Файл: Крюкова Т.Л. - Психология семьи. Жизненные трудности и совладание с ними.pdf

находящегося  в  Социально-реабилитационном  центре  для  несовершеннолетних  и  остро
переживающего  конфликтные  отношения  с  отчимом  и  холодность  матери. Главное
действующее  лицо  повторяющегося  кошмарного  сна— маленький  человечек,
всемогущий, злобный, который  способен  убить  даже  Бога  и  Ангела-хранителя, он
постоянно угрожает мальчику. Арядом большая, плачущая, добрая в душе планета Земля,
которую  этот  человечек  заставляет  быть  злой. И  далее, по  сюжету  сна  возникает  образ
собаки, охраняющей  ворота  к  счастью, собака  злая, подчиняется  маленькому  человеку,
она  глухая  и  слепая, с  ней  невозможно  договориться, разве  только, если  она  проглотит
мальчика,  и  тот  изнутри  будет  ей  кричать  и  просить  о  помощи.  В  процессе
психологической  работы  со  снами, стабилизации  жизни  ребенка  в  Социально-
реабилитационном центре произошло примирение и прощение матери на символическом
уровне (она  посещала  ребенка  крайне  редко). Мальчику  приснился  сон, где  он  играет  с
собакой, катается на ней, гладит и обнимает ставшую доброй собаку.

Родительство — это нелегкий труд. И любая мать испытывает всю гамму чувств по

отношению  к  своему  ребенку, от  огромной  любви  до  раздражения  и, порой, ненависти.
Но, осознавая  и  разрешая  себе  эти  чувства, она  тем  самым  побеждает  их, еще  более
укрепляя свет -лые стороны материнства.

16o
Поведение матери, уклоняющейся от воспитания ребенка, характеризуется активным

использованием  психологических  защит, ведущих  к  неэффективной  адаптации, и
использованием неконструктивных копинг-стратегий. На первом этапе встречи с жизнен-
ной  трудностью, лишением  ребенка, женщина  использует  защиту  по  типу  регрессии.
Типичное  поведение: слезы, обещание  исправиться, избегание  зрительного  контакта,
неловкость  в  движениях, сутулость, желание  вызвать  жалость. Следующий  этап
характеризуется  некоторой  нестабильностью, нарастанием  уверенности, уменьшением
страха и тревоги. И нередко завершается демонстрацией психологической защиты по типу
проекции, выражающейся  в  агрессивности  по  отношению  к  работникам  социальных
служб, воспитателей, желании снять с себя вину за отказ от ребенка.

Результаты изучения стратегий совладания со стрессом у жен -щин, чьи дети попали

в  Социально-реабилитационный  центр  для  несовершеннолетних, свидетельствуют  о
бедном репертуаре их со-владающего поведения. Оказавшись в трудной жизненной ситуа-
ции, женщины часто думают о  ней, переживают чувство  вины, но редко  или никогда не
пытаются  решить  ее, не  используют  свой  опыт, не  учатся  на  своих  ошибках. Немногие
обращаются за социальной поддержкой, так как, вероятно, бессознательно боятся отказа.
С подругами чаще всего обсуждают бытовые проблемы, а муж, если он есть, чаще всего
не  интересуется  не  только  переживаниями, но  и  вообще  какими-либо  изменениями  в
жизни женщины. Часто ребенок в такой семье становится личной проблемой матери, либо
на  первом месте оказываются супружеские, сексуальные  отношения, а воспитание детей
уходит на второй план. Женщины испытывают трудности в отреагировании эмоций, редко
плачут, чаще  ведут  себя  деструктивно: кричат, дерутся, ломают  вещи, бьют  мужа,
стремятся отдалиться от травмирующей ситуации, уходят из дома, иногда оставляя детей
с  пьяным  мужем, объясняя  это  тем, что  им  ничего  не  грозит. С  целью  отвлечения  от
жизненных  проблем  смотрят  телевизор  либо  используют  многовековой  способ  снятия
напряжения — алкоголь.

