Файл: ПСИХОЛОГИЯ КОНФЛИКТА_Гришина.doc

Глава 8

КОНФЛИКТНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

В главе «Конфликтное взаимодействие» рассматриваются мотивы и цели участников конфликта, избираемые ими стратегии и тактики взаимодействия, ситуационные факторы, влияющие на характер протекания конфликта, а также психологические ориентации участников конфликта, социально-перцептивные и нормативные регуля­торы, наконец, культурные и этические нормы и возникающие под влиянием всех этих факторов модели развития конфликта.

• Мотивы и цели участников взаимодействия

• Стратегии и тактики взаимодействия

— процесс и виды воздействия

— техники «борьбы»

— приемы конструктивного взаимодействия

— нерешенные вопросы

• Регуляторы конфликтного взаимодействия

— ситуационный контекст взаимодействия

— психологические ориентации участников взаимодействия

— социально-перцептивные регуляторы

а) адекватность отражения конфликтной ситуации

б) образ «другого»

в) в возникновении конфликта всегда виноват другой?

• Нормативные регуляторы

— нормативное обоснование своей позиции и поведения

— критерий справедливости-несправедливости

— правила взаимодействия в конфликтных ситуациях

— культурные нормы взаимодействия в конфликтах

— этические нормы взаимодействия в конфликтах

• Модели развития конфликта

• Резюме

«Ядерным» признаком конфликта является его биполярный характер. В процес­се конфликта эта биполярность обнаруживается во взаимодействии сторон. Поня­тие взаимодействия предполагает наличие разных взаимодействующих сторон (идет ли речь о взаимодействии людей или о внутренне переживаемом человеком конфликте). Действия этих сторон должны быть взаимонаправлены и взаимообу­словлены, скоординированы и взаимосогласованы, т. е. стороны должны регулиро­вать процесс конфликта.

Мотивы и цели участников взаимодействия

Примечательно, что цели, преследуемые людьми в конфликтах, при всей их зна­чимости в регулировании конфликтного взаимодействия нечасто становятся пред­метом обсуждения в литературе. В основном, явно или неявно выделяются «проблемный» («предметный») и «эмоциональный» аспекты конфликта. Последний связан с отношениями сторон: очевидно, подразумевается, что цели участников конфпикта фокусируются в его «предметном» слое. С точки зрения психолога такой подход представляется ограниченным.

Впрочем, понятие цели не является тщательно разработанным и в самой психопогии. Цель предлагается трактовать как «осознанный образ предвосхищаемого ре­зультата, на достижение которого направлено действие человека» (Краткий психо­логический словарь, 1998, с. 434). Исходя из этого определения, цели могут иметь только осознаваемый характер, точно также, как мотивы превращаются в мотивы-цели только будучи осознанными (там же, с. 433). Следовательно, говоря о поведе­нии человека в конфликте, мы должны были бы говорить о целях как осознаваемых им мотивах своего поведения и просто о мотивах в тех случаях, когда человек не ста­вит перед собой сознательных целей. Однако ответ на вопрос об осознаваемости или неосознаваемости мотива далеко не очевиден. Например, при возникновении кон­фликта с начальником человек обсуждает сложившуюся ситуацию с коллегами, стремясь убедить их в своей правоте, заручиться их возможной поддержкой или просто желая выговориться. Поскольку при этом он не ставит перед собой конкрет­ных задач, то, в соответствии с приведенным определением, в данном случае о целях - речь не идет. Но если мы спросим его, важно ли для него, чтобы окружающие счита­ли его поведение обоснованным и справедливым, он ответит утвердительно и аргу­ментирует свою позицию. Возможно, до нашего вопроса он и не задумывался над этим, но теперь ясно и вполне осознанно говорит о своих стремлениях. Означает ли это, что у него появилась конкретная цель? («Отдает ли он себе отчет в своих дей­ствиях?» — эта конструкция из обыденной речи также подразумевает возможность неосознавания, «неотчета» перед самим собой в своих стремлениях.) Известно вы­ражение Н. А. Бернштейна об образе «потребного будущего» как предвосхищаемом результате. Для человека, переживающего конфликт, «потребное будущее» — это преодоление противоречия. Вместе с тем вряд ли участник конфликта станет фор­мулировать свои цели в этой системе представлений.

