с соседними романскими и восточными страна­ми обусловили здесь ранний расцвет самоуправляющихся городов, обладающих большей независимостью, чем города северной Франции, и, в общем, не меньшей, чем пользовались в ту же эпоху города-коммуны северной Италии.

Рядом с эти­ми вольнолюбивыми городами процветало рыцарство, очень состоятельное и образованное, но не замыкавшееся в аристократическую исключительность, а поддерживавшее торговые и вообще деловые отношения с городским патрици­атом, очень восприимчивое к всякого рода новым веяниям.

В Провансе, раньше чем где бы то ни было, сложился куртуазно-рыцарский идеал. Роскошь жизни и тяга к образованию, подкрепляемая близостью Италии и арабской Испании, достигли здесь чрезвычайных размеров.

Рыцарская лирика Прованса родилась как выражение избытка жизнерадо­стности, но вместе с тем и как сложное, требовательное искусство, далекое от наивной непосредственности народной песни. Мы наблюдаем здесь определён­ную технику, мастерство. В этом отношении показательно само название провансальских поэтов-певцов – трубадуры (от глагола trobar – франц. trouver «находить»).

Заметим сразу же, что это название обозначало всякого поэта независимо от жанра и характера его творчества. Поэтому были трубаду­ры, как рыцарского стиля, так и городского, и даже трубадуры, слагавшие религиозные песни. Для обозначения своего творчества трубадуры постоянно употребляют термины «мастерить», «ковать», «обрабатывать».

Многим трубаду­рам такой способ творчества представляется единственно возможным: даже птица, когда она поёт, «обрабатывает», по их мнению, свою песню. Отсюда упорная работа над стилем и, в частности, виртуозная отделка формы – забота о благозвучии, затейливое построение строф, сложная система рифм.

В дошед­ших до нас текстах насчитывается до девятисот различных строфических форм. Эту тягу к совершенствованию мастерства и отношение к поэзии как к увлека­тельной игре подметил А. С. Пушкин: «Когда в XII столетии под небом полуденной Франции отозвалась рифма в провансальском наречии, ухо ей обрадова­лось: трубадуры стали играть ею, придумывать для неё всевозможные изменения стихов, окружили её самыми затруднительными формами».

---