У  родителей  из  неблагополучных  семей  наблюдаются  особые, годами

вырабатываемые, установки  и  способы  восприятия  мира. Эти  установки  и  способы
направлены на поддержание иллюзорного, призрачного, но, в то же время, эмоционально
комфортного мироощущения. У большинства матерей, чьи дети были изъяты из

                           16l
семьи, есть стремление переменить свою жизнь, начать работать, не пить и вернуть

ребенка в семью. Они уверяют, что решение этих проблем не является для них трудным
или  невозможным. Не  имея  в  арсенале  стратегии  поиска  социальной  поддержки, они

практически  никогда  не  обращаются  за  помощью  к  социальным  работникам .
Необходимость  обращения  к  наркологу  воспринимают  с  удив  -лением,  иногда  с
негодованием. Подобную  реакцию  объясняют  тем, что  у  них  отсутствует  алкогольная
зависимость, они выпивают только по праздникам в хорошей компании, в любой момент
могут бросить пить. Можно с уверенностью отметить парадокс психологии этихженщин:
на словах — осуждение пьянства, представление себя любящей, заботливой матерью, на
деле — видимые  последствия  алкогольной  зависимости, пренебрежение  близкими,
приличиями и нормами.

Проводя  интервью  и  диагностируя  особенности  детско-родительских  отношений  у

матерей, дети  которых  оказались  в  Социально-реабилитационном  центре  для
несовершеннолетних, можно  отметить  преобладание  рационального, интеллектуального
отношения  к  своей  материнской  роли  и  к  ребенку. Анализируя  детско-родительские
отношения, женщины, как  правило, описывают  их  как  гармоничные, отмечают
привязанность  к  ребенку, понимание  его  проблем  и  подчеркивают  жертвенность  своего
отношения

(«ради него я готова на  все»).

Тем не  менее, наблюдая  за  встречей  матери  и

ребенка, можно отметить особенности поведения, которые противоречат сказанному. При
наблюдении  фиксировались  несколько  параметров: эмоциональная  окраска  встреч —
расставаний, инициаторы  контакта (взрослый  или  ребенок), основное  содержание
общения.

При анализе данных наблюдения можно было отметить особен -ности в поведении

матерей и детей. Объектом наблюдения выступали дети-дошкольники, так как именно их
чаще всего посещают родители или родственники. Дети по-разному реагировали на при-
ход  матери,  чаще  всего  спокойно  подходили  к  ней,  внешне  никак  не  проявляя  радость,
садились  рядом  и  молчали. Матери  смущенно  начинали  обнимать  детей, сажали  их  на
колени  и  начинали  кормить  сладостями. Создавалось  впечатление, что  физический  кон-
такт  чужд  этим  отношениям  матери  и  ребенка,  поцелуи  и  объятия  выглядят  нелозкими,
попытка улыбки у матерей сочетается с грустным уставшим холодным выражением глаз.
Особую неловкость

162
испытывают матери, когда в присутствии воспитателя дети не сразу устремляются к

ним, а  пытаются  что-то  продемонстрировать, показать. Инициатором  контакта  чаще
выступают матери, задавая односложные вопросы: «Ну, как ты тут? Что ел?». Наиболее
распространенной картиной является молчаливое присутствие рядом друг с другом; время
посещения  заканчивается, когда  ребенок  съест  принесенные  сладости. Расставание
ребенок  переносит  достаточно  тяжело, будучи  внешне  совершенно  спокойным  при
встрече, он  заливается  горьким  плачем, но  в  редких  случаях  хватается  за  мать. Матери
обычно  смущенно  поторапливают  ребенка ( «ну, давай, иди, все, я  приду»), при  этом
оставаясь  холодными  и  отстраненными. Анализируя  результаты  наблюдения, можно
сделать вывод, что значительный процент детей, попадающих в Социально-реабилитаци-
онный  центр, находятся  в  эмоциональной  изоляции  от  взрослого (матери), испытывая
дефицит в ласке и тепле. Мать интуитивно не чувствует своего ребенка, отстраняется от
него, не использует возможности тесного контакта с ним, встречи проходят в форме обя-
занности.