Сложность данной проблемы возрастает, когда мы начинаем рассуждать о целях социального взаимодействия. Люди входят в определенные типы взаимодействия или ситуаций, ожидая, что смогут реализовать свои стремления, достичь постав­ленной цели. Столь же распространенным в литературе по психологии социальных ситуаций является представление, что цели являются центральной характеристи­кой социальной ситуации, ее системообразующим признаком, тогда как остальные признаки ситуаций могут быть определены через их отношение к целям ситуации. Такой позиции, в частности, придерживаются авторы известных работ в области психологии социальных ситуаций М. Аргайл, А. Фюрнхам и Дж. Грахам. В своей работе «Социальные ситуации» они определяют цель как состояние, к которому сознательно или бессознательно стремятся и которое при его достижении приносит

удовлетворение, а при недостижении — фрустрацию. При эtom речь можем идти о состоянии физического мира или о собственном телесном состоянии, о поведении, желательном для себя и для других, и т. д. (Argyle, Furnham, Graham, 1981, р 68-69). Таким образом, в данной трактовке цели могут иметь неосознаваемый характер.

Как всегда, полезным приемом для уточнения содержания понятия является об­ращение к методам изучения соответствующей феноменологии. Для выявления це­лей, преследуемых людьми в конкретной ситуации, можно использовать несколько методических приемов. В свое время Левин предложил изучать жизненное про­странство с помощью наблюдения за поведением людей в этом пространстве. Ссы­лаясь на Левина, Аргайл, Фюрнхам и Грахам считают, что по типичному поведению (если большинство людей ведет себя одним и тем же образом) можно делать заклю­чения об особенностях ситуации и, соответственно, судить о целях, которые пресле­дуются людьми в том или ином случае. Например, как пишут авторы, наблюдая за поведением посетителей ресторана, можно увидеть, что помимо принятия пищи они много разговаривают между собой. Следовательно, общение друг с другом в ресто­ране может рассматриваться как одна из типичных целей данной ситуации. Анало­гично, наблюдая за вербальным и невербальным поведением людей в ситуации кон­фликтного взаимодействия, можно прийти к выводу, что их целью является кричать друг на друга и проявлять агрессию, но, хотя это и верно для отдельных случаев, чаще всего это не цель, но способ достижения иных целей в ходе конфликта.

Далее, цели ситуации могут быть выявлены с помощью измерения мотивационного состояния людей до и после определенной ситуации. По изменению этого со­стояния можно судить о том, в какой степени та или иная ситуация способствовала реализации мотивов. По мнению Аргайла и его коллег, состояние можно измерить тремя основными способами — с помощью физиологических показателей (в каче­стве примера авторы ссылаются на возможность получения соответствующих фи­зиологических показателей до и после посещения ресторана); с помощью опросни­ков, позволяющих отличить уровень мотивации человека в данный момент от его нормального, или базового уровня, и с помощью проективных тестов. Такие тесты используются также для оценки тех целей, которые потенциально могут быть удов­летворены данной ситуацией. Понятно, однако, что данные приемы относятся к весьма косвенным способам выявления целей людей в определенных ситуациях. К тому же при их использовании трудно избежать произвольности в интерпретации данных. Например, если в результате соответствующих замеров, проделанных «до» и «после» объяснения супругов по поводу их отношений, мы выясним, что уровень внутреннего напряжения у них возрос, все же будет трудно согласиться с тем, что именно это и было их целью в данной ситуации.

Принципиальной альтернативой названным косвенным методам выявления це­левой структуры ситуаций является путь прямого опроса. Поскольку преимущества этого способа очевидны, Аргайл, Фюрнхам и Грахам (которые сами пошли именно этим путем) считают нужным особенно тщательно проанализировать связанные с ним сомнения, которые, в сущности, сводятся к одному — способны ли люди прояс­нить целевую структуру ситуаций. Во-первых, на них может повлиять фактор соци­альной нормативности, и тогда неприемлемые или просто не одобряемые мотивы могут оказаться скрытыми. Этот риск, как считают авторы, можно минимизировать путем умелого инструктирования и гарантией анонимности субъектов.