Интересно, что  дети, поступающие  в  Социально-реабилитационный  центр, на

первом  этапе  ведут  себя  одинаково  настороженно, присматриваясь  к  ситуации. Дети -
дошкольники  редко  плачут,  даже  когда  сильно  ударятся,  если  и  появляются  слезы,  то
«тихие  и  незаметные». Лишь  со  временем, привыкнув  к  новой  ситуации, узнав  людей,
которые  с  ними  живут  и  работают, многие  дети  становятся «вдруг» непослушными,
капризными, неуправляемыми. Стабильность отношений в новом мире, где они оказались,
позволяет  детям  ослабить  цензуру  в  проявлении  эмоций, так  как  свое  умение  воз-
держиваться от проявления чувств они превратили в настоящее искусство. Ведь ребенок
способен  испытывать  чувства  лишь  в  том  случае, если  рядом  находится  человек, с

пониманием  относящийся  к  нему. Но  если  маленький  ребенок  из-за  своего  душевного
волнения рискует утратить любовь взрослых, он не просто скрывает от окружающих свои
эмоции, но вынужденно вытесняет их в бессознательное. С годами они накапливаются в
организме  ребенка, оказываясь  источником  внутреннего  воздействия  на  его психику (А.
Миллер, 2001).

Глубина эмоциональных нарушений и способность к адаптации детей, находящихся

в  Социально-реабилитационном  центре, во  многом  зависят  от  предыдущего  опыта
семейной жизни, его

i6

3

продолжительности  и  эффективности, а  также  от  личностных  особенностей  самих

детей. Неблагополучная  для  ребенка  семья — это  не  синоним  асоциальной  семьи, все
зависит от восприятия ребенком семейной ситуации и отношения к происходящему в ней.
И  чаще  всего  дети  дорожат  такими  понятиями,  как  «дом,  семья,  мать,  отец,
родственники». Ребенок, особенно подросток, может сказать, что ненавидит свою мать, но
испытывает неприятные, а порой агрессивные чувства, если кто-либо чужой говорит о ней
плохо.  Дети,  лишенные  родительского  попечения,  стремятся  в  родную  семью.  В
Социально-реабилитационном центре дети находятся постоянно, но старшие из них время
от времени или  регулярно  ездят  домой,  даже если  там  их  ждет  пьяная  мать.  Ощущения
своего, а  не  казенного  дома, родных  людей, семьи, видимо, остро  необходимы  для
становления  семейной  социальной  идентичности  и  самосознания  ребенка. В
воспоминаниях  маленьких  детей  также  часто  возникают  образы  дома, родителей,
совместной с ними деятельности («ходил с отцом на рыбалку» ). Редко случается, чтобы
маленький ребенок чужого человека стал называть «мамой». Собственные воспоминания,
нечастый приход родственников не дают ребенку забыть того, что у него есть мать, есть
свой  дом. Приятные  воспоминания  связаны  с  возможностью  самостоятельного
времяпровождения («гулял, где хотел»), с семейным отдыхом, с рождением брата, и чаще
всего  просто  с  ощущением  родного  места, принадлежности  к  семье («самое  приятное
воспоминание,  когда  я  была  дома»).  Встречались  и  ответы,  когда  семью  вспоминают
редко. Они были связаны в одном случае со смертью отца, в другом, мы полагаем, с еще
не проработанным и незалеченным временем горем и страданиями, касающимися семьи.
У  ребенка  есть  органически  необходимая  потребность  в  семье, прежде  всего, матери, и
дети  часто  в  своих  фантазиях  идеализируют  ее  образ. Подобные  фантазии  находят  свое
выражение в рисунках детей, лишенных родительского попечения.

Образ идеальной матери может быть усвоен как семейный миф. Отрицание реальной

действительности  самой  матерью, постоянная  вербализация  желаемого, запрет  на
выражение  реальных  чувств  и  мыслей  приводят  к  тому, что  ребенок  хорошо  усваивает
положение  вещей  и  начинает  транслировать  этот  миф. Но  при  сохранном  интеллекте,
умении  анализировать  и  сравнивать  ребенок  испытывает  противоречивые  чувства.
Подобная амбивалентность

164
чувств  и  мыслей  проявляется  в  нарастающей  тревожности,  когда  дру  -гие  люди

начинают  внимательно  изучать  его  семью. Примером  может  служить  поведение
семилетней  девочки, описывающей  свою  мать «очень  хорошей, доброй, совсем  не
пьющей». Матери 39 лет. На вид пожилая женщина, с алкогольной зависимостью, на лице
синяки, как  результат  семейных  конфликтов  с  сожителем. Из  беседы  выяснено, что  в
прошлом  у  нее  около 10 лет  тюремного  заключения  за  участие  в  драках  и  разбоях.
Говорит об этом, смущаясь, подобная информация открыто не разглашается. Считает себя
жертвой  обстоятельств. В  разговоре  постоянно  пытается  доказать  то, что  она  хорошая
мать  своей  дочери: «Я  вырастила  ее, многому  научила, она  самостоятельный, взрослый
человек» (речь идет о девочке 7 лет). На протяжении всего разговора девочка испытывала
тревогу, прислушивалась к беседе, старалась быть в курсе обсуждаемого.

Дети, находящиеся  в  Центре, в  отличие  от  детей  из  детских  домов, имеют  одно

важное  преимущество.  Они  знают,  что  у  них  есть  семья,  дом,  живут  воспоминаниями,
часто идеализированными, и надеются, что родители не предадут их. В данной ситуации
есть  возможность  оказать  помощь  таким  семьям. Но  только  психологическими
средствами  проблемы  не  решить. Нужна  системная  политика  государства, реализация
социальных программ, создание социально-кризисных центров для женщин с детьми, так
как социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних защищают ребенка, но
не  в  силах  решить  проблему  семьи,  куда  этому  ребенку  рано  или  поздно  придется
вернуться.

ПЕРЕЖИВАНИЕ РОДИТЕЛЯМИ СИТУАЦИИ
РОЖДЕНИЯ РЕБЕНКА С СЕНСОРНЫМИ НАРУШЕНИЯМИ
Рождение  ребенка  с  отклонениями  в  развитии  является  тяжелым  жизненным

событием  в  семье. Трудности, связанные  с  воспитанием  ребенка  с  отклонениями  в
развитии, вызывают  качественные  изменения  жизнедеятельности  семьи, нарушают
адаптацию,

165

как  отдельных  ее  членов,  так  и  группы  (семьи)  в  целом,  приводя  к  семейному

кризису (В. В. Ткачева, 2004).

В  научной  литературе  не  зафиксировано  случаев, где  семья, имеющая  ребенка  с

нарушениями, обходилась  бы  без  кризиса. Однако  исследователи  отмечают, что  сам
процесс  переживания  кризиса  такого  характера  и  совладание  с  ним  у  семей  различны  и
определяются особыми семейными и личностными ресурсами.

По  данным  исследований  В. В. Ткачевой, функционирование  подобной  семьи

претерпевает  ряд  качественных  изменений, проявляющихся  на  нескольких  уровнях:
психологическом, социальном, соматическом.

Психологический  уровень

характеризуется

изменениями  в  эмоционально-волевой  и  личностной  сферах  родителей.

Социальный

уровень

проявляется  нарушениями  супружеских, родительских  и  экстрасемейных

отношений (общение  с  родственниками, друзьями  и  другими  людьми).

Соматический

уровень

затрагивается  в  связи  с  превышением  уровня  переносимых  нагрузок: как

результат  перенапряжения  у  родителей  могут  возникать  различные  соматические
заболевания, астенические и вегетативные расстройства.

Такая  семья  также  испытывает  воздействие  стресса  ежедневных  трудностей.

Возникают  особые  проблемы  и  переживания, которые  проявляются  изо  дня  в  день  на
разных этапах жизненного цикла, проверяя семью на прочность и устойчивость. Семья и
все  ее  члены  находятся  перед  необходимостью  противостоять  неблагоприятным
изменениям  и  вырабатывать  новые  формы  поведения, приспосабливаясь  к  данной
ситуации или выживая в ней.

Не  все  семьи, имеющие  детей-инвалидов, конструктивно  совладают  с

переживаниями. В  научной  литературе  описаны  случаи  неспособности  семьи  или
родителей  приспособиться  или  совладать  с  тяжестью  действующего  стрессора. Итогом
несовладания является прямое устранение проблемы — отказ от ребенка или косвенное —
эмоциональное отвержение, жестокое обращение с ребенком (Л. М. Ши-пицына, 2005; Е.
М. Мастюкова, 2003).

Семейные кризисы, вызванные наличием какого-либо заболевания или нарушения в

развитии у ребенка, можно рассматривать как стрессоры экстремального уровня, серьезно
и неожиданно нарушающие жизнь семьи.

Семьи, имеющие  детей-инвалидов, являются  психологически  незащищенными  и

чувствуют свое отличие от других. В этом случае

166
мы  можем  говорить, что  такая  семья —носитель  определенной  стигмы (от  лат.

stigma — пятно). Главной  причиной, стигматизирующей  семью, является

особенное,

нетипичное, отклоняющееся от нормы

развитие ребенка.

Изучение  системы  отношений  и  переживаний  в  такого  рода  семье  затруднено,

поскольку родители  в  большинстве  случаев закрыты от  внешнего вмешательства (М. М.
Семаго,  1992).  Необходимые  условия  процесса  общения  с  такой  семьей  —  чувство
эмпатии и профессиональное сопереживание.

&ля

того чтобы понять и представить, что переживают родители, имеющие детей с

нарушениями в развитии, и как они совладают с трудностями, в работе с такими семьями
использовалось феноменологическое интервью.

Интервью  состояло  из  трех  блоков  вопросов. Вначале  использовались  вопросы,

помогающие  родителям  составить  рассказ  о  своем  ребенке. Сюда  относятся
представления  родителей  о  ребенке, сведения  об  общении  с  ребенком, особенностях  и
целях  воспитания, ценности  ребенка  в  жизни  родителей, характеристика  себя  как  ро-
дителя и т. д. Вводная часть интервью не содержит психологически острых вопросов, что
позволяет  снять  некоторое  волнение  родителей, настроить  их  на  процесс  общения,
расположить к исследовате -лю. Примерные вопросы вводной части:

1) Расскажите, пожалуйста, о себе и вашем ребенке.
2) Ребенок и вы: назовите три важных для вас момента воспитания.
Далее  предлагались  вопросы, позволяющие  понять  переживания  родителей,

вызванные  рождением  ребенка  с  проблемами  в  раз -витии, жизнедеятельность  семьи  в
данных условиях и особенности семейных или индивидуальных ресурсов совладения:

1)    Попробуйте  описать  ваши  личные  переживания  на  момент  возникновения

нарушения у ребенка.

2)    Что вы делали, как вы вели себя в тот период?
3)    Как  вы  считаете, что  помогло  или  кто  помог (и  помогает) вам  справиться  с

тяжелыми переживаниями?

Завершали  интервью  вопросы, связанные  с  наличием, поиском  и  принятием

родителями  внешних  ресурсов, способствующих  семейному  и  индивидуальному
совладанию:

1) Каково ваше отношение к существующей системе помощи ребенку с проблемами

в развитии и его семье? Эффективна ли такая помощь?

1б

7

2) Существует  ли, на  ваш  взгляд, потребность  родителей  в  психологической

поддержке? От кого, чья?

В исследовании принимали участие родители, воспитывающие детей дошкольного и

младшего  школьного  возраста  с  сенсорными  нарушениями (по  одному  родителю  из
каждой семьи).

Предпочтение отдавалось родителям, не имеющим отклонений в сенсорной сфере. В

фокусе  внимания  были, прежде  всего, родители, которые  добровольно  согласились
принять  участие  в  исследовании. Полученные  в  ходе  исследования  ретроспективные
данные  были  обработаны  с  помощью  качественного  анализа  и  представлены  в  ряде
смысловых блоков, которые описаны ниже.

Родительские переживания ситуации рождения ребенка с отклонениями в развитии
Как выяснилось, процесс  припоминания  родителями личных переживаний вызывал

у них психологическое напряжение. Это проявлялось в изменении их поведения: исчезала
жестикуляция, родители  опускали  голову  вниз, переводили  взгляд  на  другие  предметы
(например, в  ходе  рассказа  матери  теребили  собственные  сумочки, отцы  рассматривали
мобильные телефоны, органайзеры или ключи). Все это мы можем интерпретировать как
признаки  защитного  поведения. Также  изменялась  речь  родителей: она  теряла
эмоциональный  окрас, становилась  приглушенной, в  некоторых  случаях  переходила  в
шепот. По продолжительности ответы на дан -ный вопрос занимали самое короткое время
из числа ответов на все вопросы. В ответах родители ограничивались либо одним предло-
жением, либо несколькими словосочетаниями.