Во-вторых, некоторые цели могут не осознаваться. По этому поводу авторы так­же придерживаются оптимистической точки зрения. Их оптимизм основан на ре­зультатах собственных исследований, которые убедили их в том, что субъекты на самом деле в состоянии осознавать и отдавать себе отчет в возможности реализо­вать в ситуации даже такие мотивы (что a priori не является очевидным), как «сек­суальная активность» или «стремление произвести хорошее впечатление». Кроме того, в этом случае, по мнению авторов, может помочь использование косвенных вопросов типа «Что доставило бы вам наибольшее удовлетворение/наибольшее

разочарование в ситуации Х?».

В-третьих, как часто подчеркивается социологами, необходимо учитывать, что многие цели являются латентными, в том числе «системные потребности», напри­мер интегрирование группы. Здесь авторы вновь ссылаются на результаты собственных исследований, которые, по их мнению, убедительно свидетельствуют, что такие «си­стемные потребности» отражаются в социальных потребностях индивидов и люди в состоянии оценить релевантность для различных ситуаций таких целей, как «завес­ти новых друзей», «узнать людей получше» и «быть принятым другими».

Таким образом, по мнению авторов, подход, использованный ими в исследовани­ях по выявлению целей, является вполне правомочным.

Вернемся к нашему рассмотрению конфликтного взаимодействия. Как можно выявить цели, преследуемые людьми в конфликтах? Ответить на этот вопрос озна­чает получить существенное представление о детерминантах процессов, происхо­дящих в конфликте.^

Наша задача в какой-то мере облегчается тем, что в само понятие конфликта в качестве одного из признаков этого явления введено представление об активности, направленной на преодоление противоречия. Таким образом, в самом общем виде можно сказать, что целью людей в конфликте является изменение ситуации в бла­гоприятную для себя сторону (идет ли речь о конфликте с другими или конфликте с самим собой): «сделать так, чтобы было по-моему», «принять решение» и т. д. Да­лее, поскольку конфликт предполагает взаимодействие сторон (независимо от того, реализуется ли оно в форме «борьбы» или диалога), то эта активность неиз­бежно направляется на «другую сторону». Следовательно, в явном или косвенном виде существуют цели, связанные с воздействием друг на друга («договориться», «взять верх» и т. д.).

Для выявления целей, преследуемых людьми в конфликтах, можно воспользо­ваться приемами, описанными выше. Например, можно прибегнуть к прямым или косвенным вопросам к участникам конфликта. В своей работе мы часто используем вопрос типа «Какой вариант разрешения данной ситуации представляется вам наи­более желательным?» Некоторые выводы относительно целей людей можно сделать и на основе анализа их типичного поведения в конфликтном взаимодействии.

Цели могут иметь различный характер: в широком смысле цели человека — это главные, направляющие факторы, определяющие его образ жизни, выбор тех или иных ситуаций, предпочтение одних возможностей другим и т. д. Наряду с долгосрочными существуют и цели более частные, связанные с конкретной ситуацией (далее речь будет идти именно о втором типе целей). Какие именно цели люди преследуют в ситуациях взаимодействия? Аргайл, Фюрнхам и Грахам подвергли факторному анализу данные опроса испытуемых относительно возможных целей для разных ролевых позиций по ряду ситуаций. В результате были получены три основных группы целей:

а) специфические ситуационные задачи;

б) социальные потребности (присоединение, одобрение, доминирование, при­знание, самоуважение и др.);

в) собственное самочувствие (на уровне биологических потребностей).

Кроме того, специфические ситуационные задачи сами по себе могут создавать мотивацию к их выполнению, поскольку вызывают интерес, создают хорошее настроение и т. д. (например, занятия спортом) (Argyle, Furnham, Graham, 1981).

Когда речь идет о ситуации взаимодействия, предполагающей наличие разных сторон этого взаимодействия, возникает вопрос о возможном соотношении их целей.

Дойч выделяет два типа взаимозависимости целей: способствующая, когда цели связаны таким образом, что вероятность и степень достижения цели одним человеком позитивно связана с вероятностью достижения цели или степенью ее достиже­ния другим, и противоположная взаимозависимость, когда цели участников взаи­модействия связаны негативно, т. е. вероятность и степень достижения цели одним негативно коррелируют с вероятностью или степенью достижения цели другим

(Deutsch, 1985, р. 66).

Аргайл, Фюрнхам и Грахам приводят следующие возможные случаи соотноше­ния целей, преследуемых участниками ситуации.

1. Независимость их целей друг от друга.

2. Содействие, когда реализация целей одной стороной связана с помощью, со­действием другой стороне (например, медсестра, наблюдающая за пациен­